К. А. Акишев, Г. А. Кушаеб древняя культура саков и усуней

. •  " • • • ' • . ; • • ' ' •  . - ' • - > - • ;  - • '  " ' • . • • • • • . . - • . ; . .  ' . - '. .  • • - > - • ' - . , . 

А К А Д Е М И Я  Н А У К  К А З А Х С К О Й  С С Р 
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ, АРХЕОЛОГИИ И ЭТНОГРАФИИ им. Ч. Ч. ВАЛИХАНОВА 
К. А. АКИШЕВ, Г. А. КУШАЕБ 
ДРЕВНЯЯ КУЛЬТУРА 
САКОВ И УСУНЕЙ 
ДОЛИНЫ РЕКИ ИЛИ 
И з д а т е л ь с т в о  А к а д е м и и н а у к К азахской ССР 
А Л М А - А Т А - 1 9 6 3 

Книга посвящена исследованию истории материальной культуры 
древних обитателей Семиречья, известных по сведениям персидских и ки­
тайских источников под именем саков и усуней. 
Монография состоит из двух разделов. В первом разделе рассказы­
вается о культуре сакских племен и публикуются новые материалы us 
раскопанных на р. Или, в могильнике Бесшатыр, *царских> усыпальниц, 
уникальных деревянных сооружений древней архитектуры. 
На основе сравнения археологического материала обосновывается 
новая датировка кладов семиреченских бронзовых орудий труда и пред­
метов быта; дается относительная хронология бронзовых наконечников 
стрел Казахстана и выдвигаются некоторые новые положения по вопро 
су о происхождении саков Семиречья. 
Второй раздел знакомит с культурой усуньских племен. В нем 
авторы делят историю усуней на три хронологических периода и выявля­
ют особенности памятников каждого этапа развития. 
В обоих разделах освещаются также вопросы развития хозяйства, иму­
щественного неравенства, социальной дифференциации и образования 
классов. 
Книга богато иллюстрирована. Монография рассчитана на научных 
работников, преподавателей вузов и учителей школ, музейных работни­
ков, краеведов, работников туристско-зкскурсионных бюро, аспирантов 
университетов и педагогических институтов, а также на всех интересую­
щихся древнейшей историей. 
Ответственный редактор 
академик АН КазССР А. X. МАРГУЛАН 

П Р Е Д И С Л О В И Е 
Данная работа посвящена исследованию истории материальной 
культуры племен долины реки Или, известных по данным ахеменидских 
и китайских источников под именем сака и у-сунь. Хронологически 
время обитания этих племен на территории современного Семиречья ох­
ватывает примерно одно тысячелетие (VII в. до н. э. — IV в. н. э.). 
Эпоха саков и усуней является важным этапом в древней истории 
Казахстана. В этот период произошли большие изменения в социально-
экономической и политической жизни общества, положившие начало 
новой, более высокой ступени развития экономики и культуры древнего 
Семиречья. 
Важным событием в жизни этих племен был переход к новой фор­
ме хозяйства, от пастушеского к полукочевому яйлажному скотоводст­
ву. Своеобразие географических и климатических условий явилось при-
•чиной того, что на территории Семиречья не было кочевой формы ско­
товодства с присущим ей непрерывным кочеванием, «смотря по при­
волью в воде и траве», т. е. в поисках корма для скота. 
В исторической литературе такая форма кочевого скотоводства счи­
тается общепринятой, начиная с традиционных известий китайских 
хроник о хозяйстве «западных варваров». Археологические исследова­
ния последних лет не подтвердили этого общего для всех скотоводче­
ских, «иноземных» по отношению к ханьскому Китаю, племен опреде­
ления их хозяйства и быта. Они во многом уточнили и дополнили скуд­
ные сведения письменных источников о древних обитателях Семи­
речья. 
Весь комплекс археологических данных: распределение памятников 
(могильников и поселений), находки зернотерок, изменение форм ке­
рамических сосудов и другое — позволяет утверждать, что саки и усу-
ни не были постоянными, круглогодичными номадами, с хозяйством, 
3 

основанным на кочевом скотоводстве, а являлись сезонными кочевни­
ками, занимавшимися яйлажным скотоводством. 
Открытие поселений свидетельствует о том, что местные племена 
имели постоянные места зимовок и холодное время года проводили в 
теплых жилищах-землянках. Вполне вероятно, что еще в сакское и, без­
условно, в усуньское время на территории Семиречья сложилась паст-
бищно-кочевая система с чередованием выпаса скота на посезонных 
пастбищах. 
Последнее подтверждается географическим расположением древ-
неусуньских зимовок в горных ущельях, располагавших естественным 
запасом корма и водой, отличавшихся малым снежным покровом, т. е. 
при выборе места для зимовки учитывались условия, необходимые для 
тебеневочного содержания скота. 
Сравнительный анализ сакских и усуньских археологических мате­
риалов показывает, что культура саков и усуней — это лишь разные 
этапы одной и той же культуры этнически родственных племен. 
Возможно, что племена «сэ» китайских источников тождественны 
племенам «исседон» Аристея—• Геродота, а позднее «у-сунь» китайских 
хроник — «исседонам» Птолемея. По-видимому, они составляли союз 
племен, известный по ахеменидским клинописям под названием «сака-
виграхауда». 
Таким образом, саки и усуни входили в один и тот же племенной 
союз, а периодическое упоминание в письменных источниках имени то 
одного, то другого говорит не о появлении на территории Семиречья 
этнически нового племени, а лишь о политической гегемонии его в этом 
союзе. 
Имя «усунь» исчезает со страниц китайских хроник в V—VI вв., 
когда на политическую арену выдвигаются тюргеши, карлуки, тюрки. 
Однако исчезновение имени «усунь» не означает исчезновения самого 
народа. По-видимому, усуни играли значительную роль в сложении 
Тюргешского и Западно-Тюркского каганатов. 
Сам народ в продолжение всей истории называл себя этим именем, 
несмотря на потерю господствующей политической роли. Свидетельст­
вом многовекового сохранения древнего имени является то, что позд­
нейшие потомки древних усуней, входившие в состав казахских племен 
Старшего жуза, называют себя так же. 
Работа написана на основании материалов, собранных Илийской 
археологической экспедицией Института истории, археологии и этногра­
фии имени Ч. Ч. Валиханова Академии наук Казахской ССР за шесть 
лет'(1964, 1957—1961 гг.), и состоит из двух самостоятельных разделов. 
Первый раздел, посвященный культуре саков долины р. Или, на­
писан
1
 К. Акишевым и является первой частью задуманной им моногра-
4 

фии по истории и культуре племен древнего Семиречья—саков, усуней 
и тюрок. • 
В первой главе этого раздела дается характеристика сооружений 
Бесшатыр как первых памятников архитектуры сакских племен Семи­
речья и определяется их историческое место среди деревянных конст­
рукций скифо-сакско-сарматского мира Причерноморья, Поволжья, Ал­
тая, Монголии и Средней Азии. 
Во второй главе описываются могильники рядовых членов сакского 
общества и обосновывается предлагаемая автором новая датировка 
кладов семиреченских бронзовых орудий труда и предметов быта, ра­
нее относимых к андроновской культуре. 
В обеих главах рассматриваются также некоторые вопросы разви­
тия хозяйства, имущественного неравенства, социальной дифференциа­
ции и классообразования, техника строительства у саков. 
Третья глава посвящена двум теоретическим проблемам: происхож­
дению саков и сакской культуры и разработке относительной хроноло­
гии бронзовых наконечников стрел Казахстана. В ней поставлены новые 
вопросы о происхождении саков, генезисе их культуры и дается первая 
для Казахстана классификация бронзовых стрел — хронологическая 
шкала для датировки памятников сако-усуньского времени Казахстана 
и Средней Азии. 
Второй раздел знакомит с культурой усуней долины р. Или (автор 
Г. Кушаев). В нем публикуется материал по трем разработанным ав­
тором хронологическим этапам усуньской культуры. 
Во введении дан краткий очерк археологического изучения Илий-
ской долины, определены цели и задачи работы и приведены имеющие­
ся в литературе сведения древних авторов об усунях. 
В первой главе описана часть исследуемых памятников и на них 
показана особенность культуры каждого из трех предлагаемых автором 
хронологических периодов. 
Предлагаемая Г. А. Кушаевым классификация памятников являет­
ся первой попыткой систематизации большого материала по усуням 
правобережья р. Или. 
Вторая глава посвящена историко-археологической характеристике 
усуньских памятников правобережья р. Или. 
И, наконец, в третьей главе рассматриваются вопросы хозяйства, 
общественного устройства и религии усуней. Социально-экономические 
вопросы разбираются также по трем хронологическим этапам. 
В заключении изложены основные выводы, к которым пришел автор 
в результате исследования данного материала. 
Таблицы и графические работы выполнены П. В. Агаповым, часть 
чертежей и планы могильников — Г. Б. Демченко, фотографии—О. Мед­
ведевым (частично с негативов А. А. Попова и М. П. Павлова). 
5 

Авторы выражают искреннюю благодарность всем участникам по­
левых работ Илийекой экспедиции разных лет за их труд, результатом 
которого и является данная работа. Мы глубоко признательны также 
коллегам по работе за советы, высказанные при обсуждении и подго­
товке к печати настоящего труда. 
Искреннюю благодарность выражаем А. X. Маргулану, М. К. Ка-
дырбаеву и Л. М. Левиной за предоставление неопубликованных мате­
риалов; А. А. Марущенко за сведения об особенностях памятников За­
падной и Восточной Туркмении, Л. И. Платоновой и В. И. Загайнову за 
научную консультацию по вопросам геологического строения Илийекой 
впадины, В. И. Моржанову за переводы новых китайских материалов. 

РАЗДЕЛ ПЕРБЫЙ 
КУЛЬТУРА САКОВ 
ДОЛИНЫ РЕКИ ИЛИ 
(VII-4V вв. до н. э.) 

В В Е Д Е Н И Е 
Сакская проблема изучается уже почти столетие. В большом списке 
литературы, посвященной сакам, первое место занимает блестящий для 
своего времени труд В. В. Григорьева, в котором суммированы данные 
письменных источников по политической истории сакских племен
1
. Хотя 
со времени выхода в свет этого труда прошло более девяноста лет и 
за это время накопилась солидная библиография по сакам, работа 
В. В. Григорьева до сих пор не потеряла своего значения. 
В настоящей работе мы не будем анализировать всю литературу по' 
среднеазиатским сакам, чтобы, во-первых, не выходить из рамок темы 
и, во-вторых, не повторять известных положений, имеющихся в рабо­
тах крупнейших исследователей истории и культуры саков А. Н. Берн-
штама и С. П. Толстова. 
Отметим, что вся русская и зарубежная буржуазная литература о 
саках возникла исключительно на основе различной интерпретации ан­
тичных и древнеперсидских источников. Эти исследования, несомненно, 
сыграли положительную роль в изучении сакской проблемы, но боль­
шинству из них в большей или меньшей степени присущи односторон­
ность и буржуазный субъективизм. Неверная методология приводила 
некоторых ученых, например А. Хермана
2
, О. Франке, Ю. Юнге, к фан­
тастическим вымыслам в вопросе о расселении сакских племен, зачастую 
основанным на миграционистской теории, прибегавших, таким образом, 
к наиболее легкому пути решения вопросов истории
3
. 
1
 В. В.  Г р и г о р ь е в . О скифском народе саках. СПб., 1871. 
2
 A.  H e r m a n n . Sakai. Paylys Realzyklopadie der Klassischen Altertumwissen-
schaft, V. I, 1920. 
3
  0 .  F r a n k e . Beitrage aus Chinesische Quellen zur Kenntnis der Turkvolker und 
Skythen Zentralasiens, Berlin, 1904; Y.  Y u n g e . Saka-Studien. Berlin, 1939. 
9 

Эта литература в основном освещает вопросы политической исто­
рии расселения и отождествления многочисленных сакских племен, фигу­
рирующих у разноязычных и разновременных древних авторов под раз­
личными именами. 
Еще в начале XIX в. Клапрот и Абель-Ремюза высказали предпо­
ложение о тождестве массагетов греческих авторов с да-юеджи китай­
ских хроник
4
. Позднее эта точка зрения была поддержана О. Франке
6 
и В. В. Григорьевым
6
, а затем развита С. П. Толстовым
7
. 
Против гипотезы Клапрот — Ремюза выступил А. Херман
8
, ее ре­
шительным противником был также В. В. Бартольд
9
. 
Значительное внимание в исследованиях, посвященных среднеази­
атским сакам, уделяется вопросам этимологизации названия «мас­
сагеты». 
С расшифровкой его Томашеком и Марквартом
10
 как «рыбоеды» 
многие исследователи не согласились. 
В 30-х годах В. Тарн, а вслед за ним Ю. Юнге этимологизировали 
имя массагетов как «великие саки», «великая сакская орда»
11
. 
Уместно отметить, что А. Херман и Ю. Юнге, ссылаясь на то, что 
ахеменидские надписи не знают массагетов, отождествляют их .с сака-
тиграхауда. 
Против гипотезы Юнге — Тарна и Хермана — Юнге решительно 
выступил С. П. Толстов и противопоставил ей теорию тождества юед-
жи — массагеты — геты, основанную на древнем чтении китайских ие­
роглифов, толкующих имя юеджи как гетты, и на имеющемся в хорезм­
ской культуре пласте, близком к фракийскому
12
. 
С. П. Толстов возражает также против тождества массагеты—са-
ка-тиграхауда, локализуя последних не в междуречье двух великих 
среднеазиатских рек, а за Яксартом. Напротив, в сака-хаумаварга ахе-
менидских надписей и скифах-амюргиях Геродота он склонен видеть, 
саравков (Помпеи Трог)—сакаравлов (Страбон)—сакараваков-сака-
• K l a p r o t h . Tableaux Historiques de l'Asie. Paris. 1826, p. 287—288;  A b e l 
R  e m u  s a t . Nouveaux Melanges asiatiques, 1, p. 220. 
5
 О.  Ф р а н к е . Указ. работа, стр. 25. 
6
 В. В.  Г р и г о р ь е в . Указ. работа, стр. 136—139. 
7
 С. П.  Т о л с т о в . Древний Хорезм. М., 1948, стр. 240—243. 
8
 A.  H e r m a n n . Alte SeidenstraBen zwischen China und Syrien. 
• «Записки Восточного отделения Российского археологического обществам 
т. XI, стр. 343. 
10
 J. M а г q u a r t. Eransahr nach der Geographie des Prendo-Moses Xorenac'i. 
Berlin, 1901. 
11
 Ю. Ю н г е. Указ. работа; W.  T a r n . The Greeks in Bactria and India. Cam­
bridge, 1938. 
12
 С. П. Т о л с т о в. Указ. работа, стр. 243. 
10 

рауков — одно из основных племен, составлявших массагетскую конфе­
дерацию
13
. 
Известный интерес представляет труд Мак-Говерна, вышедший в 
1939 г. Работа посвящена преимущественно истории восточных и за­
падных гуннов. Из четырех частей книги только одна содержит мате­
риал догуннского времени. Она названа «Арийский фон» и состоит из 
трех глав: «Древнейшие обитатели Туркестана», «Скифы и сарматы на 
севере» и «Бактрня и Согдиана на юге», написанных исключительно 
по литературным данным. Книга не является оригинальным исследова­
нием, однако содержит обширную библиографию по сакам
14
. 
Сакам в широком понятии этого слова посвящены работы Томаса
15 
и Херцфельда
18
. 
Указанная выше работа Тарна — монография по греко-бактрийскому 
царству. Но несколько глав («Хорасмия», «Китайские источники» и 
«Греческие названия тохаров») он посвящает этническому составу ко­
чевнических племен, опрокинувших греко-бактрийское царство
17
. В 
этом аспекте работа Тарна представляет определенный интерес и для 
нас. По мнению Тарна, юеджи китайских хроник тождественны асиам-
асианам Страбона и Помпея Трога. Таким образом, он выступает про­
тив тождества Херцфельда тохары — юеджи и считает тохаров одним из 
многих подчиненных юеджи племен
18
. Соглашаясь с Марквартом, он 
отождествляет сакараваков с сака-хаумаварга ахеменидских надписей
19
. 
Подобной точки зрения придерживается и С. П. Толстов. В массаге-
тах Тарн видит конфедерацию пяти племен: дербики, апасиаки, аттасии, 
хорасмии и аугасии
20
. 
Определенный интерес для изучения сако-скифской проблемы в ши­
роком плане представляет работа Миннза, посвященная скифам, их 
культуре и искусству
21
. 
Одной из последних известных нам работ о среднеазиатских пле­
менах является книга Ф. Лозинского. Она наглядно показывает, к ка­
ким фантастическим выводам можно прийти, если исторические иссле­
дования строить на основе одной только теории миграции. 
" Т а м же. 
14
 W. M a c-G о v е г п. The Early Empires of Central Asia. The University of North 
Carolina press, 1939. 
15
 F.  T h o m a s . Sakastana. Yournal of the Royol Asiatic Society, 1906. 
16
 E.  H e r z f e l d . Saka und Suren in Sakasten. Archeologische Mitreilungen aus 
Iran, IV, 1935. 
17
 В. Тарн. Указ. работа, приложения 11, 20, 21. 
18
 Там же, стр. 185. 
19
 Т ам же, стр. 291. 
20
 Там.же, стр. 80—81. 
21
 Е.  M i n n s . Scythians and Greeks. Cambridge, 1913. 
11 

В своем труде Ф. Лозинский пытается доказать, что топогенезом 
парфян является Восточный Казахстан, верховья Иртыша
22
, отсю­
да же якобы происходят среднеазиатское оружие и доспехи, а также зна­
менитая нисийская лошадь. 
Из русских буржуазных исследователей необходимо отметить 
М. И. Ростовцева. Его работы, посвященные преимущественно скифам, 
содержат богатый разносторонний материал и оказали большое влия­
ние на точку зрения русских и западноевропейских ученых в вопросах 
древней истории и культуры. 
В одной из последних работ М. Ростовцев, касаясь происхождения 
скифского звериного стиля, выдвинул гипотезу: сарматы-саки При-
аралья — массагеты-дахи. По этой теории, сарматы переселились из 
Приаралья в Нижнее Поволжье в результате движения с востока на 
запад юеджи, которых в свою очередь вытеснили с насиженных мест 
гунны. М. Ростовцев считал, что звериный стиль принесли и распростра­
нили юеджи
23
. 
Позднее в другой работе М. Ростовцев повторил свою ошибочную 
точку зрения
24
. 
Гипотезы М. Ростовцева еще раз показали, что нельзя сложные 
вопросы древней истории решать на основе только миграционной теории. 
В обширной литературе, посвященной проблеме саков, особое место 
занимают исследования советских историков, археологов, языковедов, 
антропологов. 
Советские ученые для изучения проблемы саков привлекают раз­
личные источники, как письменные, так и археологические, что дает 
возможность делать более правильные и глубокие выводы. В результа­
те этого история саков перестала быть лишь историей войн и военных 
походов и царей. Получили освещение не только вопросы политической 
истории, но и вопросы хозяйства, быта, материальной и духовной куль­
туры саков. Говоря о работах подобного рода, мы должны прежде все­
го назвать талантливые труды А. Н. Бернштама, первого исследователя 
истории и культуры саков Семиречья, Тянь-Шаня и Памиро-Алая
25
. 
Конечно, не все, на наш взгляд, в его. работах правильно, в частности 
нельзя согласиться с ним, когда он, следуя за А. Херманом и Ю. Юнге, 
22
 В.  P h i l i p  L o z i n s k i . The original Homeland of the Parthians, S.-Gravenage, 
1959, p. 42 and etc. 
23
 M.  R o s t o v t z e f f . The Animal style in South Russia and China. Princeton, 1929. 
24
 M.  R o s t o v t z e f f . Skythien und der Bosporus. Berlin, 1931. 
25
 A. H. Б е р н ш т а м. Основные этапы истории культуры Семиречья и Тянь-Ша­
ня.— Советская археология (СА), 1949, т. XI;  е г о  ж е . Чуйская долина.—МИА, 1950. 
№ 14;  е г о  ж е . Йсторико-археологические очерки Центрального Тянь-Шаня и Памиро-
Алая.- МИА, 1952, № 26. 
12 

помещает амюргских саков (хаумаварга) на Памире и Тянь-Шане; для 
него характерно несколько вольное обращение с материалом, поспеш­
ность и порой малообоснованность выводов. Несмотря на эти не­
достатки, работы А. Н. Бернштама открывают новый этап в изучении 
сако-усуньских древностей. 
Если А. Н. Бернштам исследовал горных и предгорных «коче'вых» 
саков, то С. П. Толстов изучает историю равнинных оседлых саков При-
аралья. Работы С. П. Толстова, посвященные истории расселения и эт­
ногенеза саков, являются большим вкладом в разработку сакской про­
блемы
26
. 
В последние годы С. П. Толстов открыл и исследовал остатки сако-
массагетских поселений, городов и монументальных погребальных со­
оружений, что позволило ему по-новому поставить ряд вопросов сак­
ской археологии
27
. 
Большую роль в развитии сакологии вообще, и особенно их полити­
ческой истории и расселения, сыграли работы В. В. Струве, в которых 
по-новому трактуются важные события политической жизни саков, их 
взаимоотношения с соседями и убедительно локализуются отдельные 
племена, известные нам из античных и персоязычных источников под 
собирательным именем саков
28
. 
Анализу источников и расселению скифских племен уделяет вни­
мание в своих фундаментальных трудах, посвященных итогам исследо­
вания Пазырыкских и Башадарских курганов на Алтае, и С. И. Ру-
денко
29
. 
Серьезное значение для разработки истории Средней Азии и Ка­
захстана в сакское время имеют работы К. В. Тревер по истории куль­
туры и искуоства и по этническому составу племен
30
. 
Несомненно, большую роль в изучении истории и истории культуры 
саков сыграет талантливая монография М. М. Дьяконова — первое 
обобщающее исследование советских ученых по истории древнего Ира-
28
 С. П.  Т о л с т о в . Древний Хорезм. М., 1948;  е г о  ж е . По следам древнехо-
резмийской цивилизации. М.—Л., il948. 
27
 С. П.  Т о л с т о в . Приаральские скифы и Хорезм. Доклад, прочитанный на 
XXV Международном конгрессе востоковедов. М., 1960. 
2
* В. В.  С т р у в е . Поход Дария I на саков-массагетов. — Известия АН СССР, 
серия истории и философии, 1946, № 3; е г о ж е. Восстание в Маргиане при Дарий I.— 
Материалы Южно-Туркменской археологической комплексной экспедиции, вып. 1, 1949. 
29
 С. И.  Р у  д е н к о . Культура населения горного Алтая в скифское время. М.—Л., 
1953;  Е г о  ж е . Культура населения Центрального Алтая в скифское время. М.—Л,. 
1962. 
80
 К. В.  Т р е в е р . Памятники греко-бактрийского искусства. М.—Л., 1940;  е е 
ж е. Этнический состав населения Средней Азии в VI—V вв. до н. э.— СЭ, 1947, VI— 
VII. 
13 

на. В ней освещены вопросы политической истории, взаимоотношений 
племен и дан подробный обзор литературы
31
. 
Обстоятельная работа И. И. Умнякова по тохарам, их этногенезу 
и историческому расселению (по хронологии она относится к более 
позднему времени) также содержит ценные замечания по сакам, в част­
ности о районе разгрома саков да-юеджи (верховья Или, Чу и Нары-
на), о тождестве асианов Помпея Трога с усунями китайских хроник. В 
работе приведена обширная библиография
32
. 
Весьма ценные сведения по сакской археологии имеются в трудах 
исследователей древней истории Алтая и Южной Сибири — М. П. Гряз-
нова
33
 и С. В. Киселева
34
. 
Большое значение для постановки многих проблем истории Сред­
ней Азии и Казахстана в сакское время имеют многолетние археологи­
ческие исследования М. Е. Массона на юге Туркмении, в частности в 
древней Парфии и Мерве
85
. 
В последние годы значительный вклад в сакскую археологию Юж­
ной Туркмении внесли работы В. М. Массона
36
. 
Все эти работы интересны для нас с точки зрения связи древних 
земледельческих племен с кочевыми скотоводческими, разработки гене­
зиса сакской культуры, установления политической и культурной связи 
племен Средней Азии и древнего Казахстана, с одной стороны, и широ­
кой связи последних с Ираном и Индией — с другой. 
Как продолжение работ А. Н. Бернштама по изучению древностей 
саков Памира необходимо отметить открытие и исследование Б. А. Лит-
винским многочисленных сакских погребений на Восточном Памире. 
Эти материалы позволили ему привести ряд доказательств в пользу 
существования древних связей между Средней Азией, Индией и Китаем 
и поддержать гипотезу Н. А. Аристова о восточном, «памирском» пути 
проникновения саков в Индию
37
. 
Для изучения сакской проблемы важное значение имеют исследо­
вания М. Э. Воронец, И. А. Теренсжкина и Ю. А. Заднепровского в. 
31
 М. М.  Д ь я х о н о в . Очерки истории древнего Ирана. М., 1961. 
32
 И. И. У м н я к о в. Тохарская проблема— ВДИ, 1940, № 3—4; 1947, № 6—7. 
33
 М. П.  Г р я з н о в . Первый Паэырыкский курган. Л., 1950;  е г о  ж е . Памятники 
майэмирского этапа ранних кочевников на Алтае.— КС ИИМК, 1947, вып. XVIII. 
** С. В.  К и с е л е в . Алтай в скифское время.— ВДИ, 1947, № 2;  е г о  ж е . Древ­
няя история Южной Сибири. М., 1951. 
35
 М. Е.  М а с с о й . Новые данные по истории.Парфии.—ВДИ, 1950, № 3;  е г о 
же. Новые данные по древней истории Мерва. — ВДИ, 1951, № 4. 
36
 В. М.  М а с с о й . Древнеземледельческие племена Южного Туркменистана и их 
связи с Индией.— ВДИ, 1957, № 1;  е г о  ж е . Древнеземледельческая культура Маргиа-
ны. — МИА, 1959, № 73. 
37
 Б. А. Л и т в и и с к и й. Археологические открытия на Восточном Памире и 
проблема связей между Средней Азией, Китаем и Индией в древности. — Доклады де­
легации СССР на XXV Международном конгрессе востоковедов. М., 1960. 
14 

Согде, Шаше и Фергане
38
 и А. К. Кибирова и Ю. Д. Баруздина «а Тянь-
Шане
39
. 
Таким образом, советские археологи ведут исследования на терри­
тории расселения всех трех групп сакских племенных объединений, из­
вестных по ахеменидским источникам под названием: сака-тарадарайя, 
сака-хаумаварга и сака-тиграхауда. 
В вопросе о расселении довольно многочисленных сакских племен по­
ка нет единой точки зрения. Все попытки в решении этого вопроса сво­
дились к примирению, сглаживанию многочисленных противоречий и 
выяснению неточностей, имеющихся в сообщениях античных авторов о 
племенах Средней Азии и Казахстана. 
Как известно, у Геродота и других античных авторов сведения об 
этих племенах носят полулегендарный характер, так как эти сведения 
они получали из вторых рук. 
Древние греки называют два больших объединения племен: саков, 
живших к востоку от Аракса
40
, и массагетов.— в Южном Приаралье. 
Кроме них,' античные авторы различают исседонов, аргипеев и ари-
маспов. 
Большой интерес представляют сведения об исседонах. По Аристею 
Проконесскому (VI в. до н. э.), исседоны обитали к северу от Аральско­
го моря, т. е. севернее саков и массагетов. Это сообщение Аристея пов­
торяет и Геродот (V в. до н. э.)-
Во II в. н. э. другой греческий автор, Птолемей, помещает исседонов 
уже на Тянь-Шане и в Восточном Туркестане. 
Нам кажется, что здесь нет ошибки; одинаково правы Аристей, 
Геродот и Птолемей. Кажущиеся на первый взгляд разноречивыми све­
дения разновременных авторов об одном и том же племени объясняют­
ся изменением района расселения, переселением большей части исседо­
нов (по-видимому, в V—III вв. до н. э.) из района к северу от Араль­
ского моря в Семиречье и на Тянь-Шань. 
38
 К. В.  Т р е в е р , А. Ю.  Я к у б о в с к и й , М. Э.  В о р о н е ц . История народов 
Узбекистана, т. I. Ташкент, 1950; М. Э.  В о р о н е ц . Археологические исследования Ин­
ститута истории и археологии и Музея истории Академии наук УзССР на террито­
рии Ферганы в 1950—1961 гг.— Труды музея истории УзССР, вып. 2, 1954; И. А.  Т е р е -
н о ж к и н . Согд и Чач. —КС ИИМК, 1950, вып. XXXIII; Ю. А.  З а д н е п р о в с к и й . 
Археологические памятники южных районов Ошской области. Фрунзе, 1960. 
89
 А. К. К и б и р о в. Археологические памятники Чаткала. — Труды Института 
языка и литературы АН КирССР, вып. 5, 1956;  е г о  ж е . О некоторых итогах археоло­
гического обследования Сусамыра. — Труды ИЯЛ АН КирССР, вып. 1, 1955; Ю. Д. Ба­
р у з д и н . Кара-Булакский могильник. — Труды ИЯЛ АН КирССР, вып. 2, 1956; вып. 3, 
1957. 
40
 Мы принимаем тождество: Араке — Яксарт — Сыр-Дарья, обоснованное в рабо­
тах ряда исследователей. См.: К. В.  Т р е в е р , А. Ю.  Я к у б о в с к и й , М. Э.  В о р о ­
н е ц , стр. 51, М. М.  Д ь я к о н о в . Указ. работа, стр. 77, 367. 
15 

По нашему мнению, под районом расселения исседонов «к северу 
от саков и массагетов» (по Аристею — Геродоту) надо понимать район 
Казахского мелкосопочника — восточную часть Западного и Централь­
ный Казахстан, т. е. территорию, прилегающую к Приаралью, а не се­
верную часть Западного Казахстана, как ошибочно считают некоторые 
исследователи
41
. 
Таким образом вероятно, что греческие авторы под исседонами 
подразумевали ранних кочевников Центрального Казахстана — потом­
ков многочисленных андроновских племен, обитавших здесь во втором 
тысячелетии до нашей эры. Аристей называет исседонов не только доб­
лестными, но и многочисленными племенами. Такими из племен местно­
го происхождения могли быть только потомки андроновцев. 
Археологический материал подтверждает, что переселение цент­
рально-казахстанских кочевников в Семиречье происходило и в доиссе-
донское время, как и проникновение сюда в более раннюю эпоху самих 
андроновских племен. На этом вопросе мы остановимся в главе, ^освя­
щенной генезису сакской культуры Семиречья. 
Таким образом, в исторической литературе, вслед за античными 
авторами, принятой многими исследователями может считаться точка 
зрения о локализации массагетов в низовьях Среднеазиатского между­
речья, а исседонов — в Семиречье
42
. 
Ахеменидские надписи все племена Средней Азии и Казахстана 
объединяют в три группы: сака-тиграхауда, сака'-хаумаварга и сака-та-
радарайя. О месте расселения их в литературе до сих пор продолжа­
ется дискуссия. 
На наш взгляд, сака-тиграхауда можно локализовать в районах 
Шаша, Киргизии и юга Казахстана. Этого мнения придерживаются и 
крупные советские востоковеды
43
. Разделяет эту точку зрения и 
И. И. Копылов
44
. Такая локализация саков с остроконечными шапками 
(тиграхауда) нам кажется более правильной. Принимая ее, мы относим 
исследованные памятники к сакам-тиграхауда. По-видимому, исседоны 
входили в союз племен сака-тиграхауда-
Материалы, имеющиеся в нашем распоряжении, можно разделить 
41
 См.: «Очерки истории СССР>. Первобытнообщинный строй и древнейшие госу­
дарства. М., 1956, стр. 272 (карта). 
42
 С. П.  Т о л с т и в . Древний Хорезм..., стр. 245; С. И. Р у д е н к о. Указ. работа, 
I960, стр. 175; А. Н.  Б е р н ш т а м . Указ. работа, 1952, стр. 214; М. М.  Д ь я к о н о в . 
Указ. работа, стр. 79. 
43
 К. В. Т р е в е р. Этнический состав населения Средней Азии в VI—V вв. 
до н. э. —СЭ, 1947, VI—VII, стр. 307; С. П.  Т о л с т о е . Указ. работа, стр. 243; К. В. 
Т р е в е р , А. Ю.  Я к у б о в с к и й , М. Э.  В о р о н е ц . История народов Узбекистана..., 
стр. 47; С. И.  Р у д е н к о . Указ. работа, 1960. стр. 175. 
44
 И. И. К о п ы л о в. Сакские племена Сыр-Дарьи и Семиречья по археологическим 
данным. Автореферат кандидатской диссертации. Л., 1953, стр. 6. 
16 

на две группы: сведения письменных источников и предметы материаль­
ной культуры, добытые из раскопов и взятые из случайных находок и 
кладов. 
В настоящей работе будет дан анализ новых материалов и харак­
теристика памятников культуры, принадлежащих, по нашему мнению, 
сакам-тиграхауда, изученных нами в разные годы. 
Во введении представляется возможным предложить читателю вы­
борку сведений, касающихся непосредственно саков-тиграхауда, извле­
ченных из повествований греческих историков Геродота (V в. до н. э.), 
Ксенофонта (V—IV вв. до н. э.), Полибия (II в. до н. э.), Страбона 
(I в. н. э.) и Птолемея (II в. н. э.), а также из ахеменидских кли-
нописей. 
В. В. Григорьев писал, что первоначально саки якобы были рассе­
лены в западной части Восточного Туркестана, на Тянь-Шане и Пами­
ре. Из этих районов они распространились до Балхаша и низовий 
р. Чу. При этом В. В. Григорьев ссылается на сведения о первоначаль­
ной родине саков, имеющиеся в «Махабхарата», в «Истории старшего 
дома Хань» и у Птолемея. Одинаковые сообщения трех разноязычных 
источников имеют большое значение и могут считаться достоверными. 
Эти сведения не вызывают сомнения у К. В. Тревер, А. Ю. Якубовского 
и М. Э. Воронец
45
. 
В надписи на рельефах гробницы Дария в ущелье Накш-и-Ру-
стем, около Персеполя, в числе трех сакских народов, зависимых от Пер­
сии, упоминаются и саки-тиграхауда. Надпись «сака-тиграхауда» на 
рельефах расположена под изображением фигуры война в остроконеч­
ной шапке. 
Другим важнейшим документом, в котором говорится о саках-тиг-
рахауда, является знаменитая Бехистунская надпись, высеченная в 
честь победы Дария над ними. 
Пятый столбец надписи (строки 20—30), восстановленный 
В. В. Струве, читается следующим образом: 
«Говорит Дарнй-царь: 
Вместе с войском саков я пошел 
к стране саков, которая за морем, 
эта шапку острой носит. 
Затем я корабельный мост близко 
к морю восстановил на его месте. 
От этого корабельного моста поошел 
я страну, и я саков сильно разбил, 
одну часть я схватил, другая часть 
связанной была приведена ко мне, и 
их первого, наибольшего из них 
Скунха по имени, его они захватили 
45
 К. В. Т р е в е р и др. Указ. работа, стр. 46. 
2-112 
1? 

и привели ко мне. Там другого 
наибольшим сделал я, как моя воля была. 
Затем страна моей стала»
46
. 
Еще раньше В. В. Григорьев высказал предположение, что бехи-
стунских саков нельзя принимать за причерноморских скифов, что они 
родственны среднеазиатским сакам
47
- Позднее это предположение под­
твердил А. А. Фрейман — крупнейший специалист по древнеперсидской 
письменности, подчеркнув, что в надписи Дария речь идет о походе 
против саков-тиграхауда
48
. 
Эту точку зрения поддерживают и авторы «Истории народов Узбе­
кистана»
49
. 
Геродот также упоминает саков-тиграхауда, только называет их 
иначе — «ортокарибантии». Перевод слова тот же, что и «тиграхауда», 
т. е. носящий острую шапку. О них Геродот пишет так: «Саки — скиф­
ское племя, имели на голове остроконечные шапки из плотного войлока, 
стоявшие прямо; одеты были в штаны, имели туземные луки, короткие 
мечи и секи1ры-сагарии»
50
. Эти сведения наглядно подтверждает изоб­
ражение саков на рельефе персепольского дворца (V в. до н. Э;). На 
голове у них остроконечные шапки-треухи, они одеты в короткие до ко­
лен кафтаны с узкими рукавами и поясом и в узких штанах. На пра­
вом боку у них висят короткие кинжалы, а на левом — горит. 
Хочется обратить внимание на одну важную, на наш взгляд, де­
таль в изображении, которую до сих пор не замечали. 
В науке принято, что все саки, кроме аргипеев, о которых Геродот 
сообщает, что они «плосконосы и с большими челюстями»
61
, т. е. мон­
голоиды, по антропологическому типу — европеоиды. Но если внима­
тельно присмотреться к изображениям саков-тиграхауда из дворца 
Ксеркса, то можно увидеть явные монголоидные признаки: плоское ли­
цо, редкая, клином, борода, узкий разрез глаз. Эти признаки особенно 
контрастно выступают, если сравнить персепольские изображения 
с изображением воина на золотой пластине из Аму-Дарьинского 
клада. 
Воин с аму-дарьинской пластинки имеет ярко выраженные европе­
оидные черты — удлиненное лицо, прямой разрез глаз, резко выступаю-
46
 В. В. С т р у в е. Указ. работа, стр. 233. В. В. Струве считает, что в этих строках 
Дарий под саками подразумевает массагетов. 
47
 В. В.  Г р и г о р ь е в . Указ. работа, стр. 15—<16. 
48
 А. А. Ф р е й м а н. Новые работы по древнеперсидским надписям. — ВДИ, 1940, 
№ 2, стр. 127. 
49
 К. В. Т р е в е р, А. Ю. Я к у б о в с к и й, М. Э.  В о р о н е ц . Указ. работа, 
стр. 51. 
60
 См.: ВДИ, 1947, № 2 (Геродот, VII, 64). 
61
  Т а м  ж е , 23—24. 
18 

Рис. 1. Саки-тиграхауда приносят дань персам (деталь рельефа из дворца 
Ксеркса в Персеполе, V в. до н. э.). 
щий, с горбинкой, нос. По-видимому, это согдиец или сак-амюргии — 
древний европеоидный житель Средней Азии. 
Таким образом, изучение персепольского изображения позволяет 
нам сделать следующий вывод. Из источников известно, что шапки 
остроконечной формы носили только саки-тиграхауда и саки-тарада-
райя. Саки-тарадарайя — обитатели юго-восточного Прикаспия, т. е. 
района, который издревле и в настоящее время населен европеоидной 
расой,— не могли быть изображены на персепольском рельефе с монго­
лоидными признаками. Следовательно, это фигуры саков-тиграхауда, 
обитателей Притяныпанья, Семиречья и Шаша. Соседство и общение их 
с обитателями района расселения центральноазиатской монголоидной 
расы, несомненно, привели к раннему расовому смешению семиречен-
ских саков. Ранняя мснголизация сако-усуньских племен подтверждает­
ся краниологическим материалом
52
. Причем постепенное смешение и на­
чальная монголизация племен саков-тиграхауда начались еще за не-
62
 В. В.  Г и н з б у р г . Материалы к антропологии древнего населения Юго-Восточ­
ного Казахстана. Труды ИИАЭ АН КазССР, т. 7, Археология, 1959, стр. 266—269. 
19 

сколько сотен лет до гуннов. По крайней мере, судя по изображениям 
на рельефе, уже в V в. до н. э. семиреченские саки имели некоторые 
монголоидные признаки. 
В племенной союз саков-тиграхауда входили аксатаги, исседоны, 
аристеи, возможно и аргиппеи. Пос­
леднее как бы подтверждает сведения 
Геродота: об их монголоидности, со­
седстве с исседонами и обитании «у 
подножия высоких гор». По Геродо­
ту, восточными соседями аргиппеев 
были исседоны, которые, видимо, пос­
ле переселения из степей Централь­
ного Казахстана расселились в Семи­
речье до границы с Восточным Турке­
станом и частично на его территории. 
Если принять эту локализацию иссе-
донов, то тогда объяснима усуньская 
легенда об их происхождении из рай­
она Бешбалыка
53
. 
Мы поддерживаем положение о 
тождестве усуней китайских летопи­
сей с исседонами Птолемея, обосно­
ванное в работах Кингемилла и А. Н. 
Бернштама
54
, а в настоящее время 
разделяемое и другими исследовате­
лями. Но история и история культу­
ры усуней-исседонов — это особая 
проблема, заслуживающая отдельного 
исследования. 
Таковы основные сообщения пись­
менных источников о саках-тиграхау-
да — ортокарибантии. Приведенные 
сведения искусственно изолируют 
семиреченских саков от двух других 
групп среднеазиатских саков. В дей­
ствительности эти родственные пле­
менные объединения жили и разви­
вались в теснейшем контакте, во вза-
Рис. 2. Золотая пластинка с изобра­
жением жителя Средней Азии (Аму-
Дарьинский клад, VI—V вв. дон. э.). 
53
 Н. М a t s u d a. The Geo.-historical studies on ancient Tien-shan region. To­
kyo, p. 3. 
54
 A. H.  Б е р н ш т а м . К вопросу об усунь-кушам и тохарах. (Из истории Цен­
тральной Азии).—Советская этнография (СЭ), 1947, № 3, стр. 41—47. 
20 

имосвязи и взаимовлиянии. Богатая событиями политическая история 
и история материальной и духовной культуры сакских племен тесно 
переплетена и родственна. 
Вторым видом источников по сакам, как уже отмечалось, является 
археологический материал, отличающийся наибольшей достоверностью 
и позволяющий глубже изучить вопросы культуры, быта и идеологии 
племен. 
Материальная культура саков Илийской долины, как и всего Семи­
речья, изучена еще очень слабо. Пока зарегистрированы буквально 
единицы памятников. Это объясняется не отсутствием их, а прежде все­
го тем, что специально поисками и исследованием сакских памятников 
никто не занимался-
Работы А. Н. Бернштама — первого открывателя и исследователя 
погребений саков долины р. Или — охватывают огромный период, на­
чиная с эпохи бронзы и кончая поздним средневековьем. В них исто­
рия саков не была специальным объектом исследования. Ее вопросы 
разрабатывались попутно, как часть многих проблем, решенных или по­
ставленных А. Н. Бернштамом в своих трудах. 
В настоящее время на территории Илийской долины известны семь 
сакских могильников, относящихся к разным этапам сакской культуры. 
Могильники Каргалы I и Кара-Шокы частично раскопаны А. Н. Берн­
штамом в 1939—1940 гг. и датируются им соответственно VIII—VII и 
V—IV вв. до н. э.
55 
В двух других могильниках Жуантобе I и Кадырбай III в 1956 г. 
Е. И. Агеева и А. Г. Максимова раскопали десять курганов, исследовате­
ли отнесли их: первый — к VII—VI и второй — к IV—III вв. до н.э.
56 
В остальных трех могильниках Бесшатыр, Кзылауз I, Алтын-
Эмель I в разные годы, начиная с 1954 г., нами раскопано 40 курганов, 
причем могильник Кзылауз I, состоящий из 17 насыпей, раскопан пол­
ностью
57
. 
Много сведений о материальной культуре сакских племен дали слу­
чайные находки и клады, среди которых особую ценность представляет 
большая коллекция бронзовых котлов, жертвенников и светильников, 
хранящихся в основном в Центральном государственном музее Казах-
65
 А. Н.  Б е р н ш т а м . Археологический очерк Северной Киргизии. Фрунзе, 1941, 
стр. 24—26. 
56
 А. Г.  М а к с и м о в а . Курганы сакского времени могильника Джувантобе — 
КС ИИМК, I960, вып. 80, стр. 60—64; £. И.  А г е е в а . Курганные могильники северо­
восточной части Алма-Атинской области.— Известия АН КазССР, серия истории, ар­
хеологии и этнографии, 1959, вып. 36 (11), стр. 83—85. 
57
 К. А. А к и ш е в. Саки Семиречья. — Труды ИИАЭ АН КазССР, т. 7, Археоло­
гия. 1959, стр. 204—214. 
21 

стана в г. Алма-Atc, а также в музеях Фрунзе, Ташкента, Джамбула, 
Омска, Семипалатинска, Москвы и Ленинграда. 
Публикациям списка всех медных котлов, имеющихся в музейных 
коллекциях и известных по литературным и архивным источникам, по­
священы две работы Е. Ю. Спасской
68
. В списке Е. Ю. Спасской приво­
дятся 47 более или менее паспортизированных котлов, найденных на 
территории Казахстана, из них 32 из окрестностей г. Алма-Аты (Илий-
екая долина). В это число вошли медные котлы, обнаруженные до 
1956 г. В последующие 4—5 лет на территории северо-восточного Се­
миречья (Алма-Атинская область) найдено еще 15 котлов, из них два 
медных, остальные железные (?)*. Опять-таки большинство котлов (12 
железных и 1 медный) обнаружено в окрестностях г. Алма-Аты. Таким 
образом, район города является своеобразным хранилищем котлов — 
символов домашнего очага и благополучия. 
В районе нынешней Алма-Аты и ее окрестностях находят не только 
котлы, но и многочисленные клады светильников, бронзовых орудий тру­
да, оружия, принадлежностей конской упряжи. Одним из первых 
(1855 г.) обнаружен клад медных или бронзовых предметов (бронзовый 
сосуд с носиком и витой ручкой, бронзовый вислообушный топор, доло­
то и скребок) в окрестностях г. Верного, в с. Алексеевка. Н. Н. Панту-
сов все вещи передал в Археологическую комиссию
59
. В мае 1887 г. в 
г. Верном был открыт другой клад: поломанный медный жертвенник, 
два изображения крылатых барсов и две ножки в виде лап животных 
из семейства кошачьих
 60
. По-видимому, это части разбитого жертвен­
ника, аналогичного известному Семиреченскому алтарю, описанному 
А. С. Стрелковым
61
. Семиреченский алтарь — это прямоугольной формы 
стол на четырех низких ножках, на бордюре которого изображены иду­
щие двадцать пять крылатых львов. 
Большой клад (четыре медных и один железный котлы и бронзовый 
светильник) был обнаружен в 1912 г. в полураспаханном кургане меж-
68
 Е. Ю. С п а с с к а я. Медные котлы ранних кочевников Казахстана и Киргизии.— 
Ученые записки АГПИ, серия общественно-политическая, 1956, т. XI (1), стр. 155—169; 
с е ж е . Находки медных котлов ранних кочевников в Казахстане и Киргизии. Там же, 
1958, т. XV, стр. 178—193. 
* В 1962 г. в районе г. Алма-Аты, у Каменского плато, был обнаружен клад из 
10 медных котлов. 
' •
 м
 «Отчет Археологической комиссии за 1882—1888 гг.», СПб., 1889, стр. 
XCV—XCVI. В нашей работе эти вещи публикуются под названием «Новоалексеевский 
клад». 
60
 «Записки Императорского археологического общества», 1887, т. III, новая серия, 
вып. 1, стр. 278. 
61
 А. С.  С т р е л к о в . Большой Семиреченский алтарь. Сборник статей «С. Ф. 
Ольденбургу к пятидесятилетию научно-общественной деятельности, 1882—1932 гг.», 
Л.. 1934, стр. 477—493. 
22 

ду реками Большой Алматинкой и Поганкой, в 5 км от г. Алма-Аты
62
. 
Светильник украшен четырьмя фигурами крылатых тигров, помещен­
ными по углам квадратной жаровни. Как и два других светильника, 
найденных в окрестностях г. Алма-Аты, он представляет собой уни­
кальный памятник сакского искусства, свидетельствующий о высокой 
технике литейного дела. 
Второй светильник найден на территории города. Его круглая жа­
ровня укреплена на полой конусовидной подставке и украшена по 
бордюру восемью фигурками шагающих тигров. В середине тарелки 
имеются две скульптуры двугорбых верблюдов
63
. 
Третий светильник обнаружен в 1953 г. вместе с четырьмя (три 
медных и один железный) котлами в районе с. Иссык (недалеко от 
г. Алма-Аты). Круглая тарелка светильника лежит на ажурной конусо­
видной подставке. На тарелке укреплена скульптурная фигурка лошади, 
я напротив нее, поджав по-восточному ноги, сидит мужчина
64
. 
Эти находки привлекают внимание исследователей сако-усуньских 
древностей, так как они являются выдающимися памятниками, свиде­
тельствующими о высокой культуре и совершенной технике литья, 
и, наконец, о художественном вкусе саков. На оригинальный способ ли­
тья этих предметов впервые обратил внимание И. И. Копылов, выска­
завший предположение о существовании у сакских мастеров-медников 
литья с разделителями —жеребейками
65
. В литературе, описывающей 
медные котлы, бронзовые жертвенники и светильники, нет единого мне­
ния о назначении котлов и скульптурных изображений, являющихся не­
отъемлемой частью этих изделий. А. Н. Бернштам считает, что даже 
котлы, не говоря о жертвенниках и светильниках, всегда были культо­
выми, жертвенными предметами, связанными с шаманистско-зороаст-
рийскими воззрениями племен
66
. С таким мнением нельзя согласиться 
полностью. Возможно, большие и нарядно украшенные котлы были 
культовыми. Но большинство из них, бесспорно, служило кочевникам 
удобной и универсальной посудой. Об этом говорит многочисленность 
котлов, разнообразие их размеров и, наконец, этнографические парал­
лели из быта недавних кочевников — казахов и киргизов. 
По-разному трактуются в литературе изображения животных на 
котлах, светильниках и жертвенных столах. Андерсон, исследуя ордос-
62
 Хранится в Государственном Эрмитаже, Jv"» CA-13762. 
и
 Г. С. М а р т ы н о в. Иссыкские находки.—КС ИИМК, 1955, вып. 59, стр. 
150—156. 
64
 Хранится в. Центральном Государственном музее Казахстана. 
65
 И. И.  К о п ы л о в . Из истории техники литейного дела в сакское время.— Уче­
ные записки АГПИ им. Абая, серия общественно-политическая, 1957, т. XIV (2), стр, 
291—299. 
м
 А. Н.  Б е р н ш т а м . Историко-археологические очерки..., стр. 43. 
23 

скую бронзу, пришел к выводу, что эти изображения зверей выполняют 
охотничье-магическую функцию; с его точкой зрения не согласна 
В. В. Гольмстен, которая видит в них символ тотема
67
. По мнению 
А. Н. Бернштама, звериные изображения выполняют тотемно-магиче-
скую функцию
68
. Мы присоединяемся к последнему мнению, но с ого­
воркой, что по мере развития сакской культуры скульптурные изобра­
жения все более становились предметами украшения изделия. Находка 
светильника из с. Иссык с изображением лошади и человека подтвер­
ждает наше предположение. 
Многочисленные находки сакской бронзы на территории Семиречья 
свидетельствуют о мощном местном очаге производства и самобытности 
сюжетов изделий. 
В последнее время только на территории северо-восточного Семи­
речья обнаружены новые клады бронзовых предметов и отдельные из­
делия (Турксибский клад, Иссыкский клад, котел из района г. Текели 
и др.). Эти находки не только пополнили коллекцию сакской бронзы, но 
и позволили более уверенно определить их датировку. Описание новей­
ших находок будет дано в соответствующем разделе работы. 
*
7
 В. В.  Г о л ь м с т е н . Из области культа древней Сибири.—Известия ГАИМК. 
1933, № 100. 
м
 А. Н. Б е р н ш т а м. Историко-археологические очерки..., стр. 40—50. 

Глава I 
МОГИЛЬНИК БЕСШАТЫР —УСЫПАЛЬНИЦА ЦАРЕЙ 
САКОВ-ТИГРАХАУДА 
Илийская долина — своеобразный природный коридор, образован­
ный горными цепями Заилийского Алатау на юге и хребтами Малайса-
ры, Шолактау, Алтын-Эмель и Катутау на севере. С запада на восток 
долина открыта на 600—700 км, начиная с прибалхашских песков до 
г. Кульджи. Только в одном месте этот огромный коридор частично пе­
регораживает «последний щит»—всегда синеватые, подернутые дым­
кой горы Аяккалкан. Сильные постоянные северо-западные ветры ле­
том приносят жаркое дыхание Бетпак-Далы и Сары-Ишик-Отрау, а зи­
мой начисто выдувают снег с равнины правобережья реки. 
Географическое положение Илийской долины определило ее зна­
чительную историческую роль. Она представляет собой широкий про­
ход, связывающий Казахстан и Среднюю Азию с Восточным Туркеста­
ном и далее с Китаем, что способствовало раннему установлению эко­
номических и политических овязей между странами, взаимопроникнове­
нию и смешению племен, взаимовлиянию культур. 
Узкая полоса правобережья среднего течения р. Или, где распо­
ложены величественные курганы Бесшатыра, ограничена на севере го­
рами Шолактау, а на юге — берегом самой реки. Местность густо изре­
зана большими и малыми саями, образованными дождевыми и павод­
ковыми водами, стекающими с гор; растительность бедна, только в 
дождливые годы и ранней весной все вокруг покрывается ярким ков­
ром полевых цветов и эфемеров, в остальное время встречаются лишь 
заросли камыша и кустарников, джиды и чингиля, на низких затопляе­
мых поймах р. Или. 
Бесшатырский могильник расположен у подножья гор Желшалгыр, 
у входа в ущелье Шилбыр, в 3 км от берега реки и в 100 км на восток 
от пос. Илийск. Памятник у местного населения носит название могилы 
Бесшатыр. 
25 

С возвышенного, открытого с трех сторон места, где находится мо­
гильник, хорошо просматривается все левобережье реки, вплоть до от­
рогов Заилийского Алатау. 
Первое и единственное сообщение о Бесшатыре имеется в работе 
В. Д. Городецкого. В ней лишь упоминается, что на правом берегу 
р. Или расположены курганы Бесшатыра и что их в 1924 г. посетил 
В. Парфентьев
1
. В известных нам трудах других исследователей, за­
нимавшихся в разные годы изучением Семиречья, об этом памятнике 
ничего не говорится. 
Бесшатырский могильник вытянут с севера на юг на 2 км, с запа­
да на восток — на 1 км и состоит из 31 кургана, из них 21 курган с ка­
менным покрытием и 10— с насыпью из щебня и земли. Особой системы 
в расположении курганов нет, но можно выделить две более или менее 
компактные группы: северную и южную. Северная группа состоит из 
шести каменных курганов. В нее входят три самых больших кургана-
могильника: Большой, Второй и Третий бесшатырские курганы. 
Южная группа курганов находится в 0,5 км от северной и насчиты­
вает четыре каменных кургана, вытянутых в цепочку в меридиональном 
направлении. На северо-западной стороне к цепочке примыкают пять 
малых щебеночных курганов, остальные разбросаны по всей территории 
могильника. 
По размерам насыпей курганы можно разделить на большие, сред­
ние и малые. Диаметры больших курганов варьируют от 45 до 105 м, а 
высота — от 6 до 17 м; у средних, соответственно, 25—38 м и 5—6 л и у 
малых — 6—18 м и 0,8—2 м. 
За четыре года (1957, 1959—1961) в могильнике раскопано 18 кур­
ганов, из них три больших, остальные средние и малые. В 1957 г. 
вскрыто два малых кургана (24 и 25), в 1959 г.— большой — Шестой 
бесшатырский курган и пять малых курганов (15, 26, 27, 29 и 30). Наи­
большее количество курганов раскопано в 1960 г. В этом году исследова­
ны: Третий бесшатырский курган, два средних (8 и 14) и шесть малых 
(17—22). 
К сожалению, все курганы, за редким исключением (25), разграб­
лены людьми, знакомыми с устройством этих сакских «пирамид». 
Однако, несмотря на это, бесшатырские курганы дали не только 
прекрасный датирующий материал (кинжалы, наконечники стрел), но'и, 
что особенно ценно, неизвестные ранее типы монументальных надмо­
гильных конструкций, позволившие по-новому судить о культуре сак­
ских племен Семиречья, об уровне их строительной техники, об опыте 
использования в строительстве жилых и культовых сооружений дере-
1
 В. Д.  Г о р о д е ц к и й . Древности Семиреченской (Джетысуйской) области. 
Архив ИИАЭ АН КазССР. Рукописный фонд, инв. № 37, стр. 16. 
26 

ва, камня и камыша. Кроме того, в результате тщательного изучения 
бревенчатого сооружения получены данные о способе обработки древе­
сины и основных плотничьих орудиях древних обитателей этих мест. 
По внешним наземным сооружениям, сложной структуре насыпи 
и монументальным погребальным устройствам бесшатырские курганы 
являются не просто надмогильными насыпями, а выдающимися памят­
никами сакской архитектуры.