шевое сердце, исходя ядом и золотом, болью и смехом, желанием и
проклятием.
(А. Грин.)
5. Прежний капитан «Нырка» был арестован
за меткую стрельбу в казино «Фортуна».
(А. Грин.)
6. Явление это, свойственное лишь большим городам, показалось
мне чрезмерным для сравнительно небольшого Гель-Гью, о кото-
ром я
слышал, что в нем пятьдесят тысяч жителей.
(А. Грин.)
7. Одна щека была румяной, другая бледной.
(А. Грин.)
8. В дере-
вянной гостинице «Зимородок» поселились Джон и Сесиль Маста-
кары, братья-агенты целлулоидной фирмы, доктор Фаурфдоль…
и инженер Маненгейм с
дочерью шестнадцати лет, молчаливой
и большеглазой.
(А. Грин.)
9. Даже картина «Явление Христа наро-
ду» и та покосилась набок, потерявши в этом виде большую часть
поучительности, которую вложил в нее художник.
(Ильф и Пет-
ров.)
10. Глава «Щей да каши» товарищ Аматорский, оказавшийся
виновником происшедшего, засекретил все до последней степени.
(Ильф и Петров.)
11. Вот идет он из Владивостока в Москву по си-
бирскому тракту, держа в одной руке знамя с надписью «Пересто-
им быт текстильщиков» и перекинув
через плечо сандалии «Дядя
Ваня» и жестяной чайник без крышки.
(Ильф и Петров.)
II. Погоня за Скумбриевичем по этажам «Геркулеса» осточерте-
ла Бендеру. Великий комбинатор никак не мог настигнуть славного
общественника. Он ускользал из рук. Вот здесь, в месткоме, он только
что говорил по телефону, еще горяча была мембрана и с черного лака
телефонной трубки еще не сошел туман его дыхания. Вот тут, на под-
оконнике, еще сидел человек, с которым он только сейчас разговари-
вал. Один раз Остап увидел даже отражение Скумбриевича в лестнич-
ном зеркале. Он бросился вперед, но зеркало тотчас же очистилось,
отражая лишь окно с далеким облаком.
— Матушка-заступница, милиция-троеручица! — воскликнул
Остап, переводя дыхание.— Что за банальный, опротивевший всем
бюрократизм! В нашем Черноморском отделении тоже есть свои сла-
бые стороны, всякие там неполадки в пробирной палатке, но такого,
как в «Геркулесе»... Верно, Шура?
Уполномоченный по копытам
испустил тяжелый насосный
вздох. Они снова очутились в прохладном коридоре второго этажа,
где успели побывать за этот день раз пятнадцать. И снова, в пятнадца-
тый раз, они прошли мимо деревянного дивана, стоявшего у полыха-
евского кабинета.
(Ильф и Петров.)
Достарыңызбен бөлісу: