Н. В. Ниретина каныш сатпаев выдающийся ученый, государственный и общественный деятель, патриот своей страны

«Чем дальше уходит от нас «сатпаевский период» развития науки и общества, тем зримее становится величие его фигуры как выдающегося ученого, государственного и общественного деятеля, гражданина и патриота своей страны, совершенный им вклад в развитие и процветание нашей Родины. Имя его навечно останется в памяти нашего народа, золотыми буквами увековечено в его истории».

Огромная тяга к знаниям, в том же 1914 г., привела его в Семипалатинскую семинарию – единственное доступное для него по тем временам учебное заведение. К счастью, семинария была укомплектована очень хорошими высококультурными, прогрессивно настроенными педагогами и могла дать основательные знания по общеобразовательным предметам. Учеба легко давалась способному юноше. Хорошая библиотека при семинарии и городская библиотека открывали большие возможности для самообразования и широкого ознакомления с произведениями не только русской художественной классики, но и с зарубежной литературой. Уже в этот период Каныш Имантаевич начал читать сочинения Чернышевского, Добролюбова, Белинского, ознакомился с отдельными произведениями Маркса и Энгельса. Общение с передовой русской молодежью, интернациональной по духу, имело также большое воспитательное значение.

В 1918 г. Каныш Имантаевич окончил учительскую семинарию и поступил преподавателем естествознания на открывшиеся в Семипалатинске курсы учителей-казахов. Напряженная работа по самообразованию и в качестве преподавателя подорвали его здоровье, у него начался туберкулез легких. Пришлось оставить учебу и уехать домой. У себя на родине он устроился учителем в ту же аульную школу, где когда-то учился сам, одновременно продолжая самостоятельно готовиться к поступлению в ВУЗ.

С установлением осенью 1919 г. советской власти быстро менялась жизнь казахской степи. Первые органы советской власти испытывали острую нужду в грамотных людях коренной национальности, которые могли бы проводить ее законы в массы. Поэтому в начале 1920 г. Павлодарский уездный ревком обратил внимание на способного молодого учителя и назначил Каныша Имантаевича народным судьей в Баян-Аульском районе. В течение полутора лет он, с пресущей ему энергией и энтузиазмом, выполнял это почетное поручение первых органов Советской власти. Выезжая часто в кочевые аулы с сессиями нарсуда, молодой судья боролся за укрепление законности и Советской власти, установление новой жизни в Казахской степи.

Случайное совпадение обстоятельств счастливым образом вмешалось в судьбу Каныша Имантаевича. Летом 1921 г. в Баян-Аульский район с его благодатным климатом приехал лечиться профессор Томского технологического института, геолог Михаил Антонович Усов, который поселился в родном ауле Каныша Имантаевича. Обаяние Михаила Антоновича и личное общение с ним произвели неизгладимое впечатление на юношу. Михаил Антонович совершал недалекие маршруты. Каныш Имантаевич постоянно сопровождал его. Беседы о строении Земли, о богатствах недр Казахстана, об их экономическом значении для родной республики все больше укрепляли давние стремления к высшему образованию. М.А. Усов, оценивший способности молодого человека, советовал ему ускорить осуществление этого решения.«Профессор Томского технологического института, впоследствии академик, исследователь Кузбасса, настолько увлек отца рассказом о геологии, что тот поехал туда учиться в 1921 году. Чем удивил земляков: учитель – это понятно, судья – тоже, а вот геолог – неизвестно, кто такой, вроде как ненормальный, землю изучает. Кстати, когда студентом приезжал домой, в Баянаульский район, на каникулы и лечиться (а в годы учебы в Томске отец тяжело болел туберкулезом, и врачи уже сочли, что он обречен), то, по воспоминаниям академика АН КазССР А.К. Каюпова, специально приходили посмотреть на «геолога». Так о том периоде его жизни вспоминала геолог – Меиз Канышевна Сатпаева.

К осени 1921 г. по настоятельной просьбе Каныша Имантаевича губернские организаторы направили его учиться в Томский технологический институт. После сданных приемных испытаний он был зачислен студентом геологоразведочного отделения горного факультета. Началась напряженная учеба.Трудности с питанием, суровая зима, переутомление в результате усиленных занятий – все это опять обострило болезнь Каныша Имантаевича. Врачи предложили ему немедленно выехать из Томска в родную степь. С большим трудом добрался он до родного аула. Здоровье на этот раз восстанавливалось медленно. Полтора года провел он у себя на родине.

Именно студенческие годы, жизнь в Томске и постоянное общение с М.А. Усовым и с другими преподавателями и профессорами Томского технологического института, сформировали мировоззрение Каныша Имантаевича и его характер. Особенно благотворным в этом отношении было влияние любимого учителя и наставника Михаила Антоновича Усова. Впоследствии Каныш Имантаевич с большой теплотой говорил: «Годы студенчества, проведенные мною в Томске в постоянном тесном общении с академиком М.А. Усовым, с его глубокими и свежими геологическими идеями, с его любовью к геологам и природе родной Сибири, с его обаятельными качествами как человека, и как ученого, оставили у меня глубокое впечатление и чувство бесконечной благодарности к этому поистине благородному человеку, достойному сыну великого русского народа».

В 1924 г. по предложению Казнаркомпроса он перевел на казахский язык учебник алгебры для средней школы.

В июне 1926 г. Каныш Имантаевич блестяще защитил дипломный проект и получил звание горного инженера,первого инженера-геолога среди казахов. После окончания института Каныш Имантаевич по собственной инициативе явился в распоряжение Центрального Совета Народного Хозяйства Казахской ССР и был направлен на работу в трест «Атбасцветмет» (Москва).

Видно, судьбой было предопределено, что он должен был заняться недрами Казахстана. И то, что в Казахстане совершенно необычное развитие получила именно геология, несомненно, сказалось влияние личности Сатпаева. Очень много студентов, молодых казахов, которые шли в геологию только потому, что Сатпаев – геолог. А поскольку Казахстан богат недрами, то все, что произошло, - это от Бога.

На долю Каныша Имантаевича выпала трудная задача – организация геологической службы для дальнейшей разведки на медном Джезказгане и в соседнем Байконурском угольном месторождении, положившая начало планомерному выявлению запасов полезных ископаемых по всему Джезказган-Улутаускому району. До этого, с 1925 г. геологическим изучанием и разведкой Джезказгана по договору с трестом занимался Геолком (геологический комитет). Темпы буровой разведки, организованные Геолкомом, были поистине «черепашьими». В 1927 г. здесь работал только один буровой станок, в 1928 г. – два станка и только в летний период.

Каныш Имантаевич сразу сумел увидеть громадные потенциальные перспективы Джезказгана, и дать им соответствующую оценку, вопреки отрицательным данным английской разведки и заниженным прогнозам работников Геолкома. Исходя из этого, он начал настаивать на проведении широких геолого-разведочных работ с целью планомерного и комплексного изучения Джезказгана. Одной из первоочередных его задач была организация на Джезказгане геологоразведочной службы в таком масштабе, который смог бы обеспечить исследования всех богатств района.

Джезказган – за этим словом 15 лет жизни вдали от цивилизации – в каменистой пустыне Бетпакдала; организация первоклассной геологоразведочной экспедиции; создание сплоченного коллектива геологов-единомышленников; заботливое воспитание национальных индустриальных кадров; постоянная борьба со всякого рода скептиками и недоброжелателями; необходимость доказывать свою правоту о колоссальных масштабах месторождения в высших правительственных инстанциях Союза; обоснование строительства Большого Джезказганского горно-металлургического комбината; преодоление массы всяческих, порой непредвиденных, осложнений на пути к созданию комбината, строительству города. И, наконец, - счастье увидеть воочию плоды своего труда – прекрасный современный зеленый город среди бескрайней степи на берегу рукотворного моря-водохранилища; колоссальный рудник с шахтами-гигантами, карьерами, передовой подземной техникой; отличные обогатительные фабрики; строительство медьзавода-гиганта и трудолюбивых целеустремленных людей – джезказганцев, к которым в свой последний приезд в 1961 г. Каныш Имантаевич обратился с наказом: «Берегите Джезказган! Хоть и велики наши богатства, но не бесконечны».

Уже в этот начальный период практической его деятельности открылась природная одаренность Каныша Имантаевича как исследователя с проницательным умом и широким кругозором, комплексным охватом и ясным пониманием всех вопросов экономики этого богатейшего района, проявились и его выдающие организаторские способности.

С первых же дней работы на Джезказгане Каныш Имантаевич понимал, что без привлечения к этому району государственных планирующих органов и научных учреждений быстро освоить этот район нельзя. Поэтому уже в январе 1928 г. он выступает в журнале «Народное хозяйство» с яркой научной статьей – «Карсакпайский район и его перспективы». Эта первая статья Каныша Имантаевича в основном была посвящена экономическим проблемам развития района и приципиальным вопросам, определяющим значение его разнообразных природных ресурсов для народного хозяйства страны и республики.

В 1929 г. развернулись подготовительные работы по составлению первого пятилетнего плана индустриализации страны. Опираясь на свой смелый, но вполне обоснованный геологический прогноз, Каныш Имантаевич настаивал на форсировании фронта геологических работ и поставил перед ВСНХ СССР вопрос о необходимости строительства в первом пятилетии на базе руд Джезказгана нового медного комбината. Так впервые зародилась идея о большом Джезказгане. Тогдашними руководителями Главметалла, опиравшимся на заключения экспертов Геолкома, эта идея была воспринята как чистая фантазия. Для быстрейшего доказательства своей правоты представлений о масштабах Джезказгана ему необходимо было резко увеличить темпы геологразведочных работ.

В этот, начальный период работы на Джезказгане он проявил не только организаторскую способность, но и государственную дальновидность, выразившуюся в том, что им был, совершенно правильно, избран курс на подготовку квалифированных рабочих и технических кадров в основном из местного коренного населения.Это создавало необходимые предпосылки для успешного развития геологических работ в дальнейшем и лучшим образом способствовало коренному изменению векового уклада жизни местного кочевого населения. Вдохновляемый неутомимой энергией Каныша Имантаевича и непоколебимой верой в большое будущее Джезказгана, коллектив геологоразведочников работал с огромным энтузиазмом и несмотря на большие трудности, сумел в очень короткий срок, в 2-3 года, получить первые обнадеживающие результаты.

К концу 1931 г. в недрах Джезказгана были выявлены такие запасы, благодаря которым он прочно занял первое место среди медных месторождений СССР. Полученные к этому времени новые геологические материалы позволили Канышу Имантаевичу подготовить и опубликовать в 1932 г. его первую монографию «Джезказганский меднорудный район и его минеральные ресурсы», в которой были приведены итоги обширных геологоразведочных исследований в Джезказганском районе за 1929-1931 годы и широкая программа дальнейших работ на месторождении.

Произведенный им за этот период коренной пересмотр существовавщих ранее взглядов на Джезказганское месторождение, как на мелкое и выведение его на первое место в СССР и в одну из крупнейших медных провинций мира – явились результатом кропотливого изучения геологических особенностей этого месторождения. Принципиально новыми, против данных прежних исследований Джезказгана, К.И.Сатпаевым были установлены следующие факты: общую мощность Джезказганской свиты, что имеет важное значение для оценки потенциальных возможностей месторождения, прежние исследования определяли в 300-350 м. По исследованиям К.И. Сатпаева мощность ее возросла вдвое, оказавшись равной 650-700 м.

Составленная К.И. Сатпаевым детальная стратиграфическая колонка пород Джезказгана впервые дала разведчикам этого месторождения возможность ориентироваться в однообразной и немой Джезказганской свите, правильно определить проектные глубины и разрез проходимых буровых скважин, т.е. вести геологоразведочные работы с открытыми глазами. Правильность этой, составленной еще в 1931 году, детальной стратиграфической колонки пород Джезказганской свиты выдержала испытание времен и до сих пор сохранила свое значение.

Все эти геологические представления: удвоение общей мощности Джезказганской свиты, удвоение или утроение числа отдельных рудоносных горизонтов, наличие не одной, а двух фаз рудоотложения, из которых вторая – с преимущественно медно-свинцовым оруденением, в корне изменили в положительную сторону все основные предпосылки для правильной промышленной оценки перспектив Джезказгана, а главное, вооружили геологоразведочные работы на этом месторождении правильной и прогрессивной научной теорией.

Основными направлениями в практической деятельности Каныша Имантаевича того времени и всегда позже был комплексный подход к изучению месторождений полезных ископаемых всего Джезказганского района и прилегающих к нему площадей, стремление дать экономическую оценку запасов минерального сырья, привлечь их в самый короткий срок на службу страны. Эти направления оставались главной линией во всей его дальнейшей обширной деятельности геолога.

