Мемуары принцессы

что счастье можно понять только тогда, когда встаешь перед лицом
несчастья другого. Я не понимала, как мы были счастливы, пока не
увидела, как несчастна Сара.
Она была красивой, самой красивой из всех моих сестер. Ее красота
стала и ее проклятием, так как многие мужчины слышали о ней от своих
матерей и сестер и хотели взять ее в жены. Сара была высокой и стройной
девушкой с белой, как сливки, кожей: Ее большие карие глаза светились
пониманием того, что окружающие восхищаются ее красотой, а длинные,
густые черные волосы были предметом зависти остальных сестер.
При всей своей красоте Сара обладала мягким и добрым нравом. Все,
кто знал мою сестру, любили ее и восхищались ею.
К сожалению, проклятьем Сары стала не только ее красота — она
была к тому же необычайно умна. В нашей стране умная женщина еще
более несчастна, чем другие, так как у нее нет возможности приложить
свои способности.
Мечтой Сары было учиться живописи в Италии, а затем открыть
первую художественную галерею в Джидде. Она поставила перед собой эту
цель, когда ей было всего двенадцать лет; книжные полки в ее комнате
были всегда заставлены альбомами с репродукциями картин великих
мастеров. Она все уши прожужжала мне своими рассказами о европейском
искусстве. Буквально несколько часов назад я видела в ее комнате список
мест, которые она хотела посетить во Флоренции, Венеции и Милане.
Грустно было осознавать это, но я понимала, что мечты моей сестры
не могут осуществиться. Хотя и правда, что в нашей стране большая часть
замужеств происходит по решение старших женщин семьи, в пашем доме
все по-другому, так как отец не признавал никаких авторитетов, кроме
своего. Он давно уже решил, что самая красивая его дочь выйдет замуж за
влиятельного и богатого человека.
И вот он наконец нашел подходящую, по его Мнению, пару для Сары.
Это был член одной очень богатой семьи из Джидды, делившей
Финансовое влияние там с нашей семьей. Жениха. выбрал отец
исключительно из деловых соображений; ему пошел уже шестьдесят
третий год, и Сара должна была стать его третьей женой. Хотя старик
никогда не видел Сары, до 11его дошли слухи о ее необычайной красоте от
родственниц, так что ему не терпелось договориться о дне свадьбы. Мать
попыталась выступать в защиту дочери, однако отец, как всегда, остался
глух к женским слезам.
Теперь Саре официально объявили, что она вскоре выходит замуж.
Бросив на меня взгляд, мать приказала мне оставить их, но поскольку она

стояла ко мне спиной, то я сделала вид, что вышла, поскрипела дверью, и
осталась в комнате. Слезы ручьем струились по моему лицу, когда я
слушала, как моя любимая сестра проклинает отца, нашу страну и нашу
культуру, рыдала так горько, что я не уловила сквозь слезы многих слов,
однако одну фразу я хорошо расслышала: она сказала, что ее приносят в
жертву, как какого-нибудь барана.
Мать тоже не могла сдержать слез, но ей не чем было утешить Сару,
так как она прекрасно понимала, что не в ее власти изменить Решение отца,
имеющего, по закону шариата, право выдавать своих дочерей за того, за
кого ему это кажется необходимым. Уже шестеро из десяти его дочерей
были выданы замуж, и ни одна из них не имела возможности выбирать себе
мужа. Мать понимала, что такое же мрачное будущее ожидает и остальных
четырех; не было на земле такой силы, которая могла бы помешать этому.
Наконец мать услышала мое всхлипывание и, обернувшись, заметила,
что я не ушла, а стою у двери вся в слезах. Она укоризненно покачала
головой, но ничего не сказала, только попросила меня принести мокрых
полотенец и снова занялась Сарой. Через минуту я вернулась с
полотенцами, и мать обмотала ими голову Сары, успокаивая дочь, пока та
не уснула. Она долго сидела, вглядываясь в ее красивые черты, затем
тяжело вздохнула, и устало поднялась. Не говоря ни слова, она взяла меня
за руку и повела на кухню. Хотя было уже поздно, и повар отдыхал, мать
нашла для меня кусок торта и стакан холодного молока. В свои тринадцать
лет я была маленькой и хрупкой, и мать по-прежнему относилась ко мне,
как к ребенку.
К сожалению, слезы Сары только ожесточили отцовское сердце. Я
слышала, как она умоляла его и, в конце концов, в своем отчаянии зашла
так далеко, что обвинила отца в том, что он ненавидит женщин. Она
бросила ему в лицо изречение Будды: «Любая победа порождает ненависть,
потому что побежденные несчастны...». Отец, весь пунцовый от гнева,
молча повернулся и пошел прочь. Сара кричала ему вслед, что лучше бы ей
не родиться, раз ёе постигло такое несчастье. Резко обернувшись, отец
сказал, что день свадьбы будет отложен, чтобы она успела примириться с
неизбежным.
Обычно отец приезжал к нам на виллу раз в четыре дня. Мужчины-
мусульмане, имеющие четырех жен, организовывают свою жизнь так,
чтобы каждой жене и семье уделялось одинаковое количество времени.
Когда мужчина реже посещает какую-либо из своих семей, это
воспринимается, как наказание. На нашей вилле царило такое возбуждение,
связанное с переживаниями Сары, что отец приказал матери, которая была

его первой, а значит, и старшей женой, сообщить остальным трем женам,
что ближайшее время он будет проводить в их трех домах, минуя наш.
Прежде чем уехать, отец сказал матери, что надеется на то, что она сумеет
успокоить Сару и подготовить ее к новой жизни, в которой, по его словам,
она должна стать «послушной женой и хорошей матерью».
Я плохо помню, как выходили замуж остальные мои сестры. Знаю, что
все они плакали, но я тогда была слишком мала, чтобы понимать, какую
душевную и эмоциональную травму представляет собой замужество, когда
невеста не видит своего жениха до момента свадьбы. Но сейчас, закрыв
глаза, я вплоть до мельчайших подробностей могу припомнить события,
происходившие в месяцы, предшествующие свадьбе Сары, саму свадьбу, и
то, что произошло через несколько недель после нее.
В семье меня считали трудным ребенком, и я всячески поддерживала
окружающих в этом мнении. Шумная и упрямая, я создавала массу
проблем и постоянно испытывала родительское терпение. Я насыпала
песок в мотор новенького «мерседеса» Али, я воровала деньги из
отцовского бумажника, я закопала коллекцию золотых монет брата в саду, я
выпустила в бассейн зеленых змей и уродливых ящериц, когда Али спал на
своем плотике.
Сара лее была идеальной дочерью, послушной и тихой, она прекрасно
училась и не доставляла отцу и матери никаких неприятностей. Я очень
сильно любила сестру, казавшуюся мне слабой, однако именно она
поразила нас всех за недели, предшествовавшие свадьбе. Сара проявила
невиданное упорство, и каждый день приезжала в отцовский офис, где
оставляла ему записки, в которых писала, что не собирается выходить
замуж. Она даже приехала в офис своего жениха, где оставила у его
секретаря-индийца послание, в котором говорила, что считает его старым
человеком, которому подобает жениться на зрелых женщинах, а не на
девушках, вроде нее. Секретарь, судя по всему, Не рискнул передать это
письмо своему хозяину, так как от того не последовало реакции, которой
можно было бы ожидать, прочитай он это письмо. Сара упорно продолжала
добиваться своего, снова поехала туда и потребовала встречи с этим
человеком! Однако того не оказалось на месте. Ей сказали, что он улетел в
Париж и будет только через несколько недель. Наконец, устав от всех этих
проблем, отец приказал отключить все телефоны, а Сару посадили под
домашний арест в ее комнату.
Реальность оказалась сильнее желаний, и день свадьбы, наконец
наступил. Недели горя и переживаний ничего не смогли поделать с
красотой Сары. Напротив, она казалась еще более красивой, чем обычно,

какой-то легкой и невесомой, как небесное создание, не предназначенное
для жизни в этом мире. Она похудела, черты лица ее утончились, а
огромные черные глаза сияли каким-то трагическим блеском. Я часто
смотрела в ее бездонные глаза, и мне казалось, что через них я могу
заглянуть в самую глубину ее души. То, что я видела там, расстраивало
меня еще больше. Это был страх. Наши старшие сестры, кузины и тетушки
приехали в наш дом в день свадьбы рано утром, чтобы подготовить невесту
к обряду. Мое присутствие осталось ими незамеченным, так как я сидела в
углу, не шевелясь и, почти, не дыша. Я старалась не пропустить ничего из
того, что мне предстояло увидеть.
Не менее пятнадцати женщин озабоченно сновали взад и вперед,
стараясь не упустить ничего важного в приготовлении невесты к свадьбе.
Первая церемония, халава, проводилась матерью и одной из старших теток.
С тела невесты полагается удалить все волосы, за исключением ресниц и
волос на голове. Специальная смесь из сахара, розовой воды и лимонного
сока, которую наносят на тело, кипела на медленном огне в кухне. Когда
сладкая масса высыхает на теле, ее отдирают вместе с волосами. Запах
смеси был очень приятным, но эта процедура причиняет ужасную боль, и
крики Сары до сих пор звучат у меня в ушах, заставляя содрогаться от
ужаса.
Для мытья волос была приготовлена хна, которая должна была придать
роскошным волосам Сары легкий блеск полированного красного дерева.
Ногти на руках и ногах были покрашены в яркий красный цвет,
напоминающий мне цвет крови. На крючке у двери висела бледно-розовая
свадебная 
рубашка, 
украшенная 
великолепными 
кружевами, 
а
бриллиантовое колье с таким же браслетом и серьгами лежало на
туалетном столике. Драгоценности прислали Саре несколько недель назад в
качестве свадебного подарка от жениха, но она даже не прикоснулась к
ним.
Когда саудовская невеста счастлива и выходит замуж по любви,
комната, в которой ее готовят к свадьбе, полна смехом и радостью. В день
свадьбы моей сестры в ее комнате царила гнетущая тишина — можно было
подумать, что женщины готовят ее тело к погребению. Все говорили
шепотом, а Сара вообще не произнесла ни слова. Мне странно было видеть
ее такой после событий последних недель, однако позже я поняла, в каком
трансе она к тому времени находилась.
Отец, озабоченный тем, что Сара может испортить свадьбу, вслух
высказав свое отвращение к жениху, приказал одному из врачей в день
свадьбы ввести ей сильный транквилизатор, чтобы лишить ее сил к

сопротивлению. Позже мы узнали, что тот же врач передал жениху
успокаивающие лекарства для Сары в виде таблеток. Жениху сказали, что
Сара слишком сильно возбуждена предстоящим замужеством и таблетки
нужны ей, чтобы избежать нежелательных желудочных явлений. Поскольку
жених никогда прежде не видел Сары, то он, по-видимому, какое-то время
после свадьбы пребывал в уверенности, что его новая жена — очень тихая
и покладистая женщина. С другой стороны, множество стариков в нашей
стране женятся на молоденьких девушках, и я уверена, что они знают о том
страхе, который испытывают перед ними их юные невесты.
Барабанная дробь возвестила о прибытии гостей. Женщины, наконец,
закончили приготовление невесты. На нее надели красивое платье,
застегнули на спине молнию, а ноги обули в мягкие розовые туфли. Мать
застегнула на шее Сары бриллиантовое колье. Я со своего места громко
провозгласила, что это колье ничем не лучше петли или аркана. Одна из
теток отвесила мне шлепок, а другая больно крутанула ухо, но Сара никак
не отреагировала на мои слова. Все собрались вокруг нее в восхищенном
молчании. Никто из присутствующих еще в жизни своей не видел более
прекрасной невесты.
Для церемонии во дворе виллы установили огромный навес. Весь сад
был заставлен цветами, присланными из Голландии и игравшими на солнце
всеми цветами радуги. Зрелище оказалось настолько красивым, что я на
время даже забыла о том, какое трагическое событие происходит в жизни
моей сестры.
В тени под навесом собралось множество гостей. Женщины из
королевской семьи, буквально увешанные бриллиантами, рубинами и
изумрудами, собрались вместе с представительницами низших слоев
общества, что само по себе редко случается в Саудовской Аравии.
Простолюдинкам разрешается присутствовать на свадьбах знатных
девушек при условии, что они не снимают чадру и не вступают в разговоры
с аристократками. Одна из моих подруг говорила мне, что бывали случаи,
когда некоторые мужчины переодевались в женское платье с чадрой, чтобы
иметь возможность взглянуть на лица тех, кто никогда не покажется
мужчине. Сами мужчины отмечали это событие в одном из крупнейших
отелей города, где развлекались таким же образом, как и женщины в доме
невесты — болтали, ели и танцевали.
В Саудовской Аравии во время свадьбы женщины и мужчины
собираются в разных местах. Единственными мужчинами, которым
разрешено присутствовать на женском празднике, являются жених, отец
жениха и отец невесты, а также священник, совершающий обряд. В нашем

случае отец жениха исключался — его давно уже не было в живых, так что,
кроме священника, только мой отец и жених присутствовали на церемонии.
Наконец рабы и слуги начали подавать еду, возле которой сразу же
наступило 
столпотворение. 
Первыми 
к 
столам 
были 
допущены
простолюдинки, пришедшие па праздник в чадре. Эти бедные женщины
жадно хватали еду, которую им слишком редко случалось попробовать.
Руки их так и мелькали, когда они отправляли под свое покрывало кусок за
куском. После них и остальные гости подошли к своим столам и принялись
за копченую лососину из Норвегии, русскую икру, перепелиные яйца и
прочие деликатесы. Четыре огромных стола ломились под тяжестью пищи.
Закуски стояли слева, главные блюда посредине, десерты справа, а на
отдельном столике располагались прохладительные напитки. Алкоголь,
запрещенный Кораном, конечно же, отсутствовал, хотя я видела, что
многие женщины принесли с собой в сумочках маленькие фляжки и,
хихикая, время от времени удалялись в ванные комнаты, чтобы сделать
глоточек.
Наконец наступила самая интересная, по моему мнению, часть
праздника. Появились египетские танцовщицы, которые должны были
исполнять танец живота. Толпа женщин самых разных возрастов затихла, с
настороженным интересом наблюдая за танцем. Мы, саудовцы, привыкли
принимать себя слишком уж всерьез и с подозрением относимся к любому
проявлению веселья, так что я была изрядно ошеломлена, когда одна из
моих пожилых тетушек вдруг выбежала в центр и присоединилась к
танцующим египтянкам, показав на удивление высокий класс, чем привела
меня в полное восхищение, несмотря на неодобрительное перешептывание
остальных родственниц.
Снова послышался грохот барабанов, и я поняла, что сейчас должна
появиться невеста. Все гости в ожидании смотрели на двери, через которые
она должна была выйти во двор. И действительно, через несколько секунд
двери распахнулись, и появилась Сара, сопровождаемая матерью и одной
из старших теток.
Лицо Сары закрывала полупрозрачная розовая вуаль, поддерживаемая
тиарой из розового жемчуга. Моя сестра была ослепительно красива, и все
присутствующие заахали от восхищения и зацокали языками. Под вуалью
можно было разглядеть, как напряжено от страха ее лицо, однако гостей это
ни в коей мере не смутило — в конце концов, юная невеста и должна быть
испуганной.
Вслед за Сарой из дверей вышли дюжины две родственниц,
выражающих 
радость 
от 
предстоящей 
церемонии 
громкими

восклицаниями и цоканьем. Женщины во дворе также разразились
радостными возгласами. Сара пошатнулась, но мать поддержала ее под
локоть.
Вскоре появился и мой отец в сопровождении жениха. Я знала, что
жених старше моего отца, но одно дело знать, а другое — увидеть своими
глазами. Он показался мне совсем древним стариком, а внешностью
.напоминал лисицу. Меня даже передернуло, когда я представила себе, как
он прикасается к моей стыдливой, нежной сестре.
Жених поднял вуаль Сары и расплылся в довольной ухмылке. Сестра
была слишком накачана успокоительным, чтобы реагировать, и не
шелохнулась, глядя па своего нового хозяина. Настоящая свадьба
состоялась много раньше, и на ней не присутствовали женщины. Мужчины
собирались отдельно и подписывали брачный контракт между собой,
оговаривая детали, от которых моей сестре не было ни холодно, ни жарко.
Сегодня будет сказано всего несколько слов, и бедная Сара навсегда
лишится и той иллюзорной свободы, которой обладала, живя в доме своего
отца.
Священник объявил, что Сара теперь является законной женой и что
положенный в таких случаях выкуп за невесту выплачен сполна. Затем он
взглянул на жениха, который, в свою очередь, сказал, что он берет Сару в
жены, и с этого момента она находится под его покровительством и
защитой. Ни один из мужчин во время церемонии даже не взглянул на
Сару. Прочитав несколько выдержек из Корана, священник благословил
брак моей сестры. Все присутствующие женщины снова разразились
приветственными криками и цоканьем. Свершилось! Сара замужем.
Довольные мужчины, улыбаясь, обменялись рукопожатиями.
Сара по-прежнему стояла неподвижно, а жених достал кошелек из
кармана своей тобы* и начал раздавать гостям золотые монеты. Я
вздрагивала от отвращения, слыша, как он принимает поздравления по
поводу женитьбы на такой красивой девушке. Он подхватил мою сестру
под руку и торопливо повел ее прочь. Проходя мимо меня, Сара
встретилась со мной взглядом. Ее глаза молили о помощи, но я знала, что
никто не сможет помочь ей. Вдруг мне вспомнились слова Сары, сказанные
отцу: «Любая победа порождает ненависть, потому что побежденные
несчастны». Хотя я была совсем еще молода, все же мне было ясно, что
этот человек никогда не будет счастлив в этом браке, и какая бы кара ни
постигла его, он ее заслуживает.
* Тоба — длинное одеяние, вроде свободной рубахи до пят, которое
носят саудовские мужчины. (Прим. ред.)

жүктеу/скачать 1,01 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: