Пять языков любви Гэри Чепмен

без звонка, совершенно на нее не похоже. Я решил: «Наверное, неприятности, вот и забыла
позвонить», и приготовился выслушать от заплаканной Дженис печальную историю. Но тут,
отворилась дверь, и она, сияющая, впорхнула в кабинет.
– Как дела, Дженис? – спросил я.
– Лучше не бывает. Выхожу замуж.
– В самом деле? – я не скрывал удивления. – За кого? когда?
– В сентябре. Его зовут Дэвид Геллеспи.
– Чудесно. И давно вы знакомы?
– Уже три недели.
Знаю-знаю, безумие. Самой не верится. Я так долго не могла решиться. Все что-то
останавливало меня. Я сомневалась. Да вы и сами помните, доктор Чепмен, каждый раз что-то
было не так. Теперь по-другому. С Дэвидом у нас все получится. Мы поженимся. Мы оба
поняли это, как только познакомились. А через неделю он сделал мне предложение. Я
чувствовала, что так и будет, и знала, что соглашусь. Со мной это впервые.
Дженис не могла усидеть на месте, смеясь, она повторяла: «Да! Я сошла с ума, но я так
счастлива, так счастлива!»
Что же с ней произошло? Дженис влюбилась. Ей кажется, что Дэвид лучше всех на свете. Он –
совершенство. Он будет идеальным мужем. Целыми днями она думает только о нем. Неважно,
что Дэвид два раза был женат, что у него трое детей, что за последний год он трижды сменил
работу! Дженис уверена, с Дэвидом они будут счастливы. Она влюбилась.
Большинство из нас заключает браки по любви. Мы встречаем человека, привлекательного
внешне и внутренне. Нас словно током ударяет, сердце бьет тревогу. Нам хочется узнать друг
друга поближе. Мы можем поужинать вместе. Бифштексы или гамбургеры, кому что по
карману, не еда главное. Мы ищем любовь. «А вдруг это теплое трепетное чувство и есть „то
самое“?»
Иногда на первом же свидании сердце умолкает. Мы обнаруживаем, что ничего особенного в
нашем спутнике нет, трепет уходит. Нам больше не хочется вместе есть гамбургеры. Но
бывает, после гамбургера сердце бьется сильнее. Мы ищем новых встреч, и задолго до того,
как чувства разгорелись в полную силу, говорим себе: «Кажется, я влюбился». В конце концов,
убедившись, что это так, мы открываемся другому, надеясь на взаимность. Если мы слышим
нет, то остываем или удваиваем усилия, чтобы все-таки завоевать любовь. А если чувства
взаимны, мы начинаем подумывать о свадьбе, ведь считается, что влюбленность – лучшая
основа для прочного брака.
До свадьбы семейную жизнь мы видим в розовом цвете… Трудно думать иначе, когда влюблен.
Влюбленность близка к эйфории. Мы словно одержимы. Мы засыпаем и просыпаемся с мыслью
о возлюбленном. Мечтаем о встрече. Вместе мы как будто в раю. Мы держимся за руки, и
кажется, наши сердца бьются в унисон. Если мы расстаемся, то только потому, что надо еще
учиться, работать. Мы все чаще думаем о браке и о счастье, которое нас ждет.
Влюбленному кажется, что избранница его безупречна. Недостатки могут видеть родители. Но

бесполезно указывать на них ему. – Сынок, она же пять лет провела в психиатрической
клинике. Подумай!
– Мам! Хватит! Уже три месяца, как ее выписали.
Недостатки могут заметить и друзья, но скорее всего будут молчать, а сам он не спросит. Ведь
она совершенство, не все ли равно, что думают остальные.
До свадьбы семейную жизнь мы видим в розовом цвете: «Вместе мы будем счастливы. Да. У
других случаются скандалы. Но мы-то любим друг друга. Конечно, мы не настолько наивны, мы
понимаем, будут и споры. Но можно пойти на уступки, и все наладится». Трудно думать иначе,
когда влюблен.
Мы привыкли считать, что если влюбились по-настоящему – это на всю жизнь. Мы всегда
будем испытывать друг к другу то же, что сейчас. Ничто не разлучит нас. Наша любовь
сильнее. Мы очарованы друг другом. Это самое прекрасное чувство. Во многих семьях его,
кажется, утратили. С нами этого не случится. «Наверное, они и не любили друг друга».
К сожалению, это иллюзия. Влюбляемся мы не навсегда. Психолог Дороти Теннов долгое
время наблюдала, как развиваются отношения влюбленных, и пришла к выводу, что
романтическое увлечение продолжается в среднем два года. Если чувства приходится
скрывать – чуть дольше. Но в итоге, все мы спускаемся с облаков на землю, открываем глаза и
видим, что рядом – пренеприятный субъект. Она все делает назло. А он только и ищет, как
ударить побольнее. Мелочи, которых прежде мы не замечали, превращаются в горы. Мы
вспоминаем маму и говорим: «Каким же я был идиотом!»
Добро пожаловать в настоящую семейную жизнь! Туда, где раковина постоянно забита
волосами, а зеркало украшают мыльные брызги, где спорят, нужно ли поднимать сиденье
унитаза. В мир, где ботинки разбредаются по передней, ящики не закрываются, где пальто не
признают плечиков, а носки пропадают без вести. В этом мире можно ранить взглядом и
словом. Там влюбленные могут стать врагами, а дом – полем битвы.
Но куда подавались чувства? Увы, мы ошибались. Обманом нас заманили под венец.
Неудивительно, что многие проклинают того, кого прежде так любили. Их одурачили, они в
праве возмущаться. Да и были ли чувства?
Думаю, были. Был и обман. Но заключался он в другом.
Мы ошибались, считая влюбленность вечной. Подумай мы хоть немного, мы бы поняли, чем это
грозит. Если бы мир населили влюбленные, кризис волной охватил бы промышленность,
бизнес, церковь, образование, общество в целом. Почему? Влюбленные теряют интерес ко
всему, кроме предмета любви. Потому мы и зовем влюбленность наваждением. Студент, по
уши, влюбившись, проваливает экзамены. Трудно учиться, когда влюблен. На завтра задали
войну 1812 года? Да кому это нужно! Влюбленному все кажется несущественным.
Один мужчина сказал мне:
– Доктор Чепмен, на работе дела у меня все хуже.
– Почему?
– Я встретил девушку, влюбился. Я не могу сосредоточиться, ничего не выходит. Весь день
думаю только о ней.

Эйфория влюбленности создает у нас иллюзию невероятной близости. Мы чувствуем, что
принадлежим друг другу. Мы верим, что одолеем все трудности. Ради другого мы готовы на
любые жертвы. Как сказал один молодой человек о своей невесте: «Я не сделаю ничего, что
могло бы ранить ее. Я желаю ей только счастья. Ради этого я пойду на все!» Нам кажется, от
нашего эгоизма не осталось и следа, мы стали кем-то вроде матери Терезы, мы все отдадим для
блага другого. Нам так легко поверить в это, потому что мы думаем, что и наш возлюбленный
испытывает то же. Мы верим, что и он готов на все ради нас, что он любит нас так же, как мы
его, и никогда нас не обидит.
Думать так – ошибка. Это не значит, что наши мысли и чувства неискренни. Просто они не
соответствуют действительности. Мы забываем о своей природе. А все мы эгоцентрики. Мир
вертится вокруг нас. Нет людей полностью жертвенных. Только влюбленность создает такую
иллюзию.
А как только влюбленность отжила свое (вспомните, в среднем, два года), мы возвращаемся в
реальный мир и начинаем отстаивать свои права. У него и у нее появляются желания, но они
различны. Он хочет секса, она слишком устала. Он хочет купить новую машину, она заявляет:
«Глупости!» Она хочет навестить родителей, он недоволен: «Мы и так слишком часто видим
их». Он собирается поиграть в футбол, она говорит: «Футбол тебе дороже меня».
Мало-помалу ощущение близости пропадает, уступая место привычному поведению,
желаниям, эмоциям, мыслям. Это уже два человека, и думают они по-разному. На короткое
время они соединились в океане любви. А сейчас волны реальности уносят их друг от друга.
Они больше не влюблены. Теперь они могут либо сдаться, разойтись и отправиться на поиски
новой влюбленности, либо начнут тяжелую работу и научатся любить друг друга, когда
блаженное состояние влюбленности прошло.
Влюбившись, мы больше не стремимся к личному росту.
Скорее, нам кажется, что мы уже достигли всего.
Некоторые исследователи, среди них психиатр Скотт Пек и психолог Дороти Теннов, говорят,
что влюбленность вообще нельзя называть «любовью». Доктор Пек утверждает, что
влюбленность – не настоящая любовь по трем причинам. Во-первых, влюбленность – это не акт
воли, не сознательный выбор. Как бы нам ни хотелось влюбиться, не всегда это получается. С
другой стороны, влюбленность может настигнуть нас, когда мы вовсе ее не желаем. Часто мы
влюбляемся не вовремя и не в тех.
Во-вторых, влюбленность – это не настоящая любовь, потому что не требует от нас
сознательных усилий. Что бы мы ни делали, влюбившись, все дается с легкостью. Мы ведем
долгие разговоры по телефону, готовы преодолеть любые расстояния, лишь бы увидеть друг
друга, мы дарим дорогие подарки, строим планы. И это нам ничего не стоит. Инстинкт
заставляет птицу строить гнездо, инстинкт толкает влюбленных на странные и необычные для
них поступки.
В третьих, влюбленному не интересно, будет ли его партнер расти и развиваться. «Если,
влюбляясь, мы и преследуем какую-то цель, так это убежать от одиночества и, возможно,
покончить с ним навсегда, вступив в брак».
[1]
Влюбившись, мы больше не стремимся к
личному росту. Скорее, нам кажется, что мы уже всего достигли, и двигаться вперед ни к чему.
Мы счастливы, мы уже на вершине, и наше единственное желание – остаться там. А наша
возлюбленная просто не может стать лучше, она и так совершенство. Мы только надеемся, что
им она и останется.

Если влюбленность – не настоящая любовь, что же это? Доктор Пек говорит, что она –
«генетически определенный, инстинктивный компонент брачного поведения. Иными словами,
временное разрушение границ эго. Влюбленность стандартная человеческая реакция на
сочетание внутренних сексуальных импульсов и внешних сексуальных стимулов. Благодаря ей
возрастает вероятность сексуальных контактов, что способствует продолжению рода».
[2]
Примем мы этот вывод или нет, но те из нас, кто был влюблен, вероятно, согласны, что это
чувство не сравнится ни с чем. Способность рассуждать покидает нас, мы обнаруживаем, что
говорим и делаем то, что никогда бы не сделали в обычном, трезвом состоянии. А очнувшись от
наваждения, мы часто спрашиваем, почему поступали так. Когда волна чувств спадает, и мы
возвращаемся в реальный мир, где наши различия хорошо заметны, многие недоумевают:
«Почему мы поженились? Мы же такие разные?» А когда мы были влюблены, нам казалось,
что наши взгляды совпадают, по крайней мере, в самом важном.
Наши чувства оказались иллюзией, и многие считают, что перед нами – два пути: (1) всю
жизнь мучиться с нелюбимым супругом, или (2) попытать счастья с другим. Сегодня мы чаще
выбираем второй, наши родители предпочитали первый. Но прежде чем утверждать, что наш
выбор лучше, давайте взглянем на цифры. Сегодня в нашей стране 40 % первых браков
заканчиваются разводом. Такой же конец ждет 60 % – вторых браков и 74 % – третьих.
Следовательно, вероятность найти счастье во втором и третьем браке не так уж велика.
Однако, исследования показывают, что есть и лучший вариант: признаем, что влюбленность –
временный эмоциональный всплеск, и отправимся с нашим супругом на поиски настоящей
любви. Любви, которая не будет наваждением, в которой соединятся разум и чувства. Такая
любовь – это акт воли, она требует дисциплины и признает необходимость роста. Наша
основная эмоциональная потребность – не влюбиться, а быть по-настоящему любимым, узнать
не инстинктивную любовь, а любовь-выбор. Мне нужно, чтобы меня любил кто-то, кто сам
захотел этого, потому что я достоин любви.
Такая любовь требует сил и дисциплины. Вы стараетесь на благо другого, и если вам это
удается, вы и сами радуетесь, оттого что любите по-настоящему. Это не похоже на эйфорию
влюбленности. Вообще, настоящая любовь родиться не может, пока не умрет влюбленность.
Нельзя хвалить человека за великодушные поступки, которые он совершил под властью
наваждения. Им двигал инстинкт, и он вел себя необычно. А вот если, вернувшись в реальный
мир, где у него есть выбор, он выбирает доброту и великодушие, это – настоящая любовь.
Потребность в любви необходимо удовлетворять, если мы хотим сохранить эмоциональное
здоровье. Женатые люди жаждут любви и привязанности супруга. Мы чувствуем себя
уверенно, когда знаем, что наш спутник принимает нас, заботится о нашем благополучии.
Будучи влюбленными, мы испытывали те же чувства. Это было прекрасно. Но это прошло. Мы
ошибались, думая, что влюбились навсегда.
Любовь, продиктованная разумом и волей. Именно к ней нас призывали мудрецы.
Наваждение не может длиться вечно. В учебнике брака это всего лишь предисловие. А сама
книга – о любви, продиктованной разумом и волей. Именно к такой любви нас призывали
мудрецы. Это любовь сознательная.
Не стоит отчаиваться, если вы, кажется, растеряли все чувства. Поскольку любовь – это выбор,
любить можно, даже когда влюбленность умерла и мы вернулись к реальности. Мы должны
изменить образ мыслей. Нужно занять такую позицию: «Мы поженились, и теперь я буду

соблюдать твои интересы». Тот, кто хочет любить, найдет подходящий способ, чтоб воплотить
это решение.
«У-у! как пресно!», – скажет кто-то. – «Любовь – это наша позиция… Любовь – это образ
мысли… А прогулки при луне, ожидание, волнение, блеск глаз, восторг поцелуя, близость…
Как иначе понять, что я для него или для нее на первом месте». Об этом – вся моя книга. Как
показать другому, что он любим, как ответить на это глубочайшее желание. Если мы хотим
научиться, мы сумеем. И эта любовь будет намного выше той, от которой мы «теряли голову».
Многие годы я рассказывал о языках любви на семинарах и в частных беседах. Тысячи людей
подтвердят действенность моих советов. Мне приходят письма от тех, с кем я никогда не
встречался. Я читаю: «Приятель дал мне послушать запись вашей беседы о языках любви. С
тех пор отношения в семье совершенно изменились. Годами мы пытались любить друг друга –
безуспешно. Сейчас мы нашли общий язык, и эмоциональный климат значительно
улучшился».
Когда ваш супруг уверен, что вы любите его, и его сосуд любви полон, мир залит солнцем, он
сумеет реализовать все свои способности. Но если его сосуд любви пуст, и он чувствует, что
его не любят, а используют, он вряд ли добьется в жизни чего-то. В следующих пяти главах мы
подробно обсудим языки любви, а потом, в девятой главе, я расскажу, как, зная родной язык
вашего супруга, вы сможете выражать свою любовь.

жүктеу/скачать 1,08 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: