Курс лекций для студентов неисторических факультетов подготовлен коллек



Pdf көрінісі
бет44/106
Дата19.09.2022
өлшемі1,06 Mb.
#149988
түріКурс лекций
1   ...   40   41   42   43   44   45   46   47   ...   106
Байланысты:
Курс лекций .История Казахстана

прим. авт.
) народа на три орды: Большую, 
Среднюю и Малую (или Старшую, Среднюю и Младшую), из кото-
рых каждая имела своего хана...»
Нынешнее решение проблемы не слишком продвинулось с того 
времени. Однако к настоящему времени накопилось достаточное ко-
личество наблюдений, обоснованных на изучении все тех же извест-
ных науке источников для определения хотя бы общих путей даль-
нейшего исследования.
Большинство исследователей склонялись к мысли о том, что раз-
гадку следует искать в тех триальных системах, которые реально су-
ществовали в далеком прошлом у тюркских народов со времен гунн-
ской империи и тюркского каганата. 
Было известно, что организация войска и связанного с ним адми-
нистративного управления в этих государствах строилась по схеме 
«правое крыло (западная — т.к. ориентация тогда была южная), ле-
вое крыло (восточное) и центр». Центр войска и центральные обла-
сти империи управлялись непосредственно каганом, а левое и правое 
крылья, соответственно западные и восточные области империи, 
наместниками-родичами.
Другой триальной системой, известной у древних тюрков, была 
система брачных отношений, где три экзогамных рода в известной 
последовательности устанавливали брачные связи.
Какие же жизненные процессы и исторические обстоятельства 
XVI в. предопределили возникновение тогда, а не ранее и не позднее 
совершенно нового принципа самоорганизации племен, объединен-
ных самоназванием «казах»?
С момента возникновения Казахского ханства (Казахского улуса) 
в 1470—71 гг. и вплоть до начала XVII в. господствовал только один 
принцип объединения и управления страной — улусный принцип, 
при котором отдельные роды и племена, сложившиеся в Восточном 
Дешт-и Кыпчаке в XIII—XIV вв. часто из осколков более древних 
племен, включались в политическую структуру малых и больших 
улусов, возглавляемых султанами (например, улус Джаниш-султана, 
Таниш-султана, Турсун-султана и т.п.), во главе с ханом и формирова-
ли один большой улус-государство, которое в одном случае называли 
по имени одного из ханов (например, Чагатайский улус, Узбекский 
улус и т.д.) или, как в нашем случае, обозначали скорее социальным, 
чем политическим термином, до того не имевшим этнографического 
значения — термином «казах».
Первоначально Казахский улус (Казахское ханство) был военно-
политическим союзом группы племен Восточного Дешт-и Кыпчака, 
отколовшихся от массы родственных племен и возглавленных одной 
из ветвей династии Чингизидов. Этническая консолидация этих пле-
мен в рамках одного государства и под управлением одной династии 
(потомков Джучида Урус-хана) и стала тем процессом, в ходе которо-
го и в результате которого обозначались новые уже не политические, 
а этнотерриториальные структуры — жузы.
Каковы были те факторы, которые направляли и стимулировали 
появление новых структур?
Первым из них была территориальная целостность Казахского 
ханства в условиях достаточно длительной военно-политической 
стабильности. Оставаясь сообществом кочевых племен, Казахское 
ханство на рубеже XVI—XVII вв. включило в свой состав террито-
рии с древними центрами городской и оседло-земледельческой куль-
туры, создавшими определенные зоны хозяйственного и культурного 
притяжения для населения окружающих их степей.
Обособленность отдельных районов Казахстана, проявившаяся в 
образовании жузов, основывалась на особенностях экономических и 
географических условий этих районов, на связи кочевого скотовод-
ческого хозяйства различных районов Казахстана с определенными 
оседло-земледельческими центрами, что, в свою очередь, приводило 
к объединению кочевавших общин.
Вторым фактором, в известной мере являющимся следствием 
первого, было формирование аульной системы расселения, хозяй-
ствования и быта. Именно этот процесс бросается в глаза при ана-
лизе источников XVII века. Уместно вспомнить, что в XIII—XVI вв. 
в Дешт-и Кыпчаке господствовала система улусного кочевания, “…
когда огромная масса, возглавленная ханом и султанами, практиче-
ски непрерывно перемещалась на своих кибитках, смонтированных 
на арбах, влекомых верблюдами и лошадьми по тысячекилометро-
вым маршрутам тогдашних кочевий”.
Не сразу и не повсеместно этот образ жизни заменялся иным — 
перекочевки небольших семейных групп (аулов), связанных между 


