269
Таким образом, все страсти и всякая деятельность должны потонуть в
жажде наживы
… Все, что у тебя есть, ты должен пускать в
продажу,
т. е.
извлекать из этого пользу. Если я задам политэконому вопрос: повинуюсь ли я
экономическим законам, когда я извлекаю деньги из
продажи своего тела для
удовлетворения чужой похоти (фабричные рабочие во Франции называют
проституцию своих жен и дочерей добавочным рабочим часом, и это буквально
так и есть), и разве я не действую в духе политической экономии, когда я продаю
своего друга марокканцам (а непосредственная продажа людей, в виде торговли
рекрутами и т. д. имеет место во всех культурных странах), - то политэконом мне
отвечает: ты не поступаешь вразрез с моими законами; но посмотри,
что скажут
тетушка Мораль и тетушка Религия; моя
экономическая
мораль и моя
экономическая
религия не имеют ничего возразить против твоего образа
действий, но... - Но кому же мне больше верить - политической экономии или
морали? Мораль политической экономии - это
нажива,
труд и бережливость,
трезвость, но политическая экономия обещает мне удовлетворить мои
потребности. - Политическая экономия морали - это обладание, богатство такими
вещами,
как чистая совесть, добродетель и т. д.; но как я могу быть
добродетельным, если я вообще не существую? Как я могу иметь чистую совесть,
если я ничего не знаю?
6.
Достарыңызбен бөлісу: