Мортенсон вернулся в Исламабад с временным паспортом на один год,
который ему неохотно выдали в консульстве в Катманду. Отдавая Грегу
ключ от номера в гостинице «Дом, милый дом», портье вручил ему и
целую кипу телефонограмм из американского посольства. Мортенсон
рассеянно просматривал их, направляясь к
своей комнате по грязному
розовому ковру. Тон предупреждений с каждым днем становился все более
угрожающим. Последняя телефонограмма была попросту истеричной.
Посольство приказывало всем американским гражданским лицам
немедленно покинуть страну, которую в телефонограмме называли «самым
опасным местом Земли». Мортенсон бросил на постель сумку и попросил
Сулеймана взять ему билет на ближайший самолет в Скарду.
* * *
Грег вернулся в США за два месяца до того, как был похищен и
обезглавлен
Дэниел Перл,
[71]
а американские пожарные начали разбор
разрушенного Всемирного торгового центра. Одним из множества
сторонников Мортенсона в альпинистском сообществе был Чарли
Шимански, бывший руководитель Американского альпинистского клуба. В
том году ему удалось собрать среди членов своей организации рекордную
сумму для ИЦА. Чарли вспоминает возвращение Мортенсона из Пакистана
после событий 11 сентября.
«Когда Грег получит
Нобелевскую премию мира, я надеюсь, что
комиссия, собирающаяся в Осло, вспомнит этот день, —
говорит
Шимански. — Этот парень спокойно, упорно трудился в зоне военных
действий. Он боролся с коренными причинами террора — и делал это так
же героически,
как пожарные, которые поднимались по лестницам
горящих небоскребов, когда все остальные судорожно пытались спастись».
Весь следующий месяц, когда американские бомбы и крылатые ракеты
падали на западные регионы Афганистана, Мортенсон колесил по
Северному Пакистану на своем «лендкрузере», прилагая огромные усилия
к тому, чтобы все начатые проекты ИЦА были завершены до наступления
холодов.
«Иногда по ночам мы с Фейсалом слышали
рев двигателей военных
самолетов США, пролетавших по воздушному пространству Пакистана.
Мы видели далекие вспышки на западе — словно там разразилась
чудовищная гроза. Фейсал, который каждый раз, видя фотографию Усамы
бен Ладена, плевал на нее, вздрагивал при мысли о том,
что должны
чувствовать люди, оказавшиеся под этими бомбами. Он воздевал руки к
небу, моля Аллаха избавить их от страданий».