I. Исторические типы философии
Философия Иммануила Канта
жүктеу/скачать 4,19 Mb.
|
Философия. Учебник
| Философия Иммануила Канта
Философия Канта - завершение и одновременно критика Просвещения. Она положила начало последней фазы развития классической европейской философии, представленной школой немецкого идеализма. Особое место философии Канта, объясняет тот факт, что именно к его идеям возвращалась философская мысль XIX и XX столетий. Иммануил Кант (1724 - 1804) родился в семье ремесленника. Отец Канта мечтал о духовной карьере для сына и способствовал его воспитанию в духе высокой религиозной настроенности и нравственного благочестия. После окончания Кенигсбергского университета, где он изучал богословие и с увлечением занимался философией и естественными науками, Кант в течение 9 лет работает домашним учителем и активно занимается самообразованием. Получив место приват-доцента, а затем профессора в родном университете, Кант остается верным ему до выхода в отставку (1801). Его жизнь бедна внешними событиями и примечательна богатством внутренней своей истории. Отличаясь пунктуальностью, он достиг высочайшей упорядоченности в личной и общественной жизни (местные жители могли проверять свои часы по его ежедневным прогулкам в одно и то же время). Кант любил проводить свободное время в кругу близких друзей, ценил компанию красивых и воспитанных женщин, но не был женат. Творческая жизнь Канта отчетливо распадается на два периода: докритический (по 1770) и критический. В первый период интересы Канта носят ярко выраженный естественнонаучный и натурфилософский характер. В это время им написан знаменитый трактат "Всеобщая естественная история и теория неба" (1755), в котором обосновывается космогоническая гипотеза, получившая позднее название теория Канта-Лапласа. Со времени появления работы "О формах и принципах чувственно воспринимаемого и умопостигаемого мира" (1770) ведется отчет начала критического периода его творчества. Работа над главным трудом этого периода "Критика чистого разума" затянулась на целых 16 лет (1881). Работы критического периода, три знаменитые "Критики..." - "Критика чистого разума", "Критика практического разума" и "Критика способности суждения" сделали Канта величайшим философом всех времен. Название этого периода "критический" призвано обозначить существо нового подхода Канта к задачам философии. Он состоит в исследовании условий возможности самих предметов философского интереса (познания, морали, религии и т.п.) и критического испытания всякого догматизма. Кант испытал на себе влияние многих мыслителей, но из их числа следует особо выделить Ньютона, Руссо и Юма. Исходный пункт философии Канта удобнее всего пояснить той позицией, которую занял мыслитель в историческом споре рационалистов и эмпириков. Канту удалось осуществить синтез двух противоположных традиций, удержав в этом синтезе истину каждой из них и отклонив то, что, на его взгляд, оказалось в них ложным. Кант признал справедливость суждений эмпириков, утверждающих опытную природу нашего знания, но отклонил их идею о разуме как о "чистой доске", на которой лишь природа пишет свои письмена. Идея рационалистов о существовании врожденных идей также не была им принята, хотя в ней он усмотрел некоторый плодотворный смысл. Путем самонаблюдения нетрудно убедиться в том, что в нашей душе нет чистых идей (например, причинности), свободных от всякого опытного содержания, от тех или иных конкретных причин и следствий. Вместо врожденных идей Кант вводит понятие об априорных формах созерцания и рассудка. Эти формы принадлежат субъекту, а не объекту. Они характеризуют структуру соответственно чувственного восприятия и рассудочного мышления и ни в коем случае не присущи вещам в себе (самим по себе). Тем не менее эти формы нельзя обозначить в качестве врожденных, так как это означало бы решение вопроса об их реальном происхождении, что, по Канту, превосходит наши возможности, опирающиеся на метод самонаблюдения или доказательство посредством разума. Бесспорно лишь то, что общие формы познания и содержание нашей душевной жизни даны нам в единстве своего существования. Данные опыта получают название апостериорных элементов нашего сознания, т.