116
117
собой не только родственными, но и соседскими и иными отношени-
ями, на ограниченных территориях с относительно короткими марш-
рутами передвижения. Кибитки на арбах, «шатры на колесах» сме-
няет разборная юрта, навьючиваемая на верблюдов: к началу XVII 
века относятся последние по времени известные сообщения об ис-
пользовании жителями Кыпчакской степи четырехколесных домов-
повозок, а в более поздних источниках упоминаются только двухко-
лесные арбы и содержатся лишь описания, хотя и нередко, и больших 
по размерам, но разборных юрт и переносных кибиток.
Переход от кочевания в кибитках на колесах к разборным юр-
там был крупным изменением быта кочевого населения Дешт-и 
Кыпчака, и этот фактор предопределил наряду с родственными и 
генеалогическими связями племен и родов внутри единой полити-
ческой общности еще и связи территориальные в границах относи-
тельно устойчивых зон постоянных перекочевок. Такого рода зоны 
никак не совпадали с улусным (административным) или тюменным 
(военным) дроблением общегосударственной территории, и отноше-
ния внутри этих зон не могли регулироваться возглавлявшими улусы 
царевичами-чингизидами. 
Новые территориально-родовые связи требовали иных регулято-
ров, и ими стали «большие люди» пастбищных общин — бии, «на-
циональная» аристократия, элита социальной группы кара-суйек 
(черная кость), почитаемые за знания и умение интерпретировать 
многовековое народное право, многовековые обычаи, только и по-
зволяющие сохранять в степи присущее кочевым скотоводам ми-
роустройство. Именно вокруг биев начали формироваться межродо-
вые внутритерриториальные связи, которые постепенно превращали 
стихию кочевых племен в хозяйственное и культурное сообщество, 
агрегация которого осуществлялась единственно возможным тогда 
способом — через установление генеалогических и иерархических 
взаимоотношений между родами и племенами, между аульными 
пастбищными общинами.
Новые структуры и их главы — бии отнюдь не стремились раз-
рушить или нарушить уже установившуюся политическую и адми-
нистративную структуру Казахского ханства с ее улусами, но для 
обозначения сформировавшихся зональных сообществ они должны 
были использовать какие-то термины, выходившие за рамки родо-
племенных обозначений и никак не задевавшие обозначения, связан-
ные с высшим военно-политическим управлением. Очевидно, таким 
термином и стал 
жуз
(буквально «сто», «сотня»).
Впервые этот термин как административный зафиксирован в со-
чинении балхского историка Махмуда ибн Вали «Бахр ал-асрар». 
Согласно сообщению этого автора, Ак-Орда, одно из администра-
тивных подразделений Джучиева Улуса (Золотой Орды), была также 
известна под названием Йуз-Орда. Мы практически ничего не зна-
ем о бытовании этого термина в последующее время — придворные 
историографы не опускались, как правило, до таких низов народной 
жизни. Вряд ли сейчас или в ближайшем будущем станет возможным 
однозначно ответить на вопрос, каким образом свершилось превра-
щение одного из невысоких военно-административных терминов в 
обозначение крупных племенных (аульных) сообществ?
Становление жузов происходило не одновременно, и, по мнению 
ряда авторов, скорее всего, этот процесс начался в Семиречье, рас-
пространившись оттуда на центральную, а вслед затем и западную 
части Казахского ханства. Отсюда, возможно, и иерархия жузов, когда 
старшим и первоначально влиятельным стал именно Семиреченский 
жуз, а Орта (Средний) жуз и Кiши (Младший) по времени своего 
появления (хотя и не уступали по численности племен и территори-
ям Старшему) оказались генеалогически на более низких ступенях. 
Постепенное возвышение жузовых структур столь же постепенно, 
но неуклонно вело к упадку прежней социально-политической ор-
ганизации казахского общества — улусов. Прежняя правящая вер-
хушка ханства (султаны) неожиданно нашла свое место в новой 
социально-политической организации: она стала с XVIII столетия 
(начало вхождения Казахских ханств в состав Российской империи) 
если и не полновластной, то достаточно влиятельной верхушкой всех 
трех жузов, при этом сохранив генеалогическую, а значит и полити-
ческую, обособленность — султаны не относят себя ни к одному из 
тюрко-монгольских племен, ни к одному из казахских жузов, не раз-
деляются на колена.
Четырехвековое существование жузовой структуры оказало столь 
сильное воздействие на этническое самосознание казахского народа, 
что и сейчас не только сохраняется в памяти каждой казахской семьи, 
но и влияет на повседневную жизнь казахов.
Несомненно, однако, что в недалеком будущем определяющая 
роль останется за общенациональной идентификацией, а клановые 
и жузовые привязки постепенно станут достоянием исторического 
прошлого.


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   40   41   42   43   44   45   46   47   ...   106




©engime.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет