несомненно, являются полезными и
действенными для пробуждения
человека от греховного сна и для возбуждения его энергии к
христианскому подвижничеству.
Но
вместе
с
этим
их
значение
в
деле
христианского
совершенствования не
самостоятельное и главное, а подчиненное,
второстепенное.
По
мере
постепенного
религиозно-нравственного
развития христианина и действительного приобщения его «вечной
жизни», эти второстепенные побуждения
переходят в подлинно-
христианское побуждение – угождать Богу только по сыновней
самопреданной любви к Нему (
ср.: преп. Исаак Сирин. Подвижнические
слова. Изд. 3-е. Серг. Пос. 1911, слово 5-е, стр. 26
). И
истинного
совершенства христианин не иначе может достигнуть,
как всею душею
возлюбив Бога, по побуждению любви: «страх вечных мучений ведет к
покаянию и
полагает начало доброй жизни; ожидание наград
поддерживает христианина в трудах доброделания и подвижничества и
только любовь к Богу возводит христианина на высоту добродетелей» (
С.
Зарин. Аскетизм, т. 1, кн. 2-я; стр. 162–177; проф. М. Олесницкий.
Нравственное богословие. § 18. Виды побуждений, побуждения высшие и
низшие; проф. прот. Н. Стеллецкий. Опыт нравственного православного
богословия, т. I. ч. 1-я. Харьков, 1914. О побуждениях к исполнению
нравственного закона; стр. 332–544
).