е. всегда оказываются "заключенными" в априорные формы. Акт познания предстает тем самым как действие субъекта, как проявление его активности. Исследуя условия возможности человеческого познания, Кант полагал себя не в праве исходить из безусловной веры в безграничные возможности человеческого Разума. Для рационалистов и эмпириков то или иное решение вопроса о происхождении Разума по существу предопределяло основания их убежденности в познании природы вещей. Введение Кантом понятия "априорные формы чувственности и рассудка" меняло ситуацию по существу. Теперь "доступ" к вещам самим по себе оказывается невозможным именно из-за этих форм. В прежнем значении слова "познание" оно становится неисполнимым, а потому "вещи в себе" непознаваемы. Мы можем знать лишь мир явлений, но не то, что является в нем. В то же время явления - это не только данные опыта, но и формы познания, в которых они закреплены. Необходимое и всеобщее в явлениях есть выражение априорных форм познания, а разнообразное и изменчивое в них относится к данным опыта. Таким образом, являющийся нам мир предстает в качестве целого, проникнутого законом и порядком, источниками которых являются априорные формы познания. Как в этом убедились еще сами эмпирики, всеобщность и необходимость невозможно обосновать или вывести из опыта. Опыт всегда безмолвствует о будущем, но всеобщность и необходимость безразлична к тому, где и когда нечто имеет место. Истоки законообразности мира, как он нам дан в опыте, заключены в самом нашем уме и потому, с точки зрения Канта, рассудок законодательствует в природе. Последнее необходимо понять не как произвол самого рассудка, но как видение всей природы под формой закона и закономерности. Обратимся теперь к конкретной характеристике того, что Кант обозначил в качестве априорных форм чувственности и рассудка. К первым Кант относит пространство и время, ко вторым - категории, которые сведены им в четыре группы: количества, качества, отношения и модальности. Каждая из групп заключает в себе по три категории и, таким образом, общее их число равно двенадцати, по числу логических видов суждений. Учение об априорных формах чувственности - пространстве и времени - предмет первой части "Критики чистого разума" - "Трансцендентальной аналитики". Одновременно все содержание этой части призвано дать ответ на вопрос "Как возможна математика?" Общая логика кантовской аргументации заключается в последовательном доказательстве предшествования в нашем уме пространства и времени как целого по отношению к отдельным временам и пространствам, что свидетельствует об их непонятийной природе, о том, что они являются общими формами нашего созерцания. Абстрагирующей силой нашего ума мы способны удалить из собственных представлений все, что угодно, вплоть до исключения представления о "теле вообще", но представить нечто, лишенное пространственно-временных характеристик, нечто внепространственное и вневременное, мы не в состоянии. Кант полагает, что этому может быть только одно объяснение - пространство и время суть наши собственные формы созерцания. Математика как наука имеет дело с пространством и временем как с чистыми формами созерцания (геометрия базируется на пространстве, а арифметика - на времени). Именно этим объясняется неизменность всех математических теорем раз и навсегда безупречно доказанных (что свидетельствует о независимости математики от опыта). Вместе с тем, поскольку формы пространства и времени будут всегда выраженными объективно (как формы явлений), то математика приложима к любой части опыта, а потому, согласно Канту, мера научности знания измеряется степенью использования этим знанием математики. Во второй части - "Трансцендентальной аналитике" - Кант анализирует процесс познания, осуществляемый рассудком. Здесь в центре внимания обоснование априорного характера категорий и принципов, без которых нельзя мыслить ни один предмет нашего опыта. Обнаруживая свою зависимость от опыта, естествознание подлежит неизбежным историческим переменам. Итак, возможности науки ограничены лишь опытом, т.е. миром феноменов. Таков ответ на второй вопрос: "Как возможна наука?" Завершающая часть "Критики чистого разума" призвана ответить на вопрос "Как возможна метафизика?" В составе человеческого познания мы обнаруживаем отчетливо выраженную склонность к объединению рассудочных операций под формой идеи. В этой склонности к объединению находит свое характерное выражение действие человеческого разума. Каковы же априорные идеи чистого разума? Таких идей, по Канту, три: душа, мир, Бог. Именно они лежат в основе нашего естественного стремления к объединению всего нашего познания, подчинения его единым целям (задачам). Эти идеи венчают знание, оказываются предельными идеями нашего познания. В этом смысле они обладают априорным характером. Вместе с тем, в отличие от категорий рассудка, идеи имеют отношение не к содержанию опыта, а к чему-то лежащему за пределами всякого возможного опыта. По отношению к рассудку идеи разума выступают, таким образом, как обозначение в сущности никогда недостижимой задачи, так как средством познания чего-либо, лежащего за пределами опыта, они стать не могут. Ведь из факта существования этих идей в нашем уме отнюдь не следует факт их действительного существования. Идеи разума имеют поэтому исключительно регулятивное значение, и, следовательно, науки, которые сделали своим предметом изучение души, мира и Бога с помощью разума оказываются в проблематическом положении. В своей совокупности рациональная психология (учение о душе), рациональная космология (учение о мире в целом) и рациональная теология (учение о Боге) и образуют собой основные разделы метафизики. Методы метафизических наук в силу отмеченной проблематичности ведут поэтому совершенно закономерным образом, а не в силу случайности или личной неудачи самих метафизиков, к неустранимым и неразрешимым в пределах самого разума антиномиям. Последнее означает, что мы с одинаковым успехом можем доказать прямо противоположные утверждения (например, ограничениченность и неограниченность мира во времени и пространстве, подчиненность всего действию причинности и наличность отрицающей ее свободы воли, бытие Бога и его отсутствие). Такая ситуация свидетельствует о невозможности для метафизики стать наукой. Предметы ее познания находятся за пределами опыта, а потому достоверным знанием их мы обладать не в состоянии. Обречен ли человек в этой ситуации на полное незнание ноуменов (вещей в себе)? Возможно ли помыслить их себе непротиворечивым образом? Такая возможность открывается нам не на путях научного познания, но лишь с помощью практического разума, т.е. на почве нравственности. Предмет следующей "Критики" Канта - практический разум, иными словами, "условия возможности" способности человеческого ума к моральному действию. Это сфера действия человеческой воли, направленной на овладение реальностью. Здесь Кант должен выявить, что есть "чистый практический разум", а это в свою очередь позволит очертить законные притязания практического разума. И здесь сразу нужно отметить важную ассиметрию в отношении к ноуменам теоретического и практического разума. Последний действует именно в их сфере, в то время как теоретический находится в пределах лишь феноменов. В этом бесспорное преимущество разума практического, ибо ему способно открыться то, что недоступно теоретическому. В этом смысле Кант возвышает веру над разумом, отдавая ей пальму первенства. Искомый Кантом априорный синтез в сфере практического разума не основан ни на чувственной интуиции, ни на опыте, а потому для обоснования морали мы не имеем права апеллировать ни к чувственным импульсам, ни к опыту. Источник морального действия заключен в законе, который воля предписывает самой себе, ускользая тем самым от детерминации со стороны чего бы то ни было (чувства, расчета, давления, привычки и т.п.). В этом, по Канту, заключены основания автономности морали. Конечно, поступки, которые совершает человек и которые он оценивает с моральной точки зрения лишены подобной чистоты. Но это означает, согласно Канту, отступление от собственно нравственного характера поступка. Последний отвечает этому характеру лишь в том случае, если он обусловлен действием морального закона, автономного по своей природе. Этот моральный закон - категорический императив Канта. Императив есть объективный практический принцип, значимый для всех. Кант выделяет два их вида: гипотетический и категорический. Первый в своей формулировке предполагает определенную цель, ради которой приходится действовать. Он отвечает формуле: если хочешь того-то, то действуй таким-то образом. В отличие от него категорический императив определяет волевую направленность нашего действия независимо от желаемой цели, он определяет её в полной независимости от чего бы то ни было, как обусловленную её собственным законом. Но что это за закон? Как закон он должен удовлетворять признакам всеобщности и безусловности. Следовательно, в качестве требований могут быть выставлены лишь такие, что применимы к поведению всех людей, во всякое время и во всяком месте. Ясно, что подобное требование может быть только одним, хотя формулироваться оно может различным образом. И у Канта действительно есть несколько формулировок категорического императива. Приведем лишь две из них, позволяющие лучше схватить существо его мысли. "Поступай согласно такой максиме, которая в то же время сама может стать всеобщим законом" и "Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице и в лице всякого другого также как к цели и никогда не относился бы к нему только как к средству". Несомненна близость этой максимы к евангельскому: "не сотвори другому того, чего себе не желаешь". В отличие от евангельского моральный пафос кантовского требования определен чистым долгом. В долге и только долге Кант видит то, что способно поднять человека над самим собой, исполниться как личность в свободе и независимости от природного механизма. Категорический императив предполагает наличие свободы воли, воли как свободной причины наших поступков. Безусловность и свободы воли, и бессмертия души и существования Бога является не результатом рационального (теоретического) доказательства, а предпосылкой практического разума, точнее, морального закона. Они не обогащают сферу теоретического знания (и в этом смысле не являются теоретическими догмами), но придают идеям разума объективное значение. Утверждение свободы воли, бессмертия души и существования Бога обязано своей действительностью моральному закону, и в этом (но только в этом смысле!) религия основана на морали, а не наоборот. Так, по Канту, само существование Бога необходимо потому, что добродетель в мире, подчиненном механической причинности, никогда не будет увенчана счастьем, и справедливость, требующая воздаяния добродетели, свидетельствует о существовании интеллигибельного мира с всесильным Богом, воздающим по заслугам. В кантовской философии совершенно отчетлив доминантный смысл разума и свободы. Вместе с тем и разум, и свобода не имеют в ней значения принципов. У Канта имеются основания для оптимизма, для убеждения в росте и крепнущей силе того и другого, но нет оснований для изображения истории как неумолимого и непреодолимого торжества разума и свободы. Мотив непременного наличия идеала, как органической составляющей исторического процесса, сам свидетельствует о существенно открытом характере истории в трактовке Канта. В кантовском образе истории важна тема существования человечества под знаком задачи его самореализации. К этой самореализации (коренному способу человеческого существования) оно побуждаемо самой конструкцией своего существа, но скрытое в нем как возможность, обретает характер реальности, становится успехом или поражением, падением или возвышением лишь посредством "собственного поведения", меры "разумной самооценки". Потенциальная конфликтность самореализации и существования как такового образует собой основание постоянной проблемности исторической повседневности. Контуры неведомого, предстоящего будущего даны в освещении идеальных целей и неотвратимо связаны с бесчисленным множеством частных разумений и целей, "земных" нужд и потребностей, каждая из которых несмотря на свой конечный характер, свою немощь перед грандиозным целым вместе с тем абсолютно не химерична и не вычитаема из этого целого. По Канту, развитие способности разумного существа ставить перед собой, в его свободе, любые цели вообще есть культура. Только она может быть последней целью, которую можно приписать природе по отношению к человеческому роду. Таковым не может быть счастье на Земле или миссия явиться главным орудием для создания порядка и согласия в лишенной разума природе. Философия Канта им самим мыслилась призванной ответить на вопросы: "что я могу знать?", "что я должен делать?", "на что я могу надеяться?" и венчающим предыдущие и вбирающим их в себя - "что есть человек?" Своими ответами на эти вопросы Кант выступил и как завершитель Просвещения и как мыслитель преступивший границы этой эпохи и положивший начало последнему периоду новоевропейской классической философии, протекавшему под знаком романтического настроения. жүктеу/скачать 4,19 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|