Богач, бедняк

зеленой лужайке, потом вышли на улицу и там продолжили свой марш
под его ритмические трубные звуки. Орудийная прислуга потащила за
собой свою пушечку, и теперь катили ее в голове торжественной
процессии, сразу за ним. И на каждом углу пушка останавливалась и
палила, и все снова радостно кричали, и взрослые и дети, а все
прохожие им аплодировали, и размахивали флагами, и присоединялись
к шествию.
Рудольф шел большими шагами впереди своей армии, как
военачальник, и играл все новые и новые мелодии: «Когда наступает
артиллерия», «Колумбия, жемчужина океана», школьный гимн,
«Вперед, христианские воины», а парад прокладывал свой
торжествующий путь по улицам города. Он довел их до Вандерхоф-
стрит, остановился перед своей пекарней и исполнил для матери
«Когда ирландские глазки смеются». Мать открыла окно на втором
этаже, помахала ему рукой, и он видел, как она промокает платочком
льющиеся из глаз слезы. Он приказал орудийной прислуге выстрелить
в честь своей матери, и они по его приказу пальнули, а все мальчишки
и девчонки просто взревели от восторга, и мать расплакалась теперь в
открытую. Правда, неплохо было бы ей причесаться как следует,
прежде чем появиться в окне. И почему она никогда не расстается с
этой сигаретой, вечно торчащей у нее в зубах? Очень плохо. Портит
всю картину.
В подвале не было света. Рудольф знал, что сегодня ночью отец не
работает. Очень хорошо. Он не знал бы, что для него сыграть. Трудно
сделать правильный выбор, найти такую песню, которая вполне могла
бы устроить ветерана германской армии в такую особую, радостную
для всех ночь.
Ему хотелось пойти к госпиталю и там сыграть серенаду для
сестры и раненых, но слишком далеко. Помахав на прощание матери,
он повел свой парад дальше к центру города, играя на трубе «Була-
Була», популярную песенку йельских студентов. Может, на следующий
год, после окончания школы, он поедет поступать в Йель. Сегодня все
места доступны, абсолютно все.
Рудольф совсем не хотел этого, нужно честно признаться, но вдруг
он очутился на улице, на которой жила мисс Лено. Как часто
приходилось ему стоять напротив, на той стороне улицы, в тени

деревьев, напряженно вглядываться в освещенное окно на втором
этаже дома, ее окно. Там сейчас горел свет.
Он остановился посередине улицы, посмотрел вверх, на окно.
Узкая улочка со скромными двухэтажными, на одну семью, домиками
и крошечными лужайками была запружена толпой. Как ему сейчас
было жаль мисс Лено, ведь она одна, так далеко от родного дома,
вероятно, с горечью вспоминает о своих друзьях и родственниках,
которые заполнили сейчас все парижские улицы. Как ему хотелось
загладить свою вину перед ней, продемонстрировать, что он ее
прощает, показать, что в душе у него такие глубины, о которых она и
не подозревает, что он не грязный маленький мальчишка,
специализирующийся на порнографической живописи, а его отец-
немец — не любитель крепкого, бранного словца.
Он поднес трубу к губам и заиграл «Марсельезу». Зазвучала эта
сложная, торжественная мелодия; поплыли картины кровавых
сражений. Мальчики и девочки хором затянули этот революционный
гимн Франции об отчаянии и героизме, затянули без слов, потому что
они их не знали. Боже, подумал Рудольф, ни одна учительница в Порт-
Филипе никогда ничего подобного не слыхала перед своим домом. Он
сыграл всю мелодию гимна до конца, но мисс Лено так и не выглянула
в окно. Белокурая девочка с косичками вышла из соседнего дома,
подошла к Рудольфу и стала слушать, как он играет, надувая щеки.
Рудольф начал снова, но теперь он исполнял виртуозное соло, меняя
ритм, импровизируя, то громче, то тише, то вкрадчиво, то нахально.
Наконец, заветное окошко открылось. В нем он увидел мисс Лено в
домашнем халате. Она посмотрела вниз, на улицу. Он не мог
разглядеть выражения на ее лице. Рудольф сделал шаг вперед, чтобы
его поярче освещал свет от уличного фонаря, и он, направив свою
трубу прямо на учительницу, дул в нее что было сил, заиграл громко и
звонко. Мисс Лено, конечно, не могла не узнать его. Она, немного
послушав его игру, резко захлопнула окно и опустила ставни.
Французская шлюха, подумал он и закончил исполнение
«Марсельезы» на насмешнически фальшивой ноте. Оторвал мундштук
от губ. Девочка из соседнего дома все не отходила от него. Вдруг она
обняла его своими ручками и поцеловала. Все мальчишки и девчонки
громко завопили, и пушка громко выстрелила. Какой восхитительный
поцелуй! — подумал он. Ну, теперь он знает адрес девушки. Снова

поднеся к губам трубу, он заиграл «Не дразните тигра!» и,
раскачиваясь в такт мелодии, пошел вниз по улице. За ним
устремилась громадная, кружащаяся словно в водовороте, подвижная
толпа. Все они шли к центральной улице…
Победа! Победа повсюду.

жүктеу/скачать 4,7 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: