Когда он не колесил по пыльным дорогам Пакистана и не носился по
всей
стране со слайд-шоу, то всего себя отдавал семье или запирался в
подвальном офисе.
«Даже когда он был дома, мы часто не
получали известий целыми
неделями, — говорит бывший член совета директоров ИЦА Том Воган. —
Он не отвечал на звонки и электронные письма. Мы в совете директоров
обсуждали вопрос о том, как заставить его отчитываться о потраченном
времени, но поняли, что это бесполезно. Грег делает то, что хочет».
«Нужно было подготовить нескольких „Грегов-младших“, —
говорит
вдова Эрни, Дженнифер Уилсон, — то есть людей,
которым он мог бы
поручать какие-то проекты. Но он отказывался делать это, говорил, что у
нас слишком мало денег, чтобы снять офис или нанять сотрудников. А
потом целиком сосредоточивался на одном
проекте и забрасывал все
остальные. Вот почему я решила дистанцироваться от ИЦА. Грег многого
достиг. Но я чувствовала, что мы могли бы добиться гораздо большего,
если бы он согласился относиться к
нашей организации более
ответственно».
«Давайте будем честны с самими собой, — говорит Том Воган. — ИЦА
— это Грег. Без Мортенсона ИЦА не может существовать. Я понимаю, что
в той части света он очень рискует — это часть его работы. Но меня начало
раздражать то ужасное небрежение, с каким он относился к себе. Он
перестал заниматься альпинизмом и физическими упражнениями, перестал
спать. Он так поправился, что уже никто не принял бы его за альпиниста. Я
понял, что Грег решил целиком отдаться работе. Но если у него случится
инфаркт, кому от этого станет лучше?»
Мортенсон с неохотой согласился взять себе помощницу.
Кристин
Слотер стала каждый день по несколько часов работать в его офисе. Она
сумела навести порядок в его бумажных делах. Но зимой 2000 года
Мортенсон был очень встревожен сокращением бюджета фонда. На
банковском счету Института осталось меньше ста тысяч долларов.
Поэтому Грег выступил категорически против расширения работы ИЦА в
Америке.
Достарыңызбен бөлісу: