Книга первая глава I

бы  ненароком  взглянула  по  сторонам,  как  бы  ненароком  улыбнулась, —  и  все  было 
решено. Он уселся с ней рядом. 
        Элизабет с торжеством посмотрела на его друга. Тот отнесся к происшедшему с 
благородной  невозмутимостью.  И  она  могла  бы  подумать,  что  Бингли  испросил  у  него 
разрешения  на  счастье,  если  бы  не  заметила  брошенного  им  на  мистера  Дарси  взгляда, 
выражавшего шутливое беспокойство. 
        То,  как  он  вел  себя  во  время  обеда  по  отношению  к  Джейн,  явно  доказывало, 
насколько  он  ею  увлечен.  И  хотя,  по  сравнению  с  прежними  встречами,  он  соблюдал 
большую осторожность, было ясно, что он и Джейн, если им только не помешают, обретут 
блаженство  в  ближайшем  будущем.  Не  осмеливаясь  предвосхищать  события,  Элизабет 
испытывала  удовольствие,  наблюдая  за  поведением  Бингли.  И  это  было  единственной 
отрадой, которая отчасти скрашивала ее невеселое настроение. Мистер Дарси сидел рядом 
с миссис Беннет, удаленный от Элизабет, насколько это было возможно за одним столом. 
И  Элизабет  прекрасно  понимала,  как  мало  удовольствия  каждый  из  них  испытывает  от 
такого  соседства  и  как  это  должно  отражаться  на  их  поведении.  Она  не  могла  на  таком 
расстоянии  слышать  их  слов.  Но  она  хорошо  видела,  как  редко  они  обращались  друг  к 
другу и в какой мере эти обращения были сухими и сдержанными. Нелюбезность матери 
заставила Элизабет еще острее почувствовать, сколь многим они ему  обязаны. И иногда 
она готова была пожертвовать чем угодно ради возможности сказать ему, что хоть кто-то 
в их семье знает и по-настоящему ценит все доброе, что было им для них сделано. 
        Она  надеялась,  что  в  течение  вечера  какой-нибудь  случай  сведет  их  вместе  и 
этот  визит  не  закончится  без  ее  разговора  с  мистером  Дарси,  более  обстоятельного, 
нежели  обмен  несколькими  церемонными  приветствиями  при  встрече.  Встревоженная  и 
взволнованная,  она  сидела  в  гостиной  до  прихода  мужчин  с  таким  усталым  и 
отсутствующим видом, что могла показаться невежливой. Их появления она ждала с тем 
чувством,  как  будто  от  этой  минуты  целиком  зависело  —  принесет  ли  ей  сегодняшний 
вечер хоть какую-то радость. 
        «Если он не подойдет и на этот раз, — говорила она себе, — я буду знать, что он 
потерян для меня навсегда». 
        Мужчины  вошли.  И  судя  по  виду  мистера  Дарси,  он  был  склонен  ответить  ее 
надеждам. Но увы! Дамы так тесно окружили столик, за которым Джейн разливала чай, а 
Элизабет — кофе, что поблизости не оказалось ни одного места, где бы он мог присесть. 
А  когда  молодые  люди  оказались  неподалеку,  одна  из  девиц  прижалась  к  Элизабет, 
прошептав: 
        — Я  не  желаю,  чтобы  мужчины  нас  разлучили!  Ведь  никто  из  них  нам  не 
нужен, не правда ли? 
        Дарси  отошел  в  другой  конец  комнаты.  Она  проводила  его  взглядом,  завидуя 
каждому человеку, с которым он вступал в разговор, и боясь, что у нее не хватит терпения 
угостить кофе всех присутствующих. И вдруг ее возмутила собственная наивность. 
        «Человек,  которому  я  отказала!  Как  глупо  с  моей  стороны  думать,  что  он  мог 
снова в меня влюбиться! Разве найдется представитель сильного пола, у которого хватило 
бы кротости сделать второе предложение? Большего унижения им, наверно, трудно себе 
представить!» 
        Ей,  однако,  стало  немного  легче,  когда  он  попросил  ее  налить  ему  вторую 
чашку кофе. Воспользовавшись случаем, она спросила: 
        — Ваша сестра все еще живет в Пемберли? 

        — Да, она пробудет там до Рождества. 
        — И с ней никто не остался? Неужели ее покинули все друзья? 
        — Миссис Энсли еще там. Другие леди три недели назад уехали в Скарборо. 
        Больше  она  не  нашла  что  сказать.  Но  если  бы  ему  хотелось  поддержать 
разговор, он мог бы придумать какую-нибудь тему  сам. Тем не менее он  молча постоял 
около  нее  несколько  минут  и,  только  когда  одна  из  девиц  начала  что-то  опять 
нашептывать Элизабет на ухо, отошел в сторону. 
        Чайная посуда была убрана, карточные столы — раскрыты. Дамы поднялись, и 
Элизабет  надеялась,  что  он  вскоре  окажется  рядом.  Однако  и  на  этот  раз  ее  постигло 
разочарование:  она  увидела,  как  его  перехватила  миссис  Беннет,  охотясь  на  игроков  в 
вист,  и  усадила  против  себя.  Больше  уже  она  не  ждала  от  вечера  ничего.  Они  должны 
были просидеть в разных концах комнаты до самого ухода гостей, и теперь ей оставалось 
только надеяться, что, обращая свой взор слишком часто к ее столику, он окажется таким 
же незадачливым игроком, как она сама. 
        Миссис  Беннет  намеревалась  удержать  мистера  Бингли  и  его  друга  еще  и  на 
ужин. Однако, на ее беду, его экипаж был подан первым, и она не смогла найти способа 
помешать их отъезду. 
        — Ну-с,  девочки, —  сказала  она,  когда  все  наконец  разъехались, —  что  вы 
скажете о сегодняшнем вечере? Все прошло самым отличным образом. Вы заметили, как 
красиво  был  убран  стол?  Оленина  совсем  не  пережарилась  —  все  говорили,  что  еще  не 
видывали такого сочного окорока. А разве можно было сравнить суп с тем, что мы неделю 
назад  ели  у  Лукасов?  Даже  мистер  Дарси  подтвердил,  что  куропатки  приготовлены 
превосходно.  А  он-то,  наверно,  держит  по  меньшей  мере  двух  или  трех  французских 
поваров. Джейн, милочка, ты еще никогда не выглядела такой красавицей. Миссис Лонг 
тоже  это  находит  —  она  прямо  так  и  сказала,  отвечая  на  мой  вопрос.  И  что  же,  ты 
думаешь, она при этом добавила? «Ах, миссис Беннет, суждено ей жить в Незерфилде!» 
Да, да, да, так и сказала! Она такая душка, миссис Лонг, — кто с ней может сравниться? А 
какие у нее воспитанные племянницы, хоть, правда, и некрасивые. Я просто их обожаю! 
        Миссис Беннет, короче говоря, находилась в великолепном расположении духа. 
Она достаточно насмотрелась, как мистер Бингли вел себя по отношению к Джейн, чтобы 
вполне увериться, что в конце концов он все же станет ее мужем. А поскольку, находясь в 
хорошем  настроении,  она  ждала,  что  счастливые  события  развернутся  с 
умопомрачительной  быстротой,  она  была  серьезно  разочарована,  когда  на  следующее 
утро он не явился просить руки ее дочери. 
        — Какой  это  был  чудесный  день! —  сказала  Джейн,  обращаясь  к  сестре. —  И 
как удачно подобралось все общество — все так подходили друг к другу. Надеюсь, мы и 
дальше будем встречаться. 
        Элизабет улыбнулась. 
        — Почему  ты  улыбаешься,  Лиззи?  Тебе  не  в  чем  меня  подозревать.  Мне  это 
неприятно.  Поверь  мне,  я  теперь  вполне  научилась  извлекать  удовольствие  из  беседы  с 
ним  просто  как  с  приятным  и  разумным  молодым  человеком,  не  испытывая  при  этом 
никаких  других  чувств.  И  я  убедилась,  что  у  него  не  было  ни  малейшего  желания 
завоевать  мое  сердце.  Это  только  могло  показаться,  потому  что,  в  отличие  от  других 
людей, он одарен удивительным обаянием и стремлением радовать всех окружающих. 
        — Ты  поступаешь  очень  жестоко, —  отвечала  ее  сестра. —  Не  позволяя  мне 
улыбаться, ты вместе с тем каждую минуту даешь мне для этого повод. 

        — Иной раз бывает удивительно трудно сделать так, чтобы тебе поверили! 
        — А бывает — и совсем невозможно! 
        — Но для чего тебе меня  убеждать, что я испытываю нечто большее, чем сама 
сознаю? 
        — На этот вопрос я едва ли могу ответить. Мы все любим поучать других, хотя 
можем им передать лишь то, что, пожалуй, и знать-то не стоит. Прости меня. И если ты 
настаиваешь  на  своем  безразличии  к  мистеру  Бингли,  не  делай  меня  больше  своей 
наперсницей. 
       
                        

жүктеу/скачать 1,38 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: