Жузы упомянуты здесь не случайно. В ханстве казахов одним из основополагающих принципов общественного устройства была иерархия родов и племен. Соответственно, общественное положение каждого отдельного представителя кара-суйек, будь он потомственным бием или рядовым кочевником, определялось степенью привилегированности его рода и племени. Наличие же трех жузов делало сообщество казахов глубоко ранжированным сообществом. Согласно этнографическим наблюдениям, порядок старшинства соблюдался: 1) при определении места в боевом порядке; 2) при дележе военной добычи; 3) при вступлении в дом и рассаживании по местам; 4) при открытии торжества; 5) при распределении по качеству кушанья, предлагаемого в гостях и на пирах.
В казахском обществе существовало, конечно, и деление лиц по имущественному состоянию: богатый (бай) — бедный (кедей). Баем, по словам Ибн Рузбихана, назывался всякий «влиятельный богач», владевший большим количеством скота и движимого имущества, включая «дома-повозки».
Богатство представлялось тогда неотделимым от власти, и «люди степи», по рассказу Мухаммада Шайбани-хана, «прилагают большие усилия и заботы, чтобы в короткое время от размножения овец собрать огромные богатства и чтобы от разведения мелкого скота добыть в этой бескрайней степи большое состояние».
Богатейшие из казахов имели десятки домов-повозок, сотни верблюдов, по многу десятков тысяч овец и насчитывали в табунах своих по 15, 18 и даже по 25 тысяч лошадей. Для скотовладельцев богатство служило предметом гордости и тщеславия.
У казахов-кочевников баи составляли довольно многочисленную прослойку общества. Однако здесь следует оговориться, что баи не составляли особое сословие: баи были и среди султанов, и среди биев, и среди рядовых кочевников. Иными словами, баи представляли гобой социально неоднородную группу общества. Богатство, материальное благополучие, несомненно, давали огромные выгоды и определяли престиж в обществе. Тем не менее, с большим состоянием не соединялись особые политические права. Значение отдельных баев в обществе определялось значением сословия, к которому они принадлежали. Какой-нибудь султан, например, в имущественном отношении мог быть даже нищим, но он пользовался всеми правами и привилегиями, даваемыми законом этой социальной группе общества в постоянное совместное обладание.
Из социальной группы кара-суйек особыми правами обладали только бии — предводители родов и племен. Слово бий представляет собой позднее видоизменение старого бек и не встречается в источниках ранее XV в., а тюркское слово «бек» соответствует монгольскому «нойон» и арабо-персидскому «эмир».
Влияние биев (беков) определялось как их многочисленностью и силой, так и древностью происхождения и старшинством возглавляемых ими родов. Бии казахских улусов пользовались некоторыми правами: в пределах подвластных им родов только биям (кроме хана) принадлежала и судебная, и административная, и военная власть. Эта власть придавала биям определенный политический вес, который выражался в том, что бии наряду с султанами участвовали в решении общегосударственных дел, сообща являясь на ежегодно созываемое «народное собрание». Наиболее влиятельные родоначальники входили в «совет биев» при хане.
Бий, являясь важным звеном в системе управления ханством, сочетал в себе, таким образом, по меньшей мере четыре качества: военачальник, административное лицо, судья и представитель степной аристократии. Бии — наследники далекого прошлого, поэтому они так органично усвоили все функции управления. Ведь и впрямь бии (беки) Дешт-и Кыпчака древнее Чингизидов. Бии, в противоположность Чингизидам — «наднациональному» сословию, составляли, так сказать, «национальную» аристократию, элиту социальной группы кара-суйек.
Кроме аристократии и простых людей, богатых и бедных, но лично свободных, в обществе казахов-кочевников была категория лично несвободных мужчин (кул) и лично несвободных женщин (кюн) - рабов. Основными источниками пополнения рабов были: плен, работорговля, долговая несостоятельность. Юридически рабы представляли собой самую бесправную группу общества. Само состояние неволи лишало раба преимуществ правоспособного человека, ставило его наравне с вещью, скотом. Раб не мог выступать в качестве свидетеля, не мог жаловаться на хозяина, даже если тот обходился с ним крайне жестоко. Рабы не несли ответственности за свои преступления: она возлагалась на владельцев, которые обязаны были вознаграждать потерпевшую сторону за убытки, примененные рабом. В свою очередь, дела, касавшиеся рабов, не подлежали суду биев. За все виды проступки невольника меры наказания определялись хозяином провинившегося. Рабы не несли никаких государственных повинностей. Общая характерная черта всех рабов, которая отличала их от других слоев общества, личная зависимость от хозяина. Причем зависимость эта была наиполнейшей, и, согласно «Жеты-Жаргы», только владелец раба был властен над его жизнью и смертью. Составляя таким образом собственность владельца, которым могло быть любое свободное лицо, раб служил только своему господину и получал от него известное вознаграждение в виде питания, одежды.
Таким образом, казахское общество ханского периода представляло собой иерархически организованную социальную структуру сословных групп и прослоек находившихся между собой в тесных и неоднозначных связях. Высшую ступень социальной иерархии занимали султаны и ходжи. Ступенью ниже стояла ролоплеменная знать, не принадлежавшая роду Чингизидов Нижнюю ступень общественной лестницы занимали рядовые кочевники-скотоводы, объединенные в родовые общины. Особую группу составляли рабы.
Приведем дополнительные сведения о рабах. Для обозначения рабов употреблялось тюркское слово «кул», встречающееся еще в памятниках древнетюркской письменности.
На существование рабов в Казахском ханстве XVI-XVII вв. определенно указывают как сведения из «Михман-наме-йи Бухара», так и положения «Жеты- Жаргы». Какой была эта категория улусных людей, до некоторой степени разъясняют, например, следующие положения «Жеты-Жаргы»: «За убитую охотничью собаку или беркута хозяин может требовать невольника или невольницу» (статья 21); «Жалоба раба на господина нигде не приемлется», — гласит статья 16 «Жеты-Жаргы».
Батыры. К группе привилегированных особ казахского общества XVI—XVII вв. можно отнести и батыров. Тюрко-монгольское слово «батыр» (бахадур, багатур) первоначально означало храброго мужа, героя, перед битвой вызывающего врага на единоборство. Со времен Чингиз- хана батыр - один из титулов феодальной иерархии, присваивавшийся представителям «феодализированной военно-кочевой знати», а также почетный титул, получаемый ханом или султанами за личную храбрость в сражении или умелое руководство военными действиями. Например, этот титул носил, судя по личной печати, казахский хан Тауке. Как титул это слово прибавлялось к собственному имени. В некоторых тюркских источниках для обозначения отважных рубак, героев поля брани употребляется также слово алп. Батыр, однако, не только титул храбреца, но и разряд лиц из числа профессиональных военных.
Значение батыров — профессиональных военных определялось их ролью в военной жизни, а также близостью ко двору хана или влиятельного султана. Эти батыры в большинстве своем не имели иной власти в обществе, кроме той, которую дают им их личные качества, и потому чаще других выступали в роли узурпаторов права на управление родами. Слава батыров при этом зависела во многом от степных певцов-импровизаторов. В памятнике средневекового туркменского эпоса, например, говорится: «С кобзой в руке, от народа к народу, от бека к беку идет певец; кто из мужей отважен, кто негоден, знает певец». Значение батыров усиливалось во время войн и обострения межродовой вражды.
Аксакалы. Аксакал - тюркское слово (букв, белобородый). По сведениям источников, играли определенную роль в политической жизни8. К сожалению, из сообщения Искандара Мунши не ясно, кого конкретно он называет аксакалами. По определению В. В. Бартольда, аксакалы — это «лица, фактически, без определенных юридических полномочий, пользовавшиеся почетом по своему возрасту, богатству и прежним заслугам».
Кочевники-скотоводы. Письменные источники почти не упоминают об их жизни. В сводных трудах по истории Казахстана они названы словом шаруа. В нарративных и документальных источниках мы встречаем термин карачу (караджи), который употребляется в зависимости от контекста в двух значениях: для обозначения простолюдинов в противоположность аристократии и всего населения государства в противоположность ханскому роду Чингизидов".
Политический порядок, действовавший в казахском обществе, как и в любом развитом обществе, строился, надо полагать, на сложном сочетании прав и обязанностей. К сожалению, мы не знаем для рассматриваемого времени конкретных обязанностей лично свободных кочевников и соответствовавших этим обязанностям прав. О некоторых из них сказано выше на основании отдельных положений статей «Жеты- Жаргы».
Старинной по времени и главной по важности повинностью казахов- кочевников была воинская повинность, возложенная на всех свободных лиц в возрасте, дающем возможность нести ее. Мы не знаем, какие именно права вытекали из военных обязанностей (право участия в «народном собрании»?), хотя нам понятен экономический стимул к участию в военных операциях, но уже одна физическая способность нести эту повинность налагала на простых кочевников еще ряд дополнительных обязанностей. Так, по «Жеты-Жаргы», всякий, «могущий носить оружие» (кроме султанов и биев), должен был платить хану и биям двадцатую часть своего имущества ежегодно (ст. 33). Как называлась эта подать, в источнике указания нет. Также неизвестно, как отбывалась эта повинность.
Другой повинностью кочевников-скотоводов была постойная повинность, которую они несли в натуральной форме: население должно было продукты питания, нужные на содержание государя, его семьи и многочисленной свиты, отдавать во время объезда ханом улусов.
3. КУЛЬТУРА КАЗАХОВ. МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА КАЗАХОВ.
Культура жизнеобеспечения казахского народа во многом определялась народными промыслами и ремеслами. Любое производящее хозяйство, скотоводство или земледелие, в своем развитии немыслимо без изделий ремесленного производства: для скотоводства были необходимы седла, конская сбруя, приспособления для ловли, привязи животных ит. д., для земледелия - орудия пахоты и боронования, уборки и обработки зерна и т. д. Поэтому в среде казахов были профессионалы по различным отраслям: деревообделочники, кузнецы, кожевники, каменщики и т. д. В этой области ремесленного производства, связанного более с хозяйственной стороной жизнедеятельности человека и требующего значительных физических затрат, были заняты в основном мужчины.
Что же касается домашних промыслов, то они обеспечивали в той или иной степени каждую семью общества необходимыми вещами для своего проживания: это изделия внутреннего убранства жилища, составлявшие значительную часть домашних производств, а также различные виды одежды.
Домашние промыслы были тесно связаны с декоративно-прикладным искусством, почти каждая вещь, помимо своего утилитарного назначения, имела орнаментальное оформление. Производство предметов быта требовало терпения и развитого эстетического чувства и этими качествами издревле владела прекрасная половина человечества. Поэтому в домашних промыслах казахов в основном были заняты женщины.
Народные промыслы и ремесла казахов имели свои особенности и они являлись следствием хозяйственной деятельности и образа жизни народа. Подавляющая часть населения вела скотоводческое хозяйство, в основе которой был принцип сезонной сменяемости пастбищ, что и было причиной
кочевого образа жизни.
Хозяйство кочевника было натуральным, и народные промыслы — частью его: скот давал шерсть, овчину, кожу, кость, из которых производили различные изделия, шедшие на внутреннее потребление, и только незначительная часть реализовывалась между семьями, аулами, в местах массового съезда (например, на жайляу) в форме обмена — товар за товар (в XV—XVII вв. еще отсутствовало паразитическое сословие скупщиков, наводнившее степь позднее в период проникновения товарно-денежных отношений).
Домашние промыслы имеют тенденцию превращения в ремесло и мелкое товарное производство, но в условиях кочевого скотоводства казахов последнее сдерживалось многими причинами: экстенсивной формой хозяйства, пережитками патриархально-родового быта, неразвитостью форм собственности. Но основным тормозом, несомненно, было отсутствие в Казахстане центров ремесленного производства, ибо ремесло может успешно развиваться в условиях оседлой культуры - в городах и крупных селениях. Например, в XVI в. Бухара и Самарканд были экономическими и торгово-ремесленными центрами Средней Азии, и в ремеслах этих городов были цеховые организации с разделением труда. Таких центров в Казахстане не было. Правда, существовала специализация некоторых регионов по различным производствам, например, выделкой деревянных частей юрт занималось население в районе Кокшетау и Менгисерских лесах Северного Казахстана с глубокой древности". Но это ремесло было подспорьем основному виду трудовой деятельности — скотоводческому хозяйству. Ремесло у казахов все же не выделилось из натурального хозяйства скотовода, и хотя труд ремесленника требовал определенного профессионализма, он не обладал главным признаком производи теля - не обеспечивал существование ремесленника за счет реализации изделий своего трупа. Ремесло у казахов было в начальной стадии своего развития, для которого характерен товарообмен: за свои изделия ремесленник получал плату натурой, в большинстве своем - скотом.
Таким образом, домашние промыслы и ремесла казахов в XV—XVII вв. в условиях господства кочевого скотоводческого хозяйства были частью натурального хозяйства каждой экономической ячейки, удовлетворяли потребности ее в изделиях быта. Однако, указанная форма хозяйствования не обходилась без товарообмена между кочевой и оседлой цивилизацией. Одним из таких торговых центров в XVI в. был Сыгнак, который по словам средневекового сочинителя, «...является местом пребывания купцов из (разных) стран, и добра и товаров всех стран там в изобилие»12. Несомненно, что торговля вела к разрушению устоев натурального хозяйства, давала стимул для развития ремесел, но не в такой степени, которая в корне бы подрывала господство кочевого скотоводческого хозяйства. В свою очередь такой тип хозяйства давал стимул для развития народных промыслов и ремесел — мастерство каждого поколения совершенствовалось, создаваемые изделия улучшались качественно, ибо без новых веяний в любой культуре начинается застой, а затем и вырождение. Свой вклад в мировую культуру внесли и кочевники Евразии, что можно проследить на многих примерах.
Жилище. Сложный и длительный путь до своего совершенства прошла юрта - основной вид переносного жилища казахов. Она, по мнению многих ученых, была изобретением тюркских кочевников Евразии, пройдя длительный и сложный путь развития и совершенствования, получив основные конструктивные решения в середине I тысячелетия.
Многих путешественников средневековья поражали юрты кочевых тюркских племен. Аль-Якуби (IX в.) с восхищением писал о ребристых шатрах тюрков, покрытых войлоком. Ибн-Фадлан, проезжая в X в. территорию нынешнего Западного Казахстана (река Эмба), упоминает о куполообразной тюркской юрте из войлока. Анонимный автор «Худуд аль-алам» («Границы мира», X в.), сообщал о кимаках, живущих по Иртышу: «Люди живут в юртах летом и зимою, кочуют в поисках пастбища и воды». Наконец, в XVI в. Рузбихян никогда до этого не видевший юрт (шатров) и участвуя в одном из военных походов Шайбани-хана, цель которого - чтобы «...предводители и военачальники славных ханов Кипчакской степи...» проглотили «щербет мести из чаши нашего могущества...» — был свидетелем» богатой добычи — захвата около десяти тысяч юрт казахов с имуществом...».
Юрта как высшая форма переносного жилища более всего соответствовала образу жизни казахов, она — результат взаимодействия человека с природой, адаптации его к окружающей среде. Наряду с этим на существование жилища оказывает большое влияние ресурсная среда, т. е. те природные и производимые трудом человека компоненты, из которых сооружается его жилище.
Для ведения кочевого хозяйства необходимо было быстро сооружаемое и собираемое, легко перевозимое жилище. Этими качествами обладает юрта, а сырье для ее изготовления было доступно каждому: лесного материала для каркаса было достаточно по речным долинам и горным зонам, а шерсть для войлочного покрытия каждый кочевник получал от настрига шерсти своих овец. Таким образом, казахская юрта состоит из деревянного каркаса и войлочного покрытия. Сопоставив самое раннее детальное описание юрты конца XVIII в. и современное, можно прийти к выводу, что различий в ее детализации нет. Поэтому вполне допустима характеристика юрты и по сведениям авторов XIX в. и проецирование этих сведений на более ранние века — на XVI—XVII.
«Первое и главное в рукоделии (ремеслах казахов — М. М.), — писал И. Г. Андреев, - есть построение своих кибиток, которые делаются из тонкого талу...»
Производством деталей деревянного каркаса юрты занимались специалисты мастера (уйші). Деревянный каркас состоит из четырех частей: 1) сборно-раздвижных секций - решеток (канат), из которых составляется стенка юрты (кереге), 2) купольных жердей (уык), 3) кругового навершия (шанырак), 4) двери (есік, сыкырлауык). Каждой части деревянного каркаса соответствует определенное войлочное покрытие, создаваемые руками казашек-мастериц: 1) туырлык (туырлык) закрывает кереге, их несколько, 2) узюк (узік) — покрытие купола, их два; 3) тундик (тундік) - квадратное полотно, прикрывающее шанырак, 4) кииз есик (киіз есік) - войлочная полость, прикрывающая дверной проем юрты.
Канат, решетка которого образуется из соединенных кожаными ремешками по диагональным осям жердочек, набор уыков делают из стволов тала (ивы) — легких и упругих, хорошо поддающихся обработке. Шанырак в форме круга сколачивают из двух березовых полукружий, а есик (дверь) - двустворчатая с косяком — из сосновых досок.
По числу канатов (секций) определялся размер юрты: 6-ти, 7-ми, 8-ми и т. д. канатная юрта, т. е. чем больше канатов, составляющих кереге, тем больше юрта. Деревянный остов юрты покрывается сверху войлоками и обвязывается веревками. Зимой для сохранения тепла юрта обкладывается двойным слоем войлока, снизу присыпается землей или снегом, а кереге одеваются снаружи между ним и кошмою еще чием — тонким степным тростником, обмотанным разноцветной шерстью. Пол юрты обычно покрыт войлоком, шкурами, коврами. В центре войлочного дома кочевника располагается очаг, создающий тепло и уют в осеннее ненастье и зимнюю стужу.
Убранство юрты — это многочисленные изделия домашних промыслов, юрту можно считать их концестрацией. Многочисленные войлочные и тканые ковры, подвесные сумки и переметные сумы, тюки для хранения вещей, узорные ленты различного назначения и многое другое - все это изделия народных промыслов.
По словам Ибн Рузбихана, казахи «производили разноцветные войлоки с необычайными узорами», которыми украшали свои юрты.
Во времена Ион Рузбихана (XVI в.) встречалось и другое жилище казахов - та же юрта, но поставленная на повозку. Ими пользовались во времена кочевок и военных походов довольно часто. Вот что писал Ибн Рузбихан: «Какие преогромные шатры я увидел, поставленные на колесах! Узрел я обширные дома с окошками, прикрытыми войлочными занавесками, очень красивыми и искусными.
...Казалась, что вся ставка наполнена этими превосходными, стоящими на высоком основании домами, так что разум поражается и кружится голова от красоты, мастерства и изящества». В другом месте Ибн Рузбихан пишет, что верблюды и лошади перевозят их от стоянки к стоянке, вытягиваясь наподобие каравана».
Такие «дома на колесах» встречались в быту казахов и в более позднее время и назывались они «куйме» (күйме). Вспомним хотя бы лиро-эпос «Кыз Жибек», в котором говорится о подобном доме главной героини.
В районах земледельческой культуры строились стационарные дома. Например, в Южном Казахстане, начиная с XV—XVI вв., строили заглубленные в землю (полуземлянки и землянки) наземные строения. Круглые юртообразные полуземлянки или же поставленные на землю кругообразные строения, напоминающие в плане юрту, а также наземные жилища (одно-, двух- и даже трехкамерные) строились из имевшегося природного материала: из сырцового кирпича, из каменного плитняка.
Изделия народных промыслов и ремесел. Помимо предметов внутреннего убранства юрты и оседлого жилища казахские мастерицы рукоделия и ремесленники производили массу вещей, жизненно необходимых и полезных. Домашняя промышленность была поставщиком значительной части того, во что одевались и что носили степные жители.
Ибн Рузбихан писал, что казахи кочуют из пределов Кыпчакской степи и Итиля на берега Сырдарьи на зимние пастбища, «передвигая кибитки среди снегов, в собольих, беличьих и других шубах, в шелковых одеждах со множеством украшений...».
В другом месте он пишет:
«...вследствие частого общения, в эту страну привозят красивые и изящные товары, особенно хорошие платяные и ковровые изделия, серебряные и золотые украшения... Из шерсти ее (овцы - М. М.) шьют сначала (себе) рубашку, а под конец делают саван и завертывают в него тело. ..».
Сообщения Ибн Рузбихана говорят о труде многих мастеров и мастериц: кожевников по обработке меха и пошива шуб; ткачих платяных и ковровых изделий; мастеров (зергер) по обработке драгоценных металлов в украшения и других.
Многообразие изделий, указанных Ибн Рузбиханом, подтверждают и дополняют авторы второй половины XVIII в. и приводить их высказывания возможно потому, что хозяйственный и бытовой уклад казахов XVIII в. мало чем отличался от таковых XV-XVI
веков.
Доктор медицины, профессор натуральной истории и член Российской императорской академии наук и Санкт-Петербургского Вольного экономического общества, член Римской императорской академии испытателей естества и Королевского Анлийского ученого собрания П. С. Паллас совершил в 1769 г. путешествие по землям казахов Оренбуржья, Урала, Южной Сибири и по Иртышу до Семипалатинска.
Он писал, что казахи обрабатывают «меха на тулупы и выделывают кожи, также ткут толстые камлоты или армяки, валяют войлоки из овечьей шерсти и умеют хорошо расцвечивать крашеною шерстью; сверх того делают всякую посуду из кожи...»
П. С. Паллас был первым, кто дал сведения о природных красителях, вывариваемых казахами и окраске ими кож. Интересны сведения П. С. Палласа о казахских кузнецах, серебренниках и производимых ими красивых вещах, о мужской одежде, оружии и др. изделиях.
О многом, что описал П. С. Паллас, говорит и капитан Андреев - инженер-строитель, начавший службу в крепостях по Иртышу в 1766 г. и наблюдавший жизнь казахов с этого времени. Он в общих чертах описал части деревянного каркаса юрты, войлочные покрытия юрты, «которые обтягиваются для укрепления разных манеров ткаными тесьмами».
Большой интерес представляют сведения И. Г. Андреева о точильном станке для производства деревянной посуды, среди которых были чаши величиной до трех футов».
Кузнецы делали ножи, шилья, копья, наконечники для стрел. Это говорит о том, что самодельное вооружение, как и во времена Ибн Рузбихана, имело распространение в жизни казахов.
Таким образом, народные промыслы и ремесла, были частью натурального хозяйства кочевников-скотоводов. Сырье, получаемое в хозяйстве, перерабатывалось в различные изделия бытового назначения, главным образом, по устройству внутреннего убранства, жилища и на различную одежду.
Достарыңызбен бөлісу: |