Назови меня своим именем
Часть 4. Островки прошлого
жүктеу/скачать 1,05 Mb. Pdf көрінісі
|
Асиман. Назови меня своим именем
| Часть 4. Островки прошлого
Анкизе ждал меня на станции. Я заметил его, как только поезд по широкой дуге обогнул бухту, замедляя ход и почти цепляя высокие кипарисы, сквозь которые я всегда любил высматривать долгожданный первый проблеск сверкающего послеполуденного моря. Я опустил стекло, чтобы ветер обдувал мне лицо. Далеко впереди мелькнул наш громыхающий паровоз. Прибытие в Б. всегда делало меня счастливым. Я вспомнил, как приезжал сюда в начале июня по завершении каждого учебного года. Ветер, зной, поблескивающая серая платформа с древней будкой станционного смотрителя, разрушенной еще во время Первой мировой войны, мертвая тишина – все в этот безлюдный и милый сердцу час предвещало наступление моей любимой поры. Казалось, что лето только начинается, ничего еще не случилось, мои мысли все еще заняты предэкзаменационной зубрежкой, я вижу море первый раз в этом году. Какой еще Оливер? Поезд остановился на несколько мгновений, высадив пятерых пассажиров. Раздался привычный скрежет, следом – громкий шум гидравлического двигателя. Затем так же легко, как остановились, вагоны со скрипом тронулись и один за другим скрылись из виду. Полная тишина. Я немного постоял под ссохшимся деревянным навесом. От всего окружающего, включая дощатую будку, исходил сильный запах горючего, гудрона, облупившейся краски, мочи. И как обычно: дрозды, сосны, цикады. Лето. Я почти не думал о приближении учебного года. Окунувшись теперь в летний зной, я ощутил облегчение, словно впереди были еще несколько месяцев каникул. Через несколько минут в противоположном направлении пронесся direttissimo до Рима – точен, как всегда. Три дня назад мы сели в точно такой же. Сейчас я вспомнил, как смотрел тогда из окна вагона и думал: Через пару дней ты вернешься в одиночестве, испытывая агонию, так что приготовься к этому. Будь начеку. Я репетировал наше с ним расставание не только, чтобы предотвратить боль, приняв ее заранее в малой дозе, но, подобно всем суеверным людям, чтобы посмотреть, не сможет ли смягчить удар судьбы моя готовность принять худшее. Как солдаты, тренирующиеся в ночных условиях, я привыкал жить в темноте, чтобы не ослепнуть, когда опустится мрак. Отрепетировать боль, чтобы притупить боль. Лечить подобное подобным. Итак, еще раз. Вид на бухту: вычеркнуто. Запах сосен: вычеркнуто. Будка станционного смотрителя: вычеркнуто. Холмы вдалеке, напоминающие о том утре, когда мы, возвращаясь из Б., летели по склону и едва не сшибли цыганскую девочку: вычеркнуто. Запах мочи, горючего, гудрона, эмалевой краски: вычеркнуто, вычеркнуто, вычеркнуто и вычеркнуто. Анкизе взял мой рюкзак, вызвавшись нести его. Я отказался: рюкзаки созданы, чтобы обременять только своих владельцев, больше никого. Он ничего из этого не понял и отдал рюкзак мне. Он спросил, уехал ли синьор Улливер. Да, этим утром. – Triste , ты расстроен, – заметил он. – Да, немного. – Anche a me duole , я тоже грущу. Я избегал смотреть ему в глаза. Я не хотел поощрять его разговорчивость, ни вообще затрагивать эту тему. Едва я переступил порог дома, мать принялась выпытывать подробности нашей поездки. Я сказал, что мы не занимались ничем особенным, только посетили Капитолий, виллу Боргезе и базилику святого Климента. Еще много бродили по городу. Много фонтанов. Много незнакомых мест. Два раза ужинали. – Ужинали? – спросила мать, не скрывая торжествующего жүктеу/скачать 1,05 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|