ИсторИя русской лИтературы XVIII века 1700–1750 е годы
жүктеу/скачать 2,89 Mb. Pdf көрінісі
|
Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века.
| Пушкин А. С.
Полн. собр. соч.: в 10 т. Изд. 4-е. Т. 7. Л., 1978. С. 195. 121 См.: Русско-европейские литературные связи: XVIII век. СПб., 2008. С. 226–229. 122 Пумпянский Л. В. Тредиаковский. С. 218. 400 401 средственно ведущие к античному эпосу. Русский поэт (даже, может быть, в еще большей степени, нежели Фенелон) сосредоточился имен- но на том, чтобы «описать все главные страны античного Средизем- номорья и влить в поэму „красоты“, т. е. традиционно прославленные эпизоды и формулы античных авторов, особенно Гомера и Вергилия» 123 . Педагогическая сторона Фенелонова романа его привлекала в несоиз- меримо меньшей степени — ничьим воспитателем Тредиаковский не был. И своей главной цели он достиг: «Тилемахида» в действитель- ности оказалась неким сводом литературных красот античной поэзии, сделав тем самым последнюю органичной частью русской словесной культуры. Нигде Тредиаковский не подошел так близко к решению задачи усвоения античности, как в «Тилемахиде». Можно сказать, что эту задачу он прямо решил. Недаром, не принятая современниками, поэма Тредиаковского оказалась крайне востребованной в начале XIX в., когда русский «античный» стиль и был создан — в первую очередь трудами Н. И. Гнедича, затем В. А. Жуковского. Этому способствовало несколько обстоятельств. Во-первых, Тре- диаковский в полном объеме сохранил главные черты своего поэти- ческого синтаксиса, о котором говорилось выше и который был для него одним из важнейших инструментов внесения античного насле- дия в отечественную словесность. Во-вторых, к этому прибавились лексические эксперименты разного типа: «соединение традиции сла- вянского книжного слога с просторечием и народно-поэтическим языком… применение… сложных эпитетов как стилеообразующего фактора эпического повествования; использование синонимов в духе народной и церковнославянской поэтики…» 124 . В-третьих, в «Тилема- хиде» отчетливо проявилась и склонность Тредиаковского к деталь- ному описанию того или иного предмета, действия, характера и связанное с этим тяготение к подробностям и уточнениям, нередко тавтологическим. Знаменитые полтора стиха, вызывавшие, по словам Пушкина, восхищение Дельвига («Путешествие из Москвы в Петер- бург, глава «Ломоносов»): Корабль Одиссеев, Бегом волны деля, из очей ушел и сокрылся, — являются характернейшим тому примером; в частности, как раз своей тавтологией («из очей ушел и сокрылся»). И, наконец, глав- 123 Там же С. 248. 124 Алексеев А. А. Эпический стиль «Тилемахиды» // Язык русских писателей XVIII века. Л., 1981. С. 94. ное — эти стилистические особенности соединились в «Тилемахиде» с эпическим повествованием и гекзаметрическим стихом. Создание русского гекзаметра было, несомненно, одной из важней- ших заслуг Тредиаковского. Его поиски в данном направлении при- вели к блестящим результатам как в теории, так и в практике. В теории Тредиаковский (опираясь, очевидно, на немецкую традицию) очень точно уловил основной принцип силлабо-тонического гекзаметра: «долготы сильных позиций передавались ударными слогами, долготы и краткости слабых — безударными» 125 ; наиболее адекватным здесь ему представлялось сложное соединение стоп дактиля и хорея. На прак- тике — уже в эпоху «Аргениды» он предложил блестящие образцы подобного дактило-хореического гекзаметра. При этом Тредиаковский с присущей ему чуткостью ощутил связь гекзаметра со стихотворным повествованием. Действительно, гекзаметр «с его удобностью для повествования, расположенностью к инверсиям и переносам» 126 более других метров соответствовал главной цели античного эпоса, где «от- дельные звенья происходящего самым явным образом соединены между собой; большое число всяких союзов, наречий и частиц, других синтаксических инструментов… размежевают людей, вещи, части повествования и одновременно соединяют их в беспрерывный и ров- но льющийся поток; и, подобно отдельным явлениям, в той же со- вершенной законченности, выступают на свет их связи и отношения, их всевозможные сочетания и переплетения. <…> Непрерывный, рит- мически волнующийся поток явлений проходит перед глазами…» 127 . Результатом этого сочетания особенностей поэтической манеры Тре- диаковского с гекзаметром стало явление русской культуре эпическо- го стиля, способного создать на нашей литературной почве поэму, вполне соответствующую великому эпосу античности. Сам Тредиаковский подобную поэму не создал. В «Тилемахиде» множество прекрасных гекзаметров: Древня размера стихом пою Отцелюбого Сына, Кой, от-природных брегов поплыв, и странствуя долго, Был провождаем везде Палладою Ментора в виде: Многож коль-ни страдал от гневные он Афродиты 128 . 125 Гаспаров М. Л. Очерк истории русского стиха. М., 1984. С. 70. 126 Там же. С. 94. 127 Ауэрбах Э. Мимесис: Изображение действительности в западноевропейской ли- тературе. М., 1976. С. 26–27. 128 Тредиаковский В. К. Лирика, «Тилемахида» и другие сочинения. Астрахань, 2007. С. 193. 403 Этими стихами поэма открывается, и такое начало не отвергли бы ни Гнедич, ни Жуковский. Однако наряду с этим есть в «Тиле- махиде» и невнятица, и перебои ритма, и стилистические неловкости, и просто несуразицы. Впрочем, не эти просчеты сделали главное сочинение Тредиаковского не востребованным в XVIII в.: оно каза- XVIII в.: оно каза- в.: оно каза- лось современникам какой-то предельно архаичной диковинкой, своего рода литературным ископаемым, вызывающим презрительный смех. То важнейшее обстоятельство, что в «Тилемахиде» Тредиаков- ский (парадоксальным образом — как раз благодаря своему архаиз- му) нащупал то новое в изображении античности, что только начи- нало тогда зарождаться в Европе 129 , ими замечено не было. Ломоно- совская поэзия уже полностью доминировала в русском литературном сознании, и понадобилось примерно полвека, чтобы продуктивность открытий Тредиаковского в области русского варианта «гомеровско- го» стиля была осознана русским литературным обществом как под- линно художественное открытие. жүктеу/скачать 2,89 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|