Магнит любви. Как притянуть в свою жизнь любовь, гармонию и счастье pdfdrive com

назад, когда моя мать сильно заболела и нам с отцом пришлось нелегко.
Мама много лет страдала от эмфиземы. За несколько недель перед ее
восемьдесят первым днем рождения она простудилась. Простуда быстро
перешла в пневмонию. Ее состояние ухудшалось, и маму пришлось
госпитализировать. В больнице она потеряла сознание, и ее сразу же
поместили в отделение реанимации.
Мы с отцом все свободное время проводили в больнице. Мы ждали,
ждали, ждали – любого признака, что она приходит в себя. Каждый день
врачи сообщали нам о ее самочувствии и о том, что ее ждет. Всякий раз
они говорили одно и то же: состояние не изменилось, ничего нельзя
сделать.
В те ужасные дни мне стало ясно, что жизнь матери поддерживают
только современные медицинские технологии: трубки, иглы и лекарства.
Тревога нарастала. Мне хотелось найти способ помочь матери, но я
чувствовал себя абсолютно беспомощным. Надежда медленно угасала.
Через десять дней врачи сказали, что мама вряд ли придет в себя и
сможет дышать самостоятельно. Ее мозг погиб.
Я понимал, что они правы. Мама ушла, хотя аппараты продолжали
дышать за нее, а лекарства поддерживали сердцебиение. Я не сомневался,
что мама хотела бы уйти. Еще до болезни она не раз говорила мне об этом.
Я решил поговорить с отцом об этом.
– Я не смогу жить, – сказал он, – если сам отключу ее от системы
жизнеобеспечения.
Услышав первое слово «я», я ощутил, как во мне нарастает гнев. 
«Дело
не в тебе, папа,
– думал я. – 
Подумай о маме! Что почувствуют все наши
родные? Это повлияет на всех нас?»
Но, к счастью, я вспомнил прием
«Общение без насилия». Я сумел сохранить спокойствие и осознал
сильные эмоции, кипящие во мне. Я понял, что предубежден против отца и
считаю его эгоистом.
Это качество никогда не поощрялось в нашей семье. Если кто-то
думал о себе раньше, чем о других, то его упрекали в эгоизме и
эгоцентризме. Я усвоил такое отношение и быстро научился осуждать
всех, в том числе и себя, когда замечал подобную склонность.
В то же время я знал, что осуждать отца – чистое безумие. В мире
мало таких самоотверженных людей. Он родился в 20-е годы, во время
Второй мировой войны воевал на фронте и много трудился, чтобы в семье
все было нормально. И даже после тяжелого рабочего дня всегда находил
время, чтобы поиграть со мной. Когда я стал старше, мы вместе
занимались мотоциклами. Я обожал моменты, когда находился рядом с

ним.
Но на этот раз ситуация была слишком эмоционально напряженной.
Раньше я не сдержался бы. Но благодаря тому, что я столько лет занимался
«Общением без насилия», я не разразился гневной тирадой, а сумел
остановиться, успокоиться и выслушать отца с сочувствием.
Сначала я заметил, что происходит в моем теле, и понял, что это гнев.
Я стиснул зубы, на глаза навернулись слезы, сердце отчаянно забилось.
Вместо того чтобы бороться с этими физическими реакциями, я
позволил себе пережить их все. Через несколько секунд я сосредоточился
на отце. Я понял, что он испытывает то же самое. Он был раздавлен
неспособностью помочь жене, с которой прожил шестьдесят два года. Ему
предстояло осознать трагическую реальность. Я чувствовал его
напряжение. Я видел, что он старается сделать для мамы все, что в его
силах. Но у него были и собственные потребности. Меня захлестнул поток
сочувствия.
Ничего не говоря, я думал: 
«Тебе страшно. Ты хочешь защитить
маму и себя от страданий – сейчас и потом. Тебе нужно смириться и
принять неизбежное».
Я не мог больше сдерживать сострадание и сказал:
– Папа, ты не можешь представить, как будешь жить дальше, приняв
такое решение. Тебе страшно. Ты хочешь понять, можно ли сохранить
жизнь мамы?
Отец кивнул. Слезы стояли в его глазах. Сложный момент прошел.
Я почувствовал, что он уже все понял, поэтому не стал ничего
говорить. Я ощущал непередаваемый покой. Чуть позже мы с моей женой
Джори пошли перекусить, оставив отца наедине с мамой.
Мы вернулись через час. Папа сидел рядом с мамой. Свет был
приглушен. В тишине раздавалось только гудение аппаратов. Ничто не
изменилось, но я чувствовал, что что-то произошло. Отец посмотрел на
нас. Я почувствовал в нем нежность, открытость и чувство покоя, которого
прежде не было.
Папа отозвал меня в сторону и сказал:
– Джим, позови родственников.
Этими словами он сказал мне: «Нет смысла тянуть дальше. Я готов ее
отпустить».
Слезы облегчения, сочувствия и горя хлынули из наших глаз. Мы
обнялись.
В тот день между мной и отцом что-то произошло. Наша связь стала
крепче.

Сегодня мы с отцом близки как никогда, хотя живем в тысячах миль
друг от друга. Я каждый день звоню ему и знаю, что он ждет наших
разговоров. Мы читаем одни и те же книги и обсуждаем их – это наш
личный книжный клуб. При каждой возможности я приезжаю его
навестить.
Папа все еще переживает свое горе. Здоровье у него неважное.
Каждый день, звоня ему, я знаю, что он будет жаловаться мне на жизнь. И
все же 
ничто
не может помешать мне звонить ему. Я хочу слушать его,
говорить о том, о чем он захочет, – или о своей печали, или просто о
погоде. Я хочу всегда быть с отцом. И готовность слушать его – это
лучший подарок, какой я могу сделать ему. И себе!

жүктеу/скачать 1,95 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: