Добро пожаловать в Слизерин

Потому что страшно.
Часы отбивают второй час ночи, но Юнги всё никак не может заставить себя 
лечь в постель. Зачем, если уснуть опять не получится? Да и не давала покоя 
мысль, что Чимин сейчас совсем один, без присмотра, ведь медсестре тоже 
нужно отдыхать. Ноющее весь день в груди желание увидеть парня снова 
начало стремительно разрастаться. Достигнув своего апогея, оно больно 
ударило изнутри по солнечному сплетению, заставив подавиться выдохом. 
«Я хочу его увидеть. Хочу. Мне нужно», - пронеслось в голове.
Поднявшись на ноги, Юнги одёрнул одежду и взял с собой палочку. Уже выйдя 
за порог, парень прислушался к негромким голосам внизу и вернулся в комнату, 
доставая из ящика стола заветный пузырёк с зельем. Его волос и кровь уже 
были добавлены внутрь, зелье было готово к употреблению, и Юнги решил не 
откладывать дело в долгий ящик. Спускаясь вниз, он на полпути встретился с 
пятикурсником, который тут же прошмыгнул мимо него тенью, прячась за 
дверями спальни. От Юнги днём-то все шугались, опасаясь зловещего взгляда, а 
тут ночью наедине на тёмной лестнице столкнулись. Наверное, у парня ладони 
заледенели от ужаса.
- Как хорошо, что ты не спишь. Что, бессонница замучила? – равнодушно 
поинтересовался Мин, приближаясь к дивану возле камина.
Хосок выглядел ужасно на самом деле. Бледный и осунувшийся после болезни, 
синяки под глазами, скулы заострились, а губы, растягивающиеся обычно в 
улыбку сердечком сжаты в тонкую линию. Парень при появлении Юнги не 
дёрнулся даже, лишь вскинул на него уставший взгляд и хмыкнул негромко. А 
после снова перевёл взгляд на пламя.
- Пожалуй, теперь я могу понять, как тебе было дерьмово после всех этих 
допросов. Знаешь, авроры ведь приходили ко мне домой, пока я с горячкой 
валялся. Вынюхивали, выспрашивали, угрожали даже. Если я не ошибаюсь, то до 
их появления меня ни разу не тошнило. Забавно, да? То ли меня всегда 
подсознательно воротило от этих зажравшихся ублюдков, которые считают себя 
богами, потому что вольны вытворять, что хотят, то ли потому что они пытались 
в моих мозгах копаться. Ты же помнишь, да, что от легилименции меня всегда 
тошнило? Конечно помнишь, ты ведь не раз в моих мозгах копался.
Юнги уселся в кресло, разглядывая бывшего друга и приятеля. Хосок выглядел 
действительно дерьмово, потрепанный болезнью, допросами, своими чувствами 
и путаницей, которая из-за них возникла, своими собственными загонами и 
желаниями. 
- Я ведь действительно хотел, - негромко признался Хоуп, встречаясь с чужим 
взглядом и улыбаясь надломлено. – Это я установил барьер, чтобы дым раньше 
времени не учуяли и не заметили. Я хотел подловить Чимина по его 
возвращении в замок, специально ведь следил за ним, подслушал разговор с 
Чонгуком о том, что он хочет подарок тебе купить. Это он попросил всех 
морочить тебе голову, чтобы ты не догадался. Я хотел подловить его на улице, 
сыграть в панику и попросить помочь потушить пожар в уголке, мол, некогда 
просить кого-то о помощи. Я знал, что он не откажет, наивный идиот, там ведь 
его черепахи.
149/173

Подавшись вперёд, Хосок поставил локти себе на колени и принялся тереть 
болящие от долгого созерцания огня глаза. А после снова посмотрел на Юнги, 
на лице которого не было ни единой эмоции, только руки сжимали 
подлокотники кресла до скрипа искусственной кожи.
- Не знаю, смог бы я действительно заманить его туда и запереть дверь, смог бы 
действительно просто уйти, оставив его там умирать, но я хотел. Действительно 
хотел это сделать. Но в обед директор вызвал к себе, а потом отправка домой и 
званый ужин, из-за которого все планы полетели к чёрту. Знаешь…
Поднявшись с дивана, Хосок плавно опустился на колени перед Юнги, опуская 
ладони поверх его коленей и заглядывая в глаза с застарелой тоской, отчаянием 
и одиночеством.
-… любить тебя очень больно, Юнги. Это даже не любовь, это какая-то зараза, 
болезнь, которая высушивает меня изнутри, заставляет позабыть обо всём 
человечном, что есть во мне. Я хочу убить их всех, слышишь? Всех, кто имеет 
возможность быть с тобой рядом. И это пугает даже меня самого. Я помешался 
на тебе, это так страшно. И так опасно.
Голос Хосока срывается, парень роняет голову, вжимаясь лицом в чужие острые 
колени. Сломленный, потерявшийся, сам уставший от всего происходящего 
снаружи и глубоко в себе, в душе. Страдающий от своих же чувств, но 
упивающийся ими, как изысканным вином. Только вино это приелось, теряя свой 
волшебный вкус и пряное послевкусие. Так бывает, когда сначала 
наслаждаешься напитком, пробуешь его чаще, а после привыкаешь и 
понимаешь, что вся прелесть этого вина исчезла. Привычка, обычная красная 
вода, которую начинаешь хлестать как чай или кофе. И вроде бы хочешь 
остановиться, да только не получается, потому что зависим.
Юнги понимает это ясно как никогда, а потому не говорит ничего, не пытается 
оттолкнуть или ударить. Тянется к карману и достаёт фиал с зельем, вкладывая 
в чужую ладонь. Хосок отстраняется, смотрит сначала ему в глаза, а после 
переводит взгляд на зелье. Дёргается в сторону, понимая сразу, что это такое, а 
после усмехается горько.
- Лекарство от этой болезни. Готовое, да?
- Да. Готовое.
Юнги на самом деле не был уверен, как поступит с этим зельем. Заставит 
выпить силком или тайно подольёт в чужой кубок с соком или чаем. Но вариант 
того, что Хосок сам откроет фиал, отсалютует ему и зальёт себе в рот, Мин не 
допускал отчего-то. Наверное, если бы не измотавшие младшего слизеринца 
болезнь и бестактные как всегда авроры, то он бы агрился, отбивался и 
противился. Но Хосок сломлен и раздавлен, а потому послушно проглатывает 
всё до последней капли.
Нет криков и слёз, боли или крови из носа, нет неприятного вкуса или запаха. 
Несмотря на цвет, зелье это было совершенно никакое, безликое, пустое по 
своей сути.
- Что ж, спокойной ночи… Хён…
150/173

Тихое прощание, и Хосок возвращает пустой фиал и удаляется в сторону спален. 
Юнги какое-то время смотрит ему вслед, а после убирает пузырёк в карман. 
- Спокойной ночи, - запоздало выдыхает он и направляется к выходу из 
гостиной.

жүктеу/скачать 0,85 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: