Капут драконис,
— ответил Перси, и портрет отъехал в сторону,
открыв круглую дыру в стене.
Все пробрались сквозь нее самостоятельно, только неуклюжего
Невилла пришлось подталкивать. Круглая уютная Общая гостиная
Гриффиндора была заставлена глубокими мягкими креслами.
Перси показал девочкам дверь в их спальню, мальчики вошли в
другую дверь. Они поднялись по винтовой лестнице — очевидно, комната
находилась в одной из башенок — и, наконец, оказались в спальне. Здесь
стояли пять больших кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытые
темно-красными бархатными шторами. Постели уже были постелены. Все
оказались слишком утомлены, чтобы еще о чем-то разговаривать, поэтому
молча натянули свои пижамы и забрались на кровати.
— Классно поели, правда? — донеслось до Гарри бормотание Рона,
скрытого от него тяжелыми шторами. — Уйди отсюда, Короста!
Представляешь, Гарри, она жует мои простыни!
Гарри хотел спросить Рона, что из сладкого ему больше всего
понравилось, но не успел — он заснул, едва голова коснулась подушки.
Наверное, странный сон, приснившийся Гарри, объяснялся тем, что он
слишком много съел. Во сне он расхаживал в тюрбане профессора
Квиррелла, а тюрбан беседовал с ним, убеждая его, что он должен перейти
на факультет Слизерин, поскольку так ему предначертано судьбой.
Гарри категорично заявил тюрбану, что он ни за что не перейдет в
Слизерин. Тюрбан становился все тяжелее и тяжелее, и Гарри пытался его
снять, а тот сжимался, больно сдавливая голову. Рядом стоял Малфой и
смеялся над тщетностью предпринимаемых Гарри попыток. А затем
Малфой превратился в крючконосого преподавателя по фамилии Снегг,
который хохотал громким леденящим смехом. Потом ярко вспыхнул
зеленый свет, и Гарри проснулся, обливаясь потом и содрогаясь.
Гарри перевернулся на другой бок и снова заснул. А когда проснулся
следующим утром, он даже не мог вспомнить, что ему приснилось.
|