352
353
вания второй половины
XX
в. — весьма разные по своим теоретико-
методологическим основам и аналитическим принципам — высокий
литературный статус писателя сделали едва ли не бесспорным. По-
жалуй, ни об одном авторе
XVIII
в., включая М. В. Ломоносова,
Г. Р. Державина, А. Н. Радищева и Н. М. Карамзина, не писали в это
время так обстоятельно и одновременно остро и проблемно. Доста-
точно назвать труды А. А. Алексеева, Н. Ю. Алексеевой, А. А. Де-
рюгина, В. М. Живова, В. А. Кузнецова, С. И. Николаева, Ю. С. Со-
рокина, Б. А. Успенского, А. Б. Шишкина и др. Может быть, главным
в этих исследованиях стало признание несомненной эстетической
ценности поэтических открытий Тредиаковского: то, что он делал,
неправильно было бы назвать одной лишь черновой работой — Тре-
диаковский не просто готовил кирпичи, из которых его преемники
(прежде всего Ломоносов) начали строить здание русской поэзии,
он сам строил это здание — по своим чертежам и из собственных
материалов. Л. В. Пумпянский писал о Тредиаковском: «Он пошел
на все, чтобы быть предшественником. Таковым он и стал»
30
. Одна-
ко это не вполне точно: Тредиаковский оказался, конечно, предтечей,
но таким, какой интересен и сам по себе, вне порожденного им и
пошедшего по другим путям литературного движения; он представ-
лял (и продолжает представлять до сих пор) реальную поэтическую
силу, в большой мере суверенную. Тредиаковский смог предложить
весьма самобытный (хотя и имеющий многочисленные западные
параллели и бывший, по сути, своеобразной формой рецепции не-
которых направлений европейского гуманизма и постгуманизма)
проект дальнейшего развития отечественной литературы, который,
будучи отвергнут современниками и ближайшими потомками, был
воспринят эстетическим сознанием
XX
в.
31
Подобный взгляд на ху-
дожественное наследство Тредиаковского, являющийся прямым след-
ствием аналитической работы перечисленных выше (и некоторых
других) филологов, ныне только фокусируется
32
, однако именно он
определяет репутацию поэта в начале
XXI
в.
Такую метаморфозу никак нельзя квалифицировать как случай-
ность: она продиктована внутренними потребностями русского
духовно-культурного движения, которые обнаруживают в Тредиа-
ковском нечто очень родственное современной культурной ситуации,
30
Пумпянский Л. В.
Тредиаковский. С. 220.
31
См. об этом:
Кузнецов В. А.
В. К. Тредиаковский и русская поэзия ХХ века (Вяч.
Иванов, В. Хлебников, И. Бродский): автореф. дис. … канд. филол. наук. СПб., 1998.
32
Наибольшую роль в формировании такого восприятия Тредиаковского сыграли,
как представляется, работы Н. Ю. Алексеевой и В. А. Кузнецова.
причем видят в нем явление эстетически самодостаточное и отчасти
живое. В контексте культурных переживаний последних десятилетий
он предстает как автор, заслуживающий особенного внимания. Ли-
тературный его имидж сейчас гораздо более близок к тому, как поэт
воспринимался в начале своего творческого пути, в 1730-е гг., не-
жели к негативному его образу, сложившемуся в середине XVIII сто-
XVIII сто-
сто-
летия. Развитие его литературной репутации, как оказалось, двигалось
по спирали. В конце концов, взгляд самого Тредиаковского на соб-
ственные заслуги перед Отечеством оказался исторически более
верным, нежели негативные суждения его многочисленных и очень
влиятельных противников — пусть через многие десятилетия, но
писатель над ними в конечном счете восторжествовал.
Достарыңызбен бөлісу: