Закончен Метки: bdsm, Насилие, Нецензурная лексика, ожп, Романтика, Юмор, Мистика

как лейтенант – хранитель спокойствия мирных жителей. От кого защищать людей? 
Зачем? «Бандиты» справились со всем сами, и нам остаётся лишь поддерживать 
созданный ими уют. Санха, Сольджун, Дэхён… никого больше тут не будет, не говоря 
уже о Джело, мысли о котором причиняли явственную боль. Но у меня ещё был 
последний шанс…
  Накатав заявление об увольнении дома, я пришла в участок и, ещё не переодевшись, за 
пять минут до официального начала рабочего дня, проскочила в кабинет Джуна, 
надеясь, что его там пока нет, как и его секретарши. Но, к глубочайшему разочарованию, 
хоть и не было тётушки в приёмной, начальник внутри был, а перед его столом уже стоял 
Чоноп, протянувший ему точно такой же листок, как тот, что несла я. Застигнув эту сцену 
в момент её воплощения, я открыла рот и немного постояла в дверях. Напарник 
обернулся, а Джун бросил на меня недовольный взор из-под бровей.
  - Явилась. – спокойно произнес он, опустив глаза на бумажку в моей руке. – Конечно 
же, это рапорт на увольнение?
  - Конечно же. – передразнила я не очень стараясь сделать это откровенно.
  - И ты? – удивился Чоноп. – Но почему?
  - Отставить задавать личные вопросы. – отдал дружелюбный приказ Джун, напомнив 
присутствующему о том, что у нас с ним всё ещё существуют частные дела. Парень 
потупился, замолчав. Но мой внезапно состоявшийся любовник корректно соблюл 
приличия и дальше говорил исключительно в служебном порядке. – В общем, так, 
уважаемые. Вы в курсе, что у нас и так нехватка людей, именно поэтому мы взяли 
непроверенного дорогого Муна Чонопа, оказавшегося сами знаете кем. В связи с этим я 
не могу принять оба рапорта одновременно, и один будет удовлетворен с требованием 
двухнедельной отработки, а второй отложен до тех пор, пока не найдется замена. Как вы 
думаете, чей я не приму?
  - Джун, это не честно! – воскликнула я, осознав подставу и, заметив свою оплошность, 
исправилась: - Майор Ли…
  - Я это делаю не из каких-то корыстных целей или тайной заинтересованности – ничего 
такого, - лгал нам в глаза мужчина, не скрывая этого, но сохраняя субординацию. – А, 
потому что… повтори, пожалуйста, Чоноп?
  - Даже если вы не подпишите мне увольнение, - выдохнул юноша. – Я всё равно пропаду 
через две недели. Документальное оформление для меня уступка в ваш пользу, услуга, 
без которой я с легкостью обойдусь.
  - Слышала? – спросил меня Джун.
  - То есть, чтобы уравнять шансы, мне тоже надо пообещать эмигрировать в другую 
страну без перспектив меня найти?
  - Примерно так, - согласился начальник. – Ты готова на подобную аферу? Бросить всё и 
всех и никогда не возвращаться?
  Мне не нужно было задумываться. Разумеется, я не могу обрубить концы, оставив тут 
родителей, сестру, друзей, родные улицы и любимую профессию, хоть и ставшую 
ненужной. Но Джело! Ведь это было бы ради него… или я смогу уговорить его остаться? 
Если я готова буду ради него изменить свою жизнь, то и он должен войти в моё 
положение. Ему-то, конечно, терять нечего, в отличие от меня. Для этого и нужно 
поговорить с ним ещё раз, встретиться.
  - Почему ты не хочешь остаться? – обратилась я к Чонопу. Может он передумает и 
уступит мне?
  - Как это возможно? – улыбнулся смущенно он. – Когда начальник знает, что я 
лазутчик? Это бессмысленно. К тому же, все мои друзья уедут и…
185/217

  - Сунён? – закончила я, поскольку он замолчал. На мой вопрос он коротко, едва заметно 
кивнул. Итак, влюбленная до безумия в Джело девочка отчаливает с ними. Это плюс в её 
пользу, и минус мне, поскольку я всё ещё стою и думаю, сделать так же или нет, а вот 
она, наверное, и не думала даже.
   - Я пойду, если разрешите? – попросился Чоноп и Джун жестом выказал дозволение. 
Принесенный моим напарником листок был подтянут и, взяв ручку, мужчина подписался 
внизу под текстом.
   - Значит, мне сказано «нет»? – подождав, когда закроется дверь за парнем, заговорила 
я.
   - Я от тебя тоже «да» редко слышал. – проворчал Джун, создавая вид деятельности 
среди отчетов и служебных записок.
   - А я обязана была соглашаться на всё? – надув губы, я усмирила свой нрав. – Но ведь 
ты же, в результате, получил всё, чего добивался и хотел.
   - Потому что я был крайне настойчив. – Судя по оттенённым синевой под ними очам, он 
долго не спал, когда покинул меня, и не отказался бы от кофе, недаром он косился на 
коммутатор и ждал, когда там дадут сигнал о пришествии. Не Христа или Всадников 
Апокалипсиса, конечно, но сотрудника, способного принести чашечку крепкой бодрящей 
арабики, как минимум. – Ты можешь взять пример и обивать порог моего кабинета 
ближайшие полгода.
   - Больше ты ничего не хочешь? – усмехнулась я, готовая скомкать челобитную и 
швырнуть ему в лицо. На удивление, смотреть друг другу в глаза оказалось куда проще, 
после пережитого, чем я представляла.
   - Такую же нахальную, как мама, дочку. – прочувствованно изрек Джун, тут же сложив 
перед собой пальцы и упершись в них губами, как будто замыкая их на замок от лишней 
болтовни. Я слегка огорошилась, случайно скомкав уголок листочка в своих руках. Он всё 
ещё не передумал по поводу меня?
   - Ты перегибаешь. Я даже о замужестве ещё не думала.
   - Поэтому и выбрала незрелого юнца?
   - Давай прекратим этот разбор? Выбрала и выбрала. – рассердилась я, скосившись на 
ручку двери и закрутив её.
   - Ты как будто боишься ответственности, Мэя, не хочешь взрослеть. Но подумай, когда 
тебе будет за тридцать, ему ещё не будет и двадцати пяти лет. Ты остепенишься, а он 
всё будет хотеть гулять, бегать, искать опасности. Пусть даже через десять лет, но ты 
захочешь брака и детей… или ты против них что-то имеешь? – на всякий случай спросил 
меня Джун.
   - Нет, просто не думала о них. – пробурчала я. Как-то не могли появиться мысли о 
детишках, когда и парня-то нет.
   - Вот, видишь. Этот твой… Джело, он не из тех, что быстро угомонятся, да и 
угомонятся ли когда-нибудь? Преступный мир никогда не отпускает. Это из полиции 
можно уволиться, как ты это пытаешься сделать. Можно уйти в отставку, на пенсию, а 
воры и убийцы? Они либо по тюрьмам перебиваются, либо не доживают до старости, 
пристреленные в потасовках или по заказу, или при облаве. Оттуда бесполезно 
стараться уйти. Ты слышала рассказ Гука? Это на всю жизнь клеймо и обязательства, 
кандалы! Они потомственные хулиганы!
    - Ты, видно, невнимательно слушал, если не понял, что никакие они не хулиганы! – 
воспротивилась я, но Джун не дал развить спор, поскорее согласившись:
   - Хорошо, допустим, они не совсем преступники, а лишь имитация их, но от этого их 
186/217

жизнь не становится безопаснее, осмысленнее. Они рискуют собой, прячутся, 
подставляются и пропадают… и ты можешь никогда не узнать, куда и как. Либо же тебе 
придётся бегать следом, заниматься тем же самым, но скажи мне, прямо в глаза, ты 
могла бы убивать или красть? – не отводя глаз, как он и попросил, я выдавила кроткое 
«нет». Что ж, по крайней мере, обманывать я умею, ведь последнее мне на днях 
придется совершить, и я намерена реализоваться, как грабительница. Мужчина 
откинулся на спинку кресла. – Вот видишь? Ты просто идешь на поводу у заигравшего в 
попе детства.
    - Да, ты прав, я не хочу взрослеть! – взмахнула я руками. – Потому что у меня никогда 
не было шальной молодости, безумного подросткового озорства, я не добрала всего 
этого, неужели же не могу взять это сейчас? Да, я хочу бегать с молодым мальчиком и 
чувствовать себя девочкой, потому что всегда, с младенчества до последних дней, моя 
судьба была серой, скучной, обыденной до зуда костей, а я, как и все девчонки, мечтала 
о приключениях, рыцарях, похищениях и безумной любви! И именно это я получила, 
наконец, встретив Джело и «золотых», и теперь могу потерять, оставшись сидеть на 
месте, хотя с тобой ничего безумного, кроме прошедшей ночи, у меня не было.
   Джун посмотрел на меня мягко, но страдальчески. Повертев ручку меж пальцев, он 
подался вперед, опершись на столешницу и локтём чуть не сдвинув какую-то папку с 
края, но вовремя её придержав.
   - Знаешь, одна девушка от меня ушла, потому что я был «всего лишь патрульным», 
другая бросила меня ради бизнесмена. Третья, в которую я был влюблен, даже не став 
толком моей девушкой, предпочла пойти замуж за сына олигарха, и теперь миллионерша. 
– Он опустил взгляд к столу, пробежался по нему и остановился всё на той же ручке, 
которую крутил. – Я часто комплексовал, потому что ничего собой не представлял, и 
после последнего случая зарекся строить отношения, пока чего-нибудь не добьюсь. И я 
стал начальником отдела, дослужился до хорошей должности и зарплаты. Я не родился 
в золоте, как некоторые другие, и долго не мог быть «принцем» в понимании 
современных леди, ведь им, по сути, важнее не поступки, а золотая обертка. – На этот 
раз на слове «золотая» он сделал весомый акцент, чтобы я провела параллель и с собой. 
– Когда я увидел тебя… когда ты мне понравилась и я стал приглядываться, я понял, что 
ты совершенно не такая. Тебя не волнует комфорт, не волнуют деньги, карьеризм и 
дорогие подарки – тебе ничего этого не нужно. И хотя мне уже есть, что предложить 
женщине, всё равно ты оценишь внутреннее содержимое, а не материальную 
благоустроенность. Я до сих пор вижу, что ты ищешь не богатств и бриллиантов, но 
снова я оказываюсь не у дел. Снова я слишком обычный и я задаюсь вопросом: неужели, 
чтобы понравиться приличной девушке, надо создавать ей проблемы, а не решать их?
   - Джун… - выслушав его исповедь, я не смогла от неё отмахнуться. Сев напротив него, 
я боялась того, что во мне посеяли его слова: пинок для пересмотра приоритетов. 
Неужели же я, правда, ищу плохого парня? Неужели мне патологически не может 
понравиться хороший, потому что он «скучный»? Так не должно быть. – Ты слишком 
правильный, ты порядочный и строгий… рядом с тобой я чувствую себя не идеальной, 
потому что знаю, что более расхлябанная, ветреная, незрелая. Очень трудно ощущать 
себя неидеальной, когда с порочными мужчинами всё иначе… Я… я не могу говорить за 
всех женщин, но мне приятно попадать в опасность и видеть, как мужчина из неё тебя 
спасет, самой спасаться оттуда, спасаться вместе. Ничто так не скрепляет, как 
попадание в экстремальную ситуацию. Пережив что-то «на грани», ты становишься с 
человеком очень близок, а если парень просто чинит тебе кран… извини, но за это можно 
испытывать лишь благодарность, но никак не любовь.
187/217

   - Ты зря думаешь, что я не умею быть опасным. – попытался реабилитироваться Джун.
   - Я уверена, что ты не опасный. – улыбнулась я.
   - Я вчера не предохранялся. – Улыбка сошла с моего лица.
   - Что?! – проблеяла я. – То есть… как это?
   - В борьбе за счастье все средства хороши, прости. – пожал плечами он, сверля меня 
взором, но я подскочила и, онемев от услышанного, некоторое время никак не 
соображала, что сказать-то?
   - За чьё счастье? Твоё?! – крикнув это, я завелась. – Ты эгоист, Джун! Чертов эгоист и 
молись о том, чтобы я не залетела, иначе я не знаю, что с тобой сделаю! Уж точно тут не 
останусь, как ты рассчитываешь!
   - А этот паренек, который тянет тебя неизвестно куда и зачем, не эгоист, по-твоему? 
Втягивает во что-то…
  Развернувшись, я вылетела из кабинета, хлопнув дверью. Мне было уже не до 
разговоров. Я унеслась в раздевалку и, переоблачившись в форму, достала карманный 
календарик. Кажется, у меня были безопасные дни, так что пусть не мечтает! Я ему 
устрою «не предохранялся». Опасность опасностью, но меру-то знать надо? Не надо мне 
тут туризм катастроф устраивать, я не подписывалась.
  Чоноп оглядел меня, потерянную и задумчивую, плюхнувшуюся на своё рабочее место.
   - Не уговорила? – Я смутно посмотрела на него, припоминая, о чем шла речь и, 
вспомнив, помотала головой. Хоть бы не залет, хоть бы не залет! Второй раз в жизни я 
испытывала это отвратительное ожидание очередных месячных. Когда-то, когда я жила 
с парнем, у меня была задержка и натерпелась я тогда лихо, но пронесло.
   - Сегодня можешь со мной поупражняться в вашей квартире? – попыталась отвлечься 
я, спросив Чонопа.
   - Не передумала?
   - Нет, я хочу сделать всё гладко, и надеюсь, что ваша помощь ещё в силе.
   - Если Гук пообещал – будь спокойна. – кивнул парень.
   Я задумалась сильнее, чем прежде, посмотрев на него. Чоноп был добрым и, несмотря 
на двойную игру, ответственным и своеобразно честным. Он не был опасным и якшался с 
«бандюгами», зуб даю, только из-за Сунён. Но он ей был не нужен. Ей был нужен Джело, 
как и мне, которого, как я понимала, всё-таки бросила девушка, когда он был простым 
юношей без интриги и криминальной легенды. А что же с опасными и ненадежными 
парнями? Санха, Ёнгук, Сольджун – мало того, что вокруг них бабы вились косяками, не 
сомневаюсь, так у двоих из них и невесты были постоянные. Девчонки, что с нами не так? 
Мы сходим с ума? Почему мы не обращаем внимания на хороших ребят, которые никуда 
не ввяжутся, не изменят, не предадут и не обманут, и стремимся к тем, в ком никогда до 
конца не сможем раствориться, потому что у него всегда будет что-то, для нас 
неизвестное, будь то черный заработок или любовница. И сколько раз я сама завидовала 
той незнакомке, сидящей дома у Санха, которая встречает его, гуляку и повесу, целует в 
чужие поцелуи, не зная об этом, но, может, догадываясь, и всё равно его любит, любит, 
любит! Каким подвигом кажется быть девушкой подобного мужчины! Который испробовал 
и пробует многих, но возвращается к тебе, идет к тебе, подтверждая тем самым, что ты 
лучшая. А с кем меня может сравнить Джун? С теми тремя, которые сами его же и 
бросили?
    - Ты не знаешь, где Джело? – повернулась я к напарнику, вырываясь из бредовых 
раздумий.
    - Нет, он не выходил на связь.
188/217

    - Но он точно будет пытаться ограбить музей? – заволновалась я. А вдруг?..
    - Я не знаю такого случая, чтобы Джело передумывал. – заверил Чоноп.
    Я тоже не собиралась передумывать. Саломея была смертельно ранена, но перед 
последним вздохом будет агония.
            
189/217

Голова Иоанна Крестителя
                Всё последовавшее за этим нерабочее время я проводила в квартирке золотых, 
где тренировалась, под руководством Ёнгука и Чонопа, на том самом проекторе 
лазерных лучей. Я думала, что достаточна гибка, но эта штука заставила меня 
усомниться в себе, особенно когда расположение невидимых нитей включалось на самую 
сложную ступень. Я путалась, ошибалась, пыхтела, уставала, но не сдавалась. Мне 
нужно смочь, и я смогу. Я почти не спала, решив, что высплюсь в ночь перед 
ограблением, когда нужно будет быть бодрой и с цепкой работой ума. А сейчас все мои 
силы уходили на вечера и ночи в комнате с закрытыми фанерой окнами, где, надев 
специальные очки для видения незримых ловушек, я отдавалась этому занятию как, 
наверное, не отдавалась даже на репетициях танца с семью вуалями.
  Днём, в отделе, я походила на сомнамбулу, но всё-таки умудрялась исправно выполнять 
обязанности. Нужно отдать должное Чонопу, который по ночам не спал вместе со мной 
(черт возьми, сколько можно надумать от такой формулировки!), но ещё и поддерживал 
в офисе. А ведь он, скорее всего, находил время и для Джело. Что бы он ни говорил, я 
подозревала, что лучший друг не может не знать, где он. Я помнила золотых и ту 
скорость, с которой они передают друг другу информацию. Конечно же они знают, как 
связаться с кем-то из своих. У меня был соблазн зайти в «Золотой клуб» и поискать там 
моего мальчика, но что-то останавливало меня. Санха мне его не выдаст, сам неизвестно 
как себя поведет, да и Джело, возможно, выберет иное логово, подальше от меня, 
предательницы. Боже, как же хотелось найти его, поговорить с ним, объяснить ему всё!
 Помимо Гука и Чонопа в апартаменты разок забрел и Сольджун, понаблюдавший за тем, 
чем мы занимаемся. Под его пристальным взглядом моё тело сковывало, как насаженное 
на проволочный каркас.
 - Может, тебя лучше загипнотизировать? – ласково предложил он, пока я смотрела куда 
угодно, кроме него. – Под гипнозом вероятность ошибки минимальна.
 - Спасибо, но я как-нибудь сама. – пробурчала я, подтягивая ремешок, держащий те 
самые специальные очки. Может, сквозь них его сила безоружна? Но лучше не буду 
пытаться узнать.
 - Как знаешь, как знаешь, - с беззаботной улыбкой присел он на подлокотник кресла и 
ещё минут пятнадцать заставлял меня излишне вибрировать, из-за чего я дважды не 
дошла до имитируемого куском смятой газеты алмаза, гипотетически оба раза после 
ошибок арестованная.
 Помимо этих лазаний через препятствия, я ещё и внимательно слушала параллельную 
лекцию Гука о том, как надо себя вести, что делать, а когда были «перекуры», я 
запоминала ту самую схему музея на закрепленном уже на стене ватмане. Во что я 
ввязываюсь! Я и не предполагала, что всё настолько сложно, трудно и тяжело, но 
отступать некуда. В последний день, из нескольких десятков попыток, мне удалось 
удачно пройти больше половины. Это был невероятный успех.
 - А насколько хорошо проходил этот тест Джело? – не выдержала я, и вновь упомянула 
о том, ради кого шла на всё это.
 - Один провал на сто. – пожал плечами Ёнгук. – Отличная статистика.
 - Да уж… - покраснела я. Существуют ли внутри меня потаённые ресурсы, которые 
активировались бы в нужный момент и помогли всё преодолеть? А если неудача 
настигнет меня в выставочном зале? То что? Я озвучила свои опасения.
190/217

 - В тюрьму ты не сядешь, не бойся. – пообещал Гук, дружески похлопав меня по плечу, но 
на последнем хлопке оставив ладонь на нем и поползя ею по спине.
 - Руку убери. – попросила я его строго. Мужчина убрал, округлив глаза так, будто я 
неадекватно воспринимаю самые благие намерения. Через секунду этого эпизода как 
будто бы и не существовало. – Как же я не сяду, если сработает сигнализация и примчат 
полицейские? Я не сумею смотаться или раствориться в воздухе.
  - Надо будет – и растворяться научим, - засмеялся Гук. – Серьёзно, не бери в голову, у 
нас есть план Б, когда что-то идет не так. Идёт не так план Б – есть план В, если 
проваливается план В – мой папа главный прокурор, который, по крайней мере, сольёт 
срок до условного. – я задумалась над сказанным, взвешивая возможности и то, 
переживу ли я, и мои родители, и Айли, если моё лицо появится в газетах с заголовками 
«неудавшееся ограбление!», «полицейский – вор!», «грабительница-неумёха!». 
Последнее было самое оскорбительное. – Ты всё сможешь, Мэя. Ты не заденешь лазер.
   - С чего такая уверенность? – хмыкнула я, вовсе на себя так не рассчитывая.
   - Потому что это тут ты одна, - Ёнгук покровительственно вздохнул. – А там с тобой 
будет Джело. Если ты что-то заденешь, то вас накроют обоих.
  Если кто-то и умел мотивировать, то этот был Бан Ёнгук. В тот вечер из очередных, 
последовавших за разговором, двадцати шести попыток, я ошиблась лишь раз.
  Отдохнув столько, сколько себе отмерила, чтобы зарядить свою батарейку энергией, я 
взяла в намеченный день отгул за свой счет и, приведя себя в порядок, отправилась к 
условленному месту – всё в ту же квартиру. Предупрежденная парнями и, сама это 
понимающая, что один выбившийся волосок может стоить всего дела, я тщательно 
зализала гелем волосы, так, что они блестели, как у Барби, забрала их назад и скрутила 
в тугой-тугой пучок, закрепив купленными для такого события неметаллическими 
шпильками, потому что металл мог где-нибудь обнаружиться по датчикам. У меня, 
кажется, на себе не было ничего из железа на теле. Заявившись в спортивном костюме и 
самых удобных своих кроссовках, я думала, что устрою компанию своим выбором 
одежды, но Ёнгук с порога замахал руками.
  - Нет-нет-нет, зря старалась, это всё равно тебе не пригодится. – я окинула себя 
взглядом от груди до обуви.
  - Что не так?
  - Всё! Кроме прически. – мужчина поманил меня в комнату. Там сидел Санха. Моё 
дыхание сразу участилось.
  - Где Чоноп? – занервничала я.
  - Он сегодня напарник Джело, а тебя подвезет он. – кивнул Гук на того, чей взгляд 
способен спутать все мои мысли. Не лучшую они мне выбрали поддержку, но раз нет 
выбора… - Как ты, наверное, уже знаешь, наши нашумевшие фокусы с чисткой 
ювелирных прославились тем, что мы создавали иллюзию присутствия вора. Нынче у нас 
другая задача – создать иллюзию отсутствия вора.
  - Стоп, погоди. – опомнилась я, уговаривая свои нервы не расшатываться. До 
отчаянного и опаснейшего шага оставался буквально час. Я справлюсь, я справлюсь! – 
Джело говорил мне, что все видели его голограмму, но это не меняет того, что 
драгоценности всё-таки исчезали! Как мог несуществующий вор прихватывать их с 
собой?
  - Так хочется узнать? – заманчиво оскалился Гук.
  - Да если бы эта загадка не разрушала мне серое вещество, я бы во все это не 
впуталась! Больше всего на свете мне хотелось получить ключ к головоломке.
191/217

  - Скажу, если разденешься. – расплылся «исполняющий обязанности главаря золотых».
  - Опять за своё? – нахмурилась я, покосившись на Санха, но тот, по-моему, был не 
против данных условий. Гук указал мне на черный расплывчатый силуэт на свободном 
стуле, на который я до этого не обратила внимание.
  - Нет, тебе реально это придется сделать, потому что для осуществления нашего плана 
тебе надо облачиться в это.
  - Костюм женщины-кошки? – недоверчиво приблизилась я, памятуя о коварных 
фантазиях моего знакомого.
  - Ах, если бы! Но недалеко от этого. – юрист рукой призвал меня подойти и взять 
черную ткань, на деле оказавшуюся комбинезоном с капюшоном. Комбинезон был пошит 
из чего-то тянущегося, синтетического, но плотного и непрозрачного, похожего скорее 
на спецодежду аквалангистов, чем на латекс из секс-шопа.
  - Это обязательно? – уточнила я.
  - Нашему мастеру, который внедрился в управление видео-слежением музея, 
необходимо как-то нейтрализовать изображение тебя и Джело с камер. Какие-то 
отключить можно, какие-то – нет. И на них вы не должны отражаться, как вампиры в 
зеркалах. Это специальная материя, на которую можно направить так называемую 
минусовую голограмму. Она отразит как бы насквозь и на съемке не промелькнет ни 
тени. Твой спортивный костюм, не хочу обижать, довольно мил, но с подобной задачей 
не справится.
   - Что ж, если установка такая, то я ничего против не имею. Для этого можно и 
переодеться. – Санха поелозил на кресле, словно предвкушая зрелище. Прижав к груди 
данный наряд, я направилась в соседнюю комнату. – Сделаю это там.
   - А ты справишься? – бросил вслед Гук.
   - Если костюм поборет меня интеллектом, я непременно позову на помощь. – Прикрыв 
за собой дверь, я стала стаскивать свою одежду. Штаны, куртка, спортивная майка, всё 
слетело на пол и мне даже не хотелось поднимать это и складывать, поскорее бы 
разобраться с этим обтягивающим изобретением.
   - Я так ничего тебе не расскажу! – крикнул Ёнгук, подтрунивая надо мной. Как бы я ни 
хотела узнать главную тайну, я была не готова сейчас показывать стриптиз. Именно 
«сейчас», потому что строить из себя скромницу после того, как донага раздевалась на 
сцене – это дешевое ханжество. Однако молния на спине, в самом деле, была не в моей 
власти и, как ни изгалялась я, ни изворачивалась, она не поддавалась. Размер-то не по 
мне шили, и он просто был рассчитан на стройную девушку. По вкусу прокурорского сына, 
наверное. Я была в плечах чуть шире, и более округлые бедра «съели» немного длины. В 
общем, надо было стянуть это, а потом уже застегивать. Повертевшись и сдавшись, я 
ценила время и знала, что оно не терпит.
  - Санха! – позвала я, сделав осознанный выбор. – Ты не мог бы зайти?
  - Это не честно! – проныл Ёнгук в шутку. Послышались шаги, близящиеся ко мне.
  - Если я задержусь дольше двух минут, - услышала я прямо у порога комнаты басистый 
голос Санха, - значит, я сам уже выкладываю все секреты золотых, прости, Гук.
  - Входи уже. – поторопила я. Не оглядываясь, я слушала приближающуюся поступь. 
Молодой человек встал позади меня. Заведя руки назад, под свои лопатки, я указала ему 
на молнию. – Застегни, пожалуйста.
   - Хм. – скептично издал звук Санха.
   - Ну, что?
   - У тебя на бюстгальтере металлические крючки. – всё ещё не притрагиваясь ко мне, 
заметил парень.
192/217

   - Вот как? – смущенно протянула я, улавливая, куда ветер дует. – Надо снять, да?
   - Надо бы. – немногословный, в своей манере, приглушенно подтвердил бандит.
  Отстегнув капюшон, я резко свела комбинезон с плеч, чтобы не превращать обнажение 
в прелюдию и плавностью не подначивать на интимность. Когда руки вылезли из 
рукавов, и я до пояса стянула ткань, пальцы Санха вдруг сами коснулись моей спины, 
взявшись расстегивать лифчик.
   - Может, не стоит рисковать? – сказала я.
   - Ты так торопишься, что я решил помочь и в этом. – лямки ослабли и я, поймав за чашки 
нижнее бельё, откинула его вниз. Стоя ровно спиной к Санха, я могла не прикрывать 
грудь. Однако его пальцы, самыми кончиками, опять заскользили вдоль моего 
позвоночника, и я невольно выгнула лопатки. Прохлада необжитого помещения проникла 
мне в кожу, и мои соски затвердели, как от дуновения сквозняка. – Жаль, что всё так и 
останется нереализованным…
   - Не всё должно сбываться, верно? – печально улыбнулась я. – Тем более, я и Джело… 
с тобой бы я уже не смогла.
   - Я скажу, как думаю. – Санха приблизился и, коснувшись футболкой моей спины, 
положил подбородок мне на плечо. Его губы оказались у самого моего уха. – Ты 
останешься здесь, а мы, и Джело тоже, всё равно уедем. Он не останется с тобой, 
прости за прямоту. Но тем, что между вами было, он разрушил и нашу с тобой 
возможность.
   - Возможность была бы разовая, и оттого куда более грустная на деле, чем в 
воображении. – не поддалась я его провокации, хотя, может, он и в самом деле не 
переспал бы с возлюбленной друга? Должно быть так. Но его руки обвели мои бока и 
подхватили голую грудь. Я вспыхнула, прикрыв глаза. Сильные пальцы мягко сжали её, 
погладив. Губы поцеловали мою шею. В ногах стала появляться неуместная дрожь.
   - Дамы и господа, закругляйтесь! – высвободил нас из плена соблазна Гук своим 
наглым, вторгающимся повсюду голосом. – Джело вынесет полмузея, пока мы тут будем 
медлить.
   Быстро накинув обратно комбинезон, я избавилась от приятного пуш-апа естественного 
происхождения, и, застегнутая всё-таки Санха, вышла вместе с ним в соседнюю комнату. 
Опытный взгляд юриста тут же заметил мои, неприкрытые ничем, кроме донельзя 
обтягивающей черной ткани, возбужденные соски. Отсутствие лифчика бросалось в 
глаза.
  - О, теперь я вижу, что картина почти закончена. Последний штрих, - Ёнгук указал на 
черные полусапожки у выхода. – Обуваемся и погнали.
  Погнали мы в разные стороны. Гук в одну, неизвестную мне, а мы с Санха в другую. В 
Сеуле было около половины двенадцатого ночи, когда мы остановились в неприметном 
месте города, чтобы незаметно соскочить в канализационный люк, каких тысячи. 
Становящаяся мне привычной с другого ракурса полуночная темнота окутала нас. 
Раньше я смотрела на неё, как обороняющаяся на опасность. Мне казалось, что ночь – 
время преступлений, от которых я должна спасать людей. И пусть так и было, и всё зло 
вылезало на поверхность (а на деле уползало под землю) именно с наступлением мрака, 
я вдруг оказалась в позиции атакующей. Я была с теми, от кого стоило сторониться. Я 
сама могла навевать страх. Кто знает, может, в своё время посторониться следовало от 
них и мне? Но теперь уже поздно.
  По тёмным коридорам и переходам, перешейкам через люки, ведущие ещё глубже, 
подтеки и ручьи, идущие от труб, Санха вел меня с фонариком. Как он сказал, до музея 
193/217

минут пятнадцать пешком, а потом придется протиснуться в узкую вентиляционную 
систему, где он меня и оставит. У меня было «ухо», в которое мне должен будет 
передавать информацию и указания неизвестный мне золотой, но на некоторых участках 
связь будет обрываться, чтобы не выдавать меня радиосигналами. Для этого я и 
заучивала план-схему. Канализация была, разумеется, пустынной, и кроме нас тут не 
было никого. Я не видела даже крыс, которыми пугают в фильмах и комиксах. Наше 
топанье отдавалось железным эхом, иногда сменяясь шершавым стуком по бетону. Мы 
дошли до подъема вверх, куда вела вертикальная хромированная лестница – явно не 
запущенная, тут часто кто-то сновал. Возможно, даже, коммунальщики и персонал музея, 
проверяющие исправность вентиляции. Санха подергал тонкую сетку на замке, 
мешавшую подняться. Она подалась, поскольку замок оказался разомкнутым.
  - Отлично, наши справились. – отодвинул он её и посмотрел на меня. Кто-то загодя 
подготовил нам путь. – Дальше, увы, ты должна идти одна, Мэя.
  - А каковы действия Джело?
  - Тот же маршрут, всё то же самое, но на десять минут позже. Если застопоришься где-
то, то он сядет тебе на пятки.
  - Понятно. – Не хотела ли я сама засторопиться, чтобы дождаться его? Нет, если он 
обойдет меня, то совершит кражу сам. Голос в «ухе» произнес: «Отсчет до начала. 
Двадцатисекундная готовность». Я вытянулась в струну. – Мне пора.
 Санха, без переговоров, предупреждений и вопросов, налетел на меня с поцелуем и я не 
отбилась. В общем-то и не старалась. Пока язык его ласкал мои губы, приятный тембр 
диктовал по связи «пятнадцать, четырнадцать, тринадцать…». Около «девять» я 
высвободилась и быстро произнесла:
   - Я бы не позволила себя поцеловать, если бы у меня не было ощущения, что я не 
доживу до утра. Сейчас я готова перецеловать всех на свете, кого встречу. Вдруг 
другого шанса не будет? – Санха усмехнулся, проведя пальцами по своим губам, словно 
запоминая этот прощальный поцелуй. Я надвинула капюшон. «Один. Пошла!» - 
прозвучало в приказном характере. – Прощай!
   - До свидания! Удачи! – махнул он рукой и я, уже не оборачиваясь, застучала по 
ступенькам подошвами.
  Лаз вывел меня в серую широкую трубу, желающую обтянуть меня поверх комбинезона. 
Джело тоньше меня, ему тут будет несколько легче. С другой стороны, так проще 
упираться в стенки, чтобы лезть вверх. Как хорошо, что мои мышцы были закалены 
упражнениями боевых искусств. Рукам и ногам пришлось бы не сладко, будь они 
изнежены лежанием на диване. Определенно, преступником быть ничуть не легче, чем 
правоохранителем. Я подтянулась до изгиба и выбралась на горизонтальную 
поверхность. По ней ползти можно было в два раза быстрее. Хотя я и так напоминала 
себе таракашку, спешащую к еде, пока на кухне погасили свет. Надеюсь, меня не ждет в 
конце большая тапка.
  - Под тобой охрана, будь тише. – порекомендовали мне в ухо. Пришлось замедлиться 
ради осторожности.
  Словно на минном поле, или под обстрелом во время войны, я кралась по трубе и не 
могла ни думать о том, что где-то, позади меня, так же движется Джело. За что он со 
мной так? Почему отказался хотя бы поговорить? Потому что Джун был прав: он ещё 
совсем мальчишка. Да и я сама это знала. Он вспыльчив и, как бы ни был храбр и 
мужественен, отголоски подросткового поведения ещё надолго останутся в нем. И всё 
же, это я с ним плохо поступила. Я не сказала ему о Джуне, о том, как устраиваю свою 
жизнь. Я разрушила себе всё своими «взрослыми» интригами.
194/217

 - Эй, налево! – поправил меня голос. На мне был жучок, чтобы они отслеживали меня, на 
всякий случай. Где-то в очках, пока не активизированных, чтобы видеть все преграды, 
был и микрофон, если меня приспичит что-то спросить.
 - Спасибо, большой брат. – прошептала я с насмешкой, вернувшись чуть назад и 
повернув, куда следует.
 - Пожалуйста, сестренка. – пошутил он также.
  Добравшись до той решетки, которой следовало – я изучала все, которые проползала, - 
я аккуратно сдвинула её, тоже открепленную заранее каким-то умелым техником. Под 
ней виднелся переход между выставочными залами. В нём были отключены камеры, и 
можно было плюхнуться без зазрения совести. Повиснув на одной руке, второй я 
максимально задвинула решетку обратно, чтобы не породить в Джело лишних 
подозрений. После этого я приглушенно спрыгнула на пол. Оглядевшись, я нашла нужные 
ориентиры и подошла к проёму в одну из зал.
 - Включаю голограммную завесу. Проходи. – Доверившись ему, я смело ринулась вперед, 
перебежками на цыпочках, благодаря мягкой подошве специальных сапожек почти не 
шумя по деревянным паркетам. Ничего не зазвенело, не запищало, и не загудела 
городская сирена, оповещающая о воздушной тревоге.
  Анфилада продлилась недолго. Экспонаты нарастали по мере своей значимости и 
денежной стоимости, пока я не уперлась в перекрытие из стальной решетки, вместо 
свободного прохода. Тут я должна была снова свернуть налево. Над дверью в запасники, 
металлической, которую разве что взорвать, виднелась ещё одна лазейка для 
кондиционирования. Но забраться в неё без лестницы – проблема, разве что по 
экспонатам, которые на сверхчувствительной сигнализации. Её можно было отключить 
не более, чем на десять секунд.
   - На месте? Готова? – спросил меня мой помощник.
   - Подожди, возьму разбег. – отойдя к окну, я вымеряла угол прыжков. Сначала правая 
нога на столик из красного дерева, рука цепляется за крышку витрины, под которой 
хранится королевское одеяние, подтягиваюсь, перехватываю правой рукой за решетку и 
влезаю, отодвинув её. За десять секунд. Набрав в легкие воздуха, я скомандовала: - 
Отключай.
  Отключение я уловить не могла, но надеясь на невидимого специалиста, не ждала, 
когда он подтвердит, что всё сделал; взяв разбег, я просто оттолкнулась и заскочила на 
ту высоту, которую намеревалась. За решетку я взялась, нужно было забраться за неё. 
Толкнувшись от стены, я распахнула её и повисла на ней. Джело придется делать то же 
самое! Бедняжка!
   - Включаю обратно. – предупредил голос и я поджала ноги. Теперь их уже нельзя 
опустить. Сгибая свой пресс, который не был таким мощным, как у Рэй, но всё-таки на 
что-то годился, я подняла ноги и закинула их в проем над дверью. Занырнув в него, я 
прикрыла за собой и решетку, но неплотно. Джело будет легче. – Умница, девочка.
   - Стараюсь. – тихо вымолвила я, ориентируясь дальше.
   - Вынужден тебя покинуть до главной залы, тут у музея могут быть помехи из-за нашей 
связи и они что-нибудь почуют. Всё-таки государственное учреждение, не пальцем 
деланные.
   - Буду ждать твоего возвращения, мой друг. – приободряя себя на последнем отрезке, 
произнесла я и побрела, на полусогнутых, вглубь, дальше. Начался настоящий лабиринт 
застенья музея. Здание было не так-то просто, и не собиралось сдаваться перед 
штурмующим его неприятелем. Пустоты петляли, поворачивая и выравниваясь, сужаясь и 
расширяясь, и уводили, казалось, на самый край света. Хотя света в конце тоннеля я как-
195/217

то не рассчитывала увидеть. В мою голову полезли извечные мысли «зачем?», «почему?» 
и «на кой черт?», но я отогнала их образом Джело, стоявшим перед глазами. Мне 
казалось, что я зазубрила путь до того, что он приснится мне даже на старости, но в 
некоторых местах я засомневалась, положившись на интуицию и побредя, куда лежала 
душа. Если я выйду не туда, но вернусь обратно, ничего страшного не произойдет кроме 
того, что Джело меня опередит.
   Не теряя уверенности, я шла, ползла и протискивалась, пока не вынырнула перед 
железной дверью, какие охраняют покой банковских вкладчиков. Она была 
бронированной и толщиной около метра, я так думала. Тишина вокруг сгущалась, топя 
меня в сомнениях.
   - Я снова с тобой, но ненадолго. – подал голос товарищ-хакер, или кто он там, раз 
профессионально на расстоянии ликвидирует технику, выводя её из строя и вводя 
обратно. Всё-таки я справилась и верно нашла дорогу. – За этой дверью сам бриллиант. 
Я сейчас её открою, включишь очки и всё, остальное в твоих руках.
   - Я готова. – заверила я. По крайней мере, самой хотелось в это верить.
   - Отстегни капюшон. Камер внутри мало и я их отключу, а вот если он соскользнет и 
заденет луч – будет хуже. – я «угукнула», автоматически кивнув, как будто меня он мог 
ещё и видеть. – Из плохих новостей: Джело у тебя за спиной.
  Я обернулась и, в полутьме, увидела приближающийся силуэт. О нет! О да… Джело! В 
черном костюме, из той же ткани, что моя, с удивленным и непонимающим взглядом, он 
подошел, остановившись на приличествующем расстоянии. Дверь подалась в бок, как по 
мановению волшебной палочки, и стала отодвигаться, пока мы, бездействующие, стояли 
и ждали, будто у пещеры с сокровищами, только вместо дракона – лазеры, вместо 
заклинаний – цифровые коды, вместо мечей – какие-то изоляционные костюмы, и лишь 
сокровища из века в век остаются сокровищами.
    - Что ты тут делаешь? – прошептал мальчишка.
    - То же, что и ты. – не скрыла я, да и невозможно это было сделать. Он же видел, что 
я даже одета так же. – Быстро ты управился, несмотря на фору, данную мне, догнал 
меня.
    - Они помогли тебе? – повел бровью Джело. – Ах, они негодники…
    - Они отличные ребята, - вступилась я, предотвращая какое-нибудь обзывательство 
посерьёзнее, вроде «предатели».
    - Ты, наконец-то, поняла это? – засмеялся парнишка. Я прикусила язык. Как лицемерен 
и субъективен мир! Пока я была не на их стороне, они были мошенники и жулики, а 
теперь, хотя они не изменились, а изменила я своё положение по отношению к границе 
закона, они вдруг для меня «отличные ребята». Вот так мы и судим всю жизнь всех, кого 
знаем. Не имеют значения личные заслуги и качества людей, только то, что они делают 
для нас.
   Дверь открылась до конца, и мы невольно посмотрели в проём. Зал подсвечивался 
сине-фиолетовым свечением специальных ламп, но видеть что-либо, кроме далекой 
точки-постамента вдали, было невозможно. Бриллиант на возвышении, как далекая 
звезда, манил и притягивал. Мы почти одновременно подняли руки и включили свои очки.
   - Я всё равно украду его, Мэя. Это мой входной билет в «золотые».
   - Я не дам тебе этого сделать.
   - Попробуй остановить! – бравировал Джело и сорвался с места. Я поспешила за ним, 
но уже с самого порога было не до спеха. Лучи буквально сплели паутину по всему 
пространству, и просачиваться сквозь них было непередаваемо трудно. Снятые 
капюшоны остались у входа.
196/217

   Джело ловко, но не быстро, нагибался и разгибался, сантиметр за сантиметром. Я 
двигалась в стороне, но не менее удачно. Один миллиметр, доля секунды и музей 
превратится в звенящий колокол, бьющий в набат. Когда Джело замирал, обдумывая 
следующее движение, замирала и я, переглядываясь с ним. Взгляды через десятки 
видимых лишь нам красных полос напоминали выстрелы на поражение. Мы любили друг 
друга, и хотели остановить друг друга, победить другого. Грациозно прогибая спину, 
мальчишка просачивался в самые узкие отверстия, а мне приходилось искать места 
пошире. Но я помнила о том, что от моего изящества зависит его – не моя, а именно его, - 
судьба.
  Зал был не так уж огромен, но достигнуть середины мы смогли не скоро. К своему 
удивлению, я оказалась там на сотую минуты быстрее и, подбежав к белоснежной тумбе, 
молниеносно сорвала с неё Голову Иоанна Крестителя, заменив взятым с собой грузом 
того же веса. Бриллиант был в моей сомкнутой руке, тут же захваченной Джело.
  - Черт! – прошипел он, сжав моё запястье и, положив вторую руку на мои пальцы, сжал 
и их. – Отдай мне его!
  - А если нет? Сломаешь мне руку? – прищурилась я. Моя вторая рука тоже легла в эту 
чехарду из рук.
  - Мэя, не вынуждай меня применять силу! – злился Джело, поджимая губы и пытаясь 
скрыть трепет, который вызывали взаимные прикосновения. Его светлая челка была 
забрана под повязку, удерживающую волосы от падения, и я впервые видела его таким 
собранным и не растрепанным.
  - Может, я скорее бы сдалась перед лаской? – просящее воззрилась на него я. 
Переместив одну ладонь мне на талию, сначала неуверенно, а затем с силой прижав 
меня к себе, Джело наклонился к моим губам.
  - Ты обманула меня, Мэя… жестоко обманула. – его уста задрожали, и от этого мои 
глаза стали наполняться влагой.
  - Прости, Джело, я не хотела, клянусь, я любила тебя и люблю. – дотянувшись до его губ 
своими, опустила я ресницы.
  - Нет, ты не понимаешь себя. – скользя поцелуем, покачал он головой.
  - В чем? Я знаю, чего я хочу.
  - Когда любят не сомневаются, - с яростью завладел он мои ртом и, когда его язык устал 
молчать, двигаясь не за тем, Джело отстранился и, взяв моё лицо в ладонь, произнес: - А 
ты сомневалась, Мэя, там, в подземелье. Ты стояла между мной и майором Ли и думала, 
когда он говорил это всё, ты оценивала. В твоих глазах было сомнение, а ещё раз 
выбирать сам я не хочу, если ты точно не знаешь, что для тебя лучше.
  - Я знаю… - воспротивилась я, но он вновь поцеловал меня и, пока я таяла рядом с ним, 
его рука незаметно подкралась к моей и попыталась выхватить бриллиант. Удержав его, 
я отпихнула мальчишку. – Джело!
  - Он будет мой! Я выбрал свой путь, в отличие от тебя. – он тянулся к камню, как 
ребенок, которому не дают конфету.
  - Я выбрала – я хочу быть с тобой! – заверила я.
  - Тогда отдай мне бриллиант и уезжай со мной!
  - Уеду, но камень не отдам! – отойдя на шаг, не отдавала я цель нашего появления 
здесь.
  - Значит, ты не принимаешь меня таким, какой я есть, - разочарованно прошептал 
Джело и надвинулся на меня, ворвавшись в схватку. Ему было проще, имея обе 
свободные руки, а мне приходилось уворачиваться, причем на очень ограниченном 
участке пола вокруг обкраденного постамента, окруженного лазерными капканами.
197/217

   - Принимаю, чего не скажешь о тебе! Я приняла в тебе всё, сама ступив туда же, а ты, 
похоже, ненавидишь во мне копа!
   - Никогда не считал тебя до конца копом. – Джело попытался вывернуть мне руку за 
спину и я, чтобы не позволить ему этого, отступила, споткнувшись ногой о ногу. Падая, я 
уже в ужасе видела, как затрезвонит сигнал бедствия, но Джело схватил меня за локоть 
и поставил обратно. Испуганно выдохнув, я пробормотала:
   - Спасибо. – но он не дал передышки, опять вернувшись к борьбе за эту безделушку, 
ценой в несколько миллионов долларов. Если бы не я со своим образом Саломеи, зашел 
бы он так далеко? Захотел бы стать золотым? То, что он дружил с ними, ещё ни о чем не 
говорит.
  Наша рукопашная была отчаянно-осторожной, поскольку мы боялись задеть и друг 
друга и что-либо вокруг себя. Это было похоже на постановочный бой, когда надо биться 
понарошку, чтобы сохранить актеров и декорации. И всё же ставка была: тюрьма или 
свобода, и ощущения были далеко не наигранными. Но Джело не был бойцом, даже 
таким, как я. Всё-таки, он был иллюзионист, быстрый и ловкий, но не для таких дел, как 
драка. Я почувствовала преимущество и с большей легкостью стала ускользать от него. 
Дойдя до края, избавленного от лучей пространства, я застыла, намереваясь 
прошмыгнуть под рукой Джело и постепенно начать отходить к выходу. Он же не станет 
драться за камень среди лазера?
 - Мэя, прошу, верни бриллиант мне! – попросил наперсточник – а именно им я его и 
узнала.
 - Нет. – отрезала я. Мальчишка бросился ко мне и, схватив мою руку, начал сжимать её. 
Стиснув зубы, я держалась до последнего, пока боль не ввела пальцы в онемение. 
Понимая, что могу проиграть, я вывернула запястье, но драгоценность всё равно выпала 
из пальцев. Попытавшийся поймать её Джело, не дотянулся самую малость и Голова 
Иоанна Крестителя, подмигнув нам всеми своими гранями, прошлась прямо по лучам, не 
успев ещё и миновать их, как сирены завыли воем слоновьих хоботов.
  - Пиздец… - выдохнул мне над ухом Джело, подняв загнанный взгляд к потолку, под 
которым замигали огни. Дверь со скрежетом стала закрываться.
            
198/217

жүктеу/скачать 1,09 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: