ИсторИя русской лИтературы XVIII века 1700–1750 е годы
жүктеу/скачать 2,89 Mb. Pdf көрінісі
|
Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века.
| Кузнецов В. А.
Поэтические уподобления в русской литературе XVIII века (К вопросу о персонификации классицистического эсте- XVIII века (К вопросу о персонификации классицистического эсте- века (К вопросу о персонификации классицистического эсте- тического сознания) // Вестн. СПбГУ. Сер. 2. 1993. Вып. 1. № 2. C. 73–74. 92 См. об истории литературной полемики: Гуськов Н. А. Литературная полемика // Три века Санкт-Петербурга. Т. 1: Осьмнадцатое столетие. Кн. 1. СПб., 2001. С. 554– 555. но усмотреть в «Щепетильнике» В. И. Лукина (опубликована в 1765) 93 . Подобное смещение акцентов полно отражает общее дви- жение литературы. Кроме того, споры о словесном искусстве помогали писателям самоопределяться: в ходе этих споров они обнаруживали как сто- ронников, так и оппонентов; литературные кружки, о которых речь шла в предыдущем параграфе, с полемикой связаны прямо и непо- средственно. Стоит также иметь в виду, что литературные прения — при всей их ожесточенности — повышали уровень эстетического сознания, т. е. литературный вкус, а это, в свою очередь, мощно воз- действовало на литературу, воздействовало в сторону ее совершен- ствования 94 . Благодаря полемике к литературным сочинениям стали относиться строже — начался процесс их дифференциации по сугу- бо эстетическим параметрам. Литературная жизнь становилась все более разветвленной, противоречивой и сложной. Во-вторых, нисколько не в меньшей, а скорее даже и в большей степени литературная полемика способствовала постановке и про- яснению вопросов языкового развития. Собственно говоря, стили- стические споры (вначале с Тредиаковским, чуть позднее — с Ло- моносовым) имели отчетливо выраженный языковой характер: в конце концов, спорили о том, каков должен быть новый литературный язык. Вообще, середина XVIII столетия была отмечена совершенно особой эстетической нагруженностью языковых проблем: говоря об истории русского литературного языка в тот период, почти невоз- можно отграничить ее от истории литературы (и, соответственно, наоборот) — языковые и литературные вопросы были соединены неразрывно 95 . Даже на самом исходе занимающего нас ныне периода, в 1760-е, когда вполне ощутимыми стали новые веяния, существен- но трансформировавшие русскую литературную культуру и опреде- лившие уже новый этап ее истории, связанность литературных и языковых исканий оставалась непреложным фактом. Так, полемика вокруг жанра романа (точнее — реакция на попытки его утверждения в литературном сознании в качестве «высокой» литературы, пред- 93 Степанов В. П. Лукин Владимир Игнатьевич // Словарь русских писателей XVIII века. Вып. 2. СПб., 1999. С. 238. 94 Хочу напомнить, что здесь идет речь о совершенствовании литературной жизни исключительно в том смысле, о котором говорилось в начале параграфа. 95 Пожалуй, с наибольшей обстоятельностью и именно в ракурсе истории культуры языковые проблемы середины XVIII в. (да и всего столетия в целом) рассмотрены В. М. Живовым в его глубокомысленной и острой монографии «Язык и культура в Рос- сии XVIII века» (М., 1996). 262 263 принятые, например, И. П. Елагиным в переводе романа А.-Ф. Пре- во, озаглавленного им «Приключение маркиза Г…, или Житие бла- городного человека, оставившего свет» (т. 1–4, 1756–1758)), с обя- зательностью затрагивала и языковые параметры данного перевода (что сохранилось вплоть до первой трети XIX в., отразившись в ме- XIX в., отразившись в ме- в., отразившись в ме- муарах И. И. Дмитриева или же произведении П. А. Вяземского «Фон-Визин»). Поэтому литературные баталии сыграли очень важную роль в определении центральных процессов формирования литера- турного языка. Этим, разумеется, не ограничивалось значение полемики для про- цессов совершенствования художественного языка русской словес- ности середины XVIII в. Но и сказанного достаточно для того, что- XVIII в. Но и сказанного достаточно для того, что- в. Но и сказанного достаточно для того, что- бы оценить важность ее роли. Систематизация речевой деятельности и, следовательно, языка, литературные соревнования и литературная же полемика сложно, но непрестанно корреспондируя друг с другом, делали недавно заим- ствованный у Европы художественный язык все более органичным для русского литературного сознания и литературной культуры, по- вышали его качество и (пусть только отчасти, еще с немалой робо- стью) приближали к литературной жизни культурно наиболее зна- чимых западных стран — Германии, Италии, Франции (а именно на них и ориентировалась русская словесность середины XVIII столе- XVIII столе- столе- тия). Весьма значимую и своеобразную роль играла в этом непростом движении и еще одна установка литературной культуры той поры — стремление полно усвоить литературный опыт античности. VIII . Оставляя в стороне сложный и дискуссионный вопрос о роли античных традиций в древнерусской словесности и особенно о ха- рактере и границах средневекового знания об античной культуре (в пределах Pa� Slavia �rthodo�a) 96 , можно с полным основанием ска- зать, что с эпохи Алексея Михайловича, т. е. со времен проникнове- ния барокко в великорусскую словесность, античная литературная традиция сделалась одним из определяющих начал русской культу- ры. Выше уже неоднократно говорилось о ее рецепции во второй половине XVII — начале XVIII в. и о связи этой рецепции с про- XVII — начале XVIII в. и о связи этой рецепции с про- — начале XVIII в. и о связи этой рецепции с про- XVIII в. и о связи этой рецепции с про- в. и о связи этой рецепции с про- цессами европеизации, а также с усвоением классической ритори- ческой традиции; не раз проблема восприятия античной литературы 96 См. об этом: жүктеу/скачать 2,89 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|