Курс лекций для студентов неисторических факультетов подготовлен коллек
жүктеу/скачать 1,06 Mb. Pdf көрінісі
|
Курс лекций .История Казахстана
| прим. авт.
) народа на три орды: Большую, Среднюю и Малую (или Старшую, Среднюю и Младшую), из кото- рых каждая имела своего хана...» Нынешнее решение проблемы не слишком продвинулось с того времени. Однако к настоящему времени накопилось достаточное ко- личество наблюдений, обоснованных на изучении все тех же извест- ных науке источников для определения хотя бы общих путей даль- нейшего исследования. Большинство исследователей склонялись к мысли о том, что раз- гадку следует искать в тех триальных системах, которые реально су- ществовали в далеком прошлом у тюркских народов со времен гунн- ской империи и тюркского каганата. Было известно, что организация войска и связанного с ним адми- нистративного управления в этих государствах строилась по схеме «правое крыло (западная — т.к. ориентация тогда была южная), ле- вое крыло (восточное) и центр». Центр войска и центральные обла- сти империи управлялись непосредственно каганом, а левое и правое крылья, соответственно западные и восточные области империи, наместниками-родичами. Другой триальной системой, известной у древних тюрков, была система брачных отношений, где три экзогамных рода в известной последовательности устанавливали брачные связи. Какие же жизненные процессы и исторические обстоятельства XVI в. предопределили возникновение тогда, а не ранее и не позднее совершенно нового принципа самоорганизации племен, объединен- ных самоназванием «казах»? С момента возникновения Казахского ханства (Казахского улуса) в 1470—71 гг. и вплоть до начала XVII в. господствовал только один принцип объединения и управления страной — улусный принцип, при котором отдельные роды и племена, сложившиеся в Восточном Дешт-и Кыпчаке в XIII—XIV вв. часто из осколков более древних племен, включались в политическую структуру малых и больших улусов, возглавляемых султанами (например, улус Джаниш-султана, Таниш-султана, Турсун-султана и т.п.), во главе с ханом и формирова- ли один большой улус-государство, которое в одном случае называли по имени одного из ханов (например, Чагатайский улус, Узбекский улус и т.д.) или, как в нашем случае, обозначали скорее социальным, чем политическим термином, до того не имевшим этнографического значения — термином «казах». Первоначально Казахский улус (Казахское ханство) был военно- политическим союзом группы племен Восточного Дешт-и Кыпчака, отколовшихся от массы родственных племен и возглавленных одной из ветвей династии Чингизидов. Этническая консолидация этих пле- мен в рамках одного государства и под управлением одной династии (потомков Джучида Урус-хана) и стала тем процессом, в ходе которо- го и в результате которого обозначались новые уже не политические, а этнотерриториальные структуры — жузы. Каковы были те факторы, которые направляли и стимулировали появление новых структур? Первым из них была территориальная целостность Казахского ханства в условиях достаточно длительной военно-политической стабильности. Оставаясь сообществом кочевых племен, Казахское ханство на рубеже XVI—XVII вв. включило в свой состав террито- рии с древними центрами городской и оседло-земледельческой куль- туры, создавшими определенные зоны хозяйственного и культурного притяжения для населения окружающих их степей. Обособленность отдельных районов Казахстана, проявившаяся в образовании жузов, основывалась на особенностях экономических и географических условий этих районов, на связи кочевого скотовод- ческого хозяйства различных районов Казахстана с определенными оседло-земледельческими центрами, что, в свою очередь, приводило к объединению кочевавших общин. Вторым фактором, в известной мере являющимся следствием первого, было формирование аульной системы расселения, хозяй- ствования и быта. Именно этот процесс бросается в глаза при ана- лизе источников XVII века. Уместно вспомнить, что в XIII—XVI вв. в Дешт-и Кыпчаке господствовала система улусного кочевания, “… когда огромная масса, возглавленная ханом и султанами, практиче- ски непрерывно перемещалась на своих кибитках, смонтированных на арбах, влекомых верблюдами и лошадьми по тысячекилометро- вым маршрутам тогдашних кочевий”. Не сразу и не повсеместно этот образ жизни заменялся иным — перекочевки небольших семейных групп (аулов), связанных между 116 117 собой не только родственными, но и соседскими и иными отношени- ями, на ограниченных территориях с относительно короткими марш- рутами передвижения. Кибитки на арбах, «шатры на колесах» сме- няет разборная юрта, навьючиваемая на верблюдов: к началу XVII века относятся последние по времени известные сообщения об ис- пользовании жителями Кыпчакской степи четырехколесных домов- повозок, а в более поздних источниках упоминаются только двухко- лесные арбы и содержатся лишь описания, хотя и нередко, и больших по размерам, но разборных юрт и переносных кибиток. Переход от кочевания в кибитках на колесах к разборным юр- там был крупным изменением быта кочевого населения Дешт-и Кыпчака, и этот фактор предопределил наряду с родственными и генеалогическими связями племен и родов внутри единой полити- ческой общности еще и связи территориальные в границах относи- тельно устойчивых зон постоянных перекочевок. Такого рода зоны никак не совпадали с улусным (административным) или тюменным (военным) дроблением общегосударственной территории, и отноше- ния внутри этих зон не могли регулироваться возглавлявшими улусы царевичами-чингизидами. Новые территориально-родовые связи требовали иных регулято- ров, и ими стали «большие люди» пастбищных общин — бии, «на- циональная» аристократия, элита социальной группы кара-суйек (черная кость), почитаемые за знания и умение интерпретировать многовековое народное право, многовековые обычаи, только и по- зволяющие сохранять в степи присущее кочевым скотоводам ми- роустройство. Именно вокруг биев начали формироваться межродо- вые внутритерриториальные связи, которые постепенно превращали стихию кочевых племен в хозяйственное и культурное сообщество, агрегация которого осуществлялась единственно возможным тогда способом — через установление генеалогических и иерархических взаимоотношений между родами и племенами, между аульными пастбищными общинами. Новые структуры и их главы — бии отнюдь не стремились раз- рушить или нарушить уже установившуюся политическую и адми- нистративную структуру Казахского ханства с ее улусами, но для обозначения сформировавшихся зональных сообществ они должны были использовать какие-то термины, выходившие за рамки родо- племенных обозначений и никак не задевавшие обозначения, связан- ные с высшим военно-политическим управлением. Очевидно, таким термином и стал жуз (буквально «сто», «сотня»). Впервые этот термин как административный зафиксирован в со- чинении балхского историка Махмуда ибн Вали «Бахр ал-асрар». Согласно сообщению этого автора, Ак-Орда, одно из администра- тивных подразделений Джучиева Улуса (Золотой Орды), была также известна под названием Йуз-Орда. Мы практически ничего не зна- ем о бытовании этого термина в последующее время — придворные историографы не опускались, как правило, до таких низов народной жизни. Вряд ли сейчас или в ближайшем будущем станет возможным однозначно ответить на вопрос, каким образом свершилось превра- щение одного из невысоких военно-административных терминов в обозначение крупных племенных (аульных) сообществ? Становление жузов происходило не одновременно, и, по мнению ряда авторов, скорее всего, этот процесс начался в Семиречье, рас- пространившись оттуда на центральную, а вслед затем и западную части Казахского ханства. Отсюда, возможно, и иерархия жузов, когда старшим и первоначально влиятельным стал именно Семиреченский жуз, а Орта (Средний) жуз и Кiши (Младший) по времени своего появления (хотя и не уступали по численности племен и территори- ям Старшему) оказались генеалогически на более низких ступенях. Постепенное возвышение жузовых структур столь же постепенно, но неуклонно вело к упадку прежней социально-политической ор- ганизации казахского общества — улусов. Прежняя правящая вер- хушка ханства (султаны) неожиданно нашла свое место в новой социально-политической организации: она стала с XVIII столетия (начало вхождения Казахских ханств в состав Российской империи) если и не полновластной, то достаточно влиятельной верхушкой всех трех жузов, при этом сохранив генеалогическую, а значит и полити- ческую, обособленность — султаны не относят себя ни к одному из тюрко-монгольских племен, ни к одному из казахских жузов, не раз- деляются на колена. Четырехвековое существование жузовой структуры оказало столь сильное воздействие на этническое самосознание казахского народа, что и сейчас не только сохраняется в памяти каждой казахской семьи, но и влияет на повседневную жизнь казахов. Несомненно, однако, что в недалеком будущем определяющая роль останется за общенациональной идентификацией, а клановые и жузовые привязки постепенно станут достоянием исторического прошлого. жүктеу/скачать 1,06 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|