Эпилог  Формула дружбы в действии

в кровь носа я научился укрощать необъезженных лошадей. Потом мои друзья туареги
обучили меня паре трюков, которые я как будто невзначай продемонстрировал даме
на дорожке в парке. Поскольку я не мог рассчитывать на то, чтобы быть ей представленным,
то я мог лишь привлечь внимание всей группы и приучить их к моему случайному
присутствию. В этом я опирался на одно свойство человеческой натуры: люди испытывают
неосознанное влечение к незнакомому человеку, которого часто видят.
Вскоре я убедился в том, что дама и ее окружение рабски следуют всем условностям
лондонского высшего света. Одна из этих привычек меня заинтересовала. У них был обычай
заезжать в ресторан «Карлтон-Террас» между тремя и четырьмя часами пополудни
и лакомиться там клубникой. Я тоже стал это делать.
В клубничный сезон «Карлтон-Террас» представляет собой исключительно живописное
пристанище порхающих по жизни богатых бездельников. Вся эта толпа безупречных
джентльменов и светских красавиц, забывающих о приличиях ради удовольствий,
обменивающихся всякими пустяками и фривольными шуточками, служит превосходным
учебным пособием по легкомысленному прожиганию жизни. Сидя под навесом
за 
стеклянными 
стенами 
террасы, 
посетители 
обозревают 
панораму 
Темзы
с проплывающими мимо судами и баржами.
В «Карлтон-Террас» очень щедро платят за крошечные порции. С любезного
разрешения официанток мне удалось получить в свое распоряжение столик неподалеку
от стола, зарезервированного для дамы и ее спутников. Я всегда появлялся на террасе, когда
она вместе с обществом была уже там. Потом я входил, совершенно один, занимал свое
место и всячески выказывал намерение побыть в одиночестве. В «Карлтоне» очень красиво
подают клубнику. В серебряном горшочке вам приносят десять-двенадцать крупных ягод,
украшенных листьями и стебельками. Это кульминация роскоши. К десерту подают сливки.
Одна порция стоит полсоверена (два с половиной доллара). Считается, что одной такой
порции для посетителя достаточно. Я всегда заказывал пять порций.
День за днем я поглощал клубнику на сумму два с половиной соверена (12,5 доллара)
за счет эрцгерцога Мекленбург-Шверинского. Девушке я регулярно давал на чай
полсоверена, что доводило общую сумму ежедневных расходов до трех соверенов
(15 долларов). В течение приблизительно десяти дней я проделывал это ежедневно в одно
и то же время, появляясь в ресторане после приезда дамы, заказывая пять порций клубники
и давая полсоверена на чай. Вскоре вся компания начала проявлять ко мне интерес. На мои
причуды обратили внимание не только служащие ресторана, но и посетители. Однажды,
проходя по залу, я услышал, как кто-то сказал: «Ну вот, пожаловал пожиратель клубники».
Я был доволен, так как понял, что очень скоро смогу попасть в избранный круг. Я был
отмечен всеми как необычное для фешенебельного ресторана явление в это время года
и суток. Однако такие дамы недоступны для легкого флирта. Впрочем, если я мимолетно
загляну ей в глаза, то, учитывая мое чудачество, она, скорее всего, ответит мне таким же
взглядом. Мы оба улыбнемся и до конца дня больше не обменяемся взглядами. Это не флирт,
а чистое любопытство.
Я продолжал свой клубничный фестиваль, и однажды метрдотель сказал,
что посетители заинтересовались мной. Несколько человек желали узнать, кто я такой.
Я спросил, что это за люди, и метрдотель сказал, что один из них принадлежит к окружению
моей дамы. Сложить два и два было несложно. Интерес явно спровоцировала леди.
Тем временем я отправил несколько сообщений эрцгерцогу, в которых настаивал

на том, чтобы он ни в коем случае не пускал своего племянника в Великобританию и даже
под страхом отказа в содержании запретил бы ему писать в Лондон письма без особого
разрешения эрцгерцога.
Лондон постепенно наполнялся аристократией, сезон был в самом разгаре. Я ходил
в театры и посещал фешенебельные клубы. Там я нашел своих старых знакомых, с которыми
когда-то близко дружил или вместе охотился. С некоторыми из них мне приходилось бывать
на минеральных курортах в Европе. Эти люди ввели меня в несколько домов. Искусными
маневрами я побуждал их приглашать меня на чай в те дома, где часто бывала и моя леди.
И наконец на одном из приемов нас представили друг другу. Моя дама была типичная
спортивная, закаленная англичанка. Не такая уж красавица, но у нее была здоровая, красивая
кожа, глаза блестели, и вся она излучала поистине мужское здоровье, что типично
для дочерей Альбиона. Высокая, стройная, сильная, раскованная в манерах и привычках,
она являла собой полную противоположность заурядной немецкой женщине. Наверное,
это и было причиной роковой страсти юного герцога.
– Приветствую мальчика из колоний. Вы все еще любите клубнику?
Мы оба рассмеялись.
– Ваша светлость обратили на меня внимание и оценили мои маленькие хитрости.
– Конечно, – сказала она, решительно тряхнув головой.
За этим обменом любезностями последовала непринужденная и приятная беседа. Я все
больше и больше понимал страстное увлечение молодого эрцгерцога, считая его
«околдованным счастливым нищим.
С того дня я появлялся во всех публичных местах, которые она посещала: театрах,
концертах и ресторанах. Постепенно и незаметно, то и дело оказывая ей мелкие услуги,
я завоевал ее доверие и однажды был приглашен на ужин в Индийской гостиной
Виндзорского дворца. К тому времени люди уже кое-что обо мне разузнали. Им стало
известно, что я много путешествовал и любительски занимался медицинскими
исследованиями. Оказалось, связь дамы с молодым эрцгерцогом была для всех секретом
Полишинеля. И кроме того, она со дня на день ожидала его приезда в Лондон. Я намекнул,
что знаком с принцем. Когда мне удалось еще больше втереться ей в доверие, я стал
рассказывать ей о его любовных похождениях, по большей части, конечно же, выдуманных
мной. И в конце концов мне удалось склонить ее к откровенному разговору. Исподволь я
посеял в ней обиду на возлюбленного, которая только усугублялась из-за его задержки.
Конечно же, я не стал сообщать, что молодого человека не пускает в Англию его
невозмутимый дядюшка, действующий по моему наущению.
Прошло еще два месяца, прежде чем дама пригласила меня в свой дом в Мейфэре.
Истинной причиной приглашения было мое мнимое знакомство с молодым эрцгерцогом.
Теперь мы были с ней, можно сказать, на короткой ноге. Я узнал, что она познакомилась
с немецким принцем на охоте в Шропшире. Правда, позже дама призналась, что их
официальное знакомство произошло раньше, во время ее пребывания в Швейцарии, где все
аристократы мира любят путешествовать инкогнито. Кроме того, я узнал, что ее страстное
увлечение бриджем обходится ей в круглую сумму.
Мне было трудно получить информацию о долгах дамы, но все же удалось. Для этого
мне пришлось основательно поработать с горничной аристократки. Я стал одаривать
девушку щедрыми подношениями. Однажды, зная, что дама в отъезде, я заехал и,
притворившись, что буду ждать ее возвращения, задал горничной несколько наводящих

вопросов. В результате я узнал, что хозяйка в долгах как в шелках. Таким открытием нельзя
было не воспользоваться.
После этого я придумал способ бывать на всех вечерах бриджа в ее доме. Светские
англичанки – весьма азартные игроки, и я заметил, что моя дама часто и помногу
проигрывала. Ей повезло, что в один из вечеров она проиграла мне крупную сумму. В этом
обществе, впрочем, не принято передавать деньги из рук в руки. Расплачиваются несчастные
долговыми обязательствами по требованию. Я взял ее обязательство и выкупил вместе
с другими (где дама одалживала деньги, я узнал у горничной). Потом отнес их известному
лондонскому ростовщику, чтобы заключить с ним сделку. Он должен был собрать все
долговые расписки моей дамы и принудить ее к платежу, не упоминая, само собой, моего
имени. Чтобы не разрушить едва возникшее между нами доверие, я не мог сам предъявить ей
обязательства.
В тот же день ростовщик нанес даме визит. Он предъявил ей неоплаченные
обязательства и принялся угрожать судом. Своими притязаниями он едва не довел ее
до нервного припадка. После этого приехал я и стал выражать сочувствие, и тут дамбу
прорвало. Дама раздражительно воскликнула, что почти все ее знакомые в долгах: мол,
это обычная ситуация для ее круга.
Это был мой шанс протянуть ей руку помощи. Мы серьезно поговорили о делах дамы,
которые оказались весьма запутанными. Обсудили и ситуацию с молодым эрцгерцогом.
Мне удалось убедить мою визави, что никаких надежд на заключение законного брачного
союза с представителем Мекленбург-Шверинского дома у нее нет, но, поскольку она
вступила в интимную связь и даже была помолвлена с ним, справедливо было бы, если бы он
оказал ей материальную помощь. Лед, на который я ступил, был чрезвычайно тонок. Дама
была крепка духом и не лишена идеалов, и мне приходилось следить за речью, чтобы она
не подумала, что я вздумал ее шантажировать. Справедливости ради должен сказать,
что если бы она обо всем догадалась, то скорее покинула бы общество, чем согласилась
на мое предложение. Наконец я спросил: «Есть ли у вас какое-нибудь средство принудить
герцогский дом признать вину и возместить нанесенный вам ущерб?»
После долгого колебания она вскочила, выбежала из комнаты и вскоре вернулась
с пачкой писем. На некоторых из них стоял герцогский герб. Юный глупец даже не думал
о конфиденциальности! Дама яростно потрясла пачкой писем и воскликнула: «Хотела бы я
знать, что дядя Франца скажет на это?! Я могу заставить его жениться на мне!»
Вот он, мой шанс! Железо (в данном случае несдержанность дамы) было горячо.
Я предложил даме сесть и спокойно обсудить ситуацию. Чтобы сразу взять быка за рога
и создать впечатление, что я тесно связан с одним из самых влиятельных домов Германии
и нахожусь в Лондоне инкогнито, я представил дело так, будто целиком и полностью
поддерживаю свою подругу, а не герцога Мекленбург-Шверинского; но раз уж я с ним
знаком, то смогу быть ей полезен.
– Все это очень прискорбно, – посочувствовал я ей, – но у вас нет никакой надежды
на законный, пусть даже и морганатический брак с молодым эрцгерцогом. Я считаю его
поведение бесчестным с начала и до конца. Исходя из ваших соглашений, вы вправе
требовать от герцогского дома достойной компенсации. Если вы пойдете в суд, то сможете
получить ее, обвинив молодого герцога в нарушении обещания. Но я понимаю ваши чувства:
такой шаг был бы постыдным для старинного и благородного семейства.
Мой ход рассуждений ей понравился.

– Но что же мне делать? – спросила она.
– Ввиду моих дружеских чувств к вам, – ответил я, – я счел бы за честь, если бы вы
разрешили мне действовать от вашего имени. Думаю, мне удастся провести переговоры
с дядей молодого эрцгерцога и, я обещаю вам, он честно рассудит это дело. Мне ясна
деликатность ситуации, но и вы должны понять трудности этой миссии.
Покачав головой, дама ударила ладонью по стопке писем.
– Нет, это неприемлемо, – произнесла она. – Я не хочу даже думать ни о чем таком.
Я понял, что надо нажать сильнее, поэтому измыслил, пожалуй, самую изощренную
в моей жизни ложь. В течение пяти минут я такими красками обрисовал ей молодого
эрцгерцога, что по сравнению с ним Дон Жуан показался бы святым.
– Судите сами, – сказал я. – Он должен был приехать, чтобы провести с вами
лондонский сезон, но не приехал. Вы сами говорили мне, что эрцгерцог даже не отвечает
на ваши письма. Ваша светлость, он и его дом заслуживают самого сурового наказания,
каким вы пожелаете его подвергнуть.
Идея наказания понравилась леди больше всего. Задетая гордость женщины, тем более
англичанки, – страшная сила. Я поспешил распрощаться. Вернувшись домой, я написал
самому себе два письма, подписав их именем эрцгерцога. В них я предлагал оплатить долги
ее светлости. Письма были адресованы мне, и, выждав положенный срок, я снова явился
в Мейфэр и прочитал ей эти послания. На этот раз дама была холодна, надменна
и позволила мне делать все, что я сочту разумным. Я тут же отправился в банк эрцгерцога
в Лондоне и известил его о том, что мне надо получить 15 тысяч фунтов (75 тысяч
долларов). Через четыре дня деньги были у меня. Остальное – дело техники. Дама отдала
мне все письма и документы, а я передал ей 15 тысяч фунтов стерлингов. Насколько мне
известно, сейчас ее светлость активно путешествует на ежегодную выплату, назначенную ей
старым эрцгерцогом. Не знаю, ходит ли она до сих пор в «Карлтон-Террас» есть клубнику,
но своим нынешним благосостоянием она обязана тому, что когда-то это делала.

жүктеу/скачать 6,3 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: