пиру. Ищут их и находят в подземелье. Девушка лежит на полу с огромной раной
в груди, уже мёртвая. Около неё сидит чародей, корчится как безумный и в
окровавленной руке держит алое сердце девушки. Чародей хочет вложить
сердце девушки в свою грудь вместо своего, однако сморщенное мохнатое
сердце не хотело расставаться с телом...»(1)
Уф! Ну и жуткие же у волшебников сказки! — возмущается Гермиона и
откладывает открытую книгу.
Я смеюсь и вытягиваюсь поперёк кровати, подперев голову. Подтягиваю
открытую книгу и продолжаю читать вслух с того места, где она остановилась:
— « ...В отчаянии чародей схватил кинжал и, чтобы никогда не подчиняться
собственному сердцу, вырезал его из груди.
Чародей умер, держа в руках оба сердца».(1)
Гермиона ложится на спину возле меня. Замирает, слушая, как я читаю.
Действительно, глупые сказки. С плохими концами. Прямо как в жизни. Я
замолкаю и, захлопнув книгу, откладываю в сторону.
61/113
— Действительно, жуткие!
Гермиона утвердительно кивает и тянется за второй книгой.
Пододвигается ближе ко мне, опускает книгу себе на грудь, открывает где
попало и не глядя тычет пальчиком.
— Почитай лучше вот это! — просит она. — У тебя очень приятный голос. Тебе бы
быть учителем!
Я усмехаюсь и отмечаю про себя, что у Грейнджер очень хорошая интуиция.
Улыбаюсь, смотря ей в глаза, и перевожу взгляд на книгу.
— «Её глаза на звезды не похожи,
Нельзя уста кораллами назвать,
Не белоснежна плеч открытых кожа,
И черной проволокой вьется прядь.
С дамасской розой, алой или белой,
Нельзя сравнить оттенок этих щек, — начинаю читать с того места, куда
указывал её пальчик. Перевожу взгляд в карие глаза и продолжаю:
— А тело пахнет так, как пахнет тело,
Не как фиалки нежный лепесток.
Ты не найдешь в ней совершенных линий,
Особенного света на челе.
Не знаю я, как шествуют богини,
Но милая ступает по земле.
И все ж она уступит тем едва ли,
Кого в сравненьях пышных оболгали».(2)
Замолкаю, замираю, и мне кажется что Гермиона тоже затаила дыхание. Её
карие глаза, приоткрытые губы, локоны... так близко. Глубоко вдыхаю и ощущаю
её аромат. Чёрт!
— Глупый Шекспир, — хмыкаю я, выдохнув и откинувшись на спину.
— Вовсе нет, — улыбается девушка. — Мне нравится... — тихо.
— Маггловские сказки тоже жуткие. Такие, как Золушка и Белоснежка, более
или менее позитивны, и в них побеждает добро. Но вот если копнуть поглубже,
то можно найти кучу жутких, способных посылать мурашки по коже, сказок.
— Хм. Никогда не уходила глубже, — усмехается она. — Возможно, когда-нибудь,
ради интереса... — шепчет сонно, прикрыв глаза.
— Да, когда-нибудь, — вторю я. — Мне пора уходить. Если я задержусь, ты ведь
сможешь приготовить себе обед? — тихо спрашиваю, повернув голову.
— Мг, — протягивает гортанно Грейнджер, и я сажусь и смотрю на неё.
Такая милая, но так неосмотрительно наивна.
Протягиваю руку к её щеке. Так хочется прикоснуться к этой нежной коже,
провести пальцами вдоль шеи, очертить острые ключицы, скользнуть ниже...
62/113
Но я замираю, даже не дотронувшись до моей богини. Не хочу её волновать, не
хочу нарушать её доверия.
Глубоко вдыхаю, немного склонившись, и с легкой ухмылкой покидаю дом.
________
(1)Сказки Барда Бидля (англ. The Tales of Beedle The Bard) — сборник сказок.
Отрывок взят из сказки «Мохнатое сердце чародея». Бард Бидль (анг. Beedle the
Bard) – волшебник, писатель. Родился в Йоркшире в XV веке. Автор «Сказок
Барда Бидля», которые он написал на языке древних рун. Позже, в 19 веке, был
осуществлен перевод «Сказок» на английский язык.
(2) Уильям Шекспир. Сонет 130 (Ее глаза на звезды не похожи).
63/113
|