В 1931 г. ВСНХ СССР было принято решение о строительстве, на базе богатейших запасов минерального сырья Джезказгана, медеплавильного завода – так называемого Большого Джезказганского комбината. Работа по составлению технического проекта этого крупнейшего в СССР медеплавильного комбината к 1932 г. шла уже полным ходом. Однако в феврале 1933 г. работа коллектива геологов-разведочников Джезказгана неожиданно была почти парализована из за отказа со стороны Главцветмета в дальнейшем финансировании.

Наступил новый этап в борьбе за Большой Джезказган. В течение 1933-1934 гг. Каныш Имантаевич, со своиственным ему упорством, настойчивостью и оптимизмом стремится сохранить кадры и геологразведочную службу Джезказгана, изыскивая любые, даже ничтожные ассигнования и заключая договора на работы с разными организациями.

В это трудное для Джезказгана время Каныш Имантаевич не сложил оружия. Он решил обратиться за помощью непосредственно к руководителю ВСНХ СССР товарищу Г.К. Орджоникидзе. Но предварительно необходимо было попытаться получить поддержку со стороны авторитетных научных органов страны.

Так возникла идея созыва в Москве при Академии наук СССР специальной научной сессии, посвященной производительным силам Большого Джезказгана и Большого Алтая. Сессия была организована под руководством академика А.Д. Архангельского и состоялась в ноябре 1934 г. Каныш Имантаевич, 35-летний инженер-геолог, принял самое активное участие в подготовке и проведении этой сессии. С полным пониманием задач и значения этого мероприятия он составил обстоятельный доклад и исчерпывающие материалы о результатах большой работы, проделанной коллективом геологоразведчиков Джезказгана. На этой сессии им было подробно доложено не толко о ресурсах Джезказгана и его перспективах, но и об установленномважном факторе в геологическом строении месторождения. Канышем Имантаевичем впервые в геологической науке было обосновано решающее значение внутрипластовых зон расслаивания и тектонических нарушений в складчатых структурах месторождения и генетическая их связь с особенностями литологии отдельных пластов джезказганской свиты. Об этом, новом не только для Джезказгана, но, как выяснилось позже, и для многих крупных рудных районов Казахстана, как Каратау и рудный Алтай, – ведущем тектоническом факторе рудоотложения, – К.И. Сатпаевым впервые было доложено на этой научной сессии. Труды этой сессии, под названием «Большой Джезказган», были опубликованы Академией наук СССР в 1935 году.

Наряду с изучением собственно Джезказганского месторождения, несмотря на убогие отпускаемые средства, К.И. Сатпаевым ставились комплексные исследования геологии и полезных ископаемых всего обширного Джезказган-Улутауского района площадью в 100-120 тыс. кв. км, превышающей территории многих европейских государств, для которого впервые им была составлена достаточно крупномасштабная геологическая карта. Об основных особенностях тектоники и магнитизма, а на этой основе и об особенностях металлогении всего Джезказган-Улутауского района, им также было обстоятельно доложено на указанной выше научной сессии. В сборнике же «Большой Джезказган» были опубликованы его 6 работ, касавшихся медных, железных, марганцевых, свинцовых, золоторудных и угольных месторождений Джезказган-Улутауского района, а также месторождений подсобно-металлургического сырья и минеральных стройматериалов в районе большого Джезказганского комбината.

Сессия признала бесспорное первостепенное значение Джезказгана в качестве сырьевой базы медной промышленности страны и подчеркнула необходимость дальнейшего планомерного изучения его богатейших минеральных ресурсов.

После сессии Каныш Имантаевич был на приеме у Г.К. Орджоникидзе. Народный комиссар с огромным вниманием и с большим интересом выслушал его сообщение о минеральных богатствах Джезказгана и Джезказган-Улутауского района и о работе коллектива Джезказганских геологоразведчиков. Он полностью поддержал необходимость развития большого Джезказгана. Несколько позже, на очередной сессии ЦИК СССР, в своем выступлении Г.К. Орджоникидзе сказал: «В ближайшем времени нам придется приступить к строительству Большого Джезказганского комбината. Там имеются богатейшие запасы медных руд. Они расположены в глубине Центрального Казахстана, вдали от железных дорог. Необходимо быстрее строить к Джезказгану железную дорогу от Караганды» 13 февраля 1938 г. Нарком тяжелой промышленности издал приказ о строительстве Джезказганского комбината. Этим был ознаменован новый этап в истории освоения богатейших недр Джезказгана.

Еще в период своей работы в Джезказгане, начиная с 1928 г., Каныш Имантаевич выдвинул проблему создания черной металлургии в Центральном Казахстане. Промышленная оценка железных руд в Атасуйском, Карсакпайском, Аятском и других районах так или иначе, связаны с его инициативой и трудами. Им был опубликован целый ряд работ, связанных с обоснованием проблем черной металлургии в Казахстане.

Самым важным в научно-исследовательской деятельности К.И. Сатпаева следует считать конкретное и последовательное применение во всех своих трудах комплексного научного метода, с охватом изучения всех месторождений района и всех сторон исследуемого объекта. Приминительно к Джезказгану этот комплексный метод привел не только к открытию мировых запасов медных руд, но и выявлению в его рудах промышленного содержания свинца, цинка, серебра, рения и установлению промышленной значимости и многих других полезных ископаемых: углей, марганца, железа, свинца, золота, огнеупоров, стройматериалов и др. Изучение каждого из этих объектов производилось в свою очередь также комплексно, под углом установления их практической ценности и условий использования в народном хозяйстве страны. Научные теории К.И. Сатпаева по металлогении Джезказгана и его района непосредственно вытекали из данных практики, являясь их обобщением. Они же непосредственно и проверялись на практике геологоразведочных работ Джезказгана и других месторождений.

Осенью 1940 г. в связи с 20-летием Казахской республики К.И. Сатпаев был направлен в Москву с докладом о достижениях науки в Казахстане. Его доклад, насыщенный огромным материалом с яркими примерами и глубоким анализом явлений и фактов произвел большое впечатление. В докладе было показано, как отсталая, в прошлом, окраина царской России в исторически короткий срок волею Партии итрудом народа была превращена в расцветающую социалистическую республику с передовой культурой и наукой. За большие заслуги в изучении Джезказгана и достижения в раскрытии его недр Каныш Имантаевич был награжден первым орденом Ленина.

Отслеживая этапы полной напряженной работы и борьбы, творческих исканий, жизни и деятельности К.И. Сатпаева в жезказганский период, поражаешься его неиссякаемой энергии и находчивости, мудрости и подлинно государственному подходу к решению вставших перед ним проблем, огромной вере в успех начатых дел, так необходимых его стране и народу. Но, как писал сам К.И. Сатпаев, «... в сентябре 1940 г. я был срочно вызван в Алма-Ату в ЦК КП(б) Казахстана, где мне сообщили о том, что решением партии и правительства в составе Казфилиала АН СССР учреждается первый его институт – Институт геологии, и я намечен ЦК партии Казахстана в качестве директора этого института. 6 ноября 1940 г., в связи с 20-летием КазССР, вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями большой группы деятелей Казахстана. В числе награжденных Орденом Ленина находился и я. Эта высокая награда правительства была воспринята как лично мной, так и коллективом геологоразведчиков Джезказгана, не только с понятной радостью, но и с сознанием, что фактом этого награждения был отмечен патриотический труд всего коллектива, вынесшего на своих плечах тяжелую борьбу за осуществление идеи Большого Жезказгана...».

Вскоре он был принят первым секретарем Коммунистической Партии Казахстана, который предложил ему переехать в Алма-Ату и возглавить Геологический институт в Казахском филиале Академии наук СССР. К этому времени судьба Большого Джезказгана, в основном, была уже окончательно решена – детище Каныша Имантаевича становилось на путь быстрого народнохозяйственного освоения. Поэтому Каныш Имантаевич принял почетное и ответственное предложение ЦК КПК.

К моменту назначения директором Геологического института Казахского филиала АН СССР, Каныш Имантаевич уже был известным в республике крупным государственным и общественным деятелем. Он был членом Ученого совета Казахского филиала АН СССР, членом пленума Карагандинского Облисполкома, депутатом Районного совета депутатов трудящихся Карсакпайского района Карагандинской области, председателем Государственной экзаменационной комиссии Казахского горно-металлургического института и т.д. К выполнению всех этих и других общественных поручений он всегда относился с большой ответственностью и с полным пониманием важности возложенных на него обязанностей. С особым вниманием относился он к поручениям, связанным с подготовкой молодых инженерных и технических кадров. Он всегда был заботливым воспитателем и чутким наставником молодежи.

В 1937 г. Казахский горнометаллургический институт в Алма-Ате выпускал первых своих питомцов. Каныш Имантаевич был приглашен в качестве председателя Государственной комиссии. Среди первых выпускников этого ВУЗа, которым он лично вручил путевки в жизнь, было много молодых специалистов, ставших крупными организаторами производства и учеными. До конца жизни он был бессменным председателем этой комиссии.

В этой связи большое значение имеет, особенно сегодня, обращение К.И. Сатпаева к впускникам-геологам КазГМИ и КазГУ в 1950 г. «Вы – подрастающая смена геологов Казахстана. Какие пожелания я сделал бы вам:

а) учиться и учиться. Учиться упорно, учиться добротно. С юношеским энтузиазмом и любознательностью, с упорством и целеустремленностью патриота.

б) Учиться и овладевать знаниями не формально, а фактически, не «проглатывать» зачеты, а «переваривать» полученные знания творчески, критически осмысливая их.

в) Помнить всегда, что школьное знание, в том числе и вузовское, вводит вас в курс лишь самых общих истин и выводов в науке, указывает методику работы над первоисточниками, чтобы постигнуть ее отдельные детали.

Наряду с научной и учебной литературой, для геолога основным первоисточником является Великая книга природы. Эта книга природы на первый взгляд бывает не такой полной и стройной, как, например, натуральные печатные книги. Часто в ней бывает много пропусков, стертых страниц, неясных мест, различного рода загадок и шарад.

г) Поэтому помимо зоркой наблюдательности к фактам геолог должен обладать также немалой силой творчесского воображения, чтобы из этих разрозненных, подчас сложных и неясных фрагментов создать первоначальный, истинный текст отдельных страниц этой Великой книги природы. Геолог не должен быть слепым фиксатором фактов, он должен их осмысливать и связывать в единое стройное целое. Труд геолога такой же творческий, как труд архитектора, воссоздающего на основе разрозненных фрагментов общий ансамбль какого-либо архитектурного сооружения в целом. Геолог должен обладать определенной долей фантазии, говорил академик М.А. Усов, чтобы создавать рабочую гипотезу явления.

д) Но гипотезы геолога должны строго соответствовать фактам и изменяться в соответствии с данными новых фактов. Нельзя становиться рабом предвзятой гипотезы.

е) Для геологии, как и для всякой естественной науки, основной базой должны быть реальные факты, а не гипотезы, пусть самые модные и наипоследние. Уметь сочетать теорию с фактами – больщое искусство для геолога. Сколько геологов стало жертвой неумелого сочетания их?

ж) Геологу нужно начать с производства. Без производственного стажа геолог – не геолог, не инженер, а тепличный цветок. Аспирантура – после производства.

з) Труд у нас коллективен. Тем более коллективен труд в производстве. Успех – в организации. Геолог на производстве должен быть прежде всего организатором: должен организовать коллектив: готовить, выращивать кадры на месте, зажигать их энтузиазмом в работе. Уважать труд каждого. Быть душой коллектива. Для этого нужно справедливое, ровное и требовательное отношение к людям. Панибратство, заискивание не менее вредны, чем крикливость и зазнайство. Заражать коллектив своим личным примером. Не чураться черновой работы. Быть скромным в быту и в работе.

и) Организация производственого процесса. Комплексное ведение работ, вплоть до тонких научных исследований на месте. Создавать научно-исследовательские ячейки на месте.

к) Не терять связи с КазГМИ, с профессурой, с АН КазСССР. Запросто обращаться к ним в затруднительных случаях. Наладить с научными кадрами нормальные взаимоотношения.

л) Быть широко образованным человеком. Не замыкаться только в узком кругу своей специальности.

Быть настоящим инженером – не пасовать перед трудностями, преодолевать их, быть настойчивым в достижении цели, маневренным в методах преодоления трудностей».

Длительная работа на производстве – на самом напряженном участке промышленного строительства, явилась прекрасной школой для молодого горного инженера-геолога. На этой работе оттачивались его организаторские способности, приобретался бесценный практический опыт, обогащались глубокие знания жизни. Словом, приобреталось все то, что потом с большим успехом было перенесено им в область науки и создало ту созидательную целенаправленность и конкретность, которыми всегда отличались исследования руководимых им больших научных коллективов Казахской Академии наук. Имея большой стаж практической работы, он прекрасно понимал полезность приобретенного на производстве опыта для последующей научной работы и очень ценил тех ученых, которые имели этот опыт. Он часто говорил, что молодые люди, приходящие в науку прямо со студенческой скамьи, в большинстве случаев, не знают жизни, не умеют находить главного в научной работе – ее полезности для практики и настоятельно рекомендовал молодым специалистам начинать свой жизненный путь с работы на производстве.

Переезд Каныша Имантаевича в Алма-Ату в Казахский филиал АН СССР в 1941 году совпал с первыми днями Великой Отечественной войны. С переходом на новое место работы он со свойственной ему целеустремленностью подошел к организации и дальнейшему развитию науки в Казахстане. Но и в этой всепоглащающей кипучей деятельности он ни на минуту на забывал о своем любимом Джезказгане, вкладывая много сил в его дальнейшее изучение и освоение на благо народа.

Казахский филиал Академии наук СССР, как новая форма в организации науки в нашей стране, возник на основе базы Академии, существовавшей с 1932 г. в Алма-Ате. В состав этой базы входили два сектора. В 1938 г. база была реарганизована в филиал, в системе которого существовало уже пять секторов. В 1941 г. филиал представлял собою еще небольшое учреждение. В нем работало всего 3 доктора наук, 14 кандидатов и 70-80 научных сотрудников без ученых степеней.

С первых дней работы в Геологическом институте Каныш Имантаевич глубоко проанализировал его тематический план. В связи с Великой Отечественной войной план института был срочно перестроен для решения основных направлений по геологическому изучению территории Казахстана и, в первую очередь, – для немедленного оказания максимальной практической помощи фронту.

Через два месяца после переезда в Алма-Ату на Каныша Имантаевича возложили еще более ответственные обязанности – заместителя председателя Президиума Казахского филиала АН СССР по научной части. Вскоре под его руководством коренным образом был пересмотрен тематический план всего филиала. К концу 1941 г. в составе филиала были созданы два новых института, а в Геологическом институте – ряд новых лабораторий для усиления работ, направленных на укрепление обороны страны. При непосредственном участии Каныша Имантаевича выполнялся ряд срочных работ и учеными Казахстана вносились практически важные предложения. Сам он в первую очередь предложил использовать богатые руды Джезказгана для Балхашского завода. С первых дней Великой Отечественной войны руды Джезказгана потекли непрерывными эшалонами на Балхаш, резко повысив выплавку меди в этом промышленном гиганте, не только в годы войны, но и по сей день. Медные руды Джезказгана стали позднее питать ряд Уральских медных заводов.

В начале осени 1941 г. в связи с временной окупацией фашистами Никопольского марганцевого месторождения на Украине и угрозой, вставшей перед Чиатурским месторождением на Кавказе, остро встал вопрос об обеспечивании марганцевой рудой Магнитогорского комбината, которому грозила опасность перебоев в работе. Каныш Имантаевич немедленно внес предложение в правительственные органы республики о добыче марганцевых руд из месторождения Джезды Джезказганского района, предварительная разведка которого была им организована в период работы на Джезказгане в порядке комплексного изучения всех богатств района.

Партия и правительство Казахстана поставили этот вопрос перед Центральными органами страны. В конце 1941 года специальная бригада Наркомчермета СССР прибыла в Казахстан, а весной 1942 г., всего за 38 дней, буквально на голом месте был организован Джездинский рудник и отправились первые эшелоны его руды на Магнитогорск, предотвратив угрозу перебоев в работе этого оплота оборонной мощи страны.

Быстрый ввод Джездинского месторождения в промышленное освоение в критический период Великой Отечественной войны показал, что только в результате своевременно произведенных в прошлом геологоразведочных работ и изучения состава и технических свойств руд, организованных К.И. Сатпаевым, промышленность страны получила подготовленное месторождение, давшее ценное и столь необходимое сырье.