Закончен Метки: bdsm, Насилие, Нецензурная лексика, ожп, Романтика, Юмор, Мистика

 Я так и знала, что цветы тогда в моих руках не пройдут даром, да и вообще, мы стали 
слишком часто ходить вместе, так что поводы для подозрений были. Как нарочно, когда я 
уже готова была опровергнуть наветы на свою добрую честь, сзади появился Джун, 
собранный и готовящийся уходить, как и я.
  - Мэя, тебя подвезти, или пройдемся? – отвернувшись обратно, к Чонопу, я скорчила 
страдальческую гримасу, пытающуюся донести до напарника, что это не то, что он 
думает, и вообще, предложение начальника ничего не значит. Но юноша воспринял моё 
лицо, как лицо человека, пойманного с поличным, на что ехидно улыбнулся и, подняв 
руки, уткнулся в экран, не вмешиваясь в образовавшуюся беседу между мной и Джуном.
  - У меня ещё дела. – нагло солгала я, не глядя на него.
  - Я подожду у выхода. – окончательно обрубив сомнения Чонопа, подлил он масла в 
огонь и удалился. Но я же не просила! Ну зачем? Ну Джун… Подождав, когда он 
отойдет на достаточное расстояние, я убедительно покачала головой.
  - Это ничего не значит.
  - Угу. – насмешливо сияя, не смотрел на меня Чоноп.
  - Мы не встречаемся.
  - Разумеется. – начал похихикивать он.
  - Между нами ничего нет! – ещё хоть какой-нибудь козырь у меня есть? Убедительный 
довод? Почему я так не хочу, чтобы служебный роман, даже если он и выйдет, стал 
достоянием гласности? Это в своем роде унизительно.
  - Ничего нет - ещё не значит, что ничего не будет, - пригнулся и обернулся Чоноп, когда 
я уже была готова в шутку зарядить ему по затылку тонкой стопкой бумаг. – Иди-иди, 
тебя ждут!
  - Не смей подначивать! – погрозила я ему пальцем.
  - Мэя, в этом нет ничего предосудительного. Ты взрослый и самостоятельный человек.
  - Я тебя убью на следующем дежурстве! – прищурилась и, всё ещё немного неудобно 
себя чувствуя, вышла на улицу, где у машины стоял Джун, тут же выпрямившийся, как 
только меня заметил. Не спеша, я подошла к нему. – Слушай, о нас, кажется, уже пошли 
слухи в участке… мне это не нравится.
  - Мне тоже. – серьёзно заявил Джун, видимо, впервые узнав эту новость. И тут же с 
заговорщической улыбкой добавил: - Не нравится, что это только слухи. Я подумал над 
тем, что ты сказала. Хорошо подумал. И моё решение не изменилось, Мэя. Я готов тебя 
спросить то же самое: согласна ли ты стать моей девушкой и начать со мной 
встречаться?
  - Черт, - сорвалось само собой с языка и я, пристыдившись ещё больше, опустила взгляд 
к тротуару. – Извини, я не ожидала от тебя такого упорства и теперь, кажется, подумать 
надо мне. Хорошо подумать.
  - Ну, из продемонстрированного мне наглядного пособия, я так понял, что именно 
напористости мне не хватало. – Джун взял меня за руку, и я в панике чуть не вырвала её. 
В паре метров от нас входили и выходили наши сослуживцы. Значит, Джун настроен так 
серьёзно, что готов признать факт отношений, если они начнутся? Но я… я… да, 
наверное, я имела в виду напористость. Но сама оказалась не умеющей на неё 
реагировать.
  - Давай я отвечу тебе завтра, хорошо? – я всё-таки плавно вытащила свою ладонь и тут 
же сунула её в карман. – А сейчас пройдусь до дома в одиночестве и как раз всё 
обмозгую. До завтра!
  Поспешно ретировавшись, я затопала по улице проторенной тропой. Что делать, что 
60/217

делать?! Когда Чоноп спросил, не встречаюсь ли я, признаться, мне понравилось 
звучание этой фразы. Я, да с кем-то кручу роман… Но нельзя же влюбиться в само 
состояние отношений и завязаться на нем, а не на любви к человеку? Я уже недавно 
думала о том, что не должна социально зависеть в своих решениях и выборах. Даже 
если в обществе так принято и мне положено быть замужней в моём возрасте – это не 
должно на меня давить! Но Джун, осмелевший и более уверенно попросивший стать его 
девушкой мне тоже нравился гораздо больше. Настоящий мужчина, который не мямлит, а 
говорит в лоб, берет на себя ответственность. Но зато я готова нырнуть в кусты, потому 
что, выясняется, что мой уровень сознательности понижается при напоре и чужой 
уверенности. Внутренние сомнения стали покусывать меня, терзая между «да, я хочу 
собственного мужчину» и «нет, свобода не так уж плоха». А ещё был аргумент «что, если 
подождать ещё? Может, принц-то всё-таки прискачет?». Но в погоне за последней 
иллюзией не одна сотня старых дев полегла под тяжестью одиночества. Не нужно мне 
эфемерных призраков! Я реалистка. Лучшее, что ждет меня на любовном фронте – это 
начальник со званием куда выше моего. Не успех ли?
  Думы о том, что Джун прекрасный вариант и достойный спутник для жизни застали 
меня в десятке шагов от «Золотого клуба». Я постепенно замедлилась и вовсе 
остановилась перед входом. Снова всё моё нутро ощутило возможность увидеть Санха. 
Кого я рисовала перед собой, когда думала о ком-то лучшем и более подходящем на роль 
принца? Конечно же, о нем. Но это говорило за меня что угодно, а не ум. Санха был 
более сексуален и притягателен, но разве, будь он свободен и предложи мне отношения, 
могла бы я согласиться? Он опасный, подозрительный, с сомнительным родом 
деятельности, мужчина, которому вряд ли можно до конца довериться, а теперь я ещё и 
наверняка знаю, что он неверный. Однако он нравится мне сильнее, чем Джун, о котором 
я знаю всё, от которого веет надежностью, степенностью и спокойствием. От Санха же 
покоем и защищенностью и не пахло. Напротив. Ну почему мне так хочется какой-то 
интриги? Без неё что, личную жизнь не построишь? Глупости. Надо найти хорошего 
парня, а не криминального. Разве можно быть счастливой с преступником, который, судя 
по намекам Санха, в прошлом даже убить кого-нибудь мог? Нет, меня бы брезгливость 
сожрала, и оторопь взяла. И всё-таки ведь и он послужил толчком к тому, что я как 
никогда захотела стать занятой. Ради того, чтобы повысить себе цену. А сам он мне её 
только сбивает, заставляя почти поверить в то, что я ему могу понравиться. А 
выясняется, что он дурит меня, как должно бандиту дурить полицейского.
  Не выдержав, я открыла дверь и вошла в клуб, где в предвкушении ночи опять 
усиливался бурлеск атмосферы. Переступив порог, я начала продумывать, как красиво и 
эффектно выскажу Санха, что он мною разгадан и может больше не надеяться на то, 
что его ловкие трюки возымеют действие. Ко мне подошла девушка-администратор.
  - Добрый вечер, могу я вам чем-то помочь? – светской вежливостью улыбалась она.
  - Да, Санха здесь? Я хотела бы поговорить с ним.
  - Минуточку, - такое ощущение, что её челюсть свела судорога, потому что улыбка не 
сходила, несмотря на речь, что бы она ни произносила. Типичная представительница 
ресепшена. Отойдя к стойке, за которой находился внутренний телефон, она подняла 
трубку и уточнила у меня: - Как вас представить?
  - Скажите, что с ним Мэя хочет поговорить. – сдержалась я, чтобы не прислониться к 
стенке и, наоборот, выровняла осанку. Стать и грациозность. Нужно во всем иметь 
преимущество перед тем, кого хочешь поставить на место.
  - Поднимитесь на третий этаж, - через некоторое время, закончив тихо говорить в 
трубку и положив её, пригласила она меня. – Он там.
61/217

  - В отеле? – я внутренне вздрогнула, представив, что застану Санха таким же 
беззащитным и сонным, как однажды Джело, и едва не разомлела, но вовремя додумала, 
что он может там быть не один. Что, если он сейчас спит с какой-нибудь шлюхой? Боже, я 
была готова перехотеть разговаривать и выйти отсюда.
  - Нет, он у господина Серина, в кабинете. Но вы можете подняться. – ответила она мне, 
развеяв страхи. Незаметно выдохнув, я прошла к лифту, стараясь не коситься в тот угол, 
в котором меня страстно поцеловали.
  Мы появились в коридоре почти одновременно: я из лифта, а он из-за двери кабинета 
Серина. Оказавшись почти в противоположных концах длинного тоннеля из дверей по 
бокам, мы замерли, на миг смерив друг друга взглядами. После этого, не здороваясь и не 
говоря никаких других вводных слов, смелыми и широкими шагами, я и Санха 
направились навстречу друг к другу. Скорость, набранная вначале, постепенно покинула 
меня и с приближением к молодому человеку, я всё заторможеннее шла, пока не 
остановилась на некотором отдалении. Приняв это как знак не приближаться совсем уж 
близко, Санха тоже остановился, выставив одну ногу вперед и скрестив руки на груди. 
Мы всё ещё неблагопристойно нарушали этикет, не произнося слов приветствия.
  - Ты простилась со мной в последний раз в более благодушном настроении, - наконец, 
первым выдал он, криво усмехнувшись. – Что-то подсказывает, что ты пришла выкопать 
топор войны. Даже не что-то, а твоё недовольное лицо.
  - Ты прав, - плавно кивнула я, копируя его позу. Но пыл и представляемый размах, с 
которым я ударю его по щеке, куда-то растаяли. Я не решалась двинуться, буравя Санха 
злыми глазами. – Я пришла сказать, что знаю, зачем ты поцеловал меня в прошлый раз. 
Ты хотел скрыть, куда пойдет Джело, но я всё равно это узнала. Теперь я знаю о 
Сольджуне и много чего ещё. Не надо больше пытаться запутать меня или пользоваться 
мною в своих корыстных интересах. Это не пройдет.
  Санха помолчал. Потом, вдруг, заулыбался шире и как-то ещё опаснее. Глаза-щелки 
поблескивали из-под его черных ресниц. Качнувшись, он начал делать шаг вперед. Я 
сдержала позыв отступить.
  - Серьёзно? Не пытаться больше? – его тон был издевательским, но не высмеивающим. 
Скорее тем, которым берут на слабо, точно зная, что на это слабо поведутся. Я 
попыталась проглотить образовывающийся ком в горле, но не получилось – он там 
застрял. Зачем Санха подходил всё ближе? Проигнорировал все мои открытия и не 
испугался, что его номер не прошел. Услышал лишь то, чему я придавала наименьшее 
значение. Ах да, он же всё тот, который будет отвлекать меня от главного всеми 
возможными способами. – И ты пришла сюда, после того, как я тебя поцеловал, чтобы 
сказать «не делай этого больше»?
  - Ну… - поняла я его намек, стараясь не отводить взгляда. Надеюсь, этот-то не 
гипнотизер? – У меня же нет твоего телефона, иначе я бы позвонила, чтобы всё 
высказать, а так… шла с работы и заглянула по пути…
  - А не высказать было невозможно? – впритык подошел ко мне Санха, слегка склонив 
голову в бок.
  - Да, невозможно. Меня обидело то, что ты сделал. Изобразил интерес, которого нет. 
Ради обмана.
  - Теперь стало полегче? – расширил он глаза от поддельной заботы.
  - Нет, я ещё пощечину тебе отвесить хотела, - призналась я, приподняв одну руку и 
показав ладонь. Парень выпрямил шею, чуть вытянув вперед.
  - Ну, так что же мешает? Отыграйся, раз так задета. – я опустила брови, воззрившись в 
62/217

него с подозрением.
  - Шутишь? – он покачал головой. – Да ладно тебе, я не буду тебя бить. Спонтанно это 
получилось бы от души, а так выйдет какая-то слабая постановочная сцена.
  - Но надо же как-то мне получить прощение за якобы обиду? Тем более, сомневаюсь, 
что ты сможешь меня избить.
  - Что значит «якобы»? – возмутилась я. – Это, действительно, было некрасиво с твоей 
стороны.
  - А ты всегда красиво поступаешь? Следишь за Джело… пристаёшь ко мне, занятому 
человеку…
  - Я?! – ахнула я, на этот раз почти оскорбившись. Рука сама собой дернулась и 
поднялась, желая наказать за наглую клевету, но, как только она вознеслась до уровня 
плеча Санха, он схватил её за запястье и, ловко вывернув, закрутил руку мне за спину и 
развернул меня к стене, уперев в неё почти носом. Я, кажется, оказалась в позе 
заложницы. Дергаясь и пытаясь вырваться, я убеждалась, что шансов нет.
  - Я же пошутил, - парень наклонился сзади к самому моему уху. – Хотелось позлить тебя 
немного. Ты всё так близко принимаешь к сердцу, и так быстро сердишься. Будь проще, 
Мэя. Проще и мягче.
  - Может, ещё доступнее? – чуть обернувшись огрызнулась я. Санха опустил лицо ниже 
и теперь его губы были возле моего загривка. Я невольно вытянулась струной от его 
дыхания, скользнувшего по коже.
  - Для меня и такой доступности достаточно. – он всё-таки коснулся губами моей шеи 
сзади, и я дернулась с новой силой.
  - Отпусти меня! Чего тебе достаточно? Я не собираюсь тебе отдаваться, даже если 
очень, очень захочу. Я прекрасно понимаю, что ты мерзкий и скользкий тип, с которым не 
стоит связываться, и с каждым разом ты вызываешь во мне всё больше подозрений. Тем 
более что у тебя есть девушка. И для меня это серьёзная преграда.
  - Преградой являются осязаемые вещи, с которыми сталкиваешься, - Санха опять 
поцеловал меня, на этот раз за ухом. Мне захотелось взвыть, лягнув его ногой. – А разве 
ты видишь тут и сейчас мою девушку?
  - Если тебе это не мешает – я за тебя рада! – почти крикнула я, переживая, что кто-
нибудь появится в коридоре и увидит нас в столь двусмысленном положении. – А для 
меня это непреодолимо. Не столько именно это, сколько вся совокупность того, что я о 
тебе знаю. Да пусти же! Или ты что, изнасиловать меня тут собираешься?
  - Изнасиловать? – Санха ослабил хватку и, дернув за руку, развернул меня на себя, с 
глухим стуком приперев меня к стене теперь спиной. Мы уставились друг другу в глаза, 
но это длилось одну, две, три секунды, после которых он резко впился мне в губы, 
схватив пальцами за подбородок, предусматривая сопротивление. И оно появилось в 
первые мгновения, но потом, когда его сильные губы раздвинули мои, и слишком умело 
прошелся язык между ними, завладев моим, я как-то стремительно прошляпила 
способности сопротивляться, брыкаться и отпихиваться. Даже остатки разума, 
хотевшего что-нибудь сочинить против происходящего, сообщили мне, что сейчас 
незачем лицемерить и играть со мной в соблазнителя, ведь на этот раз я ни за кем не 
слежу. Неужели же на этот раз, он на самом деле… захотел меня?
  Санха оторвался от меня и, посмотрев в обе стороны, убедившись, что никого нет, со 
всей силы зарядил левой ногой в дверь номера, находившуюся справа от меня. Она 
распахнулась и молодой человек, прихватив меня за локоть, не спрашивая позволения, 
затащил меня в неё, задвинув щеколду изнутри, так как замок был сломан его сильным 
ударом.
63/217

 - Что ты делаешь?! Санха! – попыталась я возродить самооборону, переживая, что он 
завалит меня на кровать, но когда он опять прижал меня к стене, даже испытала легкое 
разочарование. – Что это ещё за терроризм?
 - Мэя… - переместив нас туда, где мы наверняка остались наедине, и где нас не 
потревожат без предупреждения, парень положил руку на моё бедро, второй погладив 
по щеке, после чего тут же поцеловал в неё и сдвинул губы к уху, зашептав: - Как я могу 
изнасиловать тебя или сделать с тобой что-то, когда ты находишься под моей защитой?
 - Что? – я нервно усмехнулась. – О чем ты?
 - Расслабься, - уже обе ладони оказались на мне, поднявшись до талии и чуть сжав её, 
пока не поднимаясь выше. – Я с первых выступлений Саломеи, по просьбе Сэй, слежу, 
чтобы никто не тронул танцовщицу. После того, как у неё появились диковатые 
поклонники, мы придумали гасить свет на несколько минут, чтобы никто не кинулся в 
закулисье или вдогонку за девушкой, которая должна успеть уйти тайным ходом, 
известным лишь Сэй. Я не знаю, куда он ведет, так как туда – за сцену, доступа не имею. 
Я знаю лишь то, что по эту сторону. Ты, конечно же, не могла заметить, ведь была на 
выступлении единожды… но именно в этот раз, Сэй задержала свет выключенным 
немного дольше… может, Саломее нужно было не только убежать, но и переодеться? – 
я затаила дыхание, начав дрожать ещё сильнее. – И, знаешь, я во время выступления 
несколько раз стоял очень близко к сцене… так близко, что чувствуется мускусный запах 
средств для укладки волос, немного отдающий миндалем. Саломея пользуется им, чтобы 
её грива красивее смотрелась под светом прожекторов. Но даже если волосы собрать и 
скрутить, достаточно приблизиться и втянуть воздух рядом, чтобы почувствовать его, - я 
вжалась в стенку, поджав губы и отведя глаза в сторону, пока Санха переводил левую 
руку на мои брюки и, вдруг, расстегнул на них пуговицу. Я вцепилась в его руку своими, 
останавливая его. – А ещё у Саломеи ма-аленькая родинка на бедре… как ты думаешь, с 
какой долей вероятности они бывают у людей в одних и тех же местах?
  Вторая рука вцепилась в мои брюки, но теперь, набравшись сил и в конец испугавшись 
того, что провал конспирации случился, я со всей накопившейся энергией оттолкнула 
Санха, да он и не стал слишком упираться. Я тут же рванула к двери, стараясь не 
всхлипнуть от досады и пошедшего коту под хвост труда.
  - Мэя! Я же не собираюсь никому говорить об этом… - но я уже отворила щеколду и 
выбежала в коридор. Молодой человек поспешил следом, не ловя меня, но лишь пытаясь 
задержать словами. – Мэя, пока ты в клубе – я отвечаю за тебя своей жизнью, но даже 
Серин не узнает о твоём секрете, и даже Сэй не знает, что я догадался!
  Но я была повержена, меня взяла оторопь от того, что я разоблачена и узнана. Мне 
стало стыдно, что мой образ строгого и порядочного полицейского у кого-то слился 
воедино со стриптизершей, которая демонстрировала себя и развлекала похотливых 
мужчин. Мне стало стыдно за то, что я обманываю Джело, что я могу проколоться ещё 
перед кем-то и тогда лишусь работы в полиции, ведь там не станут держать копа, 
который совмещает с государственной службой ещё и такой позорный заработок. Мне 
стало страшно, что кто-то ещё узнает об этом, но искать выхода из ситуации внутри 
клуба я уже не могла, голова там не работала, поэтому вынеслась наружу, как и в 
прошлый раз, ища спасения на улице. И вновь от Санха. Слишком коварного, слишком 
сообразительного и внимательного. Настолько досужего, что он лишил меня маленького 
и укромного приюта души, когда я могла расслабиться, уверенная, что никто не знает 
меня, притвориться другой, стать другой, раскрепоститься и насладиться чем-то иным, 
чем-то, похожим на сказку, когда превращаешься в принцессу и ощущаешь себя главной 
героиней, которой никогда не бываешь в своей нормальной жизни.
64/217

 Судорожно вытащив мобильный, я набрала Рэй и, заставив себя зашагать прочь, 
дождалась, когда она поднимет трубку.
  - Да?
  - Рэй, объявляю сбор у нас с Айли на кухне. Одна безумно сексуальная сволочь узнала, 
кто такая Саломея…
            
65/217

Отказать или отказаться
                  Это было так трудно, очень трудно, скрывать, что у тебя есть, хотя и 
кратковременная, малюсенькая, но вторая жизнь. Даже думать себе не позволять о том, 
что ты кто-то ещё, бываешь кем-то другим – это слишком сложно, но мне ли не знать, что 
на воре и шапка горит, и если в мыслях носить представление о себе, как о Саломее, 
помышлять о танце, то всё станет ясно, всё быстро выплывет наружу. Когда Джело 
говорил мне о танцовщице, то я изо всех сил старалась не принимать это на свой счет. 
Когда Санха смотрел на меня, я делала вид, что вижу его впервые, а ни видела уже 
несколько раз со сцены, ни была немного очарованна им издалека. Впрочем, душой я не 
кривила, и когда Джело представил мне его, то он, действительно, был для меня 
незнакомцем. Я не знала его имени, и не знала, что он отвечает за охрану клуба. Я не 
спрашивала у Сэй ничего, что касалось чего-либо, помимо моего выступления. Но вот, 
несмотря на все старания, всё всплыло на поверхность.
  Я знала Сэй давным-давно. Мы познакомились, когда лет в восемь пришли заниматься 
танцами. Но годам к шестнадцати наши пути разошлись – я выбрала восточные танцы, а 
она стриптиз. Хотя общаться мы никогда не переставали и поддерживали связь 
телефонными звонками и редкими посиделками в закусочных. Вскоре мы обе достигли 
определенного уровня в своих занятиях, начались показательные выступления, девочки 
из танцевальной школы часто давали представления и я, несмотря на всю любовь к этим 
танцам, к красивым костюмам и волнующей музыке, вдруг стала замечать, что среди 
зрителей женских танцев присутствуют в основном мужчины. И они далеко не 
наслаждаются тонкостью искусства, сложностью этюдов и продуманным символизмом 
каждого па, а просто пялятся на пластичных и гибких девушек, считая их развлечением. 
Почти профессионально я прозанималась беллидэнсом два года, за которые ощутила на 
себе всю тяжесть потребительства и товарно-рыночных отношений проникших даже в 
такую отрасль, как искусство, а ведь деньги во главе него уже превращают искусство в 
бездарность и лишают его смысла.. Во мне перестали видеть человека, собеседника, 
значимого члена общества, в конце концов. Я была танцовщицей, которая очаровывала 
публику за деньги. Как бы то ни казалось с моей стороны по началу, суть не менялась, и 
отношение ко мне и к стриптизерше-Сэй было одинаковым. Я почему-то решила, что 
достойное будущее танцами не заслужишь и мне надоело это всё. Наверное, это был бунт 
формирующейся личности, и после окончания старшей школы, на двадцатом году, я 
поступила в полицейскую академию, переключившись на боевые искусства и борьбу; 
вместо позвякивающих юбок – наручники, вместо вуали – пистолет. Смена была 
кардинальной, но я в тот момент поняла, что именно этого и хотела всю жизнь. Я 
почувствовала себя сильной, уверенной и самодостаточной, равной мужчинам, а не 
прислугой, трясущей бедрами и голым животом. Я отдалась новому делу с головой, но со 
временем… со временем часто вспоминала своё первое увлечение, которое иногда 
хотелось возродить. Порой я включала арабскую музыку и танцевала в комнате, одна, 
перед зеркалом, чтобы не забыть о том, как легко двигалась, как умела покорять 
зрителей и быть легкой, воздушной и не отягощенной никакими проблемами, ведь в 
рядах полицейских я буквально за первые годы окончательно перестала себя 
чувствовать девушкой и стала погруженным в охрану столицы «лейтенантом Пак».
   Перед тем, как окончательно разойтись в разные сферы, мы с Сэй мечтали поставить 
танец, который совместил бы таинственность и скрытость беллидэнса с открытостью и 
откровенностью стриптиза. Мы не раз изучали различные сказания о танцах, мифы и 
66/217

самые знаменитые танцы, пока не наткнулись на историю Саломеи. Она стала нашей 
идеей фикс. Мы строили планы о том, что однажды изобретем такую хореографию, 
которая затмит мировые постановки, которая помрачит разум восторженной публики. Но 
на том всё и закончилось, потому что я не согласилась слишком оголяться, а Сэй 
критически отнеслась к тому, что не раздевшись возможно довести мужчин до экстаза.
   И вот, года четыре назад, мы с Рэй шли с тренировки, уставшие, но довольные хорошо 
выполненными приемами, отрепетированными на сокурсниках. Проходя мимо одного из 
ночных клубов, мы заметили, как два нетрезвых мужчины пытаются затащить в машину 
длинноногую и красивую девушку. Это была Сэй. Возбудившиеся и охмелевшие, два 
посетителя подкараулили её после шоу и хотели поступить самым отвратительным 
образом. К счастью, появились мы и спасли мою давнюю подругу, проводив до дома. 
Испуганная и трясущаяся, Сэй благодарила нас и заверила меня, что в вечном долгу 
передо мной, и если я когда-нибудь о чем-нибудь её попрошу, то она непременно 
исполнит. На тот момент с неё и взять было нечего – она была самой обычной 
стриптизершей в противном клубе с не лучшей репутацией. Да и не ради чего-то мы 
спасали её, а просто потому, что не могли бы поступить иначе. Кто же знал, что столько 
времени спустя, мы с сестрой переедем на съемную квартиру, у неё будут временные 
проблемы с работой, и мне понадобятся деньги, чтобы заплатить за жильё…
  Даже не знаю, как ко мне пришло тогда это озарение. Я просто подумала, что прикрыв 
лицо и станцевав раз-два, ничего не потеряю, но зато заработаю нужную сумму. Я 
позвонила Сэй, зная, что она теперь администратор в одном приличном заведении, и 
спросила, смогу ли выступить инкогнито? Подруга дала добро, активно приняв участие в 
организации танца и костюма. В горячих спорах ей удалось убедить меня, что хотя бы 
грудь открыть надо. Я за прошедшие годы стала менее щепетильно-невинной и более 
раскрепощенной, так что пошла на это, пускай и нехотя. Дальше дело оставалось за 
малым: отточить мастерство скидывания с себя материй и слегка возродить былую 
пластичность. В результате, избавившись от волнения полосой ткани на лице, я всё 
исполнила как надо и, даже собрав необходимые деньги, ощутила, как затянул меня 
процесс, как мне хотелось снова и снова выходить на сцену, одевая предварительно 
цветные линзы, укладывая волосы, умащивая тело кремом, чтобы оно сияло. Как мне 
понравилось быть этой самой загадочной Саломеей, которой начали грезить один за 
другим посетители! И этот парень, со скрещенными руками часто стоящий неподалеку, 
которым оказался Санха, всё это манило и погружало меня в другую реальность, где был 
праздник, где были аплодисменты, музыка, вздохи и признание того, что я интересная, 
красивая и возбуждающая настоящая женщина.
   Разумеется, и моя сестра и Рэй, как лучшая подруга, обе знали, чем я занимаюсь. И они 
понимали, почему нельзя, чтобы информация об идентичности Саломеи и Мэи вышла за 
пределы «Золотого клуба». Я не жила в мире Сэй – мире бывших наркодилеров и убийц, 
бывших шлюх и преступниц, в мире мошенников и бесстыдных людей, по всем параметрам 
мерзавцев, где можно было позволить себе быть кем угодно, и всё равно впишешься в 
этот вертеп разнообразия. Я жила в мире правоохранителей, начальников, воспитанных 
коллег, одних и тех же продавцов продуктового ларька, которым невольно смотришь 
ежедневно в лицо, покупая еду после работы, внимательных соседок и уборщиков, 
знающих твоих родителей, знакомых-сплетниц, помимо прочего замужних, готовых 
обсудить и осудить всех и вся, в мире любопытных старушек и детишек, которые тоже 
всё слушают и откуда-то всё узнают, и если разведают, что Мэя показывает со сцены 
голую грудь, то будут тыкать в неё пальцем или отводить нос в сторону.
67/217

  - Поэтому я не могу больше быть Саломеей! – всплеснула руками я и, желая промочить 
пересохшее от волнения горло, крутанула кран, да так лихо, что свернула его, и он 
сломался. Вот и попила холодной воды. – Черт!
  Занырнув под раковину, я перекрыла воду, не без мучений, понимая, что придется 
вызывать службу, чтобы починили кран. Или новый кран покупать… потому что звонить 
арендодателям и ждать, когда они разберутся с поломкой – это слишком долго, а куда 
платить – им или в магазин, - это без разницы. В любом случае, не чинить, не 
устанавливать новый никто из трех присутствующих нас не умел.
  Вынужденно достав из холодильника остаток клубничного молока, я отпила его, 
развернувшись к Рэй и Айли, которые почесывали затылки, не зная, что мне 
посоветовать.
  - Но он же сказал, что не выдаст тебя, - наконец, прояснила вслух ещё раз ситуацию 
Айли. – Так почему бы не поверить? Почему бы не успокоиться на данном тебе обещании?
  - Кому поверить? Санха?! – прыснула я. – Ха! Конечно, этому-то… Никогда я ему не 
поверю! Он настолько подозрительный, что даже неизвестный тип в шляпе, пальто, с 
ружьём в руках и солнечных очках среди июня смотрелся бы менее подозрительно.
  - Ну, а кому он в принципе может что-то рассказать? – пожала плечами Рэй. – Если он 
объявит тебя, как Пак Мэю, то завсегдатаям клуба будет одинаково ровно. Тебя же там 
никто не знает.
  - Да? А Джело? Он друг Санха. Я не думаю, что он ему не доложит. И я буду 
чувствовать себя, гаже некуда. Предательницей этого милого мальчика, который 
изливал мне душу, а я взяла, да плюнула в неё. Ещё и воспримет как издевательства мои 
подколы по поводу того, что он влюблен в Саломею. Нет, хорошо, - не прерывалась я, 
переходя на разговор с самой собой. – Пусть даже мы вычеркиваем мою совесть. А если 
узнает этот Чон Дэхён, который там вдруг стал бывать? Он расскажет Ёнгуку, а этот 
паршивый адвокатишка разнесет на весь участок. Он-то к нам захаживает. Но ведь есть 
ещё самое страшное! Тот странный молодой мужчина с похотливыми глазенками – 
Сонмин. Ладно бы, если он разочаруется, узнав, что Саломея всего лишь я. А если это 
облегчит его поиски, и он будет гоняться непосредственно за мной, чтобы поймать и 
чтобы я плясала до скончания веков лично ему? И тот Сольджун… через Джело, или не 
только, но он как-то связан с Санха. И если ему сказать, что я – это я, то… о-о, я не знаю, 
как дальше быть!
  Выдохнувшись, я плюхнулась напротив них. Сестра развела руками.
  - Просто взять и исчезнуть? Не сильно ли ты подставишь Сэй? Её достанут 
окончательно с просьбами отдать Саломею обратно. Разве что она сама влезет в её 
образ.
  - Нет, ты права, я не могу так поступить с ней. Я, наверное, должна устроить 
заключительное представление… как думаете? Объявить последний показ.
  - Думаю, что это выход. – согласилась Рэй. – По-честному предупредишь, что Саломея 
уходит. И те, кто хотят насладиться зрелищем, пусть приходят и наслаждаются 
напоследок.
  - Да эти оголтелые могут устроить какой-нибудь подвох. – резонно заметила Айли. – 
«Саломеи больше не будет!». Как вы думаете, что сделает после такой фразы тот, кто 
хотел её похитить? Правильно, немедленно возжелает осуществить задуманное. Это 
опасное решение.
  - Но другого я не вижу. Это самое компромиссное. – я с мольбой взглянула на них. – 
Придите меня подстраховать, а?
68/217

  - Я не хочу смотреть на твои сиськи. – с заскорузлым скептицизмом поморщилась 
сестра.
  - Я тоже. – подтвердила подруга.
  - Да кто просит вас смотреть? Просто поприсутствовать можно? Сидите читайте меню 
или пейте кофе. Рэй, ты же знаешь, что если начнется заваруха, то без тебя мне не 
выпутаться. Айли, а ты… ну, ты кричишь громко и сумеешь позвать на помощь, если что. 
И будешь свидетельницей.
  - Ты серьёзно настроена на какое-то происшествие? – нахмурилась она.
  - Ты сама всё верно изложила. Я видела глаза Сонмина. Они мне очень не нравились 
из-за того, что в них было. Но ещё больше мне не нравится возможность того, что там 
может оказаться замешанным Сольджун. Он меня пугает! Даже больше, чем Санха. 
Последнего я хотя бы знаю, как избегать. А с этим гипнотизером ни черта не понятно.
  Внезапно зазвучала полицейская сирена и, пока все поняли, что это был мой рингтон на 
телефоне, поставленный на все номера, связанные с работой, на несколько секунд в 
нашу компанию успел заскочить переполох. Извинившись, я дотянулась до трубки, 
лежавшей на углу кухонного стола, и посмотрела на экран. Это был Ли Джун, мой 
начальник. Уже не очень только начальник. Хм, что бы ему ещё было нужно?
  - Не теряйте мысли, я сейчас вернусь, - пообещала я и вышла с кухни, чтобы поговорить. 
– Алло?
  - Ещё раз доброго вечера. Пока я нахожусь в ожидании твоего ответа, могу я 
продолжать оказывать знаки внимания?
  - Ну… - протянула я, немного растерявшись. Его приятный мужской голос звучал лучше, 
когда не торопил по внутренней связи отправку рапортов на его электронный ящик. – 
Мне кажется, да. Можешь, если хочешь.
  - Хочу. – улыбнулся Джун, судя по тембру. – А ещё хотел удостовериться, что ты 
нормально добралась до дома. И пожелать спокойной ночи.
  - О да, покой ночью – что ещё нужно для счастья! – засмеялась я, про себя подумав о 
том, что с тех пор, как пошли разговоры о краже Саломеи, мне не так-то здорово спится. 
Раньше, когда никто не знал, кто она, меня всё равно тревожили опасения за свою 
шкуру, а теперь, когда в курсе хоть один мужчина… теперь я не знала, как засну вообще.
  - А, действительно, что? – подковырнул меня вопросом Джун, явно желая размотать 
меня на очередные советы по обольщению меня же. Я что, должна добровольно 
проводить постепенную сдачу своей крепости? Дудки.
  - На данный момент мне бы не помешал починенный кран на кухне.
  - Серьёзно? Так мало? – мужчина перенял мой шутливый тон. – Это я могу. Пустишь 
завтра после работы? Сегодня ведь уже поздновато для визитов сантехников.
  - А ты, правда, умеешь чинить кран? – изумилась я, разглядывая узор на обоях в 
коридоре, пока шла беседа.
  - Мэя, я уже много лет живу в собственной квартире, по большей части в одиночестве. 
Я умею почти всё.
  - Почти? А что же ты не умеешь? – вдруг проснулась во мне кокетка. Не в связи ли это с 
тем, что Саломее прорубили окно в мою серую реальность?
  - Судя по всему, красиво и незаметно набиваться в гости. – грустно хохотнул Джун.
  - А вдруг ты с каким корыстным интересом? Предупреждаю, у меня тут сестра, тонкие 
стены, ушастые соседи и в полиции меня сразу хватятся.
  - Я бы пригласил к себе, но, боюсь, это ты воспримешь ещё хуже. Да и кран-то у тебя 
надо ремонтировать, а не у меня.
69/217

  - Что ж, пока всё прозвучало прилично и убедительно. Грех не пригласить такого 
любезного начальника на чай.
  - Давай оставим служебные наименования для работы, ладно? Я не собираюсь 
относиться к тебе, как к подчиненной.
  - Запомнил мои тезисы о равенстве? – подогнув одну ногу, я уперлась её подошвой в 
стену, оставшись стоять на другой.
  - Я запомнил всё, но на данный момент просто не хочу смешивать дела и личное.
  - В таком случае, до завтра, потому что о личном рассуждать рано, ведь я ещё ответа не 
давала.
  - Ты заставляешь меня волноваться и нервничать.
  - Стараюсь! - улыбнулась я, и мы попрощались.
  Звонок немного сбил меня с одних волнующих событий на другие, менее, но всё же тоже 
волнительные. Я, задумчивая и апатичная, (апатия выступила, как побочный эффект от 
перебора эмоций) угрюмо заползла обратно на кухню. Девчонки посмотрели на меня и 
Рэй решительно изрекла:
  - Мы не потеряли мысль и решили, что пойдем тебя поддержать. И подстраховать.
  - Да я сама уже все мысли потеряла. – усевшись на табуретку, я положила мобильник 
туда, откуда взяла до этого. – Завтра мой начальник ждет от меня ответа, не хочу ли я с 
ним «замутить». А ещё я пригласила его к нам и теперь думаю, насколько необходим в 
хозяйстве мужчина, который умеет ремонтировать всё, что мне нужно? И достаточный ли 
повод начать отношения – сломанный кран? Это ужасно уныло и прагматично выглядит, 
да? Что я соглашусь на роман, потому что это принесет выгодные услуги коммунальщика.
   - Он тебе совсем не нравится? – не оставляло сегодня Айли выражение скептицизма в 
мою сторону.
   - Нравится. Но не сильно. Я больше боюсь связаться с ним потому, что могу по-
настоящему влюбиться в другую сторону, а тут уже он. И обижу хорошего человека.
   - Тебя всё Санха не отпускает? – хмыкнула Рэй. – Я думала, что ты уже разобралась в 
своем отношении относительно него. Держаться подальше и, если и иметь в виду, то 
лишь как мимолетное развлечение.
   - С которыми я не умею развлекаться. Я всегда всё принимаю слишком серьёзно. 
Возможно, этим отпугиваю мужчин.
   - А Саломея умеет, - сестра с иронией напомнила мне о моих потаенных уголках 
сознания. И тут же вернулась к прежнему. – Если Джун тебе нравится, и ты боишься, что 
воспринимаешь всё слишком серьёзно, то начни прямо сейчас интерпретировать какие-
то события не как навалившиеся трудности, а как благие знаки судьбы. У тебя 
подворачивается возможность завести роман, и тут ломается кран – разве это не сигнал 
того, что нужно ухватиться за возможность? А тут ещё и с твоей теневой стороной 
жизни проблемы, намекающие, что пора завязывать. Разве это не знак того, что нужно 
посмотреть в другую сторону? Чем ты будешь заниматься свободными вечерами без 
перевоплощений в Саломею в клубе? Возможно, это время для парня.
   - А я надеялась, что для тетриса в компьютере и сериалов, - шутя, вымолвила я и 
переплела пальцы положенных на стол рук. – Что ж, тогда всё решено. Завтра я приму 
предложение Джуна встречаться, а в пятницу выступлю последний раз и попрощаюсь 
окончательно со своими прошлыми увлечениями. Не стоит хвататься за то, что приносит 
одни тяготы.
  Я поднялась и опять взяла сотовый.
  - Пойду, позвоню Сэй. Пусть вешает афишу, что Саломея уходит на пенсию.
70/217

            
71/217

жүктеу/скачать 1,09 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: