Ссылка на материал

и бьет лицом о стол, потом еще и еще, пока от красивого лица не остается 
кровавое месиво. Юнги стряхивает наваждение и возвращается к 
действительности, где он так же спокойно стоит перед смотрящим на него с 
вызовом омегой.
— Я скажу один раз, и ты запомнишь, — приближает к нему лицо Юнги. — Не 
лезь ко мне, обходи меня за километры, так же, как и моего альфу, иначе я тебе 
обещаю, что дети Кальдрона будут находить части твоего тела в мусорных 
баках. Ты плохо меня знаешь, да, я был принцем в Обрадо, но я вырос на улицах 
Амахо, а мы за себя и за своё глаза выкалываем.
— Ахуеть, — как завороженный, слушает Юнги Тэхен. — Теперь я понимаю, 
почему он тобой одержим, и, кажется, я сам тоже влюбился.
— То, что у тебя нет воспитания — на лице написано, — цокает языком Фей. 
— Только я высшая лига, вам со мной не тягаться. И ваши альфы меня не 
интересуют, бойтесь, что я их заинтересую, — Фей берет шокированного 
диалогом омег Мо за руку и идет на выход.
***
Ужин с Чонгуком перетекает в завтрак, и Юнги радуется, что завтра выходной и 
не надо идти на работу. Сегодня Юнги впервые гость в особняке Чонгука в 
Ракун, где они и проводят ночь. Утром омега в его рубашке бегает по огромной 
кухне, а Чонгук с чашкой кофе в руке и в одних спортивных штанах успевает 
шлепать его по голой заднице.
— Лучшие блинчики в мире, — рисует на блине смайлик шоколадной пастой 
омега и ставит на стол. — Ты будешь в восторге.
— Я уже в восторге, — облизывает взглядом его ноги альфа, но Юнги бьет его по 
рукам, а потом вручает ему вилку и нож.
Чонгук с удовольствием завтракает и до того, как подняться переодеваться, 
сажает его на кухонный стол и долго целует. Ладони альфы задирают рубашку 
омеги, мнут его ягодицы, и он все ближе притягивает его за бедра к себе.
— Ты опять возбужден, — просунув руки в его штаны, томно прикусывает 
нижнюю губу Юнги.
— С тобой по-другому не получается, — обхватывает зубами кожу на его 
подбородке альфа.
— Иди уже, тебя братья ждут, — целует его Юнги.
Юнги счастлив. Ему мало Чонгука, он хочет быть с ним все время, не может 
заснуть, если не в его руках или без его «спокойной ночи», но в то же время 
страх того, что это все мираж и он под реальность рассыпается, не позволяет 
ему наслаждаться каждым моментом. Ощущение надвигающейся трагедии, 
чего-то, из-под чего он не вылезет, сжимается вокруг горла толстой веревкой и 
не дает дышать. Даже смотря в любимые глаза, он постоянно думает о правде, 
которая сломает Чонгука и убьет его самого.
330/624

***
— Провокация? — соединяет брови на переносице Намджун, который стоит в 
переговорной в офисе Зверей и смотрит на расположившихся вокруг 
прямоугольного стола друзей и партнёров. — Ты хочешь нарваться на конфликт? 
— поворачивается к Чонгуку.
— Мы теряем время, — отбрасывает в сторону ручку, с которой играл Чон. — Они 
не нападают, все силу набирают, а мы не можем построить государство без 
полного объединения полуострова. Поэтому войну начнем мы.
— Ты собираешься устроить вооруженный конфликт на транзитном пути, ты 
понимаешь, что будут жертвы с обеих сторон? — спрашивает его Сайко.
— А как выиграть войну без жертв? — смотрит на него Эль Диабло. — Жертвы на 
нашем пути не страшны, мы боремся за будущее Кальдрона, за будущее наших 
детей.
— Я думаю, что Ла Тиерра сдастся, нам надо еще немного подождать, — 
опускается в кресло Намджун.
— А я говорю, что устал ждать и тянуть время, — встает на ноги Чонгук. 
— Вместо того, чтобы начать заниматься устройством государства, мы только и 
делаем, что сидим и ждем, что же решит Ла Тиерра.
— Я не буду убивать своих граждан, и плевать, что они с чужой территории, 
только чтобы Ла Тиерра объявила войну, — поднимается на ноги Сайко. — Мы не 
так договаривались.
— А как мы договаривались? — багровеет Чонгук. — Мы хотим государство, 
хотим объединения, но не все люди разделяют наши желания.
— Позвольте вмешаться, — прерывает грозящий перейти в конфликт спор 
парней Омарион. — Я понимаю Чонгука, и он прав в том, что Ла Тиерра нарочно 
тянет время и собирает силу, но я тоже против провокации, которая обойдется 
гибелью минимум сотни парней, потому что транзитные пути в среднем 
охраняют столько человек. Мне плевать на жизни чужих мне людей, но если это 
когда-то вскроется, а скорее всего вскроется, потому что у погибших, конечно 
же, есть семьи, то Левиафан не сможет править Кальдроном. Народ вас не 
примет.
— Народ вообще не будет ничего решать, — усмехается Чонгук. — Я положил на 
это дело двадцать лет, я войну для них выиграю, создам систему, обеспечу 
безопасность…
— И заткнешь всем рты, — перебивает его Намджун.
— Надо будет, заткну. Мало получить власть, главное, суметь ее сохранить, 
именно поэтому закон в Кальдроне будет стоять на вершине всего, — заявляет 
Чонгук.
— Закон, который напишем мы? — выгибает бровь Сайко.
331/624

— Именно.
— Тоталитаризм, значит, — усмехается Сокджин.
— Я не верю в любовь к лидерам, я верю в страх перед лидерами, — настаивает 
Чонгук.
— Соглашусь, что этот метод работает, но он обычно краткосрочный и длится 
вплоть до момента, пока действующий лидер у власти, потом государство 
рассыпается, как карточный домик, — говорит Омарион.
— Мы еще будем говорить о модели государства и системе, которая будет 
поставлена, сейчас я хочу, чтобы мы решили насчет Ла Тиерры. Вы мою идею 
провокации не поддерживаете, так предложите лучше, — опускается вновь в 
кресло Чонгук.
— Ультиматум, — подскакивает Мо. — Давайте выдвинем ультиматум и дадим 
им определенное время, если они не примут условия, а время истечет, мы по 
ним ударим. Мы будем чисты перед всеми, потому что дали время и поставили 
условия.
— Это хорошая идея, — подмигивает ему Омарион. — Твоя голова под этими 
косами варит.
— Это не косы! — кричит разъяренный Мо.
— Я согласен, — кивает Намджун. — Вы что думаете? — смотрит на остальных.
***
Война между Ла Тиеррой и Левиафаном начинается утром в среду. 
Конфедерация и Ла Тиерра отказываются выполнить условия Левиафана и 
сдаться и полностью закрывают границы, готовясь к вооруженным действиям. 
Сайко и Джозеф отвечают за граничащую с Ла Тиеррой Кордову и нападение 
ведут оттуда. Омарион отвечает за ничейную землю, Мо за Обрадо. Намджун 
курирует все действия из Ракун, а Эль Диабло ведет основную силу.
Тэхен не отлипает от телефона, переживая за отца и мужа. Лэй с ума сходит за 
сыновей, часто приезжает к Тэхену, и они часами молчат, разделяя одну боль на 
двоих. Юнги каждый вечер сидит у окна, все ждет, что сегодня уже Чонгук 
приедет. И только Намджун никого не ждет, но ищет. Он найдет Чимина, и пусть 
он говорит себе, что для мести, но его улыбка не просто удовольствие, но и 
жизненная необходимость. Намджун себе даже умирать, пока вновь не увидит 
Чимина, запрещает.
***
Четвертый день боев, Левиафан, полностью окружив Ла Тиерру, готовится к 
финальному броску. Омарион достает Мо контролем и, узнав, что Намджун 
вызвал его из Обрадо и отправил на передовую к Чонгуку, звонит альфе и 
требует вернуть Мо в Обрадо.
332/624

— Я лучше тебя знаю, кого куда направлять. Ты вчера к нам присоединился, а 
уже даже в военную тактику вмешиваешься! — возмущается Намджун в 
телефон.
— Я ни в коем случае не ставлю под сомнение твою работу и, более того, считаю, 
что ты прекрасный стратег, но Мо лучше бы занимался обороной Обрадо, ты 
ведь знаешь, что он любит бросаться в гущу событий, тем более, когда кому-то 
из вас грозит опасность. Вспомни, что было на «ничейной» земле, куда он 
поехал с Хосоком. Мы не можем так сильно рисковать, — спокойно говорит 
Сокджин, уверенный, что рисковать Мо он точно не собирается. — Я поеду к 
Чонгуку, до «ничейной» земли все равно, не пройдя Эль Диабло, никто не 
доберется, и мы вражескую силу не пропустим. Верни Мо в Обрадо.
— Хорошо, — вздыхает Намджун, понимая, что Омарион прав, и набирает 
Чонгука.
Когда Омарион присоединяется к Чонгуку, он со злостью отмечает, что Мо все 
еще с альфой. Оказывается, Мо оставил Обрадо на своих людей и поклялся ни на 
шаг от Эль Диабло не отходить. Так как основные бои идут на границе Ла 
Тиерры с Кордовой, все силы понемногу стягиваются к Сайко. Омарион, которого 
раздражает вторые сутки не сходящий с передовой Мо, вместо очередного 
разговора с Чонгуком идет к альфе и находит его в пристройке у границы, где 
он раздает указания своим людям.
— Чего тебе? — спрашивает его Мо после того, как заканчивает со своими 
людьми.
— Мы с тобой работаем вместе.
— Кто это сказал? — моментально закипает альфа. — Мне нянька не нужна.
— При чем здесь нянька, — хмурится Сокджин.
— Мы на пороге последнего рывка, и Ла Тиерре конец, я дошел до этого момента 
и дальше без тебя обойдусь, — огрызается Мо.
— Я возглавляю операцию, ты мне помогаешь.
— Я звоню Сайко, — сплевывает на пол взбесившийся Мо.
— Набирай уже сразу Эль Диабло или Волка, я получил их добро, и, кстати, 
Сайко нормально выполняет поручения Намджуна, потому что Волк — мозг, а 
чего ты рыпаешься? — напирает Сокджин.
— Может, потому что ты не Волк! — толкает его в грудь Мо. — Я под твоим 
руководством воевать не собираюсь.
— Как скажешь, — закатывает глаза Сокджин и обходит альфу. — Надоело с 
ребенком возиться, — последнее, что слышит Мо, а потом, почувствовав острую 
боль на затылке, падает на пол.
— Ты его вырубил, — приподняв брови, смотрит на Сокджина Шивон.
— Он не оставил мне выбора, — пожимает плечами Сокджин. — Мы входим в Ла 
333/624

Тиерру, а этот пацан обожает всех грудью прикрывать, я не хочу бегать за ним, 
вместо того, чтобы давить Конфедерацию. Пусть ему сделают укол и следят. До 
конца главной битвы чтобы я его на поле боя не видел.
— Твоя забота о нем меня пугает, — усмехается Шивон. — Особенно учитывая 
то, что он тебя с потрохами сожрать может.
— Я ему не по зубам, — подмигивает дяде Сокджин и, легонько похлопав 
лежащего на полу парня по заднице, поднимается на ноги.

жүктеу/скачать 2,65 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: