Стивен Кинг У Уилсона скверное утро. Он порезался во время бритья и вытирает струйку крови с подбородка бумажной салфеткой, когда Сэнди выглядывает из-за двери и напоминает, чтобы он не забыл опустить сиденье унитаза и закрутить колпачок на тюбике зубной пасты. Во время завтрака он проливает сок на галстук, и его приходится менять. Прежде чем он убегает на работу, следует еще одна порция замечаний: она нашла пивные бутылки в мусорном ведре вместо контейнера для переработки, и он забыл ополоснуть миску из-под мороженого перед загрузкой в посудомоечную машину. Дальше еще что-то, но оно влетает в одно ухо и вылетает из другого, по пути не цепляя ничего. В общем, сплошной облом. Это он с недавних пор стал таким забывчивым и немного небрежным, или она изменилась за последние шесть или восемь месяцев? Он не знает, и для таких вопросов еще слишком рано.
И все же, когда он садится в машину и сдает задним ходом по подъездной дорожке, ему в голову приходит идея, которая поднимает настроение. Если существует такая штука, как плохая карма, то сегодняшнюю порцию он, возможно, уже загрузил, и с этого момента...
— Свободного плавания! — восклицает он и угощается сигаретой из пачки, лежащей в бардачке.
Эта жизнеутверждающая идея держится пятнадцать минут. Затем ему звонят и перенаправляют на 34-ю авеню в Квинсе. Ему велят встретиться с полицейскими, что никогда не бывает хорошей кармой.
+++
Через пять часов, когда пора бы уже подумать об обеде, Уилсон вместо этого смотрит через одностороннее стекло в маленькую комнату для допросов. Там стол и два стула. На одном из них сидит человек по имени Леонард Крокер. Он прикован наручниками к кольцу на своей стороне стола. На нем майка навыпуск поверх рабочих штанов цвета хаки. Его рубашка уже упакована в пластиковый пакет с биркой и отправлена на экспертизу. В свою очередь (это займет какое-то время, потому что с экспертизой всегда задержки), по пятнам на ней установят группу крови и сравнят с ДНК. Это всего лишь формальность. Крокер уже признался в убийстве. Скоро его майку и брюки цвета хаки сменят на оранжевую тюремную робу.
Уилсон надевает свой бейдж на шнурке и, входя в комнату,вдобавок надевает улыбку.
— Привет, мистер Крокер. Помнишь меня?
Леонард Крокер кажется совершенно спокойным, наручники и все такое.
— Вы детектив.
— Правильно! — Уилсон садится. — Ты откликаешься на Лена, Ленни или Леонарда?
— Обычно Ленни. Так меня называют ребята из магазина сантехники.
— Ну, пусть будет Ленни. То, что у нас здесь происходит — если ты согласен — это всего лишь своего рода предварительная беседа. Тебе зачитали права, верно?
Ленни улыбается, как человек, который видит вопрос с подвохом насквозь.
— Сначала полицейские на месте происшествия, потом вы. Знаете, это я их вызвал. Полицейских.
— Отлично! Просто вкратце, все, что ты скажешь...
— Может быть использовано против меня.
Улыбка Уилсона становится ухмылкой.
— Бинго! А что с законным представителем? Как у тебя с памятью на этот счет? Потому что нас записывают, ты же знаешь.
— Я могу потребовать адвоката в любое время. Если я не могу себе его позволить, мне его обеспечат. Таков закон.
— Совершенно верно. Так тебе нужен адвокат? Только скажи. — И я смогу перекусить, думает Уилсон.
— Я рад поговорить с вами, детектив, но адвокат мне понадобится в суде, верно?
— Если ты не захочешь защищаться сам. Только человек, который защищает себя сам...
Ленни поднимает палец и наклоняет голову — жест скорее ученого, чем водопроводчика.
— …берет в клиенты дурака.
Уилсон смеется и кивает.
— Ты выиграл куклу.1 Затем он становится более серьезным, складывает руки под подбородком и смотрит прямо на Ленни.
— Почему бы нам не перейти прямо к делу? Сегодня утром ты убил свою жену, не так ли? Нанес ей три удара ножом в живот, после чего она истекла кровью. Это то, что ты рассказал офицерам, верно? И мне.
Ленни качает головой.
— Если вы помните, на самом деле я сказал: Я это сделал.
— Это значит, что ты убил свою жену. Арлин Крокер.
— Она не была моей женой.
Уилсон достает блокнот из внутреннего кармана пиджака и сверяется с ним.
— Разве твоя жена не Арлин Крокер?
— Не сегодня. И не весь последний год, — он размышляет. — А может, и дольше. Трудно сказать наверняка.
— Ты хочешь сказать, что убил неизвестную? Которая просто похожа на твою жену, с которой ты прожил девять лет?
— Да. — Ленни терпеливо смотрит на Уилсона, его лицо говорит: в конце концов ты найдешь правильные вопросы, но помогать тебе я не собираюсь.
— То есть... когда мы установим группу крови с пола вашей кухни и с твоей рубашки, проведем ДНК-тест, результат не совпадет с кровью покойной женщины?
— О, вероятно, совпадет, — Ленни рассудительно кивает. — Я почти уверен, что совпадет. Хотя надеюсь, что ваши ученые парни будут искать необычные... ммм... — Он подбирает нужное слово. — Своеобразные компоненты. Вряд ли вы их найдете, но проверить было бы разумно. Скорее всего, я попаду в тюрьму за убийство этой твари, но мне бы определенно этого не хотелось.
Теперь Уилсон понимает. На радаре у Крокера уже есть заявление о невменяемости.
— Что ты хочешь сказать, Ленни? Что твоя жена была одержима? Помоги мне понять.
Ленни обдумывает вопрос.
— Не думаю, что это правильно называть именно так. Когда человек одержим — поправьте меня, если я ошибаюсь, детектив, — дух или, может быть, демон вселяется в него и овладевает им, но этот человек все еще там, внутри. Как пленник. Вы же это имеете в виду?
Уилсон смотрел «Экзорциста»2и пару подобных фильмов, поэтому он кивает.
— В значительной степени. Но это не то, что случилось с твоей женой?
— Нет. Она умерла, когда это вселилось в нее. Они все умирают.
— Они все? Кто все?
— Пока их немного, по сравнению с населением Земли, которое составляет почти восемь миллиардов — можно погуглить, — но их все время становится больше. Они берут верх, детектив. Это идеальная маскировка. Мы — идеальная маскировка.
Уилсон делает вид, что размышляет над услышанным. На самом деле он думает, что этот разговор будет бесполезным для окружного прокурора. Впереди еще много подобных бесед — пара психиатров со стороны обвинения, плюс собственный психиатр Крокера. И Уилсона не удивило бы, если у Крокера номер психиатра уже стоял на быстром наборе.
— Пришельцы?
На лице Крокера написано: наконец дошло.
— Именно. Пришельцы. Не знаю, приходят ли они из космоса или из какого-то параллельного мира. Веб-сайты сильно расходятся по этому вопросу. Я считаю, из космоса. В этом есть смысл, потому что... — Он серьезно наклоняется вперед. — Скорость света, понимаете?
— Что скорость света?
Не то чтобы Уилсона это волновало. Он теряет интерес.
Что его интересует, так это сэндвич с ветчиной и индейкой из гастронома дальше по улице. И сигарета Мальборо.
— Космические корабли не могут превысить ее, иначе они вернутся назад во времени или, может быть, просто разрушатся. Так утверждает наука. Но чистый разум, детектив... он способен на такой прыжок. Но как только они сюда доберутся, им становятся нужны тела. Вероятно, без тел они погибают. Сейчас мы находимся на предварительной стадии вторжения, но если мировые правительства не поумнеют, они придут тысячами, сотнями тысяч, миллионами.
Крокер наклонялся вперед над скованными и прикованными руками, но теперь он выпрямляется на стуле.
— Все это есть в Интернете.
— Держу пари, так оно и есть, Ленни. Держу пари, Камала Харрис — одна из этих захватчиков, которая только и ждет, когда Амтрак Джо3 сыграет в ящик, чтобы прибрать к рукам рычаги власти. — Он встает. — Думаю, тебе нужно вернуться в камеру и все взвесить, прежде чем будет предъявлено обвинение. И, просто мой совет, думаю, тебе понадобится хороший адвокат. Потому что только хороший адвокат сможет втюхать такое присяжным.
— Сядьте, — тихо говорит Ленни. — Вы захотите это услышать.
Уилсон смотрит на часы и решает дать Леонарду Крокеру еще пять минут, возможно, даже десять. Может быть, он сможет понять, действительно этот человек сошел с ума или просто пытается его разыграть. Он должен разобраться в этом; в конце концов, он детектив.
— Пять или шесть лет назад кто-то понял, что происходит. Это есть в даркнете4, детектив, и растекается, как чернила в воде.
— Уверен, что так и есть. — Уилсон больше не улыбается. — Вместе с демократами-вампирами, грубыми сексуальными связями, роликами издевательств над животными и детским порно. Ты убил свою жену, Ленни. Тебе нужно прекратить эту хрень и немного подумать об этом. Ты пырнул ее мясницким ножом и смотрел, как она умирает.
— Они меняются. Становятся вспыльчивыми и недовольными. Им мало просто находиться здесь, они хотят управлять. Но у нас есть шанс, потому что какой-то компьютерный гений придумал способ их обнаружить. Если мы выживем, его статуя будет стоять в каждой стране, по всему миру. Пришельцы отдают глубинные приказы, понимаете? Которые действуют автоматически. С надежной защитой от дурака. Сейчас об этом знают всего несколько человек, но информация распространяется. Вот для чего хорош Интернет - для распространения информации.