Назови меня своим именем

говори, что знаешь об этом.
Я  проснулся  ближе  к  вечеру,  и  мне  вдруг  ужасно  захотелось  йогурта.
Воспоминания детства. Я пошел на кухню и застал там Мафальду, которая
лениво  убирала  фарфор,  вымытый  несколько  часов  назад.  Должно  быть,
она  тоже  вздремнула  и  только  что  проснулась.  Я  взял  большой  персик  из
вазы с фруктами и стал снимать с него кожицу.
–  
Faccio io,
 я сделаю, – сказала она, пытаясь забрать у меня нож.
–   
No,  no,  faccio  da  me,
  нет,  я  сам  сделаю,  –  ответил  я  так,  чтобы  не
обидеть ее.
Я  хотел  порезать  его  дольками,  потом  разрезать  их  на  маленькие
кусочки, а те в свою очередь измельчить еще. Пока они не станут атомами.
Это успокаивало. Потом я взял банан, медленно снял кожуру и стал резать
его  тоненькими  ломтиками,  затем  кубиками.  Потом  абрикос.  Грушу.
Финики. После этого достал из холодильника большой контейнер йогурта и
вылил его содержимое в блендер с фруктами. Наконец, добавил для цвета
несколько  свежих  ягод  клубники  из  сада.  Мне  нравился  ровный  гул
блендера.
Мафальде  этот  десерт  был  неизвестен.  Но  она  позволила  мне
хозяйничать на своей кухне и не вмешивалась, как будто потакая капризам
человека,  который  уже  достаточно  настрадался.  Догадалась,  стерва.
Наверно, видела ступню. Она следила за каждым моим движением, готовая
вырвать у меня нож, прежде чем я смогу вскрыть им вены.
После  того  как  смесь  была  готова,  я  перелил  ее  в  большой  стакан,
воткнул туда соломинку, словно дротик, и направился в сад. По пути зашел
в гостиную и достал большую иллюстрированную книгу с репродукциями
Моне.  Положил  ее  на  маленький  стульчик  рядом  со  стремянкой.  Не  буду
показывать ему книгу. Просто оставлю ее здесь. Он поймет.     
Во  дворе  мать  и  две  ее  сестры,  приехавшие  из  самого  С.  поиграть  в
бридж, пили чай. Четвертую участницу партии ждали с минуты на минуту.
Со  стороны  гаража  долетал  голос  их  водителя,  обсуждавшего  с
Манфреди игроков в футбол.
Со стаканом в руке я прошел в дальний конец сада, вытащил шезлонг
и, расположившись лицом к ограде, стал наслаждаться последними лучами
солнца.  Мне  нравилось  сидеть  и  наблюдать,  как  угасающий  день
перетекает  в  предвечерние  сумерки.  В  это  время  во  второй  половине  дня
обычно ходили купаться, но почитать тоже было неплохо.
Мне нравилось это чувство расслабленности. Возможно, древние были
правы:  кровопускания  время  от  времени  полезны.  Если  позволит

самочувствие,  позже  я  сыграю  одну-две  прелюдии  или  фуги,  а  может,
какую-нибудь  из  фантазий  Брамса.  Я  отпил  йогурт  и  положил  ноги  на
кресло, стоявшее рядом.
Я не сразу осознал, что позирую.
Я  хотел,  чтобы  он,  вернувшись,  застал  меня  в  таком  расслабленном
состоянии. Он и не догадывался, что я задумал на ночь.
– Оливер где-то здесь? – спросил я, обернувшись к матери.
– Разве он не ушел?
Я ничего не сказал. «Буду поблизости», вот значит как.
Спустя некоторое время Мафальда пришла забрать пустой стакан. 
Vuoi
un  altro  di  questi
,  может,  я  хочу  еще 
этих
?  –  спросила  она,  как  будто  ее
нисколько не интересовало чужеземное, неитальянское название, если оно
вообще было, этого странного месива.
– Нет, я, наверно, схожу прогуляться.
–  Но  куда  ты  пойдешь  сейчас?  –  спросила  она,  подразумевая  скорый
ужин.  –  Особенно  учитывая,  что  случилось  за  обедом. 

жүктеу/скачать 1,05 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: