Последний месяц года. Процветающую столицу накрыл сильный снегопад, окрашивая ее серебром

Последний месяц года. Процветающую столицу накрыл сильный снегопад, окрашивая ее
серебром.
Дальний горизонт сиял в отсвете заходящего солнца. Весь небосвод озаряли золотисто-яркие и
ослепительные лучи, разбавляющие холодную зиму теплыми оттенками.
Вэнь Чань, одетый в зимнюю одежду с воротником из лисьего меха, сидел в паланкине, держа в
руках грелку. Его глаза были слегка прикрыты.
Зимние вечера приходили рано. При выходе из дворца еще было светло, но когда паланкин
прошел половину пути, небо потемнело. В императорском дворе, куда ни глянь — висели
желтые фонари, словно зажженные звезды.
Каждый год император устраивал пир, на который из столицы приглашались чиновники
второго ранга и выше, а также их родственники. Будучи девятым принцем, Вэнь Чань, само
собой, тоже был приглашен.
По правде говоря, Вэнь Чань уже умер.
У его кровати сидел любимый человек, но Вэнь Чань не мог четко рассмотреть его из-за
слепоты. Ему оставалось лежать во мраке, прислушиваясь к его дыханию, и медленно
погружаться в вечный сон.
В той жизни Вэнь Чань был императором Западной Лян, но каждый день его терзали
невыносимые муки. Наблюдая за тем, как он мало-помалу начинает терпеть лишения, он
сорвал завесу лицемерия, в которую слепо верил.
Первую половину жизни он провел среди груды грязных трупов, а вторую половину проспал в
холодном дворце. Такой образ жизни действительно отбивал желание жить.
Он думал, что время сгладит неровности его потрепанного душевного состояния и исцелит
боль в сердце, но он продолжал страдать до самой смерти.
Вэнь Чань думал, что в следующей жизни у него обязательно будет любимый ребенок, а сам он
проживет той жизнью, к которой стремился.
Проживет в достатке и с родительской любовью, без кучи братьев и сестер, вырастет с
девочкой, которая потом станет его возлюбленной*.
*青梅竹马 (qīng méi zhú mǎ) зелёные сливы и бамбуковые лошадки (детские игры, также обр. о
детской непосредственности и чистоте, о дружбе с детства; о влюбленных, которые дружили с
детства)

Конечно, самый важный пункт: он никогда не влюбится в мужчину.
Он детально распланировал свою следующую жизнь, но когда снова открыл глаза, то увидел
нависшее над ним лицо юного А-Фу и, не подумав, отвесил ему оплеуху. Услышав обиженный
вскрик А-Фу, он наконец отреагировал.
Почему это место такое знакомое?
Никакой следующей жизни для Вэнь Чаня не наступило. Он вернулся в столицу на 30 с чем-то
лет назад, когда ему было шестнадцать.
Прошлая жизнь казалась сном*.
*黄粱一梦 (huángliáng yī mèng) сон просяной каши (Лу Шэн, бедный ученый, уснул в гостинице в
Ханьдане, пока для него варили кашу, и ему приснилось, будто он попал в чудесную страну,
женился, обзавёлся детьми, сделал карьеру и умер в возрасте 80 лет; когда же он проснулся,
то оказалось, что каша ещё не успела свариться); обр. радужные мечты, напрасные мечты,
несбыточные иллюзии, воздушный замок.
В то время в столице все еще царило спокойствие, семья Чжун не восстала, а его отец не был
тяжело болен. Приехал Лян Хэн, завладевший сердцем Вэнь Чаня на период в более 20 лет.
Отец семейства Лян был уже в почтенном возрасте. Император одобрил ему заслуженный
отдых, и старик вернулся домой. Одновременно с этим император перевел сына господина
Ляна в министерство церемоний*. За несколько дней до Нового года за ним в столицу
последовал его сын, Лян Хэн.
*Министерство церемоний (礼部 (lǐbù)) ведало государственным церемониалом и экзаменами
Ляны жили в роскоши и являлись одной из влиятельных семей в Цзиньлине и даже в Западной
Лян. Будь то торговля, чиновничество или служба в армии, в каждом из этих видов
деятельности были потомки семьи Лян, которые, можно сказать, проживали по всей Западной
Лян.
Именно в этом золотом гнезде и вырос Лян Хэн, старший сын господина Ляна, обожаемый
всеми молодой господин, который получал много внимания.
Вэнь Чань впервые увидел его на ежегодном пиру в канун Нового года: он был одет в
серебристый ханьфу и играл на флейте, чей тихий звук способен был затронуть сердца людей.

Сейчас Вэнь Чань как раз был по пути во дворец на пир.
Он повернулся, чтобы принять удобную позу, когда носилки внезапно остановились.
Сопровождающий евнух А-Фу встал у занавески и прошептал: 
— Ваше Высочество.
Не открывая глаз, Вэнь Чань лениво ответил: 
— Что случилось?
— Дорога впереди заледенела, Вашему Высочеству нужно спуститься и пройти дальше
пешком, — ответил А-Фу.
Вэнь Чань повернул голову и открыл глаза. Отложив грелку, он взял соболиный мех, чтобы
согревать в нем руки, и открыл занавеску паланкина.
Вэнь Чань обладал прекрасной внешностью. Его нежное лицо пленяло очарованием, глаза
блестели, как вода, а чернильные брови были подобны ровной водной глади, что придавало ему
безмятежный вид.
А-Фу уже подготовился, и, увидев, что он выходит, быстро протянул руку, чтобы помочь
спуститься с паланкина.
Снежная дорога, протоптанная частыми потоками людей, превратилась в толстый слой льда и
уходила вниз, поэтому невозможно было нести паланкин. Оставалось только медленно
спускаться пешком.
Увидев, что на Вэнь Чане нет меховой накидки, А-Фу быстро залез в паланкин и вынул темно-
желтую накидку, бормоча при этом: 
— У Вашего Высочества слабое здоровье, нельзя тебе простужаться. Уже конец года, морозы.
Не годится ходить без теплых одежд.
— Ну началось… — Вэнь Чань надел накидку и бессильно сказал: — Почему он становится все
более и более нудным?
Перед тем, как они выехали из дворца, А-Фу умолял Вэнь Чаня надеть теплую толстую одежду,
но от такой ноши в несколько слоев, да еще и меховой накидки сверху невозможно было
сделать и шага.

— Этот слуга беспокоится о здоровье Вашего Высочества, — А-Фу всегда проявлял искреннюю
заботу, из-за чего Вэнь Чань не мог возразить.
Одевшись, Вэнь Чань медленно пошел вниз по склону, А-Фу последовал за ним. 
— Ваше Высочество, дорога здесь скользкая. Держись за руку этого слуги.
Вэнь Чань взглянул на дорогу, думая, что, если он позволит А-Фу помочь, его еле как
согревшиеся руки будут вырваны из тепла и околеют на холодном воздухе, поэтому он сказал: 
— А-Фу, ты думаешь, этот господин похож на человека, который может упасть на ровном
месте?
— Конечно нет, Ваше Высочество! — ответил А-Фу почти без колебаний.
Вэнь Чань удовлетворенно кивнул. Хотя он думал, что не поскользнется, после наставлений А-
Фу он все же специально замедлился, ступая осторожно.
Просто-напросто несчастные случаи происходят очень внезапно. Он прошел несколько шагов,
как подошвы его сапог соскользнули. Его тело потеряло равновесие, и он грохнулся задницей
на ледяную поверхность.
В голове Вэнь Чаня гремела только одна невероятная мысль: “Я что, действительно упал?”.
Но что еще неожиданнее, его неповоротливое тело соскользнуло и поехало вниз.
К счастью, он оделся как надо, и его задница не сильно пострадала. Но он не мог остановиться
и, набирая скорость, катился дальше, вниз по наклонной.
У А-Фу душа ушла в пятки, и он жалобно закричал: 
— Ваше Высочество!..
Вся дворцовая прислуга обезумела от страха. Два телохранителя, обычно сопровождающие
Вэнь Чаня, мгновенно среагировали и погнались за ним сразу же после того, как он упал.
Внезапно ноги Вэнь Чаня натолкнулись на что-то, и скольжение прекратилось. Не успел он
отреагировать, как большую часть его тела пронзил холод. Его ударило в дрожь.
Опомнившись, он обнаружил, что половина его тела находится в холодной речной воде. Его
штаны и одежда были очень впитывающими. Он попытался поднять руку, но не смог.

Вскоре прибыли телохранители Циньци и Шухуа. Вдвоем они приложили всю силу, чтобы
вытащить промокшего Вэнь Чаня из реки. Студеная вода ручьем стекала по одежде.
Толстая материя усугубляла ситуацию.
А-Фу несся без оглядки. Он скатился вниз и, остановившись рядом с Вэнь Чанем, в панике
закричал: 
— Ваше Высочество! Ты ранен?!
— Нет, просто немного холодно, — стуча зубами, ответил Вэнь Чань. Его губы дрожали от
холода, ноги онемели.
А-Фу прикоснулся к нему, ощупывая сырую поверхность, и немедленно принялся развязывать
толстую одежду: 
— Ваше Высочество поторопись. Сними мокрую одежду и переоденься в одежду этого слуги.
— Не нужно, — отказался Вэнь Чань. — Пусть Циньци и Шухуа вернутся во дворец и принесут
еще один комплект.
Услышав это, А-Фу вдруг зарыдал: 
— Ваше Высочество! Если ты получишь обморожение, не снести головы этому слуге! Этот
слуга никчемен!
Обливаясь слезами, он аккуратно снимал толстую одежду.
Кто ж знал, что Вэнь Чань не только упадет, но и намокнет. Он невольно впал в уныние.
Закоченевшими руками он еле как развязал промокшую накидку.
Надев накидку А-Фу, он почувствовал тепло. Хотя нижняя одежда все еще оставалась влажной,
это было лучше, чем промокнуть насквозь.
Циньци и Шухуа повиновались приказу и ушли за одеждой. Вэнь Чань повел А-Фу вдоль берега
реки. Он вспомнил, что недалеко находится небольшой зимний павильон.
В императорском дворе стояло много таких павильонов. Зимой в них было тепло, а летом
прохладно, что любой прогуливающийся господин мог отдохнуть по дороге. Сейчас они оба
были одеты в легкую одежду и мерзли под холодным ветром. В зимних павильонах можно было
не только спрятаться от холода, но и переодеться.

Вэнь Чань хорошо все помнил. Наконец, пройдя еще немного, он нашел небольшой зимний
павильон, который был закрыт со всех сторон, а на стенах слева и справа располагались окна,
через которые лился яркий свет изнутри.
Вэнь Чань ускорил шаг. А-Фу нагнулся, снял сапоги и вытряхнул снег. Вэнь Чань замедлил шаг,
подошел к нему и тихо сказал: 
— Я только что заметил, что пропала моя нефритовая подвеска. Вернись и найди мне ее.
А-Фу тут же развернулся и ушел на поиски.
Вэнь Чань подождал, пока он отойдет на довольно большое расстояние, затем повернулся и
подкрался к окну павильона. Он услышал исходящие оттуда звуки.
Это были приглушенные голоса женщины и мужчины. Именно поэтому Вэнь Чань намеренно
отослал А-Фу.
Он знал, что это дело нешуточное. Если женщина на тайной встрече окажется наложницей
императора, это станет шокирующим событием. Самому Вэнь Чаню было любопытно, но нельзя
вовлекать в это А-Фу.
Он осторожно проковырял в нижнем углу окна маленькое отверстие и одним глазом заглянул
внутрь.
Представшее перед ним зрелище немного разочаровало его, потому что пара сидела к нему
спиной, что нельзя было увидеть их лиц. Но одно можно было сказать точно: женщина и
мужчина были одеты, как придворная служанка и стражник.
Не удовлетворившись этим ракурсом, Вэнь Чань тихонько подошел к окну с другой стороны и
проделал отверстие и в нем. Теперь он ясно разглядел лицо неизвестного ему мужчины и
знакомое лицо женщины.
Это была служанка из дворца наложниц. Причина, по которой Вэнь Чань запомнил ее,
заключалась в том, что А-Фу как-то приглашал ее на совместную трапезу.
Но оказалось, что у этой женщины уже был любимый человек.
Вэнь Чань потерялся в мыслях. Его уха внезапно коснулось горячее дыхание, и кончики ушей
мгновенно запылали. Низкий знакомый голос, высеченный в его костях, прозвучал совсем
близко, сжимая сердце Вэнь Чаня в тисках.
— На что смотришь?

http://tl.rulate.ru/book/50413/1258365