1 См. выше. С. 165—166. 2 Часто говорят: „Автор не осмелился бы написать этого, если бы это не было верно". Такое рассуждение неприменимо к малоцивилизованным
179
применять только тогда, когда известно, как автор представлял себе свою публику и имел ли он достаточно хладнокровия, чтобы с нею считаться.
3) Был ли утверждаемый факт настолько безразличен для автора, что у него не было ни малейшего искушения его исказить? Это относится к общим фактам, обычаям, учреждениям, предметам, лицам, отмечаемым автором случайно. Даже лживое повествование не может состоять исключительно из ложных сообщений; чтобы локализировать свои факты, автору приходится обставить их точными данными. Эти последние не интересовали его: их знали все его современники. Но для нас они поучительны и верны потому, что автор не старался нас обмануть.
2-й случай. Факт по самому своему свойству делает ошибку невероятной. Как бы ни были многочисленны шансы ошибки, существуют такие „крупные" факты, что их трудно видеть не такими, как они есть в действительности. Надо, следовательно, решить вопрос, легко ли было констатировать факт: 1) очень ли долго он продолжался, так что его часто видели (например, памятник, человек, обычай, продолжительное событие?) 2) Был ли он настолько распространен, что его видело много людей (битва, война, обычай целого народа?) 3) Выражен ли он в столь общих чертах, что достаточно самого поверхностного наблюдения, чтобы его схватить (существование вообще человека, города, народа, обычая?) Это те простые факты, которые образуют прочно обоснованную часть исторического знания.
3-й случай. Факт такого свойства, что самое сообщение о нем служит ручательством за его точность. Человек не утверждает, что он видел или слышал неожиданный факт, противоречащий его привычкам, иначе как под давлением наблюдения. Факт, кажущийся очень невероятным тому, кто о нем сообщает, имеет много шансов быть точным. Надо, следовательно, ответить на вопрос, был ли подтверждаемый факт в противоречии с другими понятиями автора, было ли
