ноября 1864 года — день выборов - ч. 1

8 ноября 1864 года — день выборов - ч. 1

— Я достаточно опытный политик, чтобы понимать, что можно было не сомневаться по поводу результата иа съезде в Балтиморе, но у меня нет никакой уверенности в победе сегодня.

В семь часов вечера Линкольн и Хэй вышли из Белого дома. У порога их встретила неистовая буря с ливнем. Они прошлепали по лужам парка и поднялись в телеграфную комнату военного министерства. Линкольну вручили депешу от Форни из Филадельфии, в которой сообщалось, что президент получил там большинство в 10 тысяч голосов.

Президент отправил жене первые результаты голосования.

— Она волнуется больше моего, — сказал он.

Позже в кабинете Стентона Линкольн встретил Густавуса-Вазу Фокса, который ликовал по поводу поражения двух ненавистных противников.

— У меня нет такого чувства личной неприязни, как у вас, — сказал Линкольн. — Неприязнь никогда не окупается. У человека нет времени на то, чтобы полжизни потратить на вражду. Если кто-либо перестает на. меня нападать, я никогда не ставлю ему прошлое в вину.

Из-за бури и ливня телеграф работал с перебоями. Во время длительного перерыва, часов около десяти, вспоминает Брукс, «президент развлекал небольшую компанию, собравшуюся в военном министерстве, анекдотами и занимательными воспоминаниями». Входил Экерт, передавал телеграммы Стентону и тут же уходил. Президент просматривал телеграммы, комментировал сообщения. Чарльз Дана описывает события вечера:

«Во время перерыва в поступлении телеграмм мистер Линкольн отозвал меня в сторонку.

— Дана, вы когда-нибудь читали сочинения Пет-ролиума В. Нэсби?

— Нет, сэр, — ответил я. — Я как-то просмотрел некоторые из них, и мне они показались весьма смешными.

— Так вот, — сказал Линкольн, — позвольте мне прочесть вам характерный отрывок.

Он вытащил из внутреннего нагрудного кармана книжонку в желтом переплете и начал громко читать. Мистер Стентон, насколько я понял, отнесся к этой процедуре с невероятным возмущением, но мистер Линкольн не обращал на него никакого внимания. Он прочитывал страницу или целый рассказ, прерывал чтение, чтобы ознакомиться со свежим сообщением о ходе голосования, снова раскрывал книжку и продолжал рассказ со следующего абзаца.

Мистер Стентон стал у порога и поманил меня пальцем в соседнюю комнату. Я никогда не забуду накала его гнева. «Сейчас, когда безопасность республики под угрозой... лидер, человек, заинтересованный больше всех... может читать такую галиматью и смеяться над пустяковыми остротами». Он не мог, очевидно, понять, что... это была основная особенность характера мистера Линкольна — его способность отвлекаться: этим поддерживалась и сохранялась ясность и здравость его мышления».

Время шло, а телеграфная связь с Иллинойсом и штатами к западу от Миссисипи все ухудшалась. Однако имевшиеся уже результаты голосования были очень близки к расчетам и таблице, которую Линкольн начертил несколько недель тому назад. Приближалась полночь, и, как отмечает Брукс, «стало ясно, что Линкольн переизбран, и те господа, которые еще не ушли из бюро, сердечно поздравляли его. Линкольн был очень спокоен: ни волнения, ни удовлетворения не выказал он ни в малейшей степени и лишь сказал, что рад тому, что кончилось состояние неизвестности, что он благодарен за решение народа, выраженное в такой ясной, полной и непререкаемой форме».

8 ноября 1864 года — день выборов - ч. 5

Два коротких абзаца заключили первое письмо организованных европейских рабочих своим американским собратьям. В одном сардонически обрисовывалось переплетение экономических противоречий между негром и белокожим рабочим. В другом отдавалась дань историческому значению Линкольна. Документ подписали лондонец Джордж Оджер, председатель совета и секретари отделений Франции, Германии, Италии, Польши, Швейцарии и еще 51 страны, представлявших фактически все страны и края континентальной Европы и Британских островов.

Вот что значилось в заключительных абзацах: .

«Пока рабочие — подлинная политическая сила Севера — позволяли рабству осквернять их собственную республику, пока перед негром, которого покупали и продавали, не спрашивая его согласия, они кичились высокой привилегией белого рабочего самому продавать себя и выбирать себе хозяина, — они не были в состоянии ни добиться истинной свободы труда, ни оказать своим европейским братьям поддержку в их борьбе за освобождение; но это препятствие на пути к прогрессу теперь снесено кровавой волной гражданской войны.

Рабочие Европы твердо верят, что подобно тому, как американская война за независимость положила начало эре господства буржуазии, так американская война против рабства положит начало эре господства рабочего класса. Предвестие грядущей эпохи они усматривают в том, что на Авраама Линкольна, честного сына рабочего класса, пал жребий провести свою страну сквозь беспримерные бои за освобождение порабощенной расы и преобразование общественного строя».

Письмо это было вручено специальным комитетом послу Адамсу в Лондоне. Через несколько недель Адаме ответил: письмо должным образом передано президенту Соединенных Штатов, и, «поскольку чувства, выраженные в письме, носят частный характер, они приняты им с искренней и сильной надеждой, что он не окажется недостойным доверия, которым недавно он был облечен своими согражданами и многочисленными друзьями человечества и прогресса во всем мире».

Затем последовала отповедь министерства иностранных дел США, написанная в бархатных выражениях, что оно не одобряет революционной пропаганды и доктрины насилия: «Правительство Соединенных Штатов ясно сознает, что его политика не является, да и не может быть, реакционной; но в то же время оно придерживается курса, принятого с самого начала, на полное воздержание от пропаган-дизма и противозаконной интервенции. Оно стремится быть одинаково справедливым в отношениях со всеми государствами и народами. Оно уверено, что это стремление даст благоприятные результаты и найдет поддержку в своей стране, а также уважение и доброжелательность во всем мире».