Новая теория привязанности
Веками люди были очень близки к пониманию
истинной цели любви. Еще в 1760 году испанский
епископ в отчетах римскому начальству писал о детях
из воспитательных домов, которые регулярно умирали
от печали, хотя имели и стол, и кров. В 1930-х и 1940-х
годах в американских больницах массово гибли сироты,
лишенные всего-то прикосновений и эмоциональных
контактов. Психиатры стали обращать внимание на
детей,
внешне
совершенно
здоровых,
однако
безразличных, черствых и не способных на отношения с
людьми. Дэвид Леви в своей статье 1937 года,
опубликованной в «Американском психиатрическом
журнале», объяснял такое поведение подростков
эмоциональным голодом. В 1940-х американский
психоаналитик Рене Шпиц ввел в обиход термин
«госпитализм». Он обозначал глубокую психическую и
физическую
отсталость,
вызванную
дефицитом
общения и воспитания вследствие отделения ребенка
от матери и переживаемого малышом изнуряющего
горя.
Но первым разобрался, в чем дело, все же
британский
психиатр
Джон
Боулби.
Позвольте
начистоту. Как психолог и человек, я вручила бы
награду за лучшую систему идей именно Боулби, будь у
меня такая возможность. Даже не Фрейду или кому-то
еще из тех, кто посвятил жизнь попыткам понять людей
и их чувства. Английский психиатр взял множество
нитей чужих наблюдений и идей и связал их в логичную
и последовательную теорию привязанности.
Боулби родился в 1907 году в аристократической
семье. Он воспитывался, как было принято в высшем
обществе, в основном няньками и гувернантками.
Сидеть за одним столом с родителями будущему
ученому позволили только в 12 лет. И то лишь когда
подадут десерт. Как водится, его отправили в школу-
интернат для одаренных детей. Потом Джон жил и
учился
в
Тринити-колледже
Кембриджского
университета. Боулби отступил от традиционного
уклада, устроившись волонтером в школу для
трудновоспитуемых детей. В то время их создавали
мечтатели и педагоги-новаторы, такие как Александр
Сазерленд Нилл. В этих учебных заведениях во главу
угла ставилась эмоциональная поддержка вместо
привычной для педагогики тех лет строгой дисциплины.
Этот опыт вдохновил Боулби поступить на
медицинский факультет и стать психиатром. Помимо
обучения
потребовалось
семь
лет
терапии
и
психоанализа в качестве пациента. Очень сложного и
запущенного,
как
выяснилось.
Под
влиянием
наставников,
таких
как
Рональд
Фэйрбейрн,
утверждавших, что Фрейд недооценивал потребность
людей
в
других,
Боулби
восстал
против
профессиональной догмы. Она гласила, что корень всех
проблем пациентов в их внутренних конфликтах и
бессознательных
фантазиях.
Боулби
настаивал:
причины следует искать вовне – в реальных отношениях
с другими людьми.
В ходе работы в детской психиатрической
консультации психиатр начал утверждаться в мысли:
причина
девиантного
или
саморазрушительного
поведения юных пациентов – нездоровые отношения с
родителями. Свою врачебную практику Боулби начинал
в
1938
году
под
руководством
известного
психоаналитика Мелани Кляйн. В качестве пациента к
нему направили гиперактивного подростка – сына
чрезмерно тревожной матери. Но пообщаться с
родителями психиатр не имел возможности. Считалось,
что лишь проекции и фантазии ребенка имеют
отношение к делу. Боулби был раздосадован. Опыт и
наблюдения не оставляли сомнений в истинности его
идеи: качество отношений с близкими и ранняя
эмоциональная депривация – ключ к формированию
личности и ее способности к построению отношений с
другими людьми.
В 1944 году Боулби опубликовал первую научную
статью по семейной терапии «Сорок четыре малолетних
вора». Автор утверждал, что «за маской безразличия
“они прячут” неутолимые страдания, а за кажущейся
черствостью
–
отчаяние».
Юные
подопечные
английского психиатра, словно поклявшись себе:
«Больше никто не сделает мне больно!» – яростно и
отчаянно отталкивали от себя людей.
После Второй мировой войны ВОЗ поручила Боулби
провести исследование с участием детей, оставшихся
без домов и родителей. Результаты окончательно
убедили его в реальности «эмоционального голода».
Психиатр утвердился в мысли, что близость и любовь
необходимы человеку так же, как пища. Впечатлила его
и идея Чарльза Дарвина о том, что естественный отбор
способствует
закреплению
реакций
и
сигналов,
помогающих уцелеть. Боулби пришел к выводу:
постоянные отношения с важными и ценными людьми –
это блестящий механизм выживания, появившийся в
ходе эволюции.
Тем не менее новая теория была для тех времен
радикальной и встретила резкую критику. Боулби едва
не
исключили
из
рядов
Британского
психоаналитического
общества.
Бытовало
представление, что, если ребенка балуют, он вырастет
несамостоятельным, зависимым и не реализуется в
дальнейшем. Лучший способ правильно воспитать
ребенка – держать его на разумном безопасном
расстоянии. Это правило не допускало исключений,
даже если сыновья и дочери болели или были сильно
расстроены. Во времена Боулби родителям не
разрешалось находиться в больницах с детьми: их
передавали в руки персонала и уходили.
В 1951 году Боулби и молодой социальный работник
Джеймс Робертсон сняли фильм «Двухлетний ребенок в
больнице» о маленькой девочке. Они постарались
передать яростный протест, ужас и отчаяние малышки,
оставленной мамой в больнице. Робертсон организовал
показ фильма в Королевском медицинском обществе
Великобритании в надежде, что врачи поймут всю
тяжесть переживаний ребенка и его потребность в
близких людях рядом. Но съемку сочли постановочной,
и фильм практически запретили. На протяжении 1960-х
практика, при которой родители могли видеть своих
детей в больницах лишь в течение часа раз в неделю,
оставалась в Великобритании и Штатах неизменной.
Боулби должен был отыскать другой способ
показать миру то, во что верил всем сердцем. И
решение нашлось. Его подсказала Мэри Айнсворт,
канадская ассистентка ученого. Она разработала очень
простой эксперимент, который позволял отследить
четыре модели поведения, отражающих привязанность.
Мы следим за объектом привязанности и поддерживаем
с
ним
эмоциональный
и
физический
контакт.
Обращаемся к нему за поддержкой и утешением, когда
расстроены, встревожены или напуганы. Скучаем в
разлуке. Рассчитываем на то, что значимый человек
будет рядом, пока мы исследуем окружающий мир.
Эксперимент под названием «Незнакомая ситуация»
повлек за собой тысячи научных исследований и
произвел
революцию
в
возрастной
психологии.
Ассистент приглашает в незнакомое помещение мать с
ребенком. Через несколько минут женщина выходит,
оставляя малыша наедине с незнакомцем. Этот человек
при необходимости успокаивает ребенка. Через три
минуты мама возвращается в помещение. Затем
последовательность действий воспроизводится еще
несколько раз.
Большинство детей сильно расстраиваются при
виде матери, покидающей комнату. Они капризничают,
плачут и бросают игрушки. Некоторые, однако,
проявляют б
о
льшую эмоциональную стабильность.
Быстро успокаиваются и легко восстанавливают
контакт с матерью, когда она возвращается. Вскоре
такие
дети
возобновляют
игру,
периодически
убеждаясь, что мама поблизости. Эти малыши уверены,
что мать будет рядом, если понадобится. Менее
стабильные
дети
могут
проявлять
агрессию
и
тревожность или отстраняться и отворачиваться от
вернувшейся родительницы. Мамы спокойных и быстро
восстанавливающихся детей, как правило, мягкие и
более отзывчивые. Те, чьи дети проявляют агрессию,
непредсказуемы
в
поведении.
Мамы
детей
отстраненных и непринимающих более холодные и
чаще
ими
пренебрегают.
Эти
смоделированные
ситуации разлуки и воссоединения позволили Боулби
увидеть любовь в действии и впервые зафиксировать
разные модели поведения.
Но окончательное признание и известность его идеи
обрели спустя несколько лет – после выхода в свет
фундаментальной
трилогии,
посвященной
привязанности, разделению и утратам. Психолог из
Висконсинского университета Гарри Харлоу также
обратил внимание на силу того, что он назвал
«комфортом контакта». К этому привело драматическое
исследование
поведения
детенышей
обезьян,
отделенных при рождении от матерей. Ученый
обнаружил,
что
осиротевшие
обезьянки
очень
нуждались в физическом контакте. Им на выбор
предлагались проволочная «суррогатная мать», которая
была снабжена резиновым соском с обезьяньим
молоком, и мягкая, но не кормящая «мать» из махровых
полотенец.
И
обезьянки
неизменно
отдавали
предпочтение второй. Эксперимент Харлоу наглядно
продемонстрировал пагубное влияние ранней изоляции:
физически здоровые приматы, отделенные от своих
матерей на первом году жизни, вырастали в социально
неполноценных, неадаптированных взрослых животных.
Впоследствии они не могли взаимодействовать друг с
другом и не понимали сигналы остальных. Не могли
создавать пары. Многие находились в подавленном
состоянии и демонстрировали саморазрушительное
поведение.
Теория привязанности, встреченная насмешками и
презрением, в конце концов произвела революцию в
методах воспитания детей в Америке. Теперь, ночуя с
ребенком в больнице после операции по удалению
аппендицита, я не устаю благодарить Джона Боулби.
Сегодня ни у кого не вызывает сомнений или
возражений то, что дети остро нуждаются в безопасной
и постоянной физической и эмоциональной близости
значимых людей. Игнорирование этой потребности
может нанести им непоправимый вред.
Достарыңызбен бөлісу: |