Беды развода и пути их преодоления. В помощь родителям и консультантам по вопросам воспитания
Глава 3. В чем именно так необходима помощь? Консультация родителей и терапевтическая работа с детьми
жүктеу/скачать 1,33 Mb.
|
Гельмут Фигдор, Беды развода и пути их преодоления
Глава 3. В чем именно так необходима помощь? Консультация родителей и терапевтическая работа с детьми3.1. Диагностика и индикация на примере шестилетнего ребенка разведенных родителейРодители Роберта разошлись примерно год назад, после того как отец признался матери в том, что у него есть другая женщина. Роберту было шесть с половиной лет и он уже ходил в первый класс. Родителей привели ко мне два обстоятельства. Во-первых, учительница заметила, что мальчик целиком ушел в себя, перестал общаться с другими детьми, на переменах оставался сидеть на своем месте и едва ли отвечал на вопросы. И, во-вторых, он стал избегать малейшего физического контакта с матерью, вздрагивал при каждом ее прикосновении и постоянно говорил о том, что ему хотелось бы жить с отцом. Он считал, что у отца ему было бы лучше, там ему не нужно было бы ходить в школу, хотя все – в том числе и отец, – объясняли ему, что это не так. Его братишка, двумя годами моложе, напротив, казалось, вообще не проявлял никаких реакций на развод. Роберт по-своему реагирует на развод родителей, как реагируют на него абсолютно все дети. Более того, он проявляет свои реакции и их характер не обещает для его дальнейшего развития ничего доброго: ни в отношении успеваемости, ни в отношении развития способности к социальным контактам, ни для его эмоционального развития. Таким образом, Роберт в наших глазах – типичная «жертва развода». Однако ближайшее рассмотрение поведения Роберта не позволяет типизировать его как простой «симптом развода». Так, из беседы с родителями выясняется, что отчуждение по отношению к матери появилось у мальчика не сразу, то есть не непосредственно после развода, а развилось позднее, примерно полгода спустя. Все дело в том, что через три месяца отец вернулся домой, но задержался там не более двух недель. Бурные ссоры между ним и женой вынудили его снова уйти. Еще два месяца спустя, незадолго до Рождества, отец оставил свою новую подругу и снова оказался перед их дверьми с чемоданом в руке. Однако дней через десять он снова ушел. Замкнутость ребенка обнаружилась уже в самом начале, но его отчуждение по отношению к матери появилось после третьего ухода отца. Можно предположить, что эти два симптома являются реакциями на разные события, где, собственно, сам развод или, вернее, первый уход отца из дома играет, скорее, второстепенную роль, а в нарушении отношения ребенка к матери повинны отношения родителей и та форма, в которой они переживали свой кризис. Замкнутость Роберта в школе появилась, собственно, еще раньше, задолго до ухода отца, и, по-видимому, была связана с напряжением в отношениях родителей еще до развода. Итак, из «типичного ребенка развода» вырастает совершенно индивидуальная картина семейного кризиса, в котором на передний план выступает не столько сам развод, сколько то, как он формировался, то есть кризис родительских отношений. На практике для профессиональных помощников эта оценка весьма существенна. Проявление интереса к подобного рода подробностям развода может оказать консультанту, берущемуся помочь родителям (идет ли речь о терапии или о даче практических советов), неоценимую поддержку. Большинство консультантов и рассматривало бы случай с Робертом именно так. Однако взаимосвязь между актуальными реакциями и историей жизни до развода ведет нас несколько дальше. Конечно, нельзя отрицать, что отчуждение Роберта является его реакцией на неопределенность ситуации и конфликты между родителями, но в то же время возникают два вопроса: во-первых, почему он реагирует именно так, а не иначе, и, во-вторых, как именно взаимосвязаны эти реакции с уже развитыми психическими структурами (первичными объектными отношениями), сформировавшимися до развода. В ходе дальнейшей работы выяснилось, что у Роберта уже состоялся «неудачный старт» с матерью. Еще младенцем он «кричал три месяца подряд», что, естественно, не могло не пошатнуть веру матери в себя и не подорвать ее чувства к ребенку. Здесь сыграло свою роль и то, что Роберт уже в первые недели жизни едва выносил малейшие изменения. С развитием физической автономии он потихоньку учился вносить свой собственный вклад в сохранение непрерывности житейских ситуаций, а именно: он отказывался от открытий, которые обычно так увлекают детей, когда те учатся ползать, не проявлял особого любопытства и не слишком реагировал на внешние события. У таких детей обычные кризисы развития необыкновенно усугубляются любыми новыми нагрузками. Весь первый год жизни мать была практически 24 часа в сутки рядом. Но потом ей пришлось пойти на работу. Роберт попал в ясли, откуда после обеда его забирал отец (до этого момента остававшийся в тени). С ним ребенок проводил все свое время до отхода ко сну. Три месяца спустя у мальчика развилось очень интенсивное, можно сказать «материнское», отношение к отцу. Но вскоре отец поменял работу и по несколько дней в неделю не ночевал дома. Роберт оставался теперь в яслях до вечера и видел отца лишь по выходным. Фазу нового приближения100 осложнили тяжелые кризисы в отношениях с родителями, новая беременность матери и наконец рождение младшего брата. Когда Роберту исполнилось три года, его отец начал играть в хоккей и все свое время посвящал тренировкам, а в выходные разъезжал с играми по всей Австрии. Таким образом, Роберт, можно сказать, потерял своего отца. Мальчик становился все тише, его развитие в области моторики, развитие автономии и речи явно задерживалось. В яслях, а затем и в детском саду бросалась в глаза его замкнутость, он избегал физических контактов, не смотрел собеседнику в глаза, почти не разговаривал и не играл или играл один. Когда Роберту было четыре года, воспитатели посоветовали родителям обследовать ребенка на предмет его аутических черт. Итак, первый «симптом развода» (замкнутое поведение в школе) хотя и взаимосвязан с семейным кризисом, но в действительности это «старый симптом», который возник из-за конфликтов объектных отношений еще в предэдипово время. То же самое можно сказать и о поведении ребенка по отношению к матери. Его реакции обусловливаются тем обстоятельством, что типичный для него образец социального поведения по отношению к посторонним базируется на его отношении к матери. Не вызывают удивления и результаты проективных тестовых обследований101, показавших, что защитные механизмы Роберта находятся в стадии развития, характерной для двух-трехлетних детей: в них преобладает стремление к отрицанию, к проекции и расщеплению. Поэтому Роберт и был вынужден разрешить свой конфликт лояльности методом расщепления объектов – на хорошего отца и плохую мать. То, что выбор Роберта пал на отца, имеет несколько причин. Во-первых, ему казалось, что отец готов к возврату в семью, но мать его вновь и вновь изгоняет. Во-вторых, мальчик идентифицировал себя с отцом, который и до развода слишком редко бывал дома. В-третьих, переживания развода активизировали в нем переживания старой разлуки с матерью и связанного с нею рождения брата. Таким образом, у него не только возникли агрессивные чувства к матери, но он избегал и ее прикосновений; вероятно, они напоминали ему (бывшую) интимность их отношений, которая по причине болезненных переживаний стала теперь казаться опасной. (В этих обстоятельствах отец становился чрезвычайно важным объектом, который должен был защитить ребенка от матери.) И наконец, мальчик опасался, что, не приняв целиком сторону отца, он потеряет его окончательно. Польза подобной диагностики заключается в том, что она дает возможность установить дифференцированную идентификацию. 1. Прежде всего родители должны, наконец, внести окончательную ясность в свои отношения. Но, независимо от времени, которое займет подобный процесс, можно уже сейчас сформулировать цели консультации – в интересах развития Роберта и его брата: • версии развода родителей, существующей у Роберта, необходимо противопоставить общую версию самих родителей, которая осложнила бы Роберту обвинение во всем одной только матери; • конечно, для этого требуется больше одной беседы с Робертом. Здесь необходимы скрытые, так сказать, бессознательные послания родителей, и особенно – со стороны отца. Ведь до сих пор именно такие послания и подтверждали версию ребенка; • речь идет о чем-то более важном, чем о внушении ребенку некоторых познаний. Прежде всего, следует ослабить динамический момент расщепления, то есть избавить ребенка от его конфликта лояльности. 2. Нужно выяснить, существуют ли в семье условия для непосредственного выражения агрессивности Роберта, что способствовало бы приостановке дальнейшего процесса расщепления. 3. Отчуждение по отношению к матери, как установило диагностическое обследование, в данном случае не является реакцией переживания в чистом виде, это всего лишь усиление или расширение уже имевшейся симптоматики, которая связана не непосредственно с ситуацией развода, а возникла за много лет до него. Поэтому для Роберта недостаточно одной только консультации родителей. Чтобы ему помочь, необходимы терапевтические мероприятия. 4. Здесь можно кое-что сказать о терапевтических методах: • независимость явления замкнутости Роберта от актуальной ситуации развода означает, что терапия не должна фокусироваться непосредственно на разводе (см. ниже, раздел 3.2); • из проективного материала трудно определить, являются ли фиксации влечений и фиксации Я феноменом регрессии на основе внутренних конфликтов либо они – результат задержки или дефицита развития. Анамнез, в отличие, указывает на то, что здесь мы в первую очередь имеем дело не со «зрелым» невротическим конфликтом, а с очень ранними нарушениями развития102. Терапевт должен обратить особое внимание не столько на защиту против эдиповых конфликтных ситуаций, сколько на примитивные механизмы преодоления страха. Здесь тоже недостаточно всего лишь вскрыть их, то есть вербально сделать сознательными. Терапия должна предоставить Роберту защищенное помещение, в котором он мог бы полностью довериться терапевту, чтобы испробовать новые пути преодоления страха. жүктеу/скачать 1,33 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|