40
обозначающие звуки, связанные с явлениями природы (
порхла-
«1) издавать
звук (
обычно о густой жидкости
); 2)
перен
. говорить невнятно, в нос,
гнусавить»,
кÿзÿре-
«1) греметь; 2)
перен.
говорить громко» и т.д.);
2) глаголы, в основных ЛСВ
обозначающие незвучание и
включающиеся в ЛСГ глаголов говорения на основе метафоризации путем
сочетания с одушевленным объектом воздействия (
чі
- «1) есть что-л.; 2)
перен.
долго и нудно читать нотации кому-л.»,
кимір-
«1) грызть что-л.; 2)
перен.
долго и нудно читать нотации кому-л.;
букв.
грызть кого-л» и др.).
При отборе глаголов в одну ЛСГ учитываются их грамматические и
семантические признаки. А.А.Уфимцева пишет,
что это лексемы,
«вычленяемые на основе общности денотата, … объединяемые по
интегрирующему компоненту лексического
значения конституентов и
обычно принадлежат к одной части речи» [Уфимцева 1962]. При этом важно
учитывать определенные синтагматические особенности, свойственные
именно
глаголам одной группы, в частности – типовую сочетаемость
глаголов. Например, при выделении глаголов
говорения указывается на их
способность вводить прямую и косвенную речь. А.А.Уфимцева также
считает
важным
критерием
выделения
ЛСГ
внутриязыковые
взаимоотношения лексических единиц: «…языковой критерий – наличие в
тот или иной исторический период свободных
смысловых связей между
словами по линии их лексического значения. Основным и изначальным для
выделения подобной лексико-семантической группы служит не «понятийный
круг» или «сфера чистых понятий», а слово как основная словарная единица
в его многообразных и сложных смысловых связях с другими единицами
словаря» [Уфимцева 1962, с. 15]. При анализе
семантических отношений в
рамках одной ЛСГ выделяются компоненты, общие для всех членов
парадигмы, и компоненты, свойственные отдельному глаголу. Например, при
анализе семантических отношений
между ментальными глаголами
Достарыңызбен бөлісу: