Людмила Давидюк, Людмила Дядечко, Инна Халабаджах



Pdf көрінісі
бет60/144
Дата18.01.2022
өлшемі7,35 Mb.
#129444
1   ...   56   57   58   59   60   61   62   63   ...   144
Байланысты:
11 kl Ros literatura hrestomat elektronna

Крестьянский самородок
Фамилию  этого  самородка  и  крестьянского  поэта  я  в  точности  не 
запомнил. Кажется — Овчинников. А имя у него было простое — Иван 
Филиппович.


 113
Литература
Приходил  Иван  Филиппович  ко  мне  три  раза  в  неделю.  Потом  стал 
ходить ежедневно.
Дела у него были ко мне несложные. Он тихим, как у таракана, голо­
сом читал свои крестьянские стишки и просил, по возможности скорей, 
пристроить их по знакомству в какой­нибудь журнал или газетку.
—  Хотя  бы  одну  штуковину  напечатали,  —  говорил  Иван  Филиппо­
вич. — Охота посмотреть, как это выглядит в печати.
Иногда Иван Филиппович присаживался на кровать и говорил, вздыхая:
— К поэзии, дорогой товарищ, я имею склонность, прямо скажу, сыздет­
ства. Сыздетства чувствую красоту и природу… Бывало, другие ребята хохо­
чут, или рыбку удют, или в пятачок играют, а я увижу, например, бычка или 
тучку и переживаю… Очень я эту красоту сильно понимал. Тучку понимал, 
ветерок, бычка… Это всё я, уважаемый товарищ, очень сильно понимал.
Несмотря на понимание бычков и тучек, стишки у Ивана Филиппови­
ча были весьма плохие. Надо бы хуже, да не бывает. Единственно подку­
пало в них полное отсутствие всяких рифм.
— С рифмами я стихотворения не пишу, — признавался Иван Филип­
пович. — Потому с рифмами с этими одна путаница выходит. И пишется 
меньше. А плата всё равно — один чёрт, что с рифмой, что и без рифмы.
Первое  время  я  честно  ходил  по  редакциям  и  предлагал  стишки,  но 
после и ходить бросил — не брали…
Иван  Филиппович  приходил  ко  мне  рано  утром,  садился  на  кровать 
и спрашивал:
— Ну как? Не берут?
— Не берут, Иван Филиппович.
— Чего же они говорят? Может, они, как бы сказать, в происхождении 
моем сомневаются? То пущай не сомневаются — чистый крестьянин. Мо­
жете редакторам так и сказать: от сохи, дескать. Потому кругом крестья­
нин. И дед крестьянин, и отец, и которые прадеды были — все насквозь 
крестьяне. И женились Овчинниковы завсегда на крестьянках. Ей­богу. 
Бывало, даже смех кругом стоит: «Да чего вы, — говорят, — Овчиннико­
вы, все на крестьянках женитесь? Женитесь, — говорят, — на других…» — 
«Нету, — говорим, — знаем, что делаем». Ей­богу, уважаемый товарищ. 
Пущай не сомневаются…
—  Да  не  в  том  дело,  Иван  Филиппович.  Так  не  берут.  Не  созвучно, 
говорят, эпохе.
— Ну это уж они тово, — возмущался Иван Филиппович. — Это­то не 
созвучные стихотворения? Ну, это они объелись… Как это не созвучные, 
раз я сыздетства природу чувствовал? И тучку понимал, бычка… За что 
же,  уважаемый  товарищ,  не  берут­то?  Пущай  скажут.  Нельзя  же  голо­
словно оскорблять личности! Пущай хотя одну штуковину возьмут.
Натиск поэта я стойко выдерживал два месяца.
Два месяца я, нервный и больной человек, отравленный газами в гер­
манскую  войну,  терпел  нашествия  Ивана  Филипповича  из  уважения  к 
его происхождению. Но через два месяца я стал сдавать.


 114
И наконец, когда Иван Филиппович принес мне большую поэму или 
балладу, черт ее разберет, я окончательно сдал.
— Ага, — сказал я, — поэмку принесли?
—  Поэмку  принес,  —  добродушно  подтвердил  Иван  Филиппович,  — 
очень сильная поэмка вышла… Два дня писал… Как прорвало. Удержу нет…
— С чего бы это?
— Да уж не знаю, уважаемый товарищ. Творчество нашло. Пишешь 
и пишешь. Руку будто кто водит за локоть. Вдохновенье…
—  Вдохновенье!  —  сказал  я.  —  Стишки  пишешь…  Работать  нужно, 
товарищ, вот что! Дать бы тебе камни на солнцепеке колоть, небось бы…
Иван Филиппович оживился и просиял:
— Дайте, — сказал он. — Если есть, дайте. Прошу и умоляю. Потому 
до крайности дошло. Второй год без работы пухну. Хотя бы какую рабо­
тишку найти…
— То есть как? — удивился я. — А поэзия?
— Какая поэзия, — сказал Иван Филиппович тараканьим голосом. — 
Жрать  надо…  Поэзия!..  Не  только  поэзия,  я,  уважаемый  товарищ,  черт 
знает на что могу пойти… Поэзия…
Иван Филиппович решительным тоном занял у меня трешку и ушел.
А через неделю я устроил Ивана Филипповича курьером в одну из ре­
дакций. Стишки он писать бросил.
Нынче, хотя безработицы нету, ходит ко мне бывший делопроизводи­
тель табачной фабрики — поэт от станка. Он откровенно говорит: «Хочу, 
знаете, к своему скромному канцелярскому заработку немножко подра­
ботать на этой самой поэзии».
1924


 115
Язык
интак иче кие нормы
43
Прочитайте  раздел  из  учебника  В.  Д.  Черняк  «Русский  язык 
и  культура  речи»  (2018  г.).  Озаглавьте  текст.  Что  нового  вы 
узнали о трудностях перевода прямой речи в косвенную?


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   56   57   58   59   60   61   62   63   ...   144




©engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет