СПЕЦИфИКА СОВРЕМЕННОЙ РУССКОЯЗЫЧНОЙ ПРЕССЫ КАЗАХСТАНА

229
ся все более разнообразными, раскованными, индиви-
дуализированными. 
Исследователи отмечают наиболее активные тен-
денции и процессы, появляющиеся в современных 
СМИ и так или иначе отражающие специфику из-
менений в казахстанском обществе и русском языке. 
«Эти тенденции и процессы часто разнонаправленны, 
противоположны по своей сути. С одной стороны, это 
субъективизация газетного текста, проявляющаяся в 
усилении личностного начала, актуализации фигуры 
автора текста, оценочности, эмоциональности, экс-
прессивности, подчеркнутой адресованности, обилии 
метатестовых средств, в том числе рефлексивов. 
С другой, это стремление завуалировать чрезмер-
ный субъективизм и открытость самовыражения и, 
как следствие, увеличение в текстах полемичности, 
отражающей плюрализм взглядов в обществе, интер-
текстуальности газетного текста. С одной стороны, де-
мократизация как реализация основной стратегии со-
временной прессы – стратегии близости к читателю, с 
другой – интеллектуализация газетного текста, приво-
дящая к усложнению содержания текста и трудностям 
в его понимании читателем». Основные тенденции, 
характерные для русского языка современности, – это 
тенденция к демократизации и тенденция к интеллек-
туализации. 
Тенденция к демократизации связана с усилением 
влияния устной речи на письменную и вызвана демо-
кратическими преобразованиями в общественной жиз-
ни. «Свобода слова, провозглашенная на рубеже 80–
90-х годов XX столетия, вызвала стремление уйти от 
официоза, идеологической уравниловки, стилистиче-
ской «бесцветности», желание найти свежие языковые 
средства» [2]. Усиление демократических тенденций в 
обществе и языке привело к укреплению позиций раз-
говорной речи, к усилению разговорной составляю-
щей вербальной коммуникации. Влияние разговорной 
речи на публичную коммуникацию «резко усилилось 
к началу XXI столетия, когда в русском культурном и 
языковом пространстве произошла смена нормативной 
основы литературного языка: нормотворческая значи-
мость письменного языка художественной литературы 
стала уступать свою функцию устной речи публичных 
каналов общенациональной коммуникации». 
Приоритет звучащей речи (радио, телевидение) со-
провождался утратой нормированной письменной ре-
чью вследствие возрастающей роли Интернета. 
Одна из основных черт языка современных СМИ – 
демокрашзация публицистического стиля и расшире-
ние нормативных границ языка массовой коммуника-
ции. Очевидными являются процессы расшатывания 
литературной нормы русского языка. 
«До недавнего времени СМИ были образцом норма-
тивности, и многие поколения людей выросли в осоз-
нании этого. Именно радиовещание, газеты, позже те-
левидение были, начиная с двадцатых годов прошлого 
века, голосом общественного мнения, остро реагиро-
вали на нарушение грамматической, стилистической, 
орфоэпической правильности речи. Общественное 
мнение, выражаемое в СМИ, сыграло большую роль 
в сохранении русского литературного языка и опре-
делении характеристик его норм. Современная ситуа-
ция принципиально иная. С развитием перестроечных 
процессов, интенсификацией гласности и демокра-
тизацией жизни общества на радио и телевидение, в 
газеты и журналы потоком полилась спонтанная речь 
участников митингов и собраний, народных депута-
тов» [2], самих журналистов. 
Разгар «свободы» русской речи совпал по времени 
с разгулом политических свобод: многолюдные ми-
тинги с косноязычными, но зажигательными речами, 
многочасовые трансляции заседании съезда народных 
депутатов с речью, далекой от литературных и элемен-
тарных этических норм, ожесточение людей от поли-
тических противостояний и всеобщего дефицита, «тот 
фактор всеобщего ожесточения, атональности словес-
ной борьбы и физических схваток на митингах и в оче-
редях не мог не вызвать волну грубости в речи населе-
ния, а ошибочная позиция СМИ быть ее зеркальным 
отражением эту грубость речи только усилила». 
«Прямой эфир вывел на официальный экран телеви-
зора спонтанную устную речь с неизбежными для нее 
ошибками речи что привело не только к их распростра-
нению среди населения, но и их санкционированию». 
90-е годы XX века характеризуются также активной 
жаргоннзацией языка, чему в значительной степени 
способствовало снижение уровня общей культуры и 
отсутствие специального образования у новых журна-
листов, а также ложно понимаемая ими демократиза-
ция языка. «Такая «свобода» русской речи, снятие всех 
речевых табу, намеренная (под флагом борьбы с совет-
ским официозом) замена (в этих же целях) литератур-
ных слов нелитературными превратила письменную 
речь газет в зеркало неграмотной речи» [3]. 
Ученые отмечают положительные и отрицательные 
следствия свободы речи в российских СМИ. К поло-
жительным следствиям исследователи относят возвра-
щение официальной устной речи (в советский период 
была только озвученная письменная); возможность 
выражения альтернативных мнений различными рече-
выми способами; отказ от советского официоза и фор-
мирование разных мнений журналистов и медийных 
изданий. К негативным результатам «свободы» речи 
относятся следующие явления в языке современных 
российских СМИ. 
Прямой эфир и запрет цензуры освободили устную 
речь от ранее принятых ограничений, что привело к 
снижению уровня культуры медийной речи, к ее ори-
ентации на разговорную речь и просторечие. Иссле-
дователи отмечают общее огрубление речи, широкое 
распространение мата в разных социальных группах 
населения, чему в немалой степени способствовали 
СМИ. 
Проникновение элементов неофициального обще-
ния в речь из теле- и радиоэфира изменило представ-
ление об эталоне речи. Наблюдаемое в конце XX в. 
«смешение стилей привело к исчезновению из созна-
ния населения представления о функционально-стиле-
вой дифференциации литературного русского языка».
Из русской речи практически исчез высокий стиль. 
Ученые отмечают «тектоническое смещение» позиций 
функциональных стилей: резко сузилась, почти исчез-
ла сфера высокого, патетического, ее место занял ней-
тральный стиль речи, а он. в свою очередь, оказался 

230
потесненным экспрессией разговорных и разговорно-
сниженных элементов национального русского языка 
[3]. 
Произошло, таким образом, сближение книжно-
письменного и устно-разговорного вариантов языка. 
Мы являемся свидетелями либерализации языка, ре-
чевых норм в печати, возникновения принципиально 
иных стилистических стандартов в новых массмедна, 
участниками информационной революции. «Все это 
происходит на фоне цивилизационного слома, гранди-
озной социальной мобильности, социальной динами-
ки [4]. Конец XX в. исследователи характеризуют как 
период «нелитературной вакханалии», когда журна-
листы намеренно отошли от норм публицистического 
стиля литературного языка, используя как «противо-
ядие» советскому новоязу и из-за лингвистической 
неграмотности любые средства снижения речи (про-
сторечие, диалекты, жаргон) только ради ее сниже-
ния, что привело к своеобразной моде на проявление 
в СМИ особого литературно-жаргонизирующего типа 
речевой культуры.
Слияние книжности и разговорности, размывание в 
текстах СМИ границ официального и неофициального, 
публичного и обиходно-бытового общения исследова-
тели объясняют стремлением журналистов реализо-
вать основную стратегию современных СМИ – страте-
гию близости к адресату. «Считается, что, если СМИ 
будут говорить на том же языке, что и большинство 
в современном обществе, использовать те же правила 
общения, что в обиходно- бытовой сфере человека, 
тексты СМИ станут более понятными и доступными 
массовому адресату. С помощью средств разговорно-
сти создается впечатление живого устного общения, 
имеющего место в обиходной сфере коммуникации» 
[4]. Стилистическая контаминация в средствах массо-
вой коммуникации, проявляющаяся в смешении книж-
ных, разговорных, просторечных, жаргонных лексем, 
стилистически разнородных синтаксических кон-
струкций, в смешении высокого и сниженного, старого 
н нового, разрешенного и запрещенного в проникнове-
нии некоторых жанров неофициальной речи («слухи», 
«сплетни» и под.), позволяет журналисту' обеспечить 
протекание коммуникативного процесса. «Однако 
даже для СМИ употребление иностилевых элементов 
оправданно в том случае, когда они используются для 
выполнения особых прагматических функций, для 
создания особой экспрессии, помогающей успешнее 
воздействовать на массового адресата». 
Важнейшим процессом, характерным для современ-
ных СМИ, исследователи считают субъективизацию 
медийных текстов. «Усиление личностного начала, 
«персонификация общения» [4], безусловно, опреде-
ляются влиянием происходящих в обще- стве социаль-
ных процессов: раскрепощением личности в совре-
менном обществе, провозглашением свободы слова, 
осознанием каждым членом общества своей социаль-
ной значимости».
Усиление личностного начала, подчеркивание автор-
ского «я» возникло из стремления противопоставить 
современные СМИ советским с их непререкаемостью 
истины в последней инстанции и полным отказом от 
проявления авторского «я». Демократизация языка 
«позволила человеку говорящему раскрепоститься, 
увеличила долю спонтанной публичной речи. Победа 
экспрессивного над стандартным раздвинула границы 
выразительных возможностей языка». Усиление субъ-
ективного начала проявляется в том, что субъектив-
ные смыслы организуют смысловую структуру всего 
текста. «Объективные же, информирующие читателя 
о событиях реальной действительности, часто под-
чиняются субъективным смыслам и, в конечном сче-
те, служат лишь для аргументации справедливости 
авторской позиции. Недаром многие исследователи 
СМИ подчеркивают, что современные СМИ не столь-
ко информируют читателей, сколько интерпретируют 
происходящее в обществе». Раскрепощенность как 
один из ярких показателей современного речевого 
поведения коммуникантов приводит к резкому увели-
чению в медийных текстах различных типов метатек-
стовых высказываний, которые выполняют субъектив-
но-модальную, логико- связующую, рефлексирующую 
функции. «Убежденность, открытость самовыражения 
помогают автору эффективно воздействовать на чита-
теля, ведь к по-настоящему убежденному в своей пра-
воте гораздо больше прислушиваются окружающие»; 
в связи с этим в медийных текстах достаточно частот-
ны различные языковые средства выражения катего-
ричности мнения автора [3]. В то же время «высокая 
степень категоричности авторов публикаций в совре-
менной прессе создает впечатление о недопустимом 
уровне агрессивности речевой коммуникации в совре-
менном русском обществе [3]. Немотивированная ка-
тегоричность может вызвать неприятие читателя, не-
доверие к личности журналиста и ослабляет степень 
воздействия на читателя. Субъективизация медийного 
текста «ярко проявляется в высокой плотности оце-
ночной тональности текста, которая усиливает воздей-
ствующий эффект, проясняет для адресата позицию 
автора» [4]. Важная составляющая авторской позиции 
– эмоциональная тональность текста, специфика кото-
рой – ее заданность, контролируемость, намеренная 
демонстрация эмоционального отношения автора к 
сообщаемому и социальное воздействие на читателя. 
Приметой нашего времени становится «использо-
вание современными СМИ лексики, заряженной пре-
имущественно отрицательными эмоциями, которые 
отражаются в семантике, коннотациях и ассоциациях 
используемых слов, коррелируют с определенной ка-
тегориальной ситуацией российского социума» [4]. 
Основные эмоциональные доминанты многих тек-
стов современных СМИ определяются объективными 
общественно-политическими и экономическими про-
цессами в обществе.
Вместе с тем журналист должен помнить о праве чи-
тателя на получение не только живой, интересной, ин-
тригующей, но и достоверной информации, выражен-
ной в такой форме, которая демонстрирует языковой 
вкус и языковую взыскательность автора. «Возмож-
ности современных СМИ, современные способы по-
пуляризации, рекламы, пиара, «раскручивания» могут 
и должны, наконец, послужить н благому делу – про-
паганде русского языка и хорошей русской речи».

жүктеу/скачать 14,62 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: