Кристина Старк Стигмалион Долорес
жүктеу/скачать 461,43 Kb.
|
| «А еще передай своему бестолковому брату, что она ведет закрытый Инстаграм, в котором изливает душу. И, поверь, там есть что изливать.
«Принцесса сбежала из Стигмалиона, Бросив сокровища, трон и корону. Рыцарь увез ее в сумрак багряный, В свой плащ завернул, целовал ее раны, О, больше не будет ни боли, ни шрамов…» Она называет его своим рыцарем, хотя, по-моему, ему больше подходит звание «гребаный мудила»! До сих пор не могу поверить, что он так беспечно рассказал ей про горячую воду и проч.!» Сейдж, как ты мог! Как ты мог так легкомысленно распоряжаться моими секретами?! «И еще, Бекс! Думаю, Вильяму пора узнать кое-что. Это не сосед наш его спас. А сама Долорес. Она бросилась на него и закрыла собой от собаки. Только старина Робин был подслеповат и увидел не то, что было на самом деле. Долорес не сидела на Вильяме и не лупила его кулаками! Она лежала на нем, отбиваясь от акиты! Собака порвала ей ногу, когда она отпихивала морду. А потом Лори все спрашивала о «мальчике из Норвегии», обливаясь слезами. Лучше бы Вильям просто убил ее. Ты представляешь, что теперь может случиться? Если презерватив порвется, ее никакая реанимация не спасет, вот что! Придурок!» Я зажала рот. Наружу рвались рыдания, тяжелые и истеричные. Набрала Сейджа и звонила, пока он не взял трубку. И плевать мне было, что на часах три утра. – Это были мои, черт бы тебя побрал, секреты! Моя жизнь! Моя боль! Как ты посмел разбрасывать мои секреты направо и налево?! Без моего разрешения, Сейдж?! Я что, какая-нибудь собака, которую во что бы то ни стало надо свести с кобелем определенной породы? Я человек! Человек, и сама решаю, с кем мне быть и кого любить! Сейдж что-то лепетал в ответ, но я не слышала, что. Я орала в трубку, пока не охрипла. Потом бросила телефон и сжала голову руками, горько плача. Вильям сел рядом и прижал меня к груди. И обнимал, пока меня не перестало трясти и слезы не перестали течь ручьями. – Я не знаю, утешит ли тебя это, – пробормотал он, касаясь губами моих волос, – но… это были самые восхитительные секреты из всех, что я когда-либо узнавал… Господи, тебе нравится Норвегия. Я и вообразить не мог… и теперь я одержим желанием прочесть твой секретный Инстаграм. От корки до корки. И еще ты спасла меня. Это ты спасла меня… Вильям стер слезы с моего лица и сунул в руки стакан с джином. – Пей. Будет не так больно. И иди спать. Теперь все прекратится. Теперь они не будут творить черт знает что. Я скажу, что все кончено… Я взяла стакан и начала пить, задыхаясь от крепости алкоголя. – Ты знал? – О том, что они устроят потоп? Господи, нет… – Обо всем! Обо всем, что они делают! Обо всем, что планируют! Обо всем, чего добиваются! – Узнал недавно. После того как ты попала в больницу. – И не сказал мне? – Трудно говорить о сложных вещах, когда ты не позволяешь обсудить с тобой даже самые простые. – Самые простые – это какие? – зло бросила я. – Ну, например, – пожал плечами Вильям, – что мне сделать, чтобы ты снова поверила мне… Как облегчить твою боль… Захочешь ли ты поехать со мной в Норвегию… Познакомиться с моими родителями… Переехать ко мне, чтобы жить вместе… Я уставилась на него в немом изумлении. Боже, ты же знаешь, что я и так едва дышу, зачем же Ты снова втыкаешь эту стрелу в мое сердце, проворачиваешь, а потом ногой вбиваешь ее поглубже? Так глубоко, что острие выскакивает сзади, из-под лопатки. – О да, это очень простые вещи, – хрипло вымолвила я, качая головой. – Очень, – кивнул Вильям, касаясь моего подбородка. – Ты вообще слышишь, что ты говоришь? – пробормотала я. – Я пьян. Мне все можно. – Я теперь тоже пьяна. Но это не значит, что можно потешаться над серьезными вещами как ни в чем не бывало! Я влюбилась в тебя, а ты… уничтожил меня. – Иди ко мне, – сказал Вильям, забирая у меня пустой стакан и протягивая руку. И я замерла, глядя на нее, как на лестницу, ведущую из темного подземелья наверх – туда, где небо, свобода и ветер… – Долорес, – позвал он (у меня всегда перехватывало дыхание, когда он называл мое полное имя). – Иди ко мне. Ты не устала сражаться со мной? Не устала от всех этих ран, выстрелов, крови, боли, пепла на языке? Тебе хочется отомстить за то, что я сделал с тобой? За то, что оставил тебя в трудную минуту? Смотри, я уже добит и распят. Моя война окончена. А тебе пора окончить свою. Тем более что это так просто… Господи, Долорес, это на самом деле так просто… – Вильям коснулся моей щеки, стирая мокрую дорожку, и добавил: – Хочешь, я помогу тебе? Хочешь? Просто кивни и я сделаю это… и об этом никто не узнает. Я никому не скажу, даже под пытками. Унесу в могилу… Мои слова, которые я когда-то сказала, – этот лепет маленькой девочки, умоляющей о поцелуе, – из его уст звучали иначе. Завораживающе. Страшно. Волшебно. Наверное, так говорят демоны с теми, кто их слышит. Наверное, так затягивают людей под воду глубинные течения. Наверное, так шепчут свои заклинания самые сильные, верховные маги… А заклинаниям верховных магов невозможно противостоять. Я потянулась к нему, и он принял меня, голодно целуя. Я забралась ему на руки, сжав ладонями его лицо и скрестив ноги у него за спиной. Бог наклонился и вдавил обратно в тело выпирающее из-под лопатки острие: «Теперь оно снова у тебя в сердце, девочка, – вот теперь порядок». * * * Этой ночью все было иначе. Все было не как в первый, а как в последний раз. Нами двигало не любопытство, а отчаяние. Мы прощались. Быстро и не тратя понапрасну ни секунды. Раздели друг друга быстрее, чем срывали бы горящую одежду. Я не предполагала, что секс между двумя людьми может так отличаться от раза к разу. То быть нежным, как игра песка и утреннего прибоя, то неистовым, как девятибалльный шторм. То осторожным, словно под нашей кроватью – склад боеприпасов, то стремительным, как падение с высоты. В прошлый раз он лишил меня девственности, а в этот раз заставил забыть, что она вообще у меня была. Вел за собой в такие заколдованные места, в которых я еще не бывала. Вот розовое небо, седьмое по счету; вот густые заросли тёрна, что обвивают меня и полосуют кожу красным; вот крик невидимой птицы (или мой собственный?); вот бархатные мотыльки, что набиваются в легкие и кружатся в животе; вот волшебник, вкладывающий мне в руку самый прекрасный на свете клинок… Он хочет проверить, помню ли я, как с ним обращаться. Хочет узнать, буду ли я кричать, если он пронзит меня. А если буду кричать, то что вылетит из моего рта – звуки или ночные бабочки? Боже, я не хочу уходить из этого заколдованного леса. Хочу сидеть на коленях и играть с опасным оружием. Хочу, чтоб мой рот опух от ядовитых ягод. Хочу собрать всех этих разноцветных саламандр, что бегают по моему телу, и, когда придет время уходить, забрать с собой. С ними мне будет не так тоскливо в темнице Стигмалиона… * * * – Лори… Я открыла глаза и увидела склоненное над собой лицо Вильяма. Волосы растрепались, губы припухли от моих бесконечных поцелуев, глаза скользили по моему лицу. Комнату заливал голубоватый утренний свет. Я лежала в постели, обнимая подушку. Вильям сидел рядом и держал в руках поднос, на котором исходила паром кружка горячего кофе, лежали два круассана и цветок цикламена – нежно-розовый, ароматный, холодный. Вильям был уже одет: черные джинсы, белая футболка и спортивная куртка с эмблемой университета. – Лори, я опаздываю на встречу с твоим отцом, нужно обсудить с ним кое-что по поводу предстоящего суда. Суд уже на следующей неделе, времени в обрез… Оставайся здесь, сколько будет нужно. И… Лори, я догадываюсь, о чем ты сейчас снова начнешь думать, что это не любовь, а безысходность. Что за нас все решила банальная совместимость. Что в людях так много звериного и так мало человеческого. Что Бекки и Сейдж вынудили прийти сюда, а я влил в тебя стакан джина и закончил начатое… Пожалуйста, гони прочь эти мысли и знай: это был не просто секс, как и ты для меня – не просто совместимый со мной человек. Долорес, это было небо. И я хочу, чтобы ты забирала меня туда снова и снова, пока мы не разучимся ходить… я люблю тебя и хочу, чтобы ты была моей. Я сомневаюсь во многих вещах, но только не в том, что ты создана для меня. Знаю, что тебе нужно время, и не буду торопить. Обдумай все, ладно? Но… если ты предпочтешь этого нового парня, то я попрошу обвинительный приговор… – С ума сошел? Не дури! – подскочила я, привстав на локтях и натягивая на грудь одеяло. – Твоя реакция обнадеживает, – рассмеялся Вильям. – Еще могу запустить тебе что-нибудь тяжелое в голову для лучшего эффекта. – Ты уже снесла мне голову. Ее уже нет, – сказал он, вручая мне чашку, и с надеждой добавил: – Ты останешься? – Думаю, что мне лучше уехать к родителям, пока квартиру не приведут в порядок, – сказала я. – Там все и обдумаю. Тебе накануне суда нужна холодная голова, а я хочу немного… прийти в себя. Это были… тяжелые дни. Я приеду на судебное заседание. – Договорились, – кивнул он. – Пока, Вильям. – До скорого, Долорес. Мы распрощались, но он продолжал сидеть на кровати и смотреть на меня. А я смотрела на него, прижимая к груди одеяло. И между нами искрил и мерцал воздух. Мне показалось, что если бы между нами вдруг пролетела пушинка, то она бы вспыхнула и сгорела. – Не уйду, пока ты не скажешь, что у меня чуть больше шансов вернуть тебя, чем полный ноль. – Это шантаж, Вильям. – Нет, это мольба, Долорес. – Моя голова не слишком варит после всего, что произошло ночью, но, кажется, больше нуля, – сдалась я. Вильям поцеловал меня в лоб и сказал: – Вот теперь я смогу отпустить тебя. жүктеу/скачать 461,43 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|