Материалдары

63 
вопрос о взаимоотношении «Оно» и «Мы». Он может быть конкретизирован в осмыслении взаимоотношений 
человека и космоса, человека и природы, человека и общества.
Конечно, речь не идет о теоретических изысканиях древних. Но уже в рамках мифологического 
сознания, на основе соответствующего ему способа мышления возникает представление о сверхъестественном 
бытии. Так возникают мировоззренческие мифы о происхождении мироздания и человека. Они рассказывают о 
творении космоса из хаоса, о конце света, о сотворении первочеловека и первопредков народа, о культурных 
героях, дарующих людям различные предметы культуры, о происхождении природных и космических циклов и 
т.д. Эти мотивы в той или иной степени присутствуют в мифологии каждого народа. Общемировые 
мифологические сюжеты чаще всего фрагментарно сохранились в сказке, эпосе, преданиях и легендах. 
Обобщение такого обширного эмпирического материала позволило бы выявить общие тенденции и 
закономерности в функционировании мировоззрения, а также особенности сознания представителей тюркского 
кочевого мира.
 
Среди традиционных духовных ценностей, веками формировавших национальный менталитет 
казахского народа, есть культ вселенческого космическогог божества – Тенгри. Тенгри – как бог, писал 
Валиханов.
 
В просторечье Тенгри казахами используется как синоним мусульманского «аллаха» и персидского «кудая». 
Выражения типа: « Тэнiр жарылкасын! – да благословит тебя Тенгри», «иттiн иесi болса, тулкiнiн тэнiрi бар» – 
«если у собаки есть хозяин, то у лисы есть Тенгри»; собственные имена (Тэнiрберген, Хан-Тенгри) указывают 
на глубокое проникновение культа тенгри в различные сферы жизни народа. В прошлом веке, когда 
Ш.Уалиханов сетовал по поводу двоеверия казахов, то он имел в виду в качестве альтернативы исламу именно 
тенгри.
 
Основной религией древних тюрков было поклонение Тенгри(Небу). Именно по воле Неба правили каганы, 
которые именовались «Небоподобными и на Небе рожденными»: «Небо, которое, чтобы не пропало имя и 
слава тюркского народа, возвысило моего отца-кагана и мою мать-катун, Небо, дарующее (каганам) 
государства, посадило меня самого, надо думать, каганом, чтобы не пропало имя и слава тюркского народа», - 
так пишет Бильге-каган о своем восшествии на престол. По воле Неба тюрки одерживали победы или терпели 
поражения. Небо и Земля-вода спасали тюркский народ в лихую годину. Тюркские ханы в своих подписях 
постоянно призывают Небо быть благосклонным к ним.
 
Следующее по значению было женское божество Умай – покровительница домашнего очага и детей. Культ 
Умай еще сохранялся у некоторых тюркоязычных народностей Алтая в конце 19в. Вместе с тем, Умай входила 
в триаду высших божеств тюрков и покровительствовала всем их делам; это видно, например, из памятника в 
честь Тоньюкука, где при описании одного из удачных походов говорится: «Небо, (богиня) Умай, священная 
Земля-Вода, вот они, надо думать, даровали нам победу!» 
Л.Г. Сатаева отмечает, что «исследование духовной культуры в ее целостности и самоопределяемости 
сознанием есть, собственно, философия культуры, однако абстрактное постижение сути культуры неизбежно 
преломляется в конкретных философских концепциях, отмечающих на себе печать Востока и Запада. Дух 
Западной и Восточной культур с неизбежностью дополняется духом центральноазиатской культуры, поскольку 
все эти три первоосновы культурного осознания человеком своего бытия обладают целостностью, 
самодостаточностью в своем духовном самоопределении. Они не идентичны, однако в глубине постижения 
мира пересекаются их пути в заданности проблемы — личностное сознание в устремленности на собственное 
«я» преломляется в различных формах духовно-культурной интерпретации» [2, с. 372]. 
Для каждого человека важно было знать свою генеалогию. Часто прародителем считали определенного 
культурного героя, историческую личность, животное (волк). Древность рода определяла социальную 
значимость его представителей. Например, Кюль-тегин начинает свою родословную со времен сотворения 
мира. Номад не чувствовал себя случайно заброшенным в этот мир, он был продолжением длинной череды 
предков 
его 
рода 
и 
имел 
собственное 
продолжение 
в 
потомстве. 
Для более точной датировки того или иного события использовался звериный цикл, в котором каждый 
год соответствовал какому-нибудь животному. В жизни номадов жизненный цикл животных имел знаковое 
значение. Восприятие времени было тесно связано с преемственностью поколений и с хозяйственным объектом 
древних тюрков — животными, короткий жизненный цикл которых разворачивался на их глазах. Если Кок 
Тенгри олицетворял бесконечность, то Умай — конечное земное время, состоящее из актов рождения, 
вступления в брак и ухода из жизни. Каждая веха в жизни человека сопровождалась совершением особых 
обрядов. Но время для человека не заканчивалось с уходом из земной жизни, оно продолжалось уже в 

64 
потусторонней жизни. У номадов для обозначения наступления смерти используют слово «откен», т.е. 
«прошел» — прошел через ту грань, что отделяет мир живых от мира мертвых. Для благополучной жизни в 
ином мире рядом с покойником размещали разные, необходимые для хозяйства полезные вещи. 
Древнетюркский обычай ставить на могиле каменное изваяние умершего и совершение перед ним 
жертвоприношений свидетельствует о том, что со смертью человек не вычеркивался из жизни живых, он 
незримо присутствовал среди них, был их заступником перед Тенгри [4, с. 211]. 
Список литературы: 
1.
Гумилев Л.Н. Древние тюрки. — М.: Молодая гвардия, 1993. — 496 с. 
2.
Сатаева Л.Г. Истоки культуры мышления и мировоззрения народов Центральной Азии и Казахстана // 
Науки о человеке в современном мире. -СПб., 2002. -1Ч.- 407 с. 
3.
Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. — М., 2000. — 657 с. 
4.
Кодар А. Степное знание: Очерки по культурологии -Астана: Фолиант, 2002.-208 с. 

жүктеу/скачать 3,83 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: