ИсторИя русской лИтературы XVIII века 1700–1750 е годы
жүктеу/скачать 2,89 Mb. Pdf көрінісі
|
Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века.
Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века., Бухаркин П. Е. История русской литературы 18 века.
| Семенова И. С.
Сампсониевский собор // Три века Санкт-Петербурга. Энциклопе- дия. Т. 1: Осьмнадцатое столетие. Кн. 2. СПб., 2001. С. 285–286. 6 Об этом топосе см.: Curtis E.-R . Euro�ean literature and the Latin Middle Ages. Lon- don, 1953. P. 28–29. 46 47 тафорическими способами культурного смыслообразования (новый город напоминает Рим и своим названием — Город Святого Петра — и европеизированным своим обликом). Без всякого сомнения, мифо- логема «Москва — третий Рим» подверглась при своей новой архи- тектурной реализации весьма существенным метаморфозам, которые придали ее жизни в этом новом воплощении смысловое напряжение колоссальной силы. В результате возникло одно из любопытнейших и самых духовно-эстетически ярких словесных реализаций русского самосознания за всю историю его существования — Петербургский текст русской литературы 7 . Но сущность свою при этом она сохра- нила, оставаясь той же самой мифологемой «третьего Рима» и ука- зывая тем самым на преемственность создающегося нового по от- ношению к московскому наследию. Однако преемственность не следует преувеличивать: смена вы- разительных средств, художественного языка культуры была столь резкой и глубокой, что она затронула и экзистенциальный уровень национального бытия — новая культура если и не была безогово- рочно новой, то уж точно как абсолютно новая воспринималась; ее реформирование было подлинно революционным. III. При обращении к культурным реформам поражает глубина и проницательность культурного мышления Петра. Это далеко не всег- да понималось: старые историки и в их числе такие знатоки и цени- тели русского прошлого, как В. О. Ключевcкий или С. Ф. Платонов, скорее, недоумевали, когда речь заходила о новшествах царя в сфере культуры. Так, в принудительной замене русской одежды европейской и в насильственном сбривании бород первый видел одну дикую и малооправданную причуду, лишь вредящую преобразованиям: «Все это было бы смешно, если бы не было безобразно. Впервые русское законодательство, изменяя своему серьезному тону, низошло до столь низменных предметов, вмешалось в ведомство парикмахера и порт- ного. Сколько раздражения потрачено было на эти прихоти и сколь- ко вражды, значит, помехи делу реформы породили в обществе эти законодательные ненужности» 8 . А С. Ф. Платонов создание «Все- шутейшего собора» и неизменное внимание к нему со стороны Пе- тра на протяжении многих лет объяснял в конечном счете малокуль- турностью царя и склонностью к загулу: «Как в эти годы молодого 7 См.: Топоров В. Н . Петербургский текст русской литературы (Введение в тему) // Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. М., 1995. С. 259–367. 8 Ключевский В. О . Курс русской истории. Ч. IV. // Ключевский В. О. Соч.: в 9 т. Т. 4. М., 1989. С. 200. брожения, так и впоследствии он питал любовь к пирушкам, к пья- ному разгулу, к грубой шутке, к маскарадному шутовству» 9 . Пожалуй, только в последней четверти XX в. в упоминавшихся выше работах был осознан и описан истинный смысл петровских культурных замыслов 10 . Прежде всего стоит отметить отчетливое осознание Петром системности культурной жизни. Культура для него — не случайный конгломерат правил, поступков и предписаний, а именно система, причем система знаков, которые взаимообуслов- лены и находятся между собой в строгих и определенных соответ- ствиях 11 . Поэтому ее качественное и резкое изменение (а к нему Петр и стремился) предполагает два этапа: изменение семантики знаков, прежде всего их аксиологического (оценочного) наполнения. Это приведет к разрушению связей внутри системы, усилению деструк- турирующих тенденций, дезинтеграции культурной жизни, которая освобождает место для возникновения уже новой культуры, с иной семантикой и идеологией. Ее построение и составляет второй этап культурных преобразований. И вот что удивительно — осуществляя свои реформы урывками и не имея, очевидно, никакого последовательного и продуманного плана, Петр тем не менее действовал в полном соответствии с этими двумя этапами. Если взглянуть на его культурные преобразования в исторической ретроспективе, то легко заметить, что одна их часть носит разрушительный характер, направлена на расшатывание той культурной системы, какую Петр получил в наследство, вторая же устремлена к созиданию, предполагает строительство нового. Не менее показателен и тот факт, что разрушающие реформы в целом предшествовали созидательным. Скорее всего, это случайность, но имеющая, однако, весьма важный семиотический смысл. IV. «Отрицательные» культурные поступки Петра I, т. е. реформы, направленные на деструктуризацию культурной системы, в своем 9 жүктеу/скачать 2,89 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|