Значительное место занимают вопросы политической истории Казахс­

В последнее время с обретением Казахстаном своей независимости значи­
тельно возрос интерес к истории и культуре казахского народа вообще и к 
термину «казак» в частности. На страницах научных и газетно-журнальных 
изданий появились публикации, так или иначе касающиеся этого термина. 
Изложенные в них мнения, за редким исключением, основаны на высказан­
ных в прошлом воззрениях.
При решении вопроса о происхождении названия «казак» значительная 
часть исследователей встала на путь поиска терминологического совпадения 
в имени племени. Забегая вперед, следует отметить, что данный методичес­
кий прием, как показывает исследовательская практика, еще далеко не дос­
таточен для более определенных выводов о степени близости сопоставляе­
мых понятий. Созвучные слову «қазақ» термины ученые нередко находили в 
значительном отдалении от территории Казахстана. При этом не учитыва­
лась необходимость выяснения системных совпадений историко-культурно­
го характера, способных показать глубину их этнических связей. Относи­
тельно принятых идентификаций в историографии существуют следующие 
основные гипотезы.
Исследователи чаще всего, вслед за Н. М. Карамзиным и А. Вамбери72, 
привлекают сведения византийского императора Константина Багрянород­
ного (сер. X в.) об упоминании им «страны Казахия», находившейся на севе­
ро-западе Кавказа. На основании близкого созвучия авторы усматривают 
отражение этнонима «казак» в термине «Казахия», в связи с этим делается 
вывод, что казахский народ был известен с X в. В отношении правомерности 
чтения «Казахия» необходимо сделать поправку, заключающую в том, что в 
оригинале (с греческого) во втором слоге дана «сигма» (с), а не «дзета» (з). 
Следовательно название страны должно читаться как «Касахия». В. Минорс- 
кий, интерпретируя информацию К. Багрянородного, совершенно четко по­
казал, что под Касахией имеются в виду касоги73.
Идентификация названия «Казахия» и народа казак расширила возмож­
ности историков в-привлечении дополнительных материалов, в частности, из 
письменных источников мусульманского круга. Так, в сочинении «Китаб ат- 
танбих ва-ль-ишраф» арабского историка и географа аль-Масуди (X в.) среди 
названий кавказских народов и племен в районе реки Кубани отмечается эт­
ническая общность кашак и аль-касакия74. Видный немецкий востоковед 
И. Маркварт показал, что эти два термина передают название одного и того 
же этноса — касогов75. В рамках рассматриваемой тематики укладываются и 
сообщения анонимного персоязычного географического труда «Худуд аль- 
алам» (X в.) об области аланов, где приводятся данные о городе Касаг76, рас­
положенном на берегу Черного моря, именно городе, а не этнической общно­
сти, как пишут в литературе. О касогах повествуют также русские летописи. 
В «Повести временных лет» содержится информация о войнах, происходив­
ших на р. Кубани между русскими князьями Святославом (965 г.) и Мстисла­
вом (1022 г.) с касогами77. Термин «касог» впервые упоминается в сочинении 
монаха Епифания в конце VIII — начале IX вв. Из этой сводки следует, что 
названия казах, касахия, касак, кашак, касог являются различными формами 
передачи одного и того же раннесредневекового немногочисленного кавказ­
ского племени (или объединения племен). Кавказоведы давно сближают ка­
согов ( в древнегрузинских памятниках известны в форме кашаг) с малоазиат­
ским этнонимом хетто-неситской эпохи каска/кашка. Отсюда встает законо­
296

мерный вопрос, насколько оправдана и доказательна точка зрения о сопри­
частности касогов к казахам. Мнение о связи этнонима қазак с названиями 
касог, касахия (казахия?) носит сугубо декларативный характер, основан­
ный на созвучии слова ( такого же порядка, как тюрки хазары и хазаре Аф­
ганистана, корей Корсики и корсь Прибалтики), хотя исторически никакого 
соответствия между ними не было. Касоги входили в особую подгруппу аб- 
хазско-адыгейской группы, говорящей на одном из автохтонных кавказских 
языков. По своему происхождению, языку, укладу жизни и особенностям 
физического типа они резко отличались от казахов и их тюркоязычных пред­
ков. Процессов этнического разделения касогов и связанных с ними мигра­
ций из Кавказа на территорию Казахстана в эпоху средневековья не наблю­
далось. Они не сыграли той роли, которая предназначалась на исторической 
арене соседям касогов тюркоязычным булгарам, переселившимся на Балка­
ны и давшим имя современной Болгарии.
Таким образом, мнение о связи касогов с казахами не выдерживает ника­
кой критики.
В литературе существует также точка зрения (со ссылкой на 3. В. Тога- 
на), по которой слово «казақ» упоминается, якобы, арабским историком 
Ибн Асам аль-Куфи. Интересующий нас термин упоминается в историчес­
ком сочинении «Китаб аль-футух» (конец IX— начало X вв.), посвященном 
арабскому полководцу Марвану, который вел войну с хазарами в Арране и 
Дагестане. В оригинале труда написано следующее: «В 736 г. Марван зазимо­
вал в местности, именуемой Касак (а не казак - Б. К.), переправился через 
реку Кур и направился к городу Шаки»78. Из контекста вытекает, что в произ­
ведении аль-Куфи нет термина «қазақ», но значится название местности 
Касак, расположенной в горном районе Большого Кавказа, на Западе Азер­
байджана. Сопоставление терминов «касак» и «казак» неприемлемо не толь­
ко в силу хронологических проблем VIII в., но и по комплексу взаимокон- 
трастирующих исторических, географических и хозяйственно-культурных 
параметров.
Можно еще привести суждение, восходящее к финскому алтаисту 
Г. И. Рамстедгу, который возводил термин «қазақ» к монгольскому словосо­
четанию «хасаг-терген». Это двусложное понятие, упомянутое в «Сокровен­
ном сказании» (XIII в.), обозначало повозку79. Данное воззрение, поддер­
жанное иранистом А. А. Семеновым, никак не аргументировано80. Оно не 
убедительно в силу того, что ни в синхронном срезе, ни в исторической пер­
спективе термин «хасаг-терген» как название повозки у населявших Казах­
стан тюркоязычных народов не получил отражения81.
В Енисейском древнетюркском памятнике VIII в. В. В. Радловым была 
прочитана фраза «казғақым оғлым» (мои приемные сыновья)82. На основе не 
только внешнего сходства, но и близости значений терминов «кдзғак» и «казак» 
В. П. Юдиным сделана попытка сопоставить эти слова. По мнению исследова­
теля, звук «ғ» в понятии «қазғакым» вполне мог употребляться в устной речи 
тюрков VII—VIII вв., а позже, вероятно, выпал, и это слово приобрело фор­
му казах. Термин «қазақ» в форме «казғақ» рассматривался им в политичес­
ком значении, который позже приобрел этнический смысл83. Это воззрение 
не получило дальнейшей поддержки в кругу специалистов ввиду того, что 
оно не корреспондирует с закономерностями исторической фонетики тюрк­
ских языков.
297

Вместе с тем на основе других материалов нарративных источников было 
сделано несколько сопоставлений по признаку этнических названий, лока­
лизующихся в пределах территории Казахстана. Одним из них является мне­
ние, высказанное И. Марквартом84, по поводу наименования трех карлукских 
племен как «хасаки» /хаски/, последние были сопоставлены исследователя­
ми с казахами. Хотя этой точке зрения и следует в настоящее время ряд авто­
ров, ее нельзя считать доказанной. Предложенные Марквартом прочтения 
названий девяти карлукских племен по явно искаженному тексту антологии 
«Джавами аль-хикаят ва лавами ар-риваят» персоязычного литератора XIII
в. Ауфи носили предварительный, реконструктивный характер. Рассматри­
ваемые сведения о карлукской конфедерации, обитавшей в Жетысу и Юж­
ном Казахстане, относились к IX—X вв. В. Минорский путем тщательного 
текстологического и сравнительно-исторического анализа материалов из бо­
лее ранних письменных памятников, в частности, из арабского географичес­
кого труда аль-Марвази внес существенные коррективы в дешифровку кон­
текста по племенному составу карлуков. В данном случае вместо «хасаки» 
внесена обоснованная конъюнктура «баскиль»85.
Явно несостоятельным следует признать мнение о том, что в сочинении 
арабского путешественника Абу Дулафа упоминается этноним «казак» в фор­
ме «казлак». В середине X в. через территорию Казахстана с запада на восток 
пролегал путь Абу Дулафа в Китай. Воспоминания о путешествии, изложен­
ные в «Рисала», посвященные тюркским племенам, были переведены на рус­
ский язык Н. Н. Пантусовым. В тексте перевода упомянуто этническое назва­
ние «хазлак»86, которое стало прототипом для искомого «казлака», затем, 
якобы, трансформировавшегося в форму «казак». Необходимо вместе с тем 
указать на неверное чтение Н. Н. Пантусовым слова «хазлак» вместо «хар- 
лук», так передавалось написание названия карлуков в арабской средневеко­
вой литературе. Тем самым ставился знак равенства между карлуками и каза­
хами, что не совсем корректно.
Образование казахского народа некоторые ученые относят к X в. на осно­
вании утверждения А. Левшина об упоминании в «Шахнаме» Фирдоуси (935— 
1020) о казахах и казахских ханах87. Между тем востоковеды неоднократно 
указывали на то, что в исторической поэме персидского автора никакой ин­
формации о термине «казак» не имеется. Это недоразумение объясняется 
тем, что А. Левшин, при всех его обширных знаниях истории казахов и их 
среды, не знал однако персидского и арабского языков.
Таким образом, в большинстве случаев в выдвигаемых гипотезах сопос­
тавлялись несопоставимые названия. Далее, этнонимы рассматривались изо­
лированно, а не во всей совокупности конкретно-исторического подхода. Не 
учитывались собственно этнические процессы — изменения в этносе во вре­
мени. Появление в источниках этнонима, как обычно, не совпадает со време­
нем образования народности (ср. этноним киргиз и киргизская народность, 
этноним туркмен и туркменская народность, русы и русские и т. д.). В иссле­
довательских работах понимание необходимости разработки проблем соот­
ношения этнонима и этноса в конкретно-исторических условиях далеко не 
всегда присутствует. Между тем один и тот же этноним мог обозначать раз­
личные состояния этноса (племя, союз племен, народность, нация). Так, при 
одном и том же этнониме (кыпчак) этнос кыпчак с III до XIII в. находился в 
пяти различных состояниях этнического развития - от племени во Внутрен­
298

ней Азии до едва ли завершающего этапа формирования кыпчакской народ­
ности на территории Казахстана. В XIII в. монгольское нашествие прервало 
наметившийся процесс образования кыпчакской народности. В дальнейшем, 
в отличии от домонгольского периода, развитие исторического процесса в 
кыпчакском обществе пошло не по линии их собственного оформления, а 
потекло по руслу раздробления, участия их в образовании прежде всего ка­
захского народа, а также целого ряда иных тюркоязычных народностей. На 
этом этапе кыпчаки пребывали уже на другом таксономическом уровне этни­
ческого развития. Исторически сложившиеся этнические общности кыпча- 
ков складывались в динамике и трансформации при одном и том же этнониме 
кыпчак. Таким образом, сопоставление одного этнонима с другим неизбежно 
предполагает не простое декларирование, а проведение скрупулезного ис­
следования.
Имеются все основания считать, что само слово «казак» возникло в реги­
оне обитания кыпчаков. По мнению ряда тюркологов, первоначальный ареал 
распространения термина «казақ» был связан с Восточным Дешт-и Кыпча- 
ком. Появление этого слова в данном фонетическом оформлении, характер­
ном для кыпчакского языка, А. Н. Самойлович относил ко времени не ранее
XI в.88. Принято считать, что впервые термин «казак» в письменном источни­
ке употреблен в арабо-кыпчакском словаре, составленном в кыпчакской среде 
Мамлюкского государства Египта в 1245 г. В нем слову «казак» придается 
значение «свободный, скиталец»89. Данная семантика позволила считать, что 
в термин «казак» вкладывался социальный смысл и означал индивида, людей, 
отделившихся от своего рода, племени, государства, добывавших средства к 
существованию участием в военных предприятиях, и он связывался с инсти­
тутом казакования. Правомочно также полагать, что возникновение поня­
тия «казак» относится ко времени, более раннему, нежели XIII в., однако 
никаких прямых данных, уточняющих хронологию, в письменных памятни­
ках не содержится. Впрочем, на этот счет имеются косвенные сведения.
Казакование как институт носил всеобъемлющий, стадиальный характер. 
Он имел место как в среде тюркских племен, так и в обществах арабского 
Востока (су’лук), Восточной Европы (норвежские викинги), Руси (бродни- 
ки) и т. д. И в каждом случае наблюдалось терминологическое своеобразие 
при единой сущности этого социального явления.
Весьма интересные сведения для характеристики и времени функциони­
рования института казакования содержатся в сочинении арабского географа 
X в. Ибн аль-Факиха, где он приводит рассказ огузского царевича Балкика 
ибн Джабгу следующего содержания: «Один из моих предков, говорит Бал- 
кик, рассердился на своего отца, который был в то время царем, и отделился 
от него. Он избрал себе в спутники своих клиентов, дружинников и других, из 
тех, кто любил разбойничество. Он отправился, идя по востоку страны, напа­
дая на людей и ловя то, что попадалось ему и его спутникам»90. В этом, пожа­
луй, классическом описании казакования, относящемуся, вероятно всего, к
IX в., Ибн аль-Факих в качестве синонима термина казак использовал арабс­
кое слово «су’лук». Понятие «салака» означало у бедуинов людей бедных и 
предприимчивых, не находивших себе места в племени, и поэтому составляв­
ших отряды и отправляющихся искать счастья путем разбоя. При различиях 
в термине рельефно обнаруживается совпадение по содержанию института 
казакования в двух различных кочевых обществах.
299

Описанный рассказ царевича Балкика ибн Джабгу, очевидно, был связан 
с историей огузских правителей джабгу на Сырдарье, историческая канва 
которой, по опосредованным данным, датируется IX в. Ибн аль-Факих, к со­
жалению, не приводит огузского синонима арабскому термину «су’лук». Впро­
чем, таким понятием у огузов уже мог быть термин «казак», усвоенный кып­
чакской средой. Такая посылка проистекает не только из объективного фак­
та теснейших многовековых этнополитических и этнокультурных взаимосвя­
зей огузов и кыпчаков, в результате которых сложилась генетическая, язы­
ковая, социальная и хозяйственно-культурная близость, но и основана на 
дополнительных материалах письменных источников. Так, в среде хорасанс­
ких туркменов XIII в. в составе антропонима отмечен термин «казак,». В поме­
те к колофону одной рукописи библиотеки «Данишкеде-и Маккул у Ман- 
кул» ясным почерком написано: «Эту рукопись приобрел Билял ибн Жабра- 
ил бин Мухаммед Али ат-Туркмани аль-Казаки, год 660 хиджры»91, (т. е. 1262
г. н. э.). В этом личном собственном имени слово аль-казаки следует воспри­
нимать, очевидно, в качестве нисбы в парном сочетании с другой нисбой, 
указывающей на этническую принадлежность (туркмена). Совмещение тер­
мина аль-казак, с этнонимом туркмен позволяет полагать, что данное поня­
тие не носило, как обычно, социальное значение, а имело этнический отте­
нок.
В рассматриваемом собственном имени, по мнению 3. В. Тогана, имеется в 
виду представитель кыпчакских казаков в обществе хорасанских туркмен. 
Казаки в этом регионе составляли определенную группу, судя по тому, как в 
последующее время в письменном документе «Вакф-наме» Рашид ад-дина Раб- 
и-Рашиди, относящемся к хорезмийско-хорасанской переписке, встречают­
ся имена «казахлу», «казахлар», которые имеют несомненную этническую 
окраску. Примечательно, что для туркмено-огузской среды был закономе­
рен термин в написании «казах», в то время как форма «казак» соответствова­
ла кыпчакским языковым нормам.
Изложенный материал позволяет сделать заключение о бытовании в IX—
X вв. в обществе кыпчаков Восточного Дешт-и Кыпчака социальных, а в XI—
XII вв. этносоциальных группировок под названием казак. Однако из этого не 
следует вывода об образовании в предмонгольское время этноса казак, тем 
более о формировании казахской народности. Между тем ясно другое: кон­
солидация в XI—XII вв. кыпчакских племен была важнейшим этапом в сложе­
нии казахской народности. На базе развития этнических процессов в Кыпчакс- 
ком ханстве XI—XII вв. складывается этническое ядро казахского народа.
Монгольское завоевание рассеяло за пределы Дешт-и Кыпчака значи­
тельные группировки кыпчакских племен. Миграция кыпчаков способство­
вала распространению термина «казак» и универсализации его значения. Сло­
во «казак» употреблялось в целом для обозначения разного рода вольниц. 
Казаками в это время становились безотносительно к этническим и государ­
ственным преградам. Мусульманские источники отмечали широкое распрос­
транение института казакования-казақлық у тюркских народов. В начале XIV 
в. в ходе постепенного возобладания автохтонных традиций над монгольски­
ми образовалась Ак-Орда — первое крупное государство на местной этничес­
кой основе, с консолидирующей ролью кыпчакских племен. Ак-Орда по сво­
ему этническому составу была казахской, но само название народа определи­
лось и вошло в источники позднее. Лишь после образования казахской на­
300

родности термин «казак» обретает этническое значение, очевидно, во второй 
половине XV в., что является одной из специфик сложного процесса этноге­
неза казахского народа и термина «қазак».

жүктеу/скачать 27,59 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: