Не навреди. Истории о жизни, смерти и нейрохирургии



Pdf көрінісі
бет17/68
Дата23.01.2022
өлшемі1,27 Mb.
#113597
1   ...   13   14   15   16   17   18   19   20   ...   68
Байланысты:
Генри Марш-Не навреди

***
Миновал  год.  Я  почти  позабыл  о  больших  надеждах,  круживших  мне
голову  в  день  отъезда  из  Киева,  как  вдруг  –  довольно-таки  неожиданно  –
получил  рождественскую  открытку  от  Игоря,  к  которой  прилагалось
письмо  от  академика  Ромоданова  с  просьбой  принять  Игоря  в  Лондоне  и
показать ему достижения современной нейрохирургии.
То,  что  началось  для  меня  как  обычный  туризм,  превратилось  в  нечто
более 
серьезное, 
когда 
Игорь 
столкнулся 
с 
недовольством 
и
сопротивлением  со  стороны  достопочтенного  руководства  украинского
здравоохранения.
Вернувшись домой после трехмесячного визита в Лондон, Игорь узнал,
что  академика  Ромоданова  не  стало.  Вместо  того  чтобы  поскорее  найти
нового покровителя (обязательное условие жизни в украинском обществе,
также  известное  как  «крыша»),  Игорь  принялся  публично  заявлять,  что
украинская  нейрохирургия  находится  в  зародышевом  состоянии  и  что
нужно  произвести  в  ней  революцию.  Ситуация  осложнялась  тем,  что  за
место  покойного  академика  Ромоданова  разыгралась  нешуточная  борьба.
Эта  должность  подразумевала  существенные  привилегии,  такие  как
большая  квартира  и  автомобиль  с  личным  шофером.  Начальник  Игоря
тоже  метил  на  этот  пост,  но  его  шансы  таяли  на  глазах  из-за  дерзости
Игоря.
Следующие  несколько  лет  оказались  для  Игоря  по-настоящему
непростыми:  ему  пришлось  постоянно  биться  за  право  преобразовать
подконтрольное  ему  отделение  в  соответствии  с  западными  стандартами.
Последовал ряд официальных отказов и выговоров, расследований и даже
телефонных звонков с угрозами. Какое-то время Игорь каждую ночь спал в
новой комнате. Как он со всем справился, я даже представить не могу.
Я осознал, что мое наивное желание помочь Игорю не столько решило
его  проблемы,  сколько  привело  к  появлению  новых  трудностей.  Однако  я
не мог позволить себе бросить Игоря на произвол судьбы. Так что каждый
раз, когда «недоброжелатели», как он их называл, пытались его прижучить:
закрыть  его  отделение  или  уволить  его  подчиненных,  –  я  делал  все,  что


было  в  моих  силах,  чтобы  помочь.  Хотя,  стоит  признать,  с  весьма
приличного,  безопасного  расстояния.  Если  же  я  и  ездил  в  Киев,  то  всегда
знал,  что  смогу  вернуться  домой,  какими  бы  неприятными  ни  были  мои
стычки  с  высокопоставленными  местными  чиновниками.  С  помощью
Игоря  я  писал  статьи  в  украинские  газеты  и  даже  давал  пресс-
конференции.  Я  привез  в  Киев  всевозможное,  пусть  и  неоднократно
использовавшееся  ранее,  медицинское  оборудование.  Я  брал  с  собой  в
Лондон ординаторов Игоря, чтобы поделиться с ними опытом. Я выполнял
операции  на  головном  мозге,  которые  никогда  прежде  на  Украине  не
проводились.  Оглядываясь  назад  –  на  ужасные  условия  проведения
операций  и  непримиримую  враждебность  чиновников  от  медицины,  –  я
воспринимаю то, что творил тогда, как нечто граничащее с безумием. Мне
определенно было не занимать самоуверенности и независимости, которых
в будущем предстояло лишиться.
Кстати,  несмотря  на  неблагоприятное  начало  операции  при  невралгии
тройничного  нерва  и  мою  постыдную  панику,  все  закончилось
грандиозным  успехом.  На  следующий  день  украинские  телезрители
увидели репортаж, в котором говорилось, что женщина впервые за многие
годы перестала мучиться от сильнейших болей. Я отправился самолетом в
западную  Польшу,  чтобы  забрать  машину,  которую  оставил  у  друга.  К
нему  домой  я  привез  микроскоп,  который  нужен  был  для  операции,  а
Игорь, в свою очередь, приехал в Польшу с Украины на старом грузовичке,
чтобы захватить меня вместе с оборудованием.
По дороге в аэропорт мы сделали крюк, чтобы заехать на Бессарабский
рынок, расположенный в центре Киева. Бессарабский рынок – это киевский
аналог  лондонского  Ковент-Гардена  или  парижского  Ле-Аль:  огромное
округлое здание XIX века с крышей из стекла с чугунными перекрытиями.
Внизу  разместился  рынок  с  весьма  энергичными,  но  дружелюбными
женщинами  в  ярких  платках,  которые  торговали  фруктами,  овощами  и
соленьями.  Был  здесь  и  цветочный  отдел  (украинцы  дарят  друг  другу
цветы по любому поводу), и мясной ряд с целыми поросячьими головами,
горами  свежего  мяса  и  разделанными  свиными  тушами,  свисающими  с
крюков,  словно  брюки.  Этому  месту  была  присуща  типично  украинская
красота  –  несовершенная  и  неряшливо-грубая,  но  непосредственная,
которая  начала  постепенно  исчезать  с  появлением  современных
супермаркетов.  Игорь  объяснил,  что  единственная  причина,  по  которой
Бессарабский  рынок  еще  не  закрыли,  заключается  в  том,  что  он
превратился  в  аттракцион  для  туристов.  Внезапно  Игорь  оживился  и
устремился к одной из палаток с рыбой.


–  Большая  редкость!  –  Он  указал  пальцем  на  трех  длинных  копченых
угрей, лежавших за стеклом.
Он купил одного из них и преподнес мне в качестве подарка. Запашок
был тот еще.
–  Такое  не  каждый  день  увидишь,  –  заявил  Игорь  с  гордостью.  –  Они
ведь внесены в Красную книгу!
– Что еще за Красная книга?
– Книга с перечнем животных, оказавшихся на грани вымирания. Угрей
больше  нигде  нет.  Повезло,  что  вам  достался  один  из  них,  –  сказал  он,
довольный собой.
–  Но,  Игорь,  что,  если  это  последний  украинский  угорь?  –  Я
рассматривал  длинное  и  некогда  прекрасное  творение  природы,  которое
плавало,  блистая  великолепием,  в  далекой  украинской  речке,  а  теперь
мертвое  и  копченое  лежит  в  полиэтиленовом  пакете  с  надписью
«Джорджио Армани».
Взяв пакет из рук Игоря, я послушно положил к себе в чемодан.
Несколько  дней  спустя,  вернувшись  в  Лондон,  я  выбросил  копченого
угря  в  сад  на  заднем  дворе,  так  как  не  мог  заставить  себя  съесть  его  и
рассчитывал,  что  бродячей  лисе,  которую  частенько  видел  по  утрам,  он
придется  по  вкусу.  Угорь  пропал  уже  на  следующий  день,  но  позже  я  с
грустью  обнаружил  его  чуть  дальше  в  кустах:  даже  лиса  отказалась  от
такого угощения. Мне не осталось ничего другого, кроме как выкопать яму
и  похоронить  несчастное  животное  –  последнего  украинского  угря  –  в
разросшейся цветочной клумбе на краю сада.




Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   13   14   15   16   17   18   19   20   ...   68




©engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет