Моя борьба

Принимая все это во внимание, народническое государство будет видеть
главную свою задачу не в том, чтобы накачивать наших детей возможно большим
количеством «знаний», а прежде всего в том, чтобы вырастить вполне здоровых
людей. Лишь во второй очереди будем мы думать о развитии духовных
способностей. Но и в этой последней области мы прежде всего будем думать о
том, чтобы развить в нашей молодежи характер, волю, силу решимости, а в
сочетании с этим будем систематически работать над тем, чтобы развить в ней
чувство ответственности. Лишь в последнюю очередь будем мы думать о чисто
школьном образовании.
Наше государство будет исходить из того, что нам нужны не физически слабые
люди, хотя бы они были и разносторонне образованы, а нужны физически здоровые
люди с твердым характером, решительные и энергичные, хотя бы их образование и
было недостаточно широко. Если бы народ состоял сплошь из ученых и если бы в
то же время эти ученые были людьми физически вырождающимися,
слабовольными, да к тому еще молились богу пацифизма, то о таком народе можно
заранее сказать: он не только не завоюет неба, но не сумеет обеспечить себе
сколько-нибудь достойного существования на земле. В тяжелой борьбе, когда
решаются судьбы людей и народов, поражение потерпит не тот, кто меньше знает, а
тот, кто слабее и кто не умеет делать практических выводов даже из того немногого,
что он знает. В конце концов и здесь нужно соблюдение известной пропорции:
между физическим здоровьем и умственным знанием должна существовать
известная гармония. 
Гниющее тело не станет более привлекательным, хотя бы в
нем и жил самый поэтический дух.
Да люди никогда бы не стали стремиться к
развитию умственных способностей, если бы это непременно было связано с тем,
что данный человек должен превратиться в физическую развалину, стать
слабохарактерным калекой. Греческий идеал красоты потому и остался
бессмертным, что тут мы имели изумительное сочетание физической красоты с
благородством души и широким полетом ума.
Вот почему в нашем государстве забота о физическом развитии не будет
предоставлена каждому отдельному лицу, не будет только задачей родителей. Нет,
этой проблеме само государство посвятит огромное внимание, ибо это есть
проблема самоутверждения нации, здоровье которой и призвано защищать
государство.
Эту работу воспитания надо начинать уже с юных матерей, ведь удалось же нам
в результате десятилетий внимательной работы добиться того, чтобы роженицы при
родах у нас не заражались и чтобы родильная лихорадка стала только редкой
гостьей. Так теперь необходимо нам поработать над воспитанием наших сестер и
матерей и добиться того, чтобы они рожали детей здоровых. Этим мы положим
основу созданию действительно здорового потомства.
В нашем народническом государстве школа должна уделить несравненно
больше времени физическому образованию. Никуда не годится обременять молодые
мозги таким балластом, как это делается теперь. Опыт показал, что из всей
громадной массы так называемых школьных знаний мозг удерживает только одну
небольшую часть да и при том в большинстве случаев как раз не самое важное.

Воспитанники наших учебных заведений просто не имеют никакой возможности
отделить важное от неважного и в конце концов запоминают только
второстепенные мелкие детали. Если теперь в учебных программах наших средних
школ на гимнастику едва отводят каких-то два часа в неделю, да при том еще
делают этот предмет необязательным, то пропорционально с тем временем, которое
мы уделяем умственному развитию, это — какое-то сплошное недоразумение. Мы
должны поставить дело так, чтобы каждый молодой человек посвящал ежедневно
минимум один час до обеда и один час вечером всевозможным видам спорта и
гимнастики. При этом ни в коем случае не следует отказываться от одного важного
вида спорта, на который к сожалению и в нашей собственной среде иногда смотрят
сверху вниз, — я говорю о боксе.
В кругах, так называемого, «образованного» общества приходится слышать на
этот счет совершенно невероятные глупости. Если молодой человек учится
фехтовать и затем целые дни занимается фехтованием, это считается чем-то само
собой разумеющимся и даже почетным. А вот если он учится боксу, то это кажется
чем-то очень грубым. Спрашивается — почему? Мы не знаем никакого другого
вида спорта, который в такой мере вырабатывал бы в человеке способность
наступать, способность молниеносно принимать решения и который вообще в такой
мере содействовал бы закалке организма. Если два молодых человека разрешают
тот или другой конфликт при помощи кулаков, то это ни капельки не более грубо,
чем если они разрешают его при помощи отшлифованных кусков железа. Если
человек, подвергшийся нападению, защищается при помощи своих кулаков, то это
ни капельки не менее благородно, чем убеждать и звать шуцмана. Наш здоровый
мальчик должен с ранних лет научиться переносить побои. Пусть наши
сверхумники по этому поводу подымут крик, что я проповедую нечто дикое, а я все-
таки продолжаю думать, что задача нашего государства будет заключаться не в том,
чтобы воспитывать целые колонны робких эстетов и физических дегенератов.
Наше государство видит свой идеал не в «уважаемом» обывателе и не в
добродетельной старой деве; наш идеал мужчины — олицетворение мужественной
силы; наш идеал женщины — чтобы она в состоянии была рожать нам новое
поколение здоровых мужчин.
Спорт нужен нам не только для того, чтобы воспитывать отдельных сильных и
смелых людей, но и для того, чтобы закалять наших детей и подготовлять их к тому,
чтобы они умели спокойно переносить, если нужно, и несправедливые удары
судьбы.
Если бы весь наш верхний умственный слой в свое время обучался не только
хорошим манерам, а вместо этого как следует обучился бы, скажем, боксу, то у нас
была бы невозможна пресловутая ноябрьская революция, которую сделали
сутенеры, дезертиры и тому подобная дрянь. Если вся эта сволочь имела в ноябре
1918 г. успех, то это объясняется отнюдь не энергией и решимостью этих «творцов»
революции, а только жалкой бесхарактерностью тех, кто тогда руководил
государством и на ком лежала ответственность за него. В том-то и беда, что в наши
идейные руководители имели так называемое «духовное» воспитание. Вот почему
они оказались совершенно бессильны в тот момент, когда противная сторона

прибегла к силе. Все это в последнем счете было результатом того, что наши
высшие учебные заведения принципиально воспитывали не мужей, а только
чиновников, инженеров, техников, химиков, юристов, литераторов, а также конечно
— дабы все эти породы не вымирали — профессоров соответственной
специальности.
Идейное наше руководство всегда было блистательно. Зато там, где требовалось
проявить какую-либо силу воли, мы в большинстве случаев стояли ниже всякой
критики.
Конечно одним воспитанием из человека с трусливым от природы характером не
сделаешь храбреца. Но, с другой стороны, и человек, от природы не лишенный
храбрости, будет парализован в этих своих качествах, если благодаря недостаткам
своего физического воспитания он попадет в более невыгодное положение, чем его
противник. Пример армии лучше всего показывает, насколько сознание своей
физической силы и ловкости пробуждает в человеке чувство мужества, дух
наступления. Разумеется и армия не состоит сплошь из героев. В громадном
большинстве случаев мы имеем здесь дело со средними заурядными людьми. Но
превосходство физического воспитания немецкого солдата в мирное время внушило
этому гигантскому организму непроизвольную веру в свои преимущества. Это
делало из нашего солдата человека, глубоко верившего в свое превосходство над
противником. Этого не смог отрицать и неприятель. То, что нашим армиям удалось
сделать летом и осенью 1914 г., когда мы неудержимо шли вперед и покрыли наши
наступающие знамена бессмертной славой, было только результатом неустанного
воспитания в течение долгих лет перед войной. Именно в довоенные годы мы
надлежащей постановкой дела физического воспитания в армии подготовили людей
к этим совершенно невероятным подвигам, ибо внушили им такую веру в себя,
которая не выдохлась даже в ужасах неслыханных кровавых сражений.

жүктеу/скачать 3,18 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: