to be continued...
Примечание к части
Вы видели практику? Чимин просто бог, когда его соло. Он такой пластичный,
изящный и просто балерина. Особенно, где он на носок встаёт и рукой вокруг
себя ведёт. У нас девчонки на балетном отделении так не выплясывали. Розовая
вата крут. А следом за ним деревянный Юнги. Противоположности
притягиваются.
86/173
9. Правда;
Юнги сидел на кровати, подложив под спину мягкую подушку, и уже как час
делал вид, что внимательно читает книгу. На самом же деле взгляд его был
устремлён сквозь страницы и больше направлен в самого себя, пока слух
отстранёно сам по себе улавливал нашёптываемые Чимином заклинания, шорох
его одежды, когда парень ёрзал, шелест страниц учебника. Чимин слово
сдержал и был занят тем, что пытался выучить ещё несколько новых
заклинаний, забегая немного дальше по учебнику. Иногда он брал в руки
палочку, повторяя нужные для заклинания пасы, а после снова откладывал,
вчитываясь в значение названия заклинания, его описание, действие и кем оно
было впервые использовано. Почему-то в комнате Юнги Чимину всё
запоминалось намного лучше, и даже скучная информация становилась чуточку
интереснее, поэтому парень и не отрывался от учебника.
Юнги это было только на руку, потому что, поддавшись царившей в комнате
атмосфере, он пустился в размышления о том, что с ним происходит. Чувства и
эмоции, радость и рвущиеся наружу улыбки и смех. Всё это Юнги позабыл,
оставляя в прошлом, вот только Чимин снова заставлял его чувствовать и
наконец-то жить. Мину всего восемнадцать лет, а он уже настолько очерствел,
словно ему в гроб через пару дней ложиться. А Чимин ворвался в его жизнь
ураганом весны, заставляя цветы в душе снова расцвести. Всё это так банально
и сопливо звучит, но как никогда точно описывает состояние Юнги. Он впервые
за долгое время хотел тратить свободное время не на учёбу, а на прогулки. За
завтраками и ужинами больше не хотелось молча есть, уткнувшись носом в свою
тарелку, хотелось говорить о чём-то, шутить и смеяться. И запираться в своей
комнате тоже не хотелось, если только в ней не было Чимина. Даже мучающий
парня вездесущий холод, больше надуманный, чем действительно
существующий, отступил в сторону.
Пак Чимин – пухлощёкое улыбчивое солнышко, готовое согреть своими лучами
каждого, кто в этом нуждается. Юнги не считал себя таковым, мечтая просто
доучиться эти несколько месяцев и сбежать куда-нибудь в Шотландию, да
только тут же начал оттаивать от искренности чужой улыбки в свой адрес.
Чимин действительно странный в глазах Юнги. Глупый и несуразный,
несерьёзно относящийся к происходящим в его жизни переменам и совершенно
не думающий о будущем, о важности учёбы и всего остального. Чимин не думает
о том, что вокруг много неприятелей, спокойно ходит один по замку, хотя не
знает и сотой части коридоров, из-за чего может запросто заплутать. Да даже в
том же Подземелье, пестрящем тупиковыми коридорами.
За прошедшие две недели Юнги пристально наблюдал за Чимином, хотя тот
этого и не замечал. Слизеринский староста не раз «провожал» парня от
кабинета до кабинета, наблюдал за его индивидуальными занятиями и за тем,
как парень, ничего и никого не боясь, спокойно себе садился за стол в гостиной,
чтобы делать задания. А ведь на него смотрели, тыкали пальцем, смеялись и
обзывали, порой даже отбирали тетрадки. Однажды какой-то сопливый
четверокурсник перешёл грань, и Юнги даже хотел вмешаться, но его опередил
Намджун, отвесивший зарвавшемуся мелкому хороший такой подзатыльник,
отчего тот чуть пол лицом не пропахал. После Мин не раз замечал, как Намджун
садится рядом или напротив Чимина, вроде как занимаясь своими делами, а
вроде как и помогая. Юнги хотел быть на его месте, но не мог. Потому что в
87/173
душе творилось что-то странное, а разобраться с этим клубком запутанных
чувств никак не получалось.
Достарыңызбен бөлісу: |