Формула счастья. Ничего + кое-что = всё
«Кто не меняется сам, тот разменивается на
жүктеу/скачать 4,46 Mb. Pdf көрінісі
|
Копия 212 Формула счастья
| 6
«Кто не меняется сам, тот разменивается на мелочи» Уильям Сэфайр писал речи для президента Никсона и получил Пулитцеровскую премию за колонку в New York Times, которую вел 32 года. Первые 28 из них он писал авторские статьи дважды в неделю, а в воскресном номере публиковал и знаменитую колонку об английском языке. В 2005 г. он решил подвести черту – ему исполнилось уже 75, почтенный возраст. Но и отложив уход на десять лет, Сэфайр не вышел на пенсию окончательно. Он не только продолжил писать статьи о языке для воскресного номера (отказавшись только от авторской колонки), но и еще четыре года – до самой смерти – занимал пост председателя благотворительной организации Dana Foundation до своей смерти от рака поджелудочной железы в 2009 г. Насыщенная жизнь. Но я расскажу вам о 24 января 2005 г., дне, когда Уильям Сэфайр объявил о том, что больше не будет писать свою знаменитую колонку. Читатели были разочарованы! Его мнение ценили. Но как Сэфайр попрощался? Конечно, статьей. Она называлась «Никогда не уходи на пенсию». Вот выдержки из нее: Нобелевский лауреат Джеймс Уотсон, положивший начало научной революции благодаря исследованию структуры ДНК, несколько лет назад прямо сказал мне: «Никогда не уходи на пенсию. Мозгу нужна работа, иначе он атрофируется». Так почему же я, написав 3000 колонок, сегодня прощаюсь с читателями? Никто меня не неволит; в свои 75 я еще на многое способен, политика мне не приелась, моя недавняя статья о несправедливости цунами и Книге Иова получила мощнейший читательский отклик за все 32 года, что я дразню научное сообщество. Ухожу я вот почему: полвека назад я брал интервью у основателя крупного рекламного агентства, тогда уже немолодого Брюса Бартона. Он сказал мне примерно то же, что и Уотсон, и его мысль я выразил так: «Кто не меняется сам, тот разменивается на мелочи». Афоризм пришелся Бартону по душе, и я уступил эти слова ему. Из сочетания двух советов – не отходить от дел, но не заниматься одним и тем же, чтобы заставить мозги шевелиться, – и выросло мое решение. Возможно, и вам, дорогие читатели, захочется по-новому взглянуть на свою жизнь. Мы стали жить дольше. За прошедшее столетие средняя продолжительность жизни американцев выросла с 47 до 77 лет. Мы скоро научимся лечить рак, предотвращать сердечно- сосудистые заболевания и инсульты, уже применяем генную инженерию, стволовые клетки и пересадку органов, так что послевоенному поколению не так страшны болезни, организм можно будет «ремонтировать», а библейские «дней лет наших – семьдесят лет» перестанут быть пределом человеческой жизни. Но к чему все это? Если тело сохраняется, а мозг угасает, долгая жизнь станет в тягость и самому человеку, и обществу. Продление жизни хорошо только тогда, когда мы продлеваем и живость ума… Обучение и познание нового – вот к чему следует стремиться даже в «поре прекрасной и последней, в которой плоды молодости жнем» [5] . Спортсменам и танцорам приходится осваивать новую профессию после 30 лет, людям физического труда – после 40, руководители вынуждены поднимать на новый уровень свое мастерство после 50 лет, политики – после 60, академики и акулы журналистики – после 70. Хитрость в том, чтобы уже в период обычной работы найти то, что поначалу станет отдушиной, а позже превратится в призвание, которое и уму не даст заржаветь. С работы можно и уйти, но тогда мозгу не на чем будет упражняться. Этой зимой пройдет инаугурация президента, и политики в Вашингтоне до хрипоты спорят о том, нужно ли гарантировать социальное обеспечение в 2040 г. тем, кому сегодня едва исполнилось 20, и если да, то каким образом. Так или иначе об этом они договорятся, ведь уверенность в экономическом будущем – это свобода от страха. Но сколько из нас уже сегодня заботятся о личном будущем? Интеллектуальное здоровье – не полномасштабная программа нового правительства, дыру в бюджете не сделает. Подготавливая почву для будущей деятельности уже в середине жизни, мы страхуем себя от отупляющего воздействия пенсии, и, возможно, тогда у нас откроется второе дыхание. Генетика и медицина, несомненно, продлят человеческую жизнь. Нейрофизиологи почти наверняка подарят нам возможность мыслить ясно до самой старости. И каждый должен как можно лучше распорядиться достижениями в области физического и интеллектуального развития, которые вскоре станут доступны. Кто не меняется сам, не учится, не старается не отставать, тот разменивается на мелочи. Работа дает нам многое – каждый день мы получаем даром нехитрый урок. Эти уроки стоят больше любых цифр в чековой книжке, поскольку позволяют сделать жизнь по-настоящему насыщенной. Свобода, которую чувствуешь благодаря удовлетворению от проделанной работы, всегда сможет побороть уныние от будничной суеты. |