Абуева Кадыржана Кабиденулы 4 января Көкшетау, 2014 (5 к) с-23 с-23 сборник

обратно»  [13:  98].  Известно,  что  в  XVIII  в.  7  казаков  несли 

службу в качестве переводчиков в 6-ти линейных крепостях [13: 

12  об.].  В  том  числе  в  таможнях  при  Петропавловской, 

Семипалатинской, Омской крепостях [13: 12]. 

Уже  в  1761-1763  гг.  по  инициативе  губернатора  Ф.И. 

Соймонова 

в  Тобольске  стали  готовить  переводчиков 

татарского, 

калмыцкого, 

узбекского 

языков, 

призванных 

обслуживать  дипломатов  и  торговых  людей, поддерживающих 

связи региона с пограничными государствами [14: 11].

Интересно  отметить  тот  факт,  что,  видимо,  по  прежней 

традиции,  кочевые властители еще в первой половине XVIII в. 

«сносились»  для  установления  дипломатических  контактов  с 

потомками  феодальной  знати  Сибирского  ханства  -  мурзами 

Кульмаметевыми.  Так,  например,  в  сентябре  1716  г.  от  Хаип 

хана  из  «Казачьи  Орды»  к  мурзе  Сабанаку  Кульмаметеву 

прибыли посланцы Бекбылат Екешев, Байдеулет Буриев с тем, 

чтобы  тот  донес  губернатору  Сибири  М.П.  Гагарину,  «что  он 

Хаип хан с царским величеством желает быть в вечном миру» 

[15: 267]. Послы указывали на готовность Хаип-хана выставить 

со  своей  стороны  20-30-тысячное  войско  для  борьбы  с 

джунгарами,  как  для  отдельного,  так  и  совместного  русско-

казахского  выступления.  Также  они  просили  разрешить  им 

иметь торг в Тобольске. 

В  условиях,  когда  попытка  русского  правительства 

закрепиться  в  верховьях  Иртыша  в  рамках  экспедиции  И. 

Бухолца провалилась, предложения с казахской стороны были 

особенно  важны.  Поэтому  М.П.  Гагарин  от  имени  великого 

государя  14  октября 1716 г. отправляет тобольского боярского 

сына  Никиту  Белоусова  к  Хаип-хану  с  уверением  в 

дружественном  расположении  с  русской  стороны  и  с 

предложением  организации  на  границе  торгов.  В  целях 

реализации задуманного по реке Ишиму приказали пропускать 

по 50 человек для торга. Российская сторона, возможно, знала 

о  разногласиях  среди  казахов  по  отношению  к  башкирам. 

Поэтому  послы  осторожно  осведомлялись  о  том,  «кто  и  как  в 

Казачьей Орде имеет силу и кому они послушны, есть ли у них 

владельцы,  кроме  Хаип-хана…  владельцы,  которых  оне  могут 

слушать» [16: 40-41]. Эти сведения нужны были, чтобы понять 

серьезность  намерений  казахов  и  подлинные  отношения  их  с 

соседями.

Проводя  в  политике  с  казахами  взятый  Петром  I  курс, 

сибирский  губернатор,  в  свою  очередь,  в  ноябре  1717  г. 

отправляет  Хаип-хану  письмо  с  заверением,  что  от  людей 

141

Сибирской  губернии  «никогда  обиды  вашим  людям  не  будет», 

и  с  просьбой,  чтобы  их  люди  «для  воровства  в  сторону 

царского  величества  не  подъезжали  и  ссор  бы  не  чинили». 

Гагарин обещал организовать торг «поволный и безобидной» и 

беспошлинный  для  людей  Казачьей  Орды  и  бухарцев.  В  этих 

мирных сношениях главным для России нужно было разведать 

силы как Казачьей Орды, так и калмыков и башкир, отношения 

между  ними.  Отправленные  в  Казачью  Орду  Борис  Брянцев, 

Яков  Тырыштин  и  Кабай  Мамеев  весной  1718  г.  отписывали 

Матвею  Петровичу  Гагарину  в  Тобольск  о  взаимоотношениях 

казахских  ханов,  настроениях  по  отношению  к  России  и  вели 

расспросы о столкновении их с Джунгарией, о соотношении сил 

и политическом строе этих двух соседей [16: 41].

Таким 

образом, 

роль 

Тобольска 

в 

развитии 

взаимоотношений  России  с  Казахстаном  в  XVII-XVIII  вв. 

несомненно  велика.  Широкие  функции  воевод  Тобольского 

разряда и сибирских губернаторов позволили на юге Западной 

Сибири  на  достаточном  для  XVII-XVIII  вв.  уровне,  через 

привлечение 

сибирско-татарских 

представителей, 

через 

организацию  подготовки  своих  обученных  военных  кадров 

решать 

задачи 

по 

развитию 

тесных 

взаимовыгодных 

отношений.

жүктеу/скачать 1,86 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: