Обними меня крепче. 7 диалогов для любви на всю жизнь [litres]

информации. Чтобы успешно избегать опасностей,
иногда лучше перестраховаться, чем наоборот. Эти
связи, однако, можно ослабить. Как – читайте в
следующей главе.
Но, просто обсудив с партнером свои глубинные
страхи и потребности, вы сбросите гору с плеч. Я
спрашиваю у Дэвида:
– Ты сильнее переживаешь теперь, когда посмотрел
в глаза своим сложным чувствам и позволил себе о них
говорить?
Мужчина смеется. Он удивлен.
– Нет, – говорит Дэвид, – как забавно. Как только я
понял, что со мной все в порядке и эти эмоции
естественны, стало совсем не сложно. Полезно залезть
на свой чердак с привидениями, открыть все окна и
посмотреть на все при солнечном свете. Сразу добрая
половина страхов развеется.
И 
действительно, 
мужчина 
выглядит 
более
уравновешенным и довольным собой, чем когда ему без
конца приходилось бегать от собственных страхов и
пугающих претензий возлюбленной. Вспоминаю слова
своего учителя танго Фрэнсиса: «Тебе нужно найти
равновесие и почувствовать свое тело. Тогда ты
услышишь меня и сможешь двигаться со мной. И только
так мы сумеем поймать ритм друг друга».
Винсент и Джеймс, гомосексуальная пара, тоже
пришли к этой мысли. Первый отстранялся и замолкал,
когда в отношениях появлялась напряженность. «Что
сказать? – говорит Винсент. – Я не знаю, что чувствую.
Понятия не имею, что произошло. Почему он завел
песню о том, какие несчастливые у нас отношения. Ему
хочется поговорить об этом. Но о чем? Не понимаю.
Поэтому отключаюсь, молчу и позволяю ему говорить
сколько угодно. Но он только сильнее расстраивается».
Иногда отношения перестают казаться тихой гаванью.
И нас с головой накрывают беспомощное отчаяние,

стыд из-за ощущения собственной негодности или
несостоятельности 
и 
безумный 
страх 
быть
отвергнутыми, брошенными или потерять любимого.
Паника набирает обороты.
Когда мы ощущаем разобщение, включается
тревожная система. Она сигнализирует об угрозе
привязанности в отношениях. Мы не можем войти в
эмоциональный контакт с любимыми и начинаем
испытывать недостаток внимания, поддержки и заботы.
Последнюю 
Гарри 
Харлоу 
назвал 
«комфортом
контакта». Затем следует чувство брошенности и
ненужности. 
Оно 
может 
возникать 
на 
фоне
эмоциональной изоляции или отвержения. В первом
случае мы говорим: «Никто не ответит, если позову,
никто не придет. Меня бросили в нужде одного». Во
втором: «Я не нужен, меня критикуют. Совсем не ценят.
Я не важен». Мозг реагирует на разобщение и
брошенность чувством безысходности.
Винсент не смог разобрать и назвать эти эмоции.
Попросить Джеймса помочь ему с ними справиться. И
больные мозоли воспалились. Мозг начал передавать
сигналы непосредственной угрозы и вызвал защитную
реакцию – отстраненность и молчание.
Что, 
если 
Винсент 
заглянет 
глубже 
и
проанализирует свои больные мозоли? Он вспомнит,
после чего отключается. И своей реакцией до безумия
пугает партнера. Какой именно 
сигнал
отправляет его в
нокаут. Представив события в замедленном темпе и
немного подумав, Винсент находит ответ:
– Думаю, это его выражение лица. Вижу, как он
хмурится. 
Вижу 
разочарование 
и 
недовольство.
Понимаю: мне конец. Что я чувствую в 
теле
, когда
говорю об этом? Нервничаю, меня трясет. Как перед
экзаменами, которые завалю. Что это 
значит
для нас и
отношений? Мы обречены. Никаких шансов. Что бы он
ни хотел от меня, я не могу дать.

– И что конкретно ты в итоге чувствуешь? – уточняет
Джеймс.
– Тревога, пожалуй, самое подходящее слово, –
спокойно отвечает Винсент.
И я вижу, как мужчину отпускает напряжение. Даже
если вы не можете сказать ничего хорошего, расставить
все по местам в голове уже хорошо.
Винсент продолжает:
– Так, следующий вопрос: как это чувство
заставляет меня 
действовать
и куда 
двигаться
? Это
легко: я не делаю ничего. Потому что, что бы я ни
предпринял, будет только хуже. Поэтому я замираю и
жду, когда Джеймс перестанет расстраиваться.
Итак, Винсент теперь может описать свою больную
мозоль. Мужчина понимает, что мешает ему проявлять
чуткость по отношению к партнеру. Грусть, тревога и
безнадежность заставляют замирать в призрачной
надежде, что проблема испарится. Винсент говорит:
собственные 
эмоции 
для 
него 
– 
неизведанная
территория, а пытаться к ним прислушиваться – новая
задача. Я хвалю клиента за мужество и открытость.
Говорю, что на самом деле его стратегия пережидания
прекрасно работает во многих жизненных ситуациях.
Но не в отношениях с любимыми, к сожалению. Там она
только усугубляет тревогу партнера и провоцирует
очередную попытку все прояснить.
Мы пытаемся выяснить, когда и как появилась его
больная мозоль. Винсент вспоминает, что вначале он
был достаточно уверен в партнере и даже мог иногда
выражать свои настоящие чувства. Но со временем
мужчины отдалились друг от друга. Дистанция
увеличилась, когда Джеймс перенес травму спины. Ему
было так больно, что он не позволял к себе прикасаться.
Винсент постепенно терял уверенность и все сильнее
переживал из-за негативных сигналов партнера.

– Представь, – удивляется Джеймс, – до этого
момента я ни за что не подумал бы, что тебя что-то
тревожит. Ни на секунду. Я всегда видел только, как ты
пытаешься от меня отгородиться. Потом начинались эти
наши дьявольские танцы. Довольно неприятно говорить
со стеной, знаешь ли.
Но и Джеймс начал понимать, как сложно бывает
Винсенту держать себя в руках, когда он заводится с
пол-оборота. Мужчина находит в себе силы рассказать и
о своих больных мозолях. О том, как Винсент «бросил»
его ради актерской карьеры.
– Может быть, на съемочной площадке я и звезда, –
возражает Винсент, – но, когда ты начинаешь на меня
злиться, пугаюсь как ребенок.
Винсент научился совсем иначе справляться со
своими слабостями. Мужчина больше не бежит от
разговора, он искренен.
Оставаться любящим и небезразличным, делиться
даже отрицательными эмоциями при условии, что они
остаются под контролем, полезно. И уж куда лучше, чем
избегать любого эмоционального контакта. Отсутствие
реакции лишь вызовет первобытную панику партнера.
«Я нападаю, – объясняет Джеймс, – чтобы показать: ты
не можешь просто взять и от меня отвернуться».
Партнеры проникают все глубже в эмоциональный мир
друг друга. Переход на другой уровень общения
позволяет не только вам прояснить собственные
эмоциональные реакции, но и супругу – понять ваши
нужды и чаяния. Так у него или нее появляется
прекрасная возможность продемонстрировать свою
любовь и отзывчивость.
Посмотрим, как Джеймс находит больные мозоли, а
супруг ему помогает.
Винсент 
спрашивает 
партнера, 
что 
обычно
провоцирует его острую реакцию.

– Сейчас я просто жду, что это в очередной раз
случится, – отвечает тот, немного подумав. – Ты опять
«забудешь», что мы собирались побыть вдвоем.
Тут Джеймс начинает излишне вдаваться в
подробности по поводу того, как и когда у Винсента это
началось. Мы предлагаем ему сконцентрироваться на
том, как он понимает, что «это» все-таки случилось. Что
служит 
для 
него 
сигналом 
неблагополучия 
в
отношениях?
Джеймс прикрывает на секунду глаза. Я будто
слышу звук лифта, спускающегося на нижние этажи его
эмоций.
– Ну, он рассеянный и отвлеченный. Меня совсем не
замечает, – произносит наконец Джеймс сквозь слезы.
Если мы перестаем подавлять и игнорировать свои
эмоции, они проступают все четче, как мутное
изображение при настройке фокуса объектива.
– И я сразу начинаю чувствовать ком в горле, –
продолжает Джеймс. – Огорчаюсь, наверное. Говорю
себе: «Вот, он опять уткнулся в свою книгу, как будто
меня и нет вовсе. А я здесь, рядом, совсем один». Жизнь
прекрасна и удивительна. Но на этом празднике я один.
Винсент на предыдущих сеансах постоянно говорил,
как много он делает для Джеймса и что тому стоит все
же стать хотя бы немного самостоятельнее. А теперь
внимательно 
слушает. 
Отныне 
партнер 
вправе
чувствовать 
себя 
одиноким 
и 
нуждаться 
в
эмоциональной близости с ним, Винсентом. Джеймс
продолжает 
исследовать 
свои 
чувства, 
пытаясь
разобрать, о чем говорят его эмоции. Совсем тихо, себе
под нос, мужчина шепчет:
– Наверное, в такие моменты я думаю, что совсем
ему не нужен. Он рядом, но в то же время не со мной. –
Джеймс говорит еще тише и обращается теперь к
Винсенту. – Если не начну злиться, то буду трястись от
страха. Я и сейчас напуган. И мне грустно. Боюсь на

тебя смотреть. Что тебя все это отпугнет. Ты ведь по-
настоящему любишь только свою работу. Я пытался с
этим смириться, но бесконечные страх и печаль
ожесточили меня.
Джеймс на мгновение закрывает лицо руками, и вот
уже на нем не горечь и уязвимость, а гнев. Мужчина
кричит:
– Что я вообще здесь делаю?! Давно пора оставить
друг друга в покое!
Вот дела! Привычный спасительный гнев. Глубокие
и болезненные эмоции не так-то просто проживать. Но
Винсент прекрасен. Он видит, как Джеймсу непросто, и
помогает ему справиться.
– Значит, твои раздражение и злость на самом деле
говорят, что тебе страшно и грустно. Ты хочешь знать,
что мне есть дело до чего-то еще, кроме работы.
Отлично. Я не очень-то умею говорить о своих нуждах и
желаниях. Только учусь. Но я совершенно точно хочу
одного. Не слышать больше эту твою пластинку про
«оставить друг друга в покое»! Пусть покой нам только
снится. Ты не против?
Джеймс смеется, и напряжение его отпускает.
Партнеры сделали важный шаг. Они учатся
исцелять раны друг друга, и это их сближает.

жүктеу/скачать 1,18 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: