Россия, г. Южно - Сахалинск КурильСКаЯ теМа в художеСтвенноМ воплощении

32
Повесть соединила в себе художественный 
вымысел и географический очерк, глубокий ли-
ризм и точность реалистической детали, поэтич-
ность и социальную заостренность.
В центре повествования – история любви 
Клары Михайловны, начальника узла связи рай-
онного центра: как встретила Клара Михайловна 
своего избранника, как любила, как пережила 
измену, как с разбитым сердцем и в смятении 
чувств продолжала жить и работать. Зоя Журав-
лева по-женски передала судьбу Клары Михай-
ловны: душевно, трогательно. Как, впрочем, и 
судьбы других персонажей повести. Писательни-
це, главным образом, хотелось, чтобы читатель 
почувствовал феномен островной жизни. Жизнь 
на небольшом острове отличается от жизни не 
только на материковой части, но и на Сахалине, 
тоже острове, только «побольше»: «…две недели 
серых дождей, ветер, меняющий направление 
каждые полтора часа; крутоверть, пустое и гул-
кое море, в котором не во что упереться глазом, 
длинная зима впереди и знакомые, приевши-
еся вдруг лица кругом, ни одного нового чело-
века – остров. Вроде не чувствуешь, а все-таки 
сказывается: у каждого – по-своему»
1
. Вот это «у 
каждого по-своему» и стремилась передать Зоя 
Журавлева. 
Герои ее повести – директор рыборазводно-
го завода Иргушин, почтальон Мария Царап-
кина, Вера Шеремет, баба Катя Царапкина, 
Зинаида Шмитько, рыбнадзор Юлий Матвеич 
Сидоров, Костька Шеремет, Клара Михайловна 
и другие – на остров попали из разных уголков 
страны, прижились здесь, притерлись, срос-
лись и друг с другом, и с островом. Здесь на 
острове «каждый с какого-то боку свой»
2
. И ри-
сунок островной жизни сплетается из судеб этих 
простых людей. Сюжет повести лишен линей-
ности, он скорее собран по принципу калейдо-
скопа: пестрят, складываются в занимательную 
и завораживающую картину имена, истории 
жизни, события. Кстати, рассказывая о жизни 
островитян, Зоя Журавлева как-то очень дели-
катно касается довольно не простой проблемы 
островной жизни – «временного жилья»
3
. «А это 
на острове часто, – сокрушается баба Катя. – 
Сколько лет живут, а в квартире все временный 
дух, словно это гостиница»
4
. И одни действи-
тельно уезжают, как, например, герой повести 
«старый островитянин»
5
Агеев, а других не от-
пускают Курилы, хотя в душе у них и теплится 
мысль, что жизнь на острове – временный эпи-
зод в их жизни. Мысль теплится, а жизнь идет 
своим чередом на Курильской земле, которая 
незаметно становится родной, становится ма-
лой Родиной.
Курильская земля поразила воображение 
писательницы своей неукротимой силой, перво-
зданной мощью, неприрученной красотой. Жить 
на этой земле человеку трудно, порой смертель-
но опасно, а вот люди живут, работают, любят, 
создают семьи, рожают детей, ведут хозяйство, 
не отдавая отчет тому, что вся их жизнь прони-
зана «житейским героизмом». Очень вырази-
тельно звучит реплика одного из персонажей 
повести бабы Кати Царапкиной, которая при 
землетрясении, случившемся 1 мая, когда на-
род собрался на митинг, оберегая внука, вор-
чит: «Прямо облученный какой-то народ! Будто 
землетрясениев не видали! Вон как напугали 
ребенка!»
6
. Баба Катя – сторожил острова и на 
ее памяти и землетрясения, и цунами, унесшие 
тысячи жизней и закалившие характеры людей. 
Природные катаклизмы Зоя Журавлева пе-
редала настолько убедительно, что не остается 
сомнения, что она была свидетелем тех ужаса-
ющих картин «возмущения природы», о кото-
рых рассказала читателям. По крайней мере, 
землетрясения: «Директор Иргушин взошел на 
трибуну, резко взмахнул рукой, звонко сказал: 
«Товарищи!» И тут же, в глазах Клары Михай-
ловны, сломался, встал косо, поехал куда-то 
вбок, потерялся из виду. Она ощутила вдруг, 
как мотнулось под ней крыльцо узла связи, по-
теряла его ногами, нашла – не там, где ждала, 
больно стукнувшись подошвами об половицы, 
боком слетела с крыльца и чудом встала. В 
расширенных ее зрачках проплыли дрожащие 
сопки, дрожь шла через них волнами. Потом со 
всех сторон и снизу, из глубины, настиг ее глу-
хой, нарастающий гул. Солнце разом исчезло, 
как сморгнулось, хотя туч перед тем не было, и 
пепельный полумрак, надвигаясь с моря, низ-
ко завис над поселком. Спиной она вдруг ус-
лышала дощатый треск, не такой, как шел ото-
всюду гул. А именно – треск. И подумала, что 
это рушится узел связи, где на дежурстве весь 
коллектив. Она рванулась к крыльцу, но попа-
ла грудью об дерево лиственницу… На секунду 
Клара Михайловна закрыла глаза. И оглохла. 
Тишина вдруг стала кругом. Тишина длилась. 
Давила уши, будто вода, когда глубоко ныря-
ешь, набивалась в рот, как вода. Тишина пере-
хватила дыханье. Клара Михайловна шевель-
нула губами, как рыба. Силилась крикнуть, но 
звука не было, тишина будто застряла в горле. 
«Кончилось, граждане!» – сказал кто-то рядом. 
И только тут Клара Михайловна поняла – не 
оглохла, а кончилось. Перестало. Ушло. Отпу-
стило. Земля покорно и твердо снова легла под 
ноги. Прямо встали сопки. Пепельный полумрак 
вяло сползал с поселка к морю, и уже выгля-

жүктеу/скачать 1,98 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: