Как была выдумана азбука

Как была выдумана азбука
Теперь ты узнаешь о том, что ровно через неделю после устроенной Тефимай 
Металлумай (мы по-прежнему будем называть её Тефи) неразберихи с чёрным 
копьём, Незнакомцем и письмом-картинкой она опять пошла с Тегумаем ловить 
карпов. Тешумай Тевиндрой хотела, чтобы Тефи осталась дома и помогла ей 
развесить на жердях звериные шкуры, но Тефи поднялась рано утром и 
убежала к своему отцу на берег реки, где они принялись ловить рыбу. Вдруг 
Тефи засмеялась, и Тегумай сказал ей:
– Не шали, дитя мое.
– Но я вспомнила, – ответила Тефи, – как забавно главный вождь надул щёки и 
каким смешным казался мой милый Незнакомец с волосами, измазанными 
глиной! Помнишь?
– Как не помнить, – сказал Тегумай. – Мне пришлось отдать твоему Теваре две 
оленьи шкуры, мягкие, с бахромой, и всё это потому, что мы его обидели.
– Да мы-то ему ничего не сделали, – сказала Тефи. – Его обидели мама, другие 
дамы… и глина.
– Не будем говорить об этом, – возразил Тегумай, – лучше давай позавтракаем.
Тефи принялась обгладывать косточку и целых десять минут сидела тихо, как 
мышка. В это время её отец что-то царапал зубом акулы на куске бересты. 
Наконец дочка Тегумая ска зала:
– Знаешь, папа, я хочу устроить один удивительный сюрприз. Закричи или 
скажи что-нибудь.
– Ааа… – протянул Тегумай. – Это годится для начала?
– Годится, – ответила Тефи. – Ты был похож на карпа с открытым ртом. 
Пожалуйста, ещё раз скажи «Ааа…».
– Ааа!.. – крикнул Тегумай. – Только зачем ты мне нагрубила, дочка?
– Уверяю тебя, я не хотела быть грубой, – сказала Тефи. – Видишь ли, это нужно 
для моего удивительного сюрприза. Пожалуйста, папа, крикни опять «Ааа!..», не 
закрывай рта и дай мне зуб акулы. Я хочу нарисовать открытый рот карпа.

– Зачем? – удивился Тегумай.
– Погоди, – ответила Тефи, царапая зубом акулы по коре. – Это будет наш 
маленький удивительный сюрприз. Когда я нарисую карпа с широко открытым 
ртом на задней стене нашей пещеры (конечно, если мама позволит), мой 
рисунок будет напоминать тебе, как ты закричал «Ааа!..». И мы будем играть, 
будто я выскочила из темноты и удивила тебя, прокричав «Ааа!..». Помнишь, я 
это сделала прошлой зимой на болоте, в котором живут бобры?
– Да, – ответил Тегумай таким тоном, каким говорят взрослые, когда они 
действительно чем-нибудь заинтересуются. – Скажи, что дальше, Тефи?
– Вот досада, – пробормотала она, – я не могу нарисовать целого карпа. 
Впрочем, ничего страшного, у меня всё равно выходит что-то вроде открытого 
рыбьего рта. Знаешь, карпы стоят головой вниз, когда роются в иле на дне. Ну 
вот, здесь как будто карп, и мы можем представить, что остальное его тело 
тоже нарисовано. У меня вышел только рот, и мой рисунок означает «а».
И Тефи нарисовала вот это.
– Недурно, – сказал Тегумай и на другом куске бересты нацарапал тот же 
рисунок. – Только ты забыла усик, который висит поперёк его рта.

– Но я не могу нарисовать целую рыбу, да ещё и с усиком, папа!
– Тебе незачем рисовать что-нибудь, кроме открытого рта карпа и усика. Если 
ты нарисуешь ус, мы будем знать, что это именно карп, потому что у окуней и 
форелей усиков нет. Посмотри-ка сюда, Тефи. Хорошо вышло?
Вот что показал ей Тегумай.
– Я сейчас срисую, – сказала Тефи. – Тогда ты сразу поймёшь, что это, как 
только увидишь значок.
Говоря это, она нарисовала вот такую фигурку.
– Конечно, пойму, – сказал Тегумай. – И я также удивлюсь, увидав где-нибудь 
твой рисунок, как удивился бы, если бы ты неожиданно выскочила из-за дерева 
и крикнула «Ааа!..».
– Теперь крикни что-нибудь ещё, – попросила гордая собой Тефи, получая 
удовольствие от новой игры.
– Уа! – очень громко произнёс Тегумай.

– Гм… – протянула Тефи, – это двойной крик. Его вторая часть – «а», то есть рот 
карпа. Но что нам делать с первой частью?
– Первый звук очень похож на тот, который мы обозначили ртом карпа. Давай 
нарисуем второй рыбий рот и соединим их, – предложил Тегумай. Его тоже 
захватила новая забава.
– Нет, нет, так нельзя – я всё забуду. Нужно нарисовать две различные части 
карпа. Вот что, нарисуй его хвост. Когда карп стоит головой вниз, его хвост 
вверху, и значит, его видишь раньше, чем голову. Кроме того, мне кажется, я 
сумею нарисовать рыбий хвост, – сказала Тефи.
– Отлично, – согласился Тегумай. – Давай обозначим звук «у» хвостом карпа…
И вот что он нарисовал.
– Теперь и я постараюсь нарисовать хвост карпа, – сказала Тефи. – Только 
знаешь, папа, я не могу рисовать так же хорошо. Как ты думаешь, ничего, если 
я нарисую только кончик рыбьего хвоста и тот плавник, с которым хвост 
соединяется? Смотри, вот как у меня вышло. – И она показала отцу такой 
рисунок.

Тегумай кивнул. Глаза его блестели от восторга, так как он тоже увлёкся новой 
игрой.
– Это чудо как хорошо! – весело воскликнула Тефи. – Ну-ка, папа, крикни ещё 
что-нибудь.
– О! – закричал Тегумай.
– Теперь дело просто, – сказала Тефи. – Рот у тебя сделался почти совсем 
круглым, точно яйцо или камешек. Значит, для этого крика годится яйцо или 
камень.
– Ну не везде же ты найдёшь яйца или камни. Нам просто нужно нарисовать 
кружок. Что-нибудь вроде этого. – И вот что он нарисовал.
– Ах батюшки, – обрадовалась Тефи, – сколько картинок мы нарисовали: рот 
карпа, хвост карпа и яйцо! Давай ещё что-нибудь нарисуем, папа!
– С-с-с!.. – прошипел Тегумай и немного нахмурился, но Тефи было так весело, 
что она этого не заметила.

– Ну это просто, – сказала она, рисуя на бересте.
– А? Что? – спросил Тегумай. – Я хотел всего лишь дать тебе понять, что я 
думаю, и не хочу, чтобы ты мне мешала.
– А всё-таки это звук. Так шипит змея, когда она думает и не желает, чтобы её 
тревожили. Давай обозначим звук «с» змеёй. Как ты думаешь, это годится? – 
Вот что у неё получилось.
– Видишь? – спросила Тефи. – Это наш новый чудесный секрет. Когда ты 
нарисуешь шипящую змею подле входа в твою маленькую пещеру, где ты 
чинишь остроги, я пойму, что ты о чём-то серьёзно задумался, и войду к тебе 
неслышно, как мышка. Если же ты во время рыбной ловли нарисуешь шипящую 
змею на дереве около реки, я пойму, что ты хочешь, чтобы я подходила как 
самая тихая на свете мышка и не распугала рыбу.

– Верно, верно, – согласился Тегумай. – В этой игре больше смысла, чем ты 
думаешь. Тефи, моя дорогая, сдаётся мне, что дочка твоего папы придумала 
самую отличную вещь, когда-либо придуманную с того самого дня, в который 
племя Тегумая впервые насадило на копьё зуб акулы вместо кремня. Мне 
кажется, мы открыли важную тайну.
– Как это? Не понимаю, – проговорила Тефи, и ее глаза загорелись от 
предвкушения.
– Сейчас увидишь. Ну-ка скажи мне – как на языке племени Тегумая называется 
вода?
– Конечно, «уа», и это также значит «река». Например, Вагайуа – река Вагаи.
– Скажи-ка теперь – как называется вода, от которой у тебя приключится 
лихорадка, если ты выпьешь хоть один глоток? Скажи – как называется чёрная 
вода, болотная вода?

– Аоу, конечно!
– Теперь смотри, – сказал Тегумай. – Предположим, ты подошла к луже в 
большом болоте, где живут бобры, и увидела, что на дереве нацарапаны вот 
такие рисунки. – И вот что он нарисовал…
– Рот карпа, яйцо и хвост карпа. Сочетание двух звуков. Аоу – дурная вода, – 
прочитала Тефи. – Конечно, я не стала бы пить из лужи, я поняла бы, что ты 
считаешь эту воду дурной.
– И мне совершенно незачем было бы стоять подле лужи, чтобы предупредить 
тебя. Я мог бы охотиться очень далеко от этого места, и всё-таки…
– А всё-таки вышло бы так, словно ты стоишь подле лужи и говоришь: «Уйди, 
Тефи, не то у тебя приключится лихорадка». И на всё это указали бы рот карпа, 
яйцо и хвост карпа! О папа, мы должны пойти и сейчас же рассказать всё маме! 
– И Тефи запрыгала вокруг отца.
– Нет, погоди! – возразил Тегумай. – Сначала нужно придумать ещё кое-что. Ну-
ка посмотри сюда. Аоу – дурная вода, а вот саоу – пища, приготовленная на 
огне. Ведь правда? – И он нарисовал вот это.

– Да, всё так, только впереди ещё змея, – сказала Тефи. – Значит, «саоу» – это 
готовый обед. Если ты увидишь эти знаки, нацарапанные на дереве, ты 
поймёшь, что тебе пора идти домой. Пойму это и я.
– Умница, – сказал Тегумай, – верно! Но погоди-ка ещё минутку, не спеши. Не 
всё так просто. «Саоу» означет «иди обедать», а вот слово «шаоу» – жерди для 
просушки звериных шкур.
– Ах, эти ужасные старые жерди! – воскликнула Тефи. – Я так не люблю 
помогать развешивать на них мохнатые, тяжёлые шкуры. Если я увижу, что ты 
нарисовал змею и чёрную воду, я подумаю, что это обозначает обед, приду из 
леса и узнаю, что мне нужно помогать маме развешивать шкуры. Что я сделаю 
тогда?
– Ты рассердишься на маму, а она – на тебя. Значит, нам следует придумать 
новую картинку для «саоу». Давай нарисуем пятнистую змею. Она шипит «сш-
сш…», а простая змея шипит только «с-с-с-с…».
– А если я забуду нарисовать пятна? – возразила Тефи. – Кроме того, торопясь, 
ты, пожалуй, забудешь о них. Тогда я подумаю, что нацарапано «саоу», а не 
«шаоу», мамочка всё-таки поймает меня и заставит развешивать шкуры. Нет, 
лучше нарисуем эти ужасные высокие колья и жердь для просушки кож – тогда 
мы будем знать наверняка. Я нарисую их около шипящей змеи. Вот. – И она 
нарисовала это.
– Пожалуй, так удобнее. Твой рисунок очень похож на наши жерди, – со смехом 
заметил Тегумай. – Слушай, теперь я нарисую ещё один звук, в котором будут и 
змея, и жерди. Я говорю «ши». Ты знаешь, племя Тегумая называет так копьё 
или острогу, Тефи. – И он снова засмеялся.
– Не смейся надо мной, – нахмурилась Тефи, вспомнив о письме-картинке и о 
грязи в волосах Незнакомца. – Нарисуй две или три остроги, отец.

– На этот раз у нас не будет ни бобров, ни холмов, – решил чуть-чуть подразнить 
дочку Тегумай. – Чтобы нарисовать остроги, я просто проведу прямые линии.
И он нацарапал вот это…
– Даже твоя мама не подумала бы, взглянув на этот рисунок, будто меня убили.
– Перестань, папа. Мне и без того стыдно. Лучше скажи ещё что-нибудь. Мы 
придумываем такие хорошие вещи.
– Гм… – откашлялся Тегумай и задумчиво посмотрел вверх. – Ну хорошо, «йиш», 
что значит небо.
Тефи быстро нарисовала змею и жерди. Потом задумалась и сказала:
– Мы должны придумать новую картинку для последнего звука. Й-и-и-ш, йиш, й-
и-и! – протянула она. – Знаешь, очень похоже на обозначенный тремя копьями 
звук. Вот только нужно что-то ещё прибавить, чтобы понять – это именно небо… 
Давай нарисуем птицу, летящую в небе! И вот что она нарисовала.
Тегумай же продолжал царапать бересту, и его рука дрожала от волнения. 
Рисовал он долго.
– Смотри внимательно, Тефи, – сказал наконец Тегумай, – и постарайся понять, 

что это значит на языке нашего племени. Если ты всё сумеешь прочитать, то мы 
с тобой сделали поистине великое открытие.
– Копья, а над ними летящая птичка, и ещё копья, шесты, хвост карпа, яйцо и, 
наконец, рот карпа… – прочитала Тефи. – Йиш-уоа. Небесная вода!
В эту же самую минуту на её руку упала капля: небо давно хмурилось.
– Дождь идёт, папа. Ты это хотел сказать мне?
– Конечно, – ответил Тегумай, – и я рассказал тебе о дожде, не произнеся ни 
одного слова.

– Мне кажется, я всё поняла бы через минуту, но благодаря дождевой капле я 
прочитала быстрее то, что ты мне написал. Я никогда теперь не забуду, что 
«йиш-уоа» значит «дождь», или «скоро пойдёт дождь». Знаешь что, папа? – Она 
вскочила и стала прыгать вокруг отца. – Может быть, ты когда-нибудь уйдёшь 
на рыбалку ни свет ни заря и перед уходом напишешь «йиш-уоа» на 
закопчённой стене. Тогда как только я проснусь, то сразу же пойму, что 
собирается дождь, и захвачу с собой свой капюшон из бобровой шкуры. Вот 
мама-то удивится.
Тегумай тоже вскочил и запрыгал от радости: в те времена папы не стеснялись 
прыгать и танцевать.
– А если я захочу тебе сказать, что идёт дождь, но несильный, и что ты можешь 
смело идти к реке, скажи – что же тогда придётся мне нарисовать? Произнеси 
это на языке племени Тегумая.
– Йиш-уоа-лас, уоа-мару (небесная вода-конец-река-идти.) Сколько новых 

звуков! Право, уж и не знаю, как мы обозначим их все.
– А я знаю, знаю, – перебил её Тегумай. – Погоди минуту, Тефи, мы сделаем ещё 
кое-что и закончим на сегодня. У нас есть уже «йиш-уоа», правда? Но вот «лас» 
– вещь трудная. Ла-ла-ла! – прокричал Тегумай, помахивая зубом акулы. – Лас!
– В самом конце шипящая змея, а перед змеёй – рот карпа. «Ас», «ас», «ас»… 
Нам нужно только «л», – произнесла в задумчивости Тефи.
– И правда, мы должны что-то придумать с «л». Знаешь, мы первые люди в 
мире, кто изобрёл что-то подобное, Тефимай.
– Я очень рада, – обрадовалась Тефи и сразу же зевнула, так как сильно устала.
– «Лас» – значит ломать, прекращать, оканчивать, правда? – спросила она.
– Правда, – согласился Тегумай. – «Уоа-лас» значит «в котле, в котором твоя 
мама готовит пищу, вода закончилась в тот момент, когда мне надо идти на 
охоту».
– А «ши-лас» значит, что твоя острога сломана. Ах, если бы я подумала об этом, 
вместо того чтобы малевать глупых бобров для того милого Незнакомца.
– Ла, ла, ла, – повторил Тегумай, помахивая своей палкой и хмуря брови. – Вот 
досада-то!
– Я могу без труда нарисовать «ши», – продолжала Тефи. – А потом можно 
нарисовать и твою сломанную острогу. Смотри. – И вот, что получилось у Тефи.
– Именно то, что нужно, – сказал Тегумай. – Это «л» совсем не такое, как другие 
знаки, и мы его ни с чем не перепутаем. Смотри, Тефи. – И он нарисовал вот 
это…

– Теперь «уоа»… Ах нет, его мы уже нарисовали. Ну тогда давай «мару». «Ма-
мам-мам-мам». Чтобы произнести эти звуки, нужно закрыть рот. Хорошо, 
нарисуем закрытый рот. Что-нибудь вот в таком роде.
И вот что нарисовал Тегумай.
– Теперь открытый рот карпа. Выходит «ма». Но что мы придумаем для «р-р-р-
р», Тефи?
– Это сердитый шум. Так шумит камень, когда вырвется из-под твоей ноги и 
завертится на каменистом берегу.
– Ты говоришь «завертится»? Повернётся, сделает круг и остановится? Вот так 
бежит камешек, который как будто кричит «р-р-р»? Смотри. – И вот, что 
нарисовал Тегумай.

– Да, да, – ответила Тефи. – Только зачем столько значков? Довольно двух.
– Одного достаточно, – решил Тегумай. – Если из нашей игры выйдет что-то 
путное, а мне кажется, что выйдет, то чем проще будут картинки, тем лучше. – 
И вот что у него получилось.
– Готово! – воскликнул Тегумай, подпрыгнув на одной ноге. – Я нарисую все 
картинки рядком, как мы нанизываем рыб на жилу оленя.
– А не лучше ли между отдельными словами поставить по маленькой палочке, 
чтобы они не терлись друг о друга, как настоящая рыба?
– Нет, между словами я оставлю пустые пространства, – сказал Тегумай.
Он с большим усердием нацарапал все знаки на куске свежей березовой коры. 
Вот что у него вышло:

– Йиш-уоа-лас уоа-мару, – прочитала по слогам Тефи.
– Ну на сегодня довольно, – сказал Тегумай. – Ты устала, Тефи. Ничего, дорогая, 
завтра мы окончим дело, и о нас будут вспоминать через много-много лет после 
того, как люди срубят самые большие деревья в наших лесах и разрубят их на 
дрова.
Они ушли домой. Весь вечер Тегумай с Тефи просидели у костра. Оба рисовали 
знаки на закопчённой стене, посматривали друг на друга и посмеивались. 
Наконец Тешумай сказала:
– Право, Тегумай, ты ещё хуже, чем моя Тефи.
– Пожалуйста, не сердись, мама, – попросила её Тефи. – Это только наш 
удивительный сюрприз, и мы расскажем тебе о нём, когда он будет готов. 
Теперь же, пожалуйста, не расспрашивай меня, потому что тогда я непременно 
проговорюсь.
Тешумай перестала расспрашивать дочку. На следующее утро Тегумай очень-
очень рано ушёл к реке, чтобы подумать о новых картинках. А Тефи проснулась, 
встала и увидела, что на большом камне в бассейне для воды было мелом 
начерчено «уоалас», что значило «вода кончается».
– Гм… – буркнула Тефи. – Эти картинки на самом деле скверная штука. 
Получается, будто папочка заглянул ко мне сам и велел натаскать воды, чтобы 
мамочка сварила нам пищу.
Тефи пошла к ключу, который бил позади пещеры, и ведром, сделанным из 
древесной коры, натаскала воды в бассейн. После этого она побежала к реке, 
увидела своего папу и дёрнула его за левое ухо, которое ей разрешалось 
дёргать, но только при условии, что она хорошо себя вела.
– Давай придумаем и нарисуем картинки для остальных звуков, – предложил 
своей дочке Тегумай.
Они превосходно провели утро, а в полдень закусили и вместо отдыха побегали 
и повозились. Когда дело дошло до звука «т», Тефи объявила, что, так как её 
собственное имя, имена её папочки и мамочки начинались с этого звука, 

оставалось только нарисовать всю их семью – папу, маму и саму Тефи, 
держащихся за руки. Раза два можно было нацарапать такую сложную 
картинку, но когда пришлось то и дело рисовать три фигурки, Тефи и Тегумай 
стали изображать их всё проще и проще, так что наконец звук «т» превратился 
в тощего, длинного Тегумая с вытянутыми руками, готового обнять Тефи и 
Тешумай. Посмотри на эти три картинки, и ты отчасти поймёшь, как так 
получилось.
Из остальных картинок многие были до того красивы и сложны, что на 

рисование их уходило много времени. Однако их много раз повторяли на 
берёзовой коре, и они становились всё проще. Наконец даже Тегумай сказал, 
что не находит в них никакого недостатка. Например, для звука «з» отец и дочь 
нарисовали изогнувшуюся в обратную сторону змею. Всё это они сделали, 
желая показать, что змея шипит более пронзительно. Звук «е» они изобразили в 
виде дождевого червя, потому что звук этот в их языке встречался так же 
часто, как дождевые черви в земле. Для красивого звука «б» выбрали 
священного быка племени Тегумая. И ты увидишь, как изменился этот знак и 
постепенно из картинки превратился в настоящую букву Б. Для некрасивого 
звука «н» они хотели нарисовать нос и нарисовали много носов, но они им плохо 
удавались. Кроме того, рисовать носы показалось Тефи слишком трудным 
делом. Наконец её усталая ручка нечаянно нацарапала перевёрнутый нос, и на 
бересте появился странный знак. В конце концов рассерженные Тегумай и Тефи 
стали обозначать им звук «н».

Для жёсткого звука «к» они нарисовали рот злобной щуки, а позади него копьё. 
Наконец Тефи с Тегумаем придумали картинки для всех звуков, которые им 
были нужны, – получилась полная азбука…
Прошло много-много тысяч лет, появлялись иероглифы, письмена нильские, 
криптические, рунические, ионические – словом, всевозможные «ические» (ведь 

все эти шаманы, жрецы и мудрецы не могут довольствоваться чем-нибудь 
простым и хорошим). И всё-таки в конце концов появилась старая добрая 
простая азбука, понятная всем, азбука, которую составили Тегумай с Тефи. По 
ней-то и учатся все милые, любимые маленькие девочки, когда для них 
наступает время учиться.
Я же ни за что не забуду Тегумая Бопсулая, Тефимай Металлумай, Тешумай 
Тевиндрой и тех дней, когда они жили, и всего того, что в давние времена 
случилось на берегах огромной реки Вагаи.

Где Тефи и её народ
Когда-то жили в старину,
Там над холмами зной плывёт,
Кукушка будит тишину.
Но время птицею кружит
И обращает годы вспять,
И та же девочка бежит
На тёплый луг весну встречать.
Как небо, взор её лучист,
Шаги стремительнее крыл;
И папоротниковый лист,
Как лентой, лоб её обвил.
Она летит, не чуя ног,
По рощам и холмам родным —
И разжигает костерок,
Чтобы отец заметил дым.

Но нет дорог в далёкий дол,
В тот изобильный дичью край,
Куда от дочери ушёл,
Где заблудился Тегумай.