Учебное пособие 2-е издание Условные сокращения
Правила этичного поведения адвоката
жүктеу/скачать 2,02 Mb.
|
| Правила этичного поведения адвоката
Адвокат является субъектом защиты и представительства; это участник доказывания по конкретным уголовным, гражданским делам. Одно из основных правил поведения адвоката - безусловное уважение к суду, сдержанность и самая строгая корректность по отношению к судьям. Это проявляется в почтительном тоне при обращении к суду, во внимательном отношении к предлагаемым вопросам. На адвоката возлагается обязанность использования всех предусмотренных законом средств и способов защиты, обоснования выдвигаемого в интересах подзащитного или доверителя тезиса. «При соблюдении должного уважения к суду адвокат обязан защищать интересы клиента добросовестно и с максимальной для него выгодой, однако не выходя за предусмотренные законом рамки», - записано в «Общем кодексе правил для адвокатов стран Европейского сообщества» (п. 2.7). Единственными критериями защиты являются законность и нравственная безупречность. Адвокат, защищая права подсудимого, совершившего убийство, как правило, выражает сочувствие, соболезнование родственникам погибшего. Вот как это сделал Я. С. Киселев в речи по делу Прокофьевой: «Товарищи судьи! Дело Натальи Прокофьевой - дело горькое и трудное. Серафима Ивановна и Александр Григорьевич Прокофьевы потеряли сына. Геннадию было только 24 года, могучего здоровья, нерастраченной силы - ему бы жить да жить. Горе Серафимы Ивановны и Александра Григорьевича вызывает самое глубокое сочувствие и сострадание». Подобный пример можно привести из речи красноярского адвоката Л.Н. Гранова. Осуществляя защиту Куркина, совершившего убийство Тузикова в результате неосторожных действий, оратор начал речь выражением соболезнования родным Тузикова: «Товарищи судьи // Нет слов / произошла трагедия // И / желая оказать помощь Куркину / желая / м-м / в силу своих профессиональных обязанностей / это сделать / я тем не менее / в начале своего выступления / не могу не выразить / искреннего соболезнования / потерпевшим / которые в результате этого нелепого случая / лишились сына / молодого человека / в расцвете сил и здоровья //». Вопросы уважительного отношения к подсудимому поднимались в судебных речах дореволюционных и советских адвокатов. Н.П. Карабчевский, защищая Мироновича, обвинявшегося в убийстве, спрашивает: «Что было в распоряжении властей, когда Миронович был публично объявлен убийцей и ввержен в темницу?» и отвечает: «Достаточно было… констатировать, что хозяином ссудной кассы был не кто иной, как Миронович, прошлое которого будто бы не противоречило возможности совершения гнусного преступления, насилия, соединенного с убийством, и обвинительная формула была тут же слажена, точно сбита накрепко на наковальне… В этом прошлом обвинительная власть ищет прежде всего опоры для оправдания своего предположения о виновности Мироновича. Но она, по-видимому, забывает, что, как бы ни была мрачна характеристика личности заподозренного, все же успокоиться на «предположении» о виновности нельзя. Ссылка на прошлое Мироновича нисколько не может облегчить задачи обвинителям. Им все же останется доказать виновность Мироновича. Этого требуют элементарные запросы правосудия…» Продолжает эту мысль С.А. Андреевский, также защищавший Мироновича: «О личности Мироновича по-прежнему молчу. Но если бы он и был грешен, возможно ли поэтому рассчитываться с ним за деяния другого? И где же? В суде, от которого и падший поучается справедливости, потому что здесь он должен услышать высокие слова: «получи и ты, грешный, свою долю правды, потому что здесь она царствует и мы говорим ее именем». Мысль об уважении человеческого достоинства подсудимого выражена в речи В.И. Жуковского по делу Юханцева: «Что такое Юханцев? - сказал прокурор. - Стоит ли его распластывать на столе вещественных доказательств? Зачем же такое пренебрежение к подсудимому!» Высокой нравственностью, вниманием к «живому человеку» отличались речи Я.С. Киселева. Он всегда щадил самолюбие, человеческое достоинство подсудимого и потерпевшего, с особой осторожностью обращался к фактам, которые могли бы причинить подсудимому ненужные страдания. В речи по делу Кудрявцевой он сказал: «Ирина Николаевна Кудрявцева согласна, чтобы был признан любой мотив, пусть даже в самой большей степени ухудшающий ее положение, лишь бы не были вскрыты подлинные побудительные мотивы, обусловившие преступление. То, что душевное состояние, ее переживания будут выставлены, как ей кажется, на всеобщее обозрение, страшит ее, ибо это доставит ей боль, которой она боится больше, чем наказания. Это и обязывает меня кое-что не договаривать». В речи по делу Теркина Я.С. Киселев обратил внимание суда на замечание прокурора о том отталкивающем впечатлении, которое производит подсудимый: «Может быть, и мне, его адвокату, не удастся увидеть нимб святости над его головой, может быть, и мне он кажется с простой человеческой точки зрения не очень приятным. А какое это имеет значение для дела? Разве можно допустить, чтобы симпатии или антипатии влияли на самые доказательства по делу? Разве можно допустить, что симпатия ослабит улики, собранные против подсудимого? А если подсудимый вызывает чувство антипатии, разве это увеличит силу улик, собранных против него?» Эта же мысль развита в его речи по делу Пуликова, обвиняемого в убийстве с корыстной целью: «Прав товарищ прокурор: облик Пуликова не светел. Но если бы я защищал праведника, то перед его светлым ликом обвинение поникло бы. Но я защищаю человека, относительно которого можно легко ошибиться. Я защищаю человека, в отношении которого судебная ошибка наиболее вероятна именно потому, что облик его не без пятен». Уважительное отношение к подсудимому обусловлено осознанием общественной значимости судебного процесса, пониманием его глубокого воспитательного воздействия. «К сожалению, - отмечал Н.И. Холев, - с некоторых пор в наши судебные нравы внедрилась пагубная и зловредная манера - под видом «изучения личности», «характеристики подсудимого» так чернить обвиняемых, что нередко эти пресловутые «характеристики» оказываются нестерпимо обиднее и тяжелее самого обвинения». Бывают случаи, когда адвокат вынужден изобличать другого подсудимого не только ради интересов своего подзащитного, но и ради самой истины. Такие примеры находим в речах А.И. Урусова, Ф.Н. Плевако и В.Д. Спасовича по делу Дмитриевой и Каструбо-Карицкого, где защита одного противоречила защите другого, так как подсудимые перекладывали виновность друг на друга. Боем гигантов слова назвал эту защиту А.Ф. Кони. Весь судебный процесс проходит в обстановке состязательности, борьбы мнений процессуальных противников. Полемика, как мы уже говорили, необходимая черта судебных прений. Но она должна относиться только к существу дела и быть безупречно вежливой. Борьба мнений процессуальных оппонентов, самая накаленная атмосфера не дают судебным ораторам права некорректно отзываться друг о друге, о потерпевшем, подсудимом или свидетелях, так как в понятие «полемическое мастерство» включается не только умение доказывать и опровергать, но и соблюдение основных требований культуры спора. «Опровергать можно самым решительным образом, но не оскорбляя чужих мнений насмешками, резкими словами, издевательством; особенно - не глумясь над ними…» - советует СИ. Поварнин. Обратим внимание, как убедительно и этично полемизирует с обвинением адвокат И.М. Кисенишский: «Обвинение считает, что Марков преждевременно покинул капитанский мостик, что он должен был там находиться до расхождения пересекающихся судов. Надо сказать, что на первый взгляд обвинение это выглядит где-то убедительным и даже одиозным. Как это капитан ушел с мостика пассажирского парохода, на котором находится огромное количество людей? Невольно создается впечатление, что Марков «покинул» корабль, оставил его «безнадзорным», бросил на «произвол судьбы»! В действительности это вовсе не так, и разобраться в этом надо спокойно и объективно, без воспаленного воображения и без каких-либо тенденциозных преувеличений и эмоциональных оценок». Судебный процесс проходит при непосредственном общении с народом, и это требует от судебных ораторов сдержанности, вежливости. «Соблюдайте уважение к достоинству лиц, выступающих в процессе», - напутствовал судебных ораторов П.С. Пороховщиков. жүктеу/скачать 2,02 